Майкл Крайтон: «Добыча»

Майкл Крайтон
Добыча



OCR & SpellCheck: Larisa_F
«Добыча»: ЗАО «Издательский Дом Ридерз Дайджест»; Москва; 2004

ISBN 5-89355-075-7 Аннотация Джек Форман любит свою жену Джулию. Но с тех пор, как она начала работать в «Ксимос текнолоджис», в ее поведении произошли сильные перемены: Джулия стала скрытной, порой без предупреждения не ночевала дома, исчезала надолго на дальнем объекте в Невадской пустыне. В конце концов Джек решил узнать, что же происходит, – и был потрясен: ученые «Ксимос» совершили невиданный технологический прорыв. Их открытие практически поставило человечество на грань гибели. Майкл КрайтонДобыча Мы смотрели на рой, который висел, колеблясь, – словно дышал. Он постепенно потемнел и стал совсем черным, лишь кое-где поблескивая серебром. Так рой провисел в воздухе секунд десять или пятнадцать. Потом вдруг пришел в движение и устремился к нам – к своей добыче. День первый: 10.04 В жизни никогда не бывает так, как ты того ожидаешь.Я ведь никогда не собирался сидеть дома и заниматься детьми и домашним хозяйством. Однако последние полгода как раз это и делал. И вот теперь я находился в магазине «Корзина и бочка», расположенном в центре Сан-Хосе, и выбирал подставки под тарелки – те овальные, плетеные, что Джулия купила год назад, совсем износились, покрылись пятнами засохшего детского питания. Мне приглянулись желтые, яркие и приятные на вид. На полке шести подставок не оказалось, а мне было нужно именно шесть, и потому я попросил продавщицу сходить на склад, посмотреть, не найдется ли там еще несколько штук. Когда она ушла, зазвонил мой сотовый. Это была Джулия:– Привет, милый.– Привет, Джулия. Как дела?Я слышал размеренное пыхтение какого-то механизма. Скорее всего, это был вакуумный насос электронного микроскопа в ее лаборатории.Она спросила:– Ты чем занимаешься?– Да вообще-то подставки под тарелки покупаю. В «Корзине и бочке».– А, хорошо, – сказала она. Мне было ясно, что разговор этот Джулии совершенно не интересен. У нее было на уме что-то другое. – Послушай, Джек, мне правда страшно жаль, но я сегодня опять задержусь.– Угу…Продавщица вернулась с желтыми подставками. Я, по-прежнему прижимая телефон к уху, поднял три пальца, и она добавила к тем, что я отобрал, еще три штуки.Я спросил у Джулии:– У тебя все в порядке?– Да, но, как всегда, сплошная суматоха. Мы сегодня транслируем через спутник презентацию для потенциальных инвесторов из Азии и Европы, и у нас, разумеется, сложности с подключением. В общем, вернусь самое раннее в восемь. Ты сможешь покормить детей и уложить их спать?– Нет проблем, – ответил я.И их действительно не было. Я уже привык. В последнее время Джулия подолгу засиживалась на работе. Ее компания «Ксимос текнолоджи» пыталась собрать двадцать миллионов долларов, чтобы вложить их в развитие нанотехнологий.Получив образование детского психолога, Джулия стала в результате специалистом, помогавшим еще не оперившимся компаниям, которые работали в сфере высоких технологий, разворачивать свое дело. В конце концов она ушла из консалтингового бизнеса и поступила в «Ксимос», где была теперь уже вице-президентом.– Слушай, Джек, хочу тебя предупредить, – виноватым тоном сказала она. – Эрик, наверное, расстроится. Я обещала ему прийти на футбол.– Зачем было обещать? Ты же ведь с самого начала знала, что не сможешь. Игра начинается в три.– Надеялась успеть.Я вздохнул:– Ладно. Не волнуйся, милая. С этим я разберусь.– Спасибо. Да, и еще, Джек. Насчет подставок. Покупай какие хочешь, только не желтые, хорошо? – И она повесила трубку.На ужин я приготовил спагетти, поскольку спагетти никогда у детей возражений не вызывали. К восьми часам двое младших уже спали, а Николь, ей двенадцать, доделывала домашнее задание.Младшенькой, Аманде, было всего девять месяцев, она начала ползать и делала это очень активно. Восьмилетний Эрик был помешан на футболе – будь его воля, он играл бы с утра до вечера, прерываясь лишь для того, чтобы переодеться рыцарем и, размахивая пластмассовым мечом, погонять по дому старшую сестру.Когда я потерял работу в «МедиаТроникс», я с интересом наблюдал за соперничеством между детьми. И мне нередко казалось, что оно мало чем отличается от происходившего в нашей компании. В «МедиаТроникс» я заведовал отделом программирования – пас стадо даровитых молодых программистов. В свои сорок я был уже староват для того, чтобы самому работать программистом; написание кодов – это занятие для людей молодых. Вот я и управлял командой, которая, как и большинство команд Силиконовой долины, пребывала, казалось, в постоянном кризисе: разбитые «порши», супружеские измены, ссоры с родителями и неадекватное поведение, связанное, возможно, с употреблением наркотиков, – все это помимо неукоснительного выполнения работы в срок, помимо ночных авралов, во время которых потреблялись целые ящики кока-колы и чипсов.