Дверь с шипением закрылась за мной. Просвистели, теперь уже привычно, струи воздуха, и передо мной растворились вторые стеклянные двери. Я прошел сквозь них к стальной внешней двери, и в воздушный тамбур вошла Мэй.Я чуть приоткрыл внешнюю дверь. Резкий, слепящий свет лег на пол жаркой полоской. В лицо мне полыхнуло горячим воздухом. Рикки сказал по внутренней связи:– Удачи, ребята.Я набрал воздуха в грудь, распахнул дверь пошире и вышел в пустыню. Ветер стих, стояла удушающая утренняя жара. Где-то щебетала птица – единственный звук, нарушавший безмолвие.Я был уверен, что рои не опасны. Однако теперь, когда я оказался снаружи, теоретические выкладки поутратили свою убедительность. Я окинул взглядом мерцающий горизонт, отыскивая черные пятна. Ни одного.Мы с Мэй направились к кролику, до которого было метров пятьдесят. Почти сразу сердце мое заухало, я начал обливаться потом. Я понимал, что это Рикки напугал меня, но ничего не мог с собой поделать. И все время оглядывал горизонт. Мэй шла в паре шагов позади меня.– Ты как? – спросил я.– Буду рада, когда все это закончится.Наконец мы дошли до кролика, окруженного зудящим черным облаком.– Это всего-навсего мухи, – успокоила меня Мэй.Она присела над трупиком, не обращая внимания на мух. Вытащила две пары резиновых перчаток, протянула одну мне. Потом расстелила на земле квадратный кусок полиэтиленовой пленки и переложила на нее кролика.Пока Мэй расстегивала молнию небольшой сумки с инструментами, я присел рядом с ней на корточки. От трупа ничем не пахло. И никаких внешних признаков того, что могло бы вызвать смерть кролика, я не видел.Мэй произнесла:– Бобби? Ты меня записываешь?В наушниках прозвучал голос Бобби:– Направь камеру вниз.Мэй дотронулась до камеры, закрепленной на ее солнечных очках.– Еще немного… еще… Хорошо.Мэй вертела кролика в руках, оглядывая его со всех сторон. И быстро диктовала при этом:– Внешний осмотр животного ничего ненормального не показал…Мэй перевернула зверька на спину, рассекла скальпелем брюхо. Открылась красная полость, потекла кровь. Я увидел кости грудной клетки и розоватые завитки кишок. Мэй продолжала говорить, отмечая цвет и текстуру ткани. Все в норме. Мэй ударом скальпеля рассекла желудок. Из него вылилась мутная зеленая жижа, и Мэй снова сказала, что все нормально. Проведя пальцем по стенке желудка, она остановилась.– М-м. Посмотри-ка сюда, – сказала она.– Что?– Вот здесь.Несколько участков желудка отливали краснотой и слегка кровоточили. В середине этих участков я различил черные пятна.– А вот это ненормально, – сказала Мэй. Она взяла увеличительное стекло, пригляделась как следует, затем продиктовала: – Вижу черные области от четырех до восьми миллиметров в диаметре. Это, как я предполагаю, скопления наночастиц на внутренней оболочке желудка.– Наночастицы в желудке? – сказал я. – Как они туда попали? Кролик что, съел их? Проглотил ненароком?– Сомневаюсь. Я бы сказала, они сами туда проникли.Я нахмурился:– Хочешь сказать, они специально вползли по…– По пищеводу. Да. Во всяком случае, я так думаю. Говоря со мной, она продолжала вскрытие. Взрезала ножницами грудину, пальцами раздвинула грудную клетку.– Подержи здесь.Я раздвинул кости, как это только что сделала она. Края у костей были острые.– Легкие ярко-розовые, плотные, внешний вид нормальный.