https://wodolei.ru/catalog/mebel/navesnye_shkafy/
Скорее, наоборот – будучи только что назначенной, она изо всех сил старалась бы доказать, что в состоянии держать власть в своих руках. Так что ее обвинение не имело смысла, если только она не использовала его как удобный способ уничтожить Сандерса. Обвинение в преследовании по сексуальным мотивам обладало тем преимуществом, что от него было очень трудно отмазаться. Ты считаешься заведомо виновным, пока тебе не удалось доказать обратного. Это порочит любого мужчину, какие бы шаткие улики против него ни выдвигались… В этом отношении сексуальное преследование было очень надежным обвинением. Самым надежным, к которому Мередит могла прибегнуть.
Но ведь она сказала, что не собирается предъявлять ему официального обвинения.
И возникает вопрос, а почему, собственно, нет?
Сандерс застыл посреди улицы, №» Кажется, это то, что надо…
«…Мередит заверила меня, что не собирается выдвигать против тебя обвинения…»
Почему?
С тех пор как Блэкберн сказал Сандерсу об этом, у Тома этот вопрос ни разу не возник. И у Луизы Фернандес тоже. Но факт оставался фактом: отказ Мередит от предъявления официального обвинения не имел ни малейшего смысла. Она уже обвинила его, так почему не сделать этого официально? Почему бы не вынести все на обсуждение?
Может, Блэкберн ее отговорил? Он всегда заботился о внешних приличиях.
Но Сандерс не думал, что дело было в этом. Вовсе не обязательно было выносить сор из избы – можно было устроить расследование внутри компании.
А с точки зрения Мередит, формальное разбирательство имело реальные преимущества. В «ДиджиКом» Сандерс пользовался популярностью, он работал в компании довольно долго. Если целью Джонсон было избавиться от него, загнав в Техас, то зачем же пренебрегать такой удобной возможностью избежать пересудов и кривотолков, которые неизбежно разнесутся по всей фирме? Почему не встать на официальный путь?
Чем больше Сандерс над этим думал, тем яснее вырисовывался перед ним ответ: Мередит не зарегистрировала свою жалобу официально потому, что не могла этого сделать.
Она не могла, потому что это поставило бы ее перед другой проблемой. Более неприятной.
Что-то еще…
«…все спустим на тормозах…»
Перед Сандерсом постепенно все происшедшее начало рисоваться в ином свете. Сегодня утром Блэкберн не стал игнорировать его и пренебрегать встречей с ним. Ничего подобного – он еще и оправдывался.
Блэкберн был напуган.
«…Мы все спустим на тормозах, к полному удовлетворению всех заинтересованных лиц…»
Что он имел в виду?
Что у Мередит за проблемы?
Какие у нее вообще могут быть проблемы?
Чем больше Сандерс об этом думал, тем отчетливее понимал, что существует только одна возможная причина, почему она не стала регистрировать жалобу…
Сандерс снова достал свой телефон, позвонил в «Юнайтед Эйрлайнз» и заказал три билета до Финикса и обратно.
* * *
– Ты, чертов сукин сын, – сказала Сюзен.
Они сидели за угловым столиком в «Иль Терраццо». Было два часа дня, и ресторан был почти пуст. Сюзен слушала мужа уже полчаса, не перебивая и не комментируя. Сандерс рассказал ей о встрече с Мередит и обо всем, что случилось после этого: о совещании с «Конли-Уайт»; о разговоре с Блэкберном; о беседе с Фернандес.
– И как тебя после этого не презирать? Адель и Мери Энн разговаривали со мной по телефону, и они знали, а я нет? Как ты унизил меня, Том!
– Ну, – оборонялся он, – ты же знаешь, что позже нам с тобой было не до этого разговора…
– Брось, Том, – поморщилась жена. – Я не имею к этому никакого отношения. Ты не сказал мне потому, что не захотел.
– Сюзен, это не…
– Это так, Том. Я ведь тебя о ней спрашивала. Если бы ты хотел, ты бы мне все мог рассказать, но ты этого не сделал. – Сюзен покачала головой. – Сукин сын. Не могу поверить, что ты такой козел. Заварить такую кашу!.. Ты хоть понимаешь, во что влип?
– Понимаю, – признался Том, повесив голову.
– Только не надо мне здесь устраивать сцен раскаяния, скотина ты этакая!
– Мне очень жаль, – сказал Сандерс.