Впрочем, работа была интересная, на самом переднем крае. Мы писали то, что называлось у нас распределенными агентскими программами параллельной обработки. Эти программы моделируют биологические процессы – создают в компьютере виртуальных агентов и затем позволяют им взаимодействовать, разрешая вполне реальные проблемы. К примеру, одна из наших программ имитировала поведение муравьев-фуражиров – тех, что отыскивают кратчайший путь к пище, – с целью маршрутизации трафика в крупных телефонных сетях. Другие программы моделировали поведение роящихся пчел и загоняющих добычу львов.Все это было занятно. Я, наверное, и сейчас работал бы там, если бы не взялся исполнять кое-какие дополнительные обязанности. В последние несколько месяцев я отвечал за безопасность, заменив сотрудника, не заметившего кражу исходного кода – на основе этого кода вскоре была написана программа, поступившая в продажу на Тайване.Мы знали, что это наш код, потому что все закладки в нем остались нетронутыми. Программисты всегда вставляют в свои коды подобные закладки. Тайваньская компания ни одной из них не изменила, так что при одновременном нажатии клавиш Alt-Shift-M-9 открывалось окошко, сообщавшее дату женитьбы одного из программистов. Чистой воды воровство. Мы подали в суд.Первое, что я сделал, возглавив службу безопасности, – это наладил мониторинг использования всех рабочих станций. Производился он в открытую – восемьдесят процентов компаний следят за тем, что делают их сотрудники, сидя за компьютерами.Возглавлял компанию Дон Гросс, человек жесткий, бывший морской пехотинец. Когда я рассказал ему о новой системе, он спросил: «Но за моим-то компьютером вы следить не будете?» Конечно, нет, ответил я. На самом-то деле я установил программу мониторинга всех компьютеров компании, включая и его. И две недели спустя обнаружил, что у Дона роман с девицей из финансового отдела и что он разрешает ей пользоваться автомобилем компании. Я пошел к нему и сказал, что, судя по электронной почте, поступающей к Джин из финансового, создается впечатление, что у нее роман с кем-то из сотрудников, причем она, возможно, пользуется не положенными ей привилегиями.Я рассчитывал, что Дон мой намек поймет, и он его понял. Но теперь он попросту отправлял обличающую его электронную корреспонденцию из дому, не понимая, что вся она проходит через сервер компании. Так я и узнал, что Дон предоставляет иностранным дистрибьюторам «скидки» на наше программное обеспечение и в ответ получает немалое «вознаграждение за консультации». Это было абсолютно незаконно, и просто закрыть глаза на махинации Дона я не мог. Я проконсультировался с моим поверенным, Гэри Мардером, и тот посоветовал мне уволиться.– Уволиться? – переспросил я. – Ты советуешь мне уволиться из-за того, что он нарушает закон?– Нет, – ответил Гэри. – В качестве поверенного я рекомендую тебе, узнав о незаконной деятельности, исполнить свой гражданский долг и сообщить обо всем властям. Но в качестве друга советую заткнуться и быстро мотать оттуда.Я решил, что он не прав. Больше того, теперь я начал гадать, действительно ли код у нас украли. Может, его попросту продали?Я переговорил с одним из членов совета директоров нашей компании. Оказалось, что и он во всем этом замешан. На следующий день меня уволили за халатное отношение к служебным обязанностям. Чтобы не лишиться выходного пособия, мне пришлось дать уйму подписок о неразглашении. Всей бумажной волокитой занимался мой поверенный, вздыхавший над каждым новым документом.Когда мы с ним наконец покинули здание компании, я сказал:– Ну, по крайней мере все закончилось.– Ты так думаешь? – спросил Гэри.
Разумеется, ничто не закончилось. Каким-то таинственным образом я превратился в меченого. Квалификация у меня была превосходная. Но куда бы я ни приходил поговорить о возможной работе, быстро обнаруживалось, что собеседникам я не интересен. В конце концов я попал на собеседование к человеку, которого немного знал, к Теду Ландау. Когда все закончилось, я сказал:– Тед, я прошел десять собеседований за десять дней. Скажите, что вы обо мне слышали?Он вздохнул:– Джек Форман. Возмутитель спокойствия. Агрессивен. Вспыльчив. Не умеет работать в команде. – Он помялся и добавил: – Предполагается также, что вы участвовали в каких-то махинациях.– Я участвовал в махинациях? – воскликнул я.Я чуть не сказал Теду куда больше, но сообразил, что тогда действительно буду выглядеть вспыльчивым и агрессивным. А потому смолчал и лишь поблагодарил его. На прощание он мне сказал:– Джек, переждите немного. В Силиконовой долине все быстро меняется. Подождите несколько месяцев…Я понимал, что он прав. И в конце концов перестал слишком уж суетиться. До меня дошли слухи, что «МедиаТроникс» того и гляди рухнет, что ее руководству могут быть предъявлены обвинения. Я чуял, что дело идет к моей реабилитации, но пока мне оставалось только одно – ждать.И я начал водить детей в школу, забирать их оттуда, ездить с ними к врачу, на футбольные тренировки. Первые несколько обедов, которые я состряпал, были ужасны, однако потом дело пошло на лад.И вот, не успел я как следует оглядеться, как уже покупал в «Корзине и бочке» подставки под тарелки. Причем это казалось мне совершенно нормальным.
