К тому времени, как он отнес Дженни подальше от дома, прибыл первый пожарный. Коннор приказал ему присмотреть за дочерью, а сам влез в окно. Когда он уезжал, Дженни спала, а значит, тот, кто ее спас, до сих пор находится в доме. Коннор обнаружил Кэт на полу комнаты, полной дыма, и потащил ее наружу, в отчаянии вспоминая, кто еще из его домочадцев мог находиться дома. Джимми был на руднике. Одноглазый, наверняка, в городе. Дидерик… Где, черт побери, Дидерик? И Нолин? Боже милостливый, не здесь ли она?
Шатаясь Коннор выбрался на задний двор, неся на руках Кэт, и наткнулся на плотника, который бежал с таким видом, будто его поразили в самое сердце.
– Господи! – воскликнул Дидерик. – Она умерла? Миссус умерла?
– Где Нолин?
– С монахини Сфятой Гертруды, она и другой дефушка.
– Моя дочь чуть не погибла в этом проклятом огне, и Кэт тоже. Она пыталась спасти Дженни.
Дидерик, бледный как смерть, попробовал взять Кэт из рук Коннора.
– Иди отсюда! – рявкнул на него Коннор. – Где ты был, черт тебя дери, когда начался пожар?
В ответ Дидерик разрыдался.
ГЛАВА 17
Дом наполовину разрушен, на шахте прекратились работы, а заняться расследованием Коннору было некогда, поэтому на следующее утро после пожара он пребывал не в том настроении, чтобы беседовать с Дидериком.
– Начинай ремонт, – коротко приказа он плотнику, когда тот, отрешенно глядя на хозяина своими светлыми глазами, появился на пороге.
– Как миссус? – спросил Дидерик.
– Занимайся делом, – отрезал Коннор, сам измучившийся от беспокойства. – Доктор приказал им обеим оставаться в постели. – Из комнаты Кэт слышался кашель.
– Обеим?
– Я ведь тебе рассказывал, что Дженни тоже оказалась в горящем доме. Сейчас они вдвоем спят в комнате Кэт. Мы с Одноглазым в детской, Джимми на полу в гостиной, а Нолин и ночует, и готовит в старой кухне. Так что займись ремонтом второй половины дома. Долго мы так не продержимся.
– Лучше я его отрезать, – сказал Дидерик. – Дом миссус хороший. Фы должен переехать. Должен отослать Нолин. Пожар начался в кухня.
– А ты-то откуда знаешь? – с подозрением спросил Коннор.
Глаза у Дидерика забегали.
– А где ж еще?
– Ты так и не сказал, где находился после обеда.
– В другом месте, – ответил он, пожимая плечами, как будто его местонахождение в тот момент не имело значения.
– Ладно, принимайся за работу.
– Я должен закончить комната в башне для миссус. Лучше я отделять фаш дом.
– Черт тебя побери…
– Эфто займет только дфа день, – пообещал Дидерик.
Надрывный кашель прервал их разговор. Обернувшись, они увидели, что Кэт встала с постели и, едва держась на ногах, опирается на дверь.
– Кэт, доктор сказал, чтобы ты не вставала. – Коннор в тревоге шагнул к ней, но Кэт отмахнулась от него.
– Если к концу недели ты не сделаешь вторую половину дома пригодной для жилья, Отто, я найму другого плотника, – пригрозила она.
– Он должен переехать, – упрямо твердил парень, надув губы, как обиженный ребенок.
– Ничего подобного он делать не будет… – Голос Кэт болезненно сорвался, и Коннор поморщился. – Я бы погибла, если бы не Коннор, – сказала она, бросая на плотника гневный взгляд. Кэт с горечью вспомнила, как Дидерик настаивал на ее прогулке верхом, очевидно, полагая, что Кэт никогда не узнает, что платила ему за работу, которую он никогда не делал. По его вине ожили ее детские страхи перед пожаром, и Кэт пришлось перебороть ужас, чтобы спасти Дженни. Кашель сотрясал все ее тело; казалось, это мучение никогда не кончится. Она терпеть не могла болеть и лежать в постели. – Принимайся за работу, Отто, – приказала Кэт хриплым голосом и позволила Коннору увести себя из комнаты. Понурый Дидерик направился в поврежденную часть дома.
– Не разговаривай, – прошептал Коннор, помогая ей лечь в постель. – Нолин! – крикнул он. – Принеси Кэт еще бульону.
– Не хочу я бульону, – пробормотала Кэт.
– Я выпью бульону, папа, – проговорила Дженни со своей кровати.
– Коннор, рудник… – Кэт снова закашлялась.
– Не разговаривай, дорогая.