– Тебе жаль? Ему жаль! Господи, я не могу поверить, ну что за скотина! Ты провел ночь со своей чертовой любовницей…
– Неправда! И она мне не любовница!
– Какая разница! Она была твоей зазнобой.
– Она не была моей зазнобой!
– Да ну? А почему ты тогда ничего не сказал мне? – Сюзен потрясла головой. – Ответь мне только на один вопрос: ты ее трахнул или нет?
– Нет.
Она в упор посмотрела на мужа, помешивая свой кофе.
– Ты говоришь мне правду?
– Да.
– Ничего не скрываешь? Никаких неудобных для тебя подробностей?
– Нет, ничего.
– Тогда почему она на тебя пожаловалась?
– Что ты имеешь в виду? – спросил он.
– Должна быть какая-нибудь причина, чтобы она на тебя пожаловалась. Ты должен был что-то сделать.
– Ничего я не делал. Наоборот, я отшил ее.
– Угу, конечно. – Она хмуро посмотрела на Сандерса. – Знаешь, Том, это ведь касается не только тебя: это касается всей семьи – и меня, и детей.
– Я понимаю.
– Тогда почему не рассказал все сразу? Если бы ты рассказал мне правду вчера вечером, я бы смогла тебе помочь.
– Тогда помоги мне сейчас.
– А что мы сейчас можем предпринять? – спросила Сюзен, преисполнившись сарказма. – После того, как она пожаловалась Блэкберну. Сейчас ты человек конченый.
– Я в этом не уверен.
– Можешь мне поверить, теперь тебе некуда рыпаться, – сказала жена. – Если ты обратишься в суд, на ближайшие три года наша жизнь превратится в ад, и лично я совсем не уверена, что тебе удастся выиграть дело. Мужчина, жалующийся, что его преследует женщина! В суде вce со смеху попадают.
– Возможно.
– Можешь не сомневаться. А раз ты не можешь обратиться в суд, что остается? Ехать в Остин. О Господи!..
– А я все еще стараюсь понять, – сказал Сандерс, – ничему она обвинила меня в преследовании по сексуальным мотивам, но не зарегистрировала свое заявление. Что ее от этого удержало?
– Да какая разница? – раздраженно махнула рукой Сюзен. – На это может быть миллион причин: нежелание выносить сор из избы, например. Или Фил ее отговорил. Или Гарвин. Кому это интересно? Взгляни в лицо фактам, Том: тебе некуда рыпаться. Некуда, глупый ты сукин сын!
– Сюзен, успокойся, пожалуйста…
– Так тебя распротак, Том. Ты бесчестный и безответственный…
– Сюзен…
– Мы женаты уже пять лет. Я не заслужила подобного отношения!
– Можешь ты успокоиться? Послушай, что я хочу тебе сказать: я могу кое-что предпринять. – Том, ты не можешь.
– А я думаю, что могу. Могу, потому что сложилась очень опасная ситуация. Опасная для всех.
– Что ты имеешь в виду?
– Примем на веру то, что Луиза Фернандес рассказала мне насчет судебного разбирательства…
– Можешь быть в этом уверен. Она хороший адвокат.
– Но она посмотрела на это дело со стороны истца, а не со стороны компании.
– Еще бы, ведь ты – истец.
– Вот и нет, – сказал он. – Я – потенциальный истец.
На минуту над столиком повисло молчание.
Сюзен смотрела на мужа, изучая его лицо. Сандерс видел, что она пытается понять, что у него на уме, но не может.
– Ты шутишь?
– Нет.
– Ты, должно быть, сошел с ума.
– Тоже нет. Суди сама: подготовка к слиянию «ДиджиКом» с очень консервативной компанией с Восточного побережья идет полным ходом. Эта компания уже отказалась от приобретения одной фирмы лишь из-за того, что в ней был какой-то скандал с одним сотрудником. Кажется, этот сотрудник не очень вежливо разговаривал с временно работавшей у них секретаршей, и это стало известно. Так «Конли-Уайт» отменили сделку, поскольку они очень щепетильны в отношении гласности. А из этого можно сделать вывод, что меньше всего «ДиджиКом» заинтересован в том, чтобы против нового вице-президента-женщины проводилось судебное разбирательство.
– Том, ты понимаешь, что говоришь?
– Да, – сказал Сандерс.
– Если ты попытаешься это сделать, они взбесятся; да они тебя уничтожат!
– Я это предусмотрел.