Джулия вернулась домой около половины десятого. Я смотрел по телевизору бейсбол и на время особого внимания не обратил. Джулия подошла, поцеловала меня сзади в шею и спросила:– Все спят?– Кроме Николь. Она еще возится с домашним заданием.– Не поздновато ли?– Нет, милая, – ответил я. – Мы с ней договорились. В этом году она может ложиться в десять.Джулия пожала плечами.– Как Аманда?– Простуда вроде проходит. И есть она стала лучше.Я пошел за Джулией в детские спальни. Она зашла к Аманде, склонилась над ее кроваткой, нежно поцеловала спящую дочку. Глядя на нее, я думал, что в материнской заботливости присутствует нечто такое, чему отец никогда научиться не сможет. Джулия вслушалась в спокойное дыхание Аманды и с явным облегчением сказала:– Да, ей лучше.Она проверила Эрика, потом отправилась в комнату Николь. Та сидела за ноутбуком, но, когда Джулия вошла, захлопнула его крышку.– Привет, мам.– Не кажется ли тебе, что уже слишком поздно?– Но мам…– Ты вроде бы должна заниматься уроками.– Я их сделала.– Тогда почему ты не в постели? Я не хочу, чтобы ты целыми ночами болтала по компьютеру с подружками.– Мам… – обиженно сказала Николь.– И нечего смотреть на отца. Сейчас я разговариваю с тобой.Я обнял Джулию за плечи и сказал:– Да, действительно уже поздно. Хочешь чая?– Джек, я разговариваю с Николь. Пожалуйста, не вмешивайся.– Милая, мы договорились, что она может не ложиться до десяти. Не знаю…– Если она сделала свое домашнее задание, ей надо тут же отправляться в постель. Я не желаю, чтобы она день и ночь сидела за компьютером.– Она этого и не делает.Тут Николь залилась слезами и, вскочив на ноги, закричала:– Ты всегда ко мне придираешься! Ненавижу!Она убежала в ванную и хлопнула дверью. Шум разбудил малышку, и та расплакалась. Джулия повернулась ко мне:– Будь любезен, Джек, позволь мне самой разобраться с детьми.И я ответил:– Ты права. Прости.
По правде сказать, я так вовсе не думал. Я думал, что она не права.В последнее время мне начало казаться, что Джулия изменилась. Стала более напряженной, жесткой.Аманда рыдала. Я вытащил ее из кроватки, прижал к себе и проверил, не мокрая ли она. Мокрая. Я положил ее на столик и начал менять ей подгузник. Джулия спустилась вниз.Я решил, что надо дать малышке бутылочку, и понес ее на кухню. Свет там был потушен, горели лишь лампочки над разделочным столом.Джулия сидела за столом посреди кухни и прямо из бутылки пила пиво.– Когда ты наконец-то найдешь работу? – спросила она.– Я пытаюсь.– Правда? И когда ты в последний раз ходил на собеседование?– На прошлой неделе.Джулия хмыкнула.– Хорошо бы тебе поторопиться, а то нынешняя ситуация уже начинает меня бесить.Я подавил вспышку гнева.– Знаю. Нам всем нелегко, – сказал я, искоса глядя на нее.В свои тридцать шесть Джулия была по-прежнему хороша – изящная, темноволосая и темноглазая, со вздернутым носиком и чем-то таким во всем облике, что принято сравнивать с игристым вином. В отличие от многих деловых женщин она оставалась привлекательной и простой в общении. Джулия легко обзаводилась друзьями, славилась самообладанием и почти никогда не выходила из себя.Хотя сейчас она, конечно, была взбешена. Даже смотреть на меня не желала. Сидела в полумраке за круглым кухонным столом, уставясь перед собой в пространство. Глядя на нее, я вдруг понял, что она изменилась и внешне. Разумеется, в последнее время она сильно похудела – работа отнимала у нее много сил. Лицо ее отчасти лишилось прежней мягкости, стало более резким, но в чем-то и более завораживающим.И тут я сообразил, что в ней изменилось все – повадки, внешность, настроение, буквально все, – и меня словно озарило почему: у моей жены роман.Я где-то читал, что так часто бывает: муж лишается работы, жена перестает его уважать и начинает погуливать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21