Мэй скальпелем надсекла одно легкое, потом еще раз и еще. Наконец показалась бронхиальная трубка, и Мэй вскрыла ее. Изнутри трубка была черной.– Бронхи густо покрыты наночастицами, кролик втягивал с воздухом содержимое роя, – продиктовала Мэй.Она продолжила разрез снизу вверх, до горла, открыла кролику рот… Мне пришлось на мгновение отвернуться.– Наблюдаю густую инфильтрацию в носоглотке, – сказала Мэй. – Это говорит о частичной или полной блокировке дыхательных путей, что и могло стать причиной смерти.– Что?– Взгляни, – сказала она, – похоже, частицы плотно перекрыли гортань, вызвав что-то вроде аллергической реакции или…Вмешался Рикки:– Ребята, вы там долго еще?– Сколько понадобится.– Вы снаружи уже четыре минуты, – отозвался Рикки.Мэй покачала головой:– Рикки, ты нам ничем не можешь помочь.Она подняла голову, словно оглядывая горизонт, и одновременно вытащила пробку из пробирки и поместила в нее кусочек внутренней оболочки желудка. Потом сунула пробирку в карман. Никто из следивших за нашими действиями по видео этого заметить не мог.– Сейчас мы возьмем образцы крови, – сказала она.– Кроме крови, ничего сюда не приносите, – потребовал Рикки.Мэй достала шприц, взяла несколько образцов крови. Потом отложила пробирки с кровью в сторону.– Теперь возьмем образцы культуры, и все… – Она опустила руку в сумку. – Вот незадача. Мазки взять нечем.– Рикки, ты тампонов для мазков не видел? – спросил я.– Видел. Они здесь, у воздушного тамбура.– Не принесешь их нам?Он хрипловато рассмеялся:– При дневном свете я никуда выходить не собираюсь.– Сходишь? – спросила меня Мэй.– Нет, – ответил я. – Подожду здесь. Сходи ты.– Ладно.Она поднялась на ноги и трусцой припустила к зданию.Я прислушивался к затихающим шагам Мэй, потом за ней с лязгом закрылась металлическая дверь. Наступила тишина. Вокруг меня кружили тучи мух, привлеченных вскрытой тушкой кролика. Я отгонял их рукой, и это занятие помогало мне не думать о том, что я здесь совсем один.Отгоняя мух, я случайно коснулся шкуры кролика и заметил, что кожа под мехом у него ярко-красная – как будто он сильно обгорел на солнце.Я сказал в микрофон:– Бобби?– Да, Джек?– Ты кролика видишь?– Да.– И красную кожу тоже?– Э-э, минутку.У моего виска раздалось негромкое жужжание – Бобби добавлял увеличение камеры. Жужжание прекратилось.– Ну что, Бобби?Молчание. Я слышал какое-то бормотание, перешептывание.– Джек? – На сей раз прозвучал голос Дэвида Брукса. – Тебе лучше вернуться.– Я должен дождаться Мэй…– Мэй внутри. Возвращайся, Джек.Я выпустил кролика из рук, огляделся по сторонам.– Я ничего не вижу.– Они по другую сторону здания.Голос у него был спокойным, но меня окатило холодком.– Правда?– Быстрее внутрь, Джек.Я подобрал оставленные Мэй пробирки и направился к стальной двери.Я ничего не видел. Зато кое-что слышал – странно низкий, как бы шершавый звук. Поначалу я решил, что это гудение какого-то механизма, однако звук усиливался и стихал, пульсируя, словно бьющееся сердце. На эти удары накладывались другие, создавая странное, какое-то потустороннее звучание – ничего подобного мне до сих пор слышать не приходилось.– Давай-ка лучше бегом.– Что?– Беги!Я по-прежнему ничего не видел, однако звук нарастал, и частота его биений была такой низкой, что мне начало казаться, будто вибрирует все мое тело.– Беги, Джек! И я побежал.