– Ты говорил об этом с Максом? По-моему, стоит.
– Черт с ним, с этим Максом – он сумасшедший старик.
– А я его спрошу, потому что это не только твое дело, Том. Ты никогда не имел склонности к сутяжничеству. Не думаю, что у тебя что-либо получится.
– А я думаю, что получится.
– Это будет отвратительно. Через день-другой ты сам пожалеешь, что не принял предложения о переводе в Остин.
– Плевать.
– Но это так, Том. Ты потеряешь всех друзей.
– Плевать.
– Но все равно будь готов.
– Я уже готов. – Сандерс взглянул на часы. – Сюзен, я хочу, чтобы ты взяла детей и съездила к своей матери на несколько дней. – Мать Сюзен жила в Финиксе. – Если ты сейчас поедешь домой и соберешь вещи, то успеешь на восьмичасовой рейс из Си-Так. Я забронировал для вас три места.
Сюзен посмотрела на мужа, словно видя его впервые, медленно выговорила:
– Ты… ты на самом деле решил сделать это…
– Да. Решил.
– Ну и ну… – Она наклонилась, подняла с пола свою сумочку и достала из нее блокнот-ежедневник.
– Я не хочу, – объяснил Сандерс, – чтобы тебя или детей втянули в это дело. Я не хочу, чтобы кто-то лез к нам в дом с кинокамерой.
– Подожди минуту… – Сюзен провела пальцем по списку назначенных дел. – Это можно отложить… Сюда позвоню… Так, – она подняла глаза, – я могу уехать на несколько дней. – Взглянув на часы, она заторопилась. – А сейчас я лучше пойду собирать вещи.
Сандерс встал и вместе с женой пошел к выходу из ресторана. На улице шел дождь, было серо и мрачно.
Сюзен взглянула на мужа и поцеловала его в щеку.
– Удачи, Том. Будь осторожен.
Сандерс видел, что она напугана. Ее испуг передался и ему.
– Все будет хорошо.
– Я люблю тебя, – сказала Сюзен и быстро вышла под дождь. Некоторое время Сандерс смотрел ей вслед, ожидая, не обернется ли она. Но она не обернулась.
* * *
Возвращаясь на работу, Сандерс внезапно осознал, как он одинок. Сюзен вместе с детьми уехала, и он остался сам по себе. Он пробовал было убедить себя в том, что он должен только радоваться, что может действовать без оглядки на семью, но на самом деле он чувствовал себя брошенным и подвергающимся опасности. Озябнув, он поглубже засунул руки в карманы плаща.
Он провел разговор с Сюзен не лучшим образом. Она ушла, ломая голову над его ответами.
«Почему ты не сказал мне?..»
Он так и не смог толком объяснить ей. Он не смог выразить противоречивые чувства, которые он испытывал прошлым вечером, – ощущение нечистоты происходящего, чувство вины и понимание того, что он делает что-то плохое, хотя ничего плохого он не делал.
«Ты мог бы все рассказать мне…»
Я не сделал ничего плохого, твердил себе Сандерс. Но почему же тогда он не рассказал все жене? И снова в его мысли вторглись образы из дальнего прошлого: белый пояс… коробка воздушной кукурузы… цветок, нарисованный на стеклянной двери его квартиры…
«Брось, Том. Я не имею к этому никакого отношения…»
…Кровь на белой фаянсовой раковине и смеющаяся по этому поводу Мередит. Почему она смеялась? Он никак не мог вспомнить – это был не связанный ни с чем образ… Стюардесса, принесшая ему поднос с едой… Чемодан на постели… Телевизор с отключенным звуком… Аляповатый цветок на стекле – пурпурный и оранжевый…
«…Ты говорил с Максом?..»
А ведь Сюзен права, подумал Сандерс. Он должен поговорить с Максом. И он сделает это – сразу после того, как сообщит Блэкберну неприятные новости.
* * *
Сандерс вернулся в свой кабинет к половине третьего и был немало удивлен, обнаружив там Блэкберна, стоявшего у его стола и разговаривавшего по его же, Сандерса, телефону. Увидев Сандерса, Блэкберн виновато положил трубку.
– А, Том… Отлично. Я рад, что ты вернулся. – Он обошел стол Сандерса. – Ну и что ты решил?
– Я все очень тщательно обдумал, – начал Сандерс, прикрывая дверь.
– И?
– Я решил пригласить Луизу Фернандес из «Мартин и Ховард» представлять мои интересы.
Блэкберн не сразу понял.
– Представлять твои интересы?
– Ну да. Это необходимо, чтобы начать дело в суде.
– В суде? – ошарашенно повторил за ним Блэкберн. – И на основании чего ты собираешься судиться, Том?
– «Преследование по сексуальным мотивам», согласно статье седьмой, – ответил Сандерс.
– Ох, Том, – сказал Блэкберн со скорбным видом. – Как это немудро! Очень немудро. Я настоятельно рекомендую тебе принять иное решение.
– Я обдумывал это решение весь день, – сказал Сандерс, – и факт остается фактом: Мередит Джонсон приставала ко мне, и я отверг ее ухаживания. Сейчас она насмехается надо мной и стремится мне отомстить. Я намерен искать защиты в суде, если это не будет прекращено.
– Том…
– Все, Фил! Я так и поступлю, если меня переведут из отдела.
Блэкберн картинно выбросил руки вверх.
– Но что ты предлагаешь нам сделать? Перевести Мередит?
– Да, – сказал Сандерс. – Или уволить ее. Именно так чаще всего и поступают со злоупотребившими своей властью руководителями.
– Но ты забыл, что она тоже обвинила тебя в сексуальном преследовании!
– Она лжет, – объяснил Сандерс.
– Но свидетелей нет, Том. Ты и она – вам обоим доверяют. Кому, ты считаешь, мы должны отдать предпочтение?
– Это ваши сложности, Фил. Я утверждаю, что я невиновен. И я готов подтвердить это в суде.
Блэкберн, нахмурившись, стоял посреди комнаты.
– Луиза Фернандес – опытный адвокат, и я не могу поверить в то, что она могла рекомендовать тебе подобный образ действий.
– Она не рекомендовала, это мое личное решение.
– Тем более это неумно, – сказал Блэкберн. – Ты ставишь компанию в очень неловкое положение.
– Компания сама поставила меня в неловкое положение.
– Даже не знаю, что сказать, – пожаловался Блэкберн. – Я надеюсь, что это не вынудит нас избавиться от тебя.
Сандерс посмотрел ему прямо в глаза.
– Я тоже на это надеюсь, – сказал он. – Но у меня нет уверенности, что компания примет мои угрозы всерьез. Поэтому мы с Биллом Эвертсом из отдела кадровой политики сегодня же вечером составим по всем правилам заявление о преследовании по сексуальным мотивам, и я попрошу Луизу Фернандес приготовить необходимые бумаги для предъявления в Комиссию по равным правам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Но ведь она сказала, что не собирается предъявлять ему официального обвинения.
И возникает вопрос, а почему, собственно, нет?
Сандерс застыл посреди улицы, №» Кажется, это то, что надо…
«…Мередит заверила меня, что не собирается выдвигать против тебя обвинения…»
Почему?
С тех пор как Блэкберн сказал Сандерсу об этом, у Тома этот вопрос ни разу не возник. И у Луизы Фернандес тоже. Но факт оставался фактом: отказ Мередит от предъявления официального обвинения не имел ни малейшего смысла. Она уже обвинила его, так почему не сделать этого официально? Почему бы не вынести все на обсуждение?
Может, Блэкберн ее отговорил? Он всегда заботился о внешних приличиях.
Но Сандерс не думал, что дело было в этом. Вовсе не обязательно было выносить сор из избы – можно было устроить расследование внутри компании.
А с точки зрения Мередит, формальное разбирательство имело реальные преимущества. В «ДиджиКом» Сандерс пользовался популярностью, он работал в компании довольно долго. Если целью Джонсон было избавиться от него, загнав в Техас, то зачем же пренебрегать такой удобной возможностью избежать пересудов и кривотолков, которые неизбежно разнесутся по всей фирме? Почему не встать на официальный путь?
Чем больше Сандерс над этим думал, тем яснее вырисовывался перед ним ответ: Мередит не зарегистрировала свою жалобу официально потому, что не могла этого сделать.
Она не могла, потому что это поставило бы ее перед другой проблемой. Более неприятной.
Что-то еще…
«…все спустим на тормозах…»
Перед Сандерсом постепенно все происшедшее начало рисоваться в ином свете. Сегодня утром Блэкберн не стал игнорировать его и пренебрегать встречей с ним. Ничего подобного – он еще и оправдывался.
Блэкберн был напуган.