Закручиваясь и серебристо поблескивая, первый рой появился из-за угла здания и заскользил вдоль стены.Я оглянулся и увидел, как из-за другого, дальнего угла появился второй рой. И он тоже двигался в мою сторону.В наушниках что-то треснуло. Дэвид Брукс сказал:– Джек, тебе не пройти.– Вижу, – ответил я.Первый рой уже достиг двери и преграждал мне дорогу. Я остановился, не зная, как поступить.Необходим отвлекающий маневр. Я был знаком с кодом «ОХОТЫ» и знал, что рои запрограммированы на преследование убегающих от них целей.Я поднял руку и подбросил черную сумочку с хирургическими инструментами высоко в воздух, примерно в направлении второго роя.Второй рой мгновенно устремился за ней. В тот же миг и первый, оставив дверь, понесся за сумкой. Прямо как собака бросается за мячиком. Меня охватила бурная радость. И я побежал к двери.Это было ошибкой. Мои торопливые движения привлекли внимание роя, который тут же притормозил и метнулся назад, к двери, преграждая мне путь.Я сразу понял значение произошедшего. Это не мое перемещение заставило рой броситься в погоню за мной, он предвидел, куда я направлюсь.Этого в коде не было. Я не мог понять, как такое возможно. Индивидуальные частицы обладают очень небольшим объемом памяти, так что умственные способности роя ограниченны. Перехитрить его будет не так уж и трудно.Я сделал ложный выпад влево. Рой метнулся за мной, но лишь на мгновение. А после остановился и снова повис у двери. Как будто знал, что настоящая моя цель – это дверь и, оставаясь у нее, он получит свое.Дэвид произнес:– Он не пропустит тебя, Джек. Эти слова разозлили меня.– Ты так думаешь? Посмотрим.Собственно говоря, следующий мой шаг был очевидным. Рой, находившийся так близко к земле, был уязвим. Если я разрушу скопление частиц, им придется реорганизоваться – примерно так же, как разогнанная стая птиц восстанавливает свое построение в воздухе. А это даст мне несколько секунд, необходимых, чтобы прорваться к двери.Но как его разрушить? Мозг мой лихорадочно работал, отыскивая решение.Сзади ко мне приближалось второе облако. Оно двигалось зигзагами, словно пресекая возможные попытки миновать его. Я в оцепенении наблюдал за ним. Рой демонстрировал все признаки самоорганизующегося, развивающегося поведения, а цель его была мне слишком ясна.Рой охотился на меня.Сделав полный круг на месте, я оглядел землю. И не увидел ничего, чем мог бы воспользоваться.У меня не было ничего, кроме рубашки на теле, и никого рядом, кто мог бы помочь мне…Ну конечно!В наушниках зазвучали слова:– Джек, знаешь, что…Дальнейшего я не услышал. Когда я через голову стягивал рубашку, наушники упали на землю. Я широко взмахнул рубашкой, завизжал, точно китайский демон, и помчался к двери.