«…Мы все спустим на тормозах, к полному удовлетворению всех заинтересованных лиц…»
Что он имел в виду?
Что у Мередит за проблемы?
Какие у нее вообще могут быть проблемы?
Чем больше Сандерс об этом думал, тем отчетливее понимал, что существует только одна возможная причина, почему она не стала регистрировать жалобу…
Сандерс снова достал свой телефон, позвонил в «Юнайтед Эйрлайнз» и заказал три билета до Финикса и обратно.
* * *
– Ты, чертов сукин сын, – сказала Сюзен.
Они сидели за угловым столиком в «Иль Терраццо». Было два часа дня, и ресторан был почти пуст. Сюзен слушала мужа уже полчаса, не перебивая и не комментируя. Сандерс рассказал ей о встрече с Мередит и обо всем, что случилось после этого: о совещании с «Конли-Уайт»; о разговоре с Блэкберном; о беседе с Фернандес.
– И как тебя после этого не презирать? Адель и Мери Энн разговаривали со мной по телефону, и они знали, а я нет? Как ты унизил меня, Том!
– Ну, – оборонялся он, – ты же знаешь, что позже нам с тобой было не до этого разговора…
– Брось, Том, – поморщилась жена. – Я не имею к этому никакого отношения. Ты не сказал мне потому, что не захотел.
– Сюзен, это не…
– Это так, Том. Я ведь тебя о ней спрашивала. Если бы ты хотел, ты бы мне все мог рассказать, но ты этого не сделал. – Сюзен покачала головой. – Сукин сын. Не могу поверить, что ты такой козел. Заварить такую кашу!.. Ты хоть понимаешь, во что влип?
– Понимаю, – признался Том, повесив голову.
– Только не надо мне здесь устраивать сцен раскаяния, скотина ты этакая!
– Мне очень жаль, – сказал Сандерс.
– Тебе жаль? Ему жаль! Господи, я не могу поверить, ну что за скотина! Ты провел ночь со своей чертовой любовницей…
– Неправда! И она мне не любовница!
– Какая разница! Она была твоей зазнобой.
– Она не была моей зазнобой!
– Да ну? А почему ты тогда ничего не сказал мне? – Сюзен потрясла головой. – Ответь мне только на один вопрос: ты ее трахнул или нет?
– Нет.
Она в упор посмотрела на мужа, помешивая свой кофе.
– Ты говоришь мне правду?
– Да.
– Ничего не скрываешь? Никаких неудобных для тебя подробностей?
– Нет, ничего.
– Тогда почему она на тебя пожаловалась?
– Что ты имеешь в виду? – спросил он.
– Должна быть какая-нибудь причина, чтобы она на тебя пожаловалась. Ты должен был что-то сделать.
– Ничего я не делал. Наоборот, я отшил ее.
– Угу, конечно. – Она хмуро посмотрела на Сандерса. – Знаешь, Том, это ведь касается не только тебя: это касается всей семьи – и меня, и детей.
– Я понимаю.
– Тогда почему не рассказал все сразу? Если бы ты рассказал мне правду вчера вечером, я бы смогла тебе помочь.
– Тогда помоги мне сейчас.
– А что мы сейчас можем предпринять? – спросила Сюзен, преисполнившись сарказма. – После того, как она пожаловалась Блэкберну. Сейчас ты человек конченый.
– Я в этом не уверен.
– Можешь мне поверить, теперь тебе некуда рыпаться, – сказала жена. – Если ты обратишься в суд, на ближайшие три года наша жизнь превратится в ад, и лично я совсем не уверена, что тебе удастся выиграть дело. Мужчина, жалующийся, что его преследует женщина! В суде вce со смеху попадают.
– Возможно.
– Можешь не сомневаться. А раз ты не можешь обратиться в суд, что остается? Ехать в Остин. О Господи!..
– А я все еще стараюсь понять, – сказал Сандерс, – ничему она обвинила меня в преследовании по сексуальным мотивам, но не зарегистрировала свое заявление. Что ее от этого удержало?
– Да какая разница? – раздраженно махнула рукой Сюзен. – На это может быть миллион причин: нежелание выносить сор из избы, например. Или Фил ее отговорил. Или Гарвин. Кому это интересно? Взгляни в лицо фактам, Том: тебе некуда рыпаться. Некуда, глупый ты сукин сын!
– Сюзен, успокойся, пожалуйста…
– Так тебя распротак, Том. Ты бесчестный и безответственный…
– Сюзен…
– Мы женаты уже пять лет. Я не заслужила подобного отношения!
– Можешь ты успокоиться? Послушай, что я хочу тебе сказать: я могу кое-что предпринять. – Том, ты не можешь.
– А я думаю, что могу. Могу, потому что сложилась очень опасная ситуация. Опасная для всех.
– Что ты имеешь в виду?
– Примем на веру то, что Луиза Фернандес рассказала мне насчет судебного разбирательства…
– Можешь быть в этом уверен. Она хороший адвокат.
– Но она посмотрела на это дело со стороны истца, а не со стороны компании.
– Еще бы, ведь ты – истец.
– Вот и нет, – сказал он. – Я – потенциальный истец.
На минуту над столиком повисло молчание.
Сюзен смотрела на мужа, изучая его лицо. Сандерс видел, что она пытается понять, что у него на уме, но не может.
– Ты шутишь?
– Нет.
– Ты, должно быть, сошел с ума.
– Тоже нет. Суди сама: подготовка к слиянию «ДиджиКом» с очень консервативной компанией с Восточного побережья идет полным ходом. Эта компания уже отказалась от приобретения одной фирмы лишь из-за того, что в ней был какой-то скандал с одним сотрудником. Кажется, этот сотрудник не очень вежливо разговаривал с временно работавшей у них секретаршей, и это стало известно. Так «Конли-Уайт» отменили сделку, поскольку они очень щепетильны в отношении гласности. А из этого можно сделать вывод, что меньше всего «ДиджиКом» заинтересован в том, чтобы против нового вице-президента-женщины проводилось судебное разбирательство.
– Том, ты понимаешь, что говоришь?
– Да, – сказал Сандерс.
– Если ты попытаешься это сделать, они взбесятся; да они тебя уничтожат!
– Я это предусмотрел.
– Ты говорил об этом с Максом? По-моему, стоит.
– Черт с ним, с этим Максом – он сумасшедший старик.
– А я его спрошу, потому что это не только твое дело, Том. Ты никогда не имел склонности к сутяжничеству. Не думаю, что у тебя что-либо получится.
– А я думаю, что получится.
– Это будет отвратительно. Через день-другой ты сам пожалеешь, что не принял предложения о переводе в Остин.
– Плевать.
– Но это так, Том. Ты потеряешь всех друзей.
– Плевать.
– Но все равно будь готов.
– Я уже готов. – Сандерс взглянул на часы. – Сюзен, я хочу, чтобы ты взяла детей и съездила к своей матери на несколько дней. – Мать Сюзен жила в Финиксе. – Если ты сейчас поедешь домой и соберешь вещи, то успеешь на восьмичасовой рейс из Си-Так. Я забронировал для вас три места.
Сюзен посмотрела на мужа, словно видя его впервые, медленно выговорила:
– Ты… ты на самом деле решил сделать это…
– Да. Решил.
– Ну и ну… – Она наклонилась, подняла с пола свою сумочку и достала из нее блокнот-ежедневник.
– Я не хочу, – объяснил Сандерс, – чтобы тебя или детей втянули в это дело. Я не хочу, чтобы кто-то лез к нам в дом с кинокамерой.
– Подожди минуту… – Сюзен провела пальцем по списку назначенных дел. – Это можно отложить… Сюда позвоню… Так, – она подняла глаза, – я могу уехать на несколько дней. – Взглянув на часы, она заторопилась. – А сейчас я лучше пойду собирать вещи.
Сандерс встал и вместе с женой пошел к выходу из ресторана. На улице шел дождь, было серо и мрачно.
Сюзен взглянула на мужа и поцеловала его в щеку.
– Удачи, Том. Будь осторожен.
Сандерс видел, что она напугана. Ее испуг передался и ему.
– Все будет хорошо.
– Я люблю тебя, – сказала Сюзен и быстро вышла под дождь. Некоторое время Сандерс смотрел ей вслед, ожидая, не обернется ли она. Но она не обернулась.
* * *
Возвращаясь на работу, Сандерс внезапно осознал, как он одинок. Сюзен вместе с детьми уехала, и он остался сам по себе. Он пробовал было убедить себя в том, что он должен только радоваться, что может действовать без оглядки на семью, но на самом деле он чувствовал себя брошенным и подвергающимся опасности. Озябнув, он поглубже засунул руки в карманы плаща.