Рой вибрировал, слегка уплощаясь, пока я приближался к нему. Когда я оказался в гуще его частиц, мне показалось, будто я попал в пыльную бурю. Я ничего не видел – дверную ручку пришлось нащупывать вслепую, – глаза щипало, однако я продолжал описывать рубашкой широкие круги над головой и через мгновение тьма начала рассеиваться. Я разогнал облако частиц, разметав их во все стороны.Теперь я видел дверь. Ручка ее находилась слева от меня. Я все размахивал рубашкой, и облако вдруг отлетело в сторону, туда, где я не мог его достать. В тот же миг я проскользнул в дверь и захлопнул ее за собой.Я заморгал в неожиданной тьме. Я почти ничего не видел. В горле пересохло, дышал я с хрипом. У меня начинала кружиться голова.По другую сторону воздушного тамбура стояли, глядя на меня, Мэй и Рикки. Я услышал, как Рикки крикнул:– Сюда, Джек! Скорее!Чтобы не упасть, мне пришлось привалиться к стене. Дышать становилось все труднее. Хватая ртом воздух, я ждал, когда откроется стеклянная дверь, однако она оставалась закрытой. Я тупо таращился на воздушный тамбур. – Встань перед дверью!У меня совсем не осталось сил. Тело ослабло, меня била дрожь. Глаза теперь жгло еще сильнее. Каким-то образом мне удалось отделиться от стены и, шатаясь, сделать несколько шагов к тамбуру. Дверь, зашипев, отворилась.Я ввалился в воздушный тамбур. Дышать с каждой секундой становилось труднее. Я понимал, что скоро наступит удушье.Я взглянул на себя, но почти ничего не сумел разглядеть. Кожа казалась черной. Я был весь в пыли. Полетевшие на меня брызги жидкости показались едкими. Потом с громким свистом заработали насосы. Я увидел, как из моей рубашки высасывается пыль. В глазах прояснилось, однако дышать все еще было нечем. На меня накатила тошнота. Колени подогнулись.Я смотрел сквозь вторую стеклянную дверь на Мэй и Рикки. Они вдруг начали удаляться от меня и скоро оказались где-то совсем далеко. Я закрыл глаза и упал на пол. Рев насосов стал стихать, сменившись холодным, абсолютным безмолвием. День шестой: 11.12 Не шевелись. Всего секунду, ладно?Какая-то холодная жидкость потекла вверх по моей руке. Я открыл глаза. Свет падал прямо сверху, слепящий, зеленовато-яркий. Я зажмурился.Все мое тело болело. Я лежал на столе в биологической лаборатории. Щурясь от света, я увидел рядом с собой Мэй, склонившуюся над моей левой рукой. Из локтевого сгиба торчала трубка для внутривенных вливаний.– Что происходит?– У тебя был анафилактический шок. Острая аллергическая реакция.– Аллергическая реакция на рой?Она поколебалась с секунду, потом ответила:– Конечно.– Разве наночастицы способны вызвать аллергическую реакцию?– Они определенно могли бы…– Однако ты так не думаешь, – сказал я.– Нет, не думаю. Я думаю, что реакция вызвана колиформ-ным токсином.– Колиформным токсином… – Я пытался осознать сказанное Мэй. – Токсином бактерий Е. coli?– Да.В этом не было никакого смысла. Рикки говорил, что бактерии Е. coli используются только для производства сборщиков.– Но ведь бактерии не должны присутствовать в рое, – сказал я.– Не знаю, Джек.Почему она так странно себя ведет? Обычно Мэй была всегда увереннее в себе.– Ладно, – сказал я. – Кто-то же должен это знать. Рой был спроектирован. И присутствие в нем бактерий либо заложено проектом, либо нет.Мэй вздохнула, как будто я так ничего и не понял. Но чего я не понял?– Мэй, кто-то должен объяснить мне, что тут происходит. Не Рикки. Мне нужен человек, который расскажет мне действительно все.– По-моему, это хорошая мысль.
Вот так я и оказался сидящим перед компьютером в одной из здешних комнат. Рядом со мной был инженер проекта Дэвид Брукс. Рассказывая, он все время оправлял что-то в своей одежде – разглаживал галстук, поддергивал манжеты, подтягивал воротник. При моей головной боли это меня могло бы и раздражать, но мне было не до того. Потому что с каждым новым фрагментом информации, сообщаемой мне Дэвидом, головная боль только усиливалась.Он рассказал мне все с самого начала. По контракту «Ксимос» должна была создать облако микророботов, которое исполняло бы роль летающей видеокамеры. Компании удалось наладить производство частиц, рой которых хорошо работал в закрытом помещении. Однако при испытаниях под открытым небом рой разнесло ветром. Это произошло шесть недель назад.– После этого вы испытывали другие рои?– Да, и немало. В течение следующего месяца. Ни один из них не заработал.– И все эти рои пропали – унесенные ветром?– Да.– Ладно. А когда вы впервые увидели рои, прилетающие из пустыни?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21