Он провел разговор с Сюзен не лучшим образом. Она ушла, ломая голову над его ответами.
«Почему ты не сказал мне?..»
Он так и не смог толком объяснить ей. Он не смог выразить противоречивые чувства, которые он испытывал прошлым вечером, – ощущение нечистоты происходящего, чувство вины и понимание того, что он делает что-то плохое, хотя ничего плохого он не делал.
«Ты мог бы все рассказать мне…»
Я не сделал ничего плохого, твердил себе Сандерс. Но почему же тогда он не рассказал все жене? И снова в его мысли вторглись образы из дальнего прошлого: белый пояс… коробка воздушной кукурузы… цветок, нарисованный на стеклянной двери его квартиры…
«Брось, Том. Я не имею к этому никакого отношения…»
…Кровь на белой фаянсовой раковине и смеющаяся по этому поводу Мередит. Почему она смеялась? Он никак не мог вспомнить – это был не связанный ни с чем образ… Стюардесса, принесшая ему поднос с едой… Чемодан на постели… Телевизор с отключенным звуком… Аляповатый цветок на стекле – пурпурный и оранжевый…
«…Ты говорил с Максом?..»
А ведь Сюзен права, подумал Сандерс. Он должен поговорить с Максом. И он сделает это – сразу после того, как сообщит Блэкберну неприятные новости.
* * *
Сандерс вернулся в свой кабинет к половине третьего и был немало удивлен, обнаружив там Блэкберна, стоявшего у его стола и разговаривавшего по его же, Сандерса, телефону. Увидев Сандерса, Блэкберн виновато положил трубку.
– А, Том… Отлично. Я рад, что ты вернулся. – Он обошел стол Сандерса. – Ну и что ты решил?
– Я все очень тщательно обдумал, – начал Сандерс, прикрывая дверь.
– И?
– Я решил пригласить Луизу Фернандес из «Мартин и Ховард» представлять мои интересы.
Блэкберн не сразу понял.
– Представлять твои интересы?
– Ну да. Это необходимо, чтобы начать дело в суде.
– В суде? – ошарашенно повторил за ним Блэкберн. – И на основании чего ты собираешься судиться, Том?
– «Преследование по сексуальным мотивам», согласно статье седьмой, – ответил Сандерс.
– Ох, Том, – сказал Блэкберн со скорбным видом. – Как это немудро! Очень немудро. Я настоятельно рекомендую тебе принять иное решение.
– Я обдумывал это решение весь день, – сказал Сандерс, – и факт остается фактом: Мередит Джонсон приставала ко мне, и я отверг ее ухаживания. Сейчас она насмехается надо мной и стремится мне отомстить. Я намерен искать защиты в суде, если это не будет прекращено.
– Том…
– Все, Фил! Я так и поступлю, если меня переведут из отдела.
Блэкберн картинно выбросил руки вверх.
– Но что ты предлагаешь нам сделать? Перевести Мередит?
– Да, – сказал Сандерс. – Или уволить ее. Именно так чаще всего и поступают со злоупотребившими своей властью руководителями.
– Но ты забыл, что она тоже обвинила тебя в сексуальном преследовании!
– Она лжет, – объяснил Сандерс.
– Но свидетелей нет, Том. Ты и она – вам обоим доверяют. Кому, ты считаешь, мы должны отдать предпочтение?
– Это ваши сложности, Фил. Я утверждаю, что я невиновен. И я готов подтвердить это в суде.
Блэкберн, нахмурившись, стоял посреди комнаты.
– Луиза Фернандес – опытный адвокат, и я не могу поверить в то, что она могла рекомендовать тебе подобный образ действий.
– Она не рекомендовала, это мое личное решение.
– Тем более это неумно, – сказал Блэкберн. – Ты ставишь компанию в очень неловкое положение.
– Компания сама поставила меня в неловкое положение.
– Даже не знаю, что сказать, – пожаловался Блэкберн. – Я надеюсь, что это не вынудит нас избавиться от тебя.
Сандерс посмотрел ему прямо в глаза.
– Я тоже на это надеюсь, – сказал он. – Но у меня нет уверенности, что компания примет мои угрозы всерьез. Поэтому мы с Биллом Эвертсом из отдела кадровой политики сегодня же вечером составим по всем правилам заявление о преследовании по сексуальным мотивам, и я попрошу Луизу Фернандес приготовить необходимые бумаги для предъявления в Комиссию по равным правам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51