– Тебе надо ехать туда.
Коннор вздохнул. Он не сомневался, что пожар был подстроен. Каким-то образом Флемингу удалось поджечь его дом, рассчитывая, что Коннор не сможет находиться на своем самом доходном руднике. Его план удался. Рудник «Кольцо Ингрид» прекратил работу, а Коннор не мог поехать туда, так как боялся оставить своих женщин. Если бы этот никчемный плотник не ускользнул…
– Я присмотрю за ними, – раздался голос Одноглазого. Он сходил в город и купил двустволку.
– Я тоже, пап. – Из-за спины Одноглазого показался Джимми с винтовкой и револьвером, только что купленными вместе с двустволкой. Все оружие Коннора погибло в огне.
– Иди, – прошептала Кэт. – Мы не можем позволить им побить нас. – И снова душераздирающий кашель принялся сотрясать ее хрупкую фигурку. – Только не теперь, когда мы их обставили.
Коннор удивленно уставился на нее. Его дом сгорел, Дженни и Кэт едва не погибли в огне, а она считает, что обошла Флеминга?
– Они не зашли бы так далеко, если бы не думали, что мы выигрываем, – слабо улыбнулась Кэт.
Что за женщина! Коннор наклонился и поцеловал ее в лоб. Потом, заметив, что дочь хмуро поглядывает на него, поцеловал и ее тоже. Затем взял винтовку, протянутую Джимми, и вышел, чтобы отправиться на рудник и посмотреть, что там можно сделать.
* * *
– Хорошо, Пэт, а ты говорил с людьми? – спросил Коннор. Ему с трудом удалось собрать рабочих, чтобы побеседовать с ними.
– Они хотят больше денег. Флеминг повысил оплату.
– С каких это пор?
– С прошлой недели.
– Ладно, но вам все же лучше работать на меня. Флеминг высчитывает за питание, а потом кормит своих людей бурдой.
– Вы, большие корпорации, всегда найдете ответ, а мы должны платить за вашу жадность, – крикнул один из горняков.
– Верно. Горняку ничего не отломится, – пожаловался другой.
– Я не какая-нибудь большая корпорация, – возразил Коннор. – Я из таких же, как вы. Я сам работал проходчиком на Сент-Джоне и искал там месторождения. Могу пробить шурф и произвести взрыв не хуже вас. А Флеминг может так сказать о себе? Кто-нибудь из этих щеголей из восточных штатов хоть раз спустился в рудник, хоть раз замахнулся киркой? Я сам разработал этот рудник. Мой сын до сегодняшнего дня работал в штреке.
– А что он делает сейчас? Просиживает штаны у тебя в конторе?
– Он сидит дома вооруженный до зубов вместе с Одноглазым, потому что вчера кто-то поджег мой дом.
– Послушай, Коннор, – сказал Пэт Морриси, – если ты думаешь, что мы… ну, мы ничего такого не делали.
– Я знаю, Пэт. Никто не обвиняет Ассоциацию горняков. Но именно так действуют большие корпорации. Флеминг затеял судебный процесс с целью вернуть себе этот рудник, который сам же мне и продал. Рассылает лазутчиков, чтобы те распространяли слухи на моих рудниках и на рудниках Шона Фицпатрика. Когда его сестра положила этому конец в Десятимильном каньоне…
– Эй, Коннор, а почему ты не послал к нам мисс Кэт? Мы не прочь посмотреть на симпатичную дамочку, даже если она из тех, кто зудит про трезвость.
– Так вот из-за чего вы устроили забастовку? Вы хотите поговорить с Кэт? – Коннор улыбнулся и сразу же помрачнел, вспомнив о случившемся. – Кэт не может вести никаких переговоров. Проклятый пожар едва не погубил ее и мою дочь. А я не сомневаюсь, что пожар устроили люди Флеминга.
– Ты можешь подтвердить это фактами? – спросил Морриси.
– Ты хочешь сказать, поймал ли я кого-нибудь за руку, держащую факел? Нет, я как раз направлялся сюда, когда услышал, что мой дом горит.
– С мисс Кэт все в порядке? – спросил один из мужчин.
– Не знаю, – мрачно ответил Коннор. – Ожогов нет, но она наглоталась дыма, когда вытаскивала Дженни из огня.
– Ничто не испугает эту мисс Кэт, – восхищенно заметил один из горняков. – Она не побоялась, даже Уилла Айлифа, когда тот потащил ее в тюрьму.
– А с вашей дочкой все нормально? – поинтересовался другой.
– Кашляет, как и Кэт. Легкие теперь у них, как у горняков.
В толпе наступило неловкое молчание. Обычно владельцы рудников старались не упоминать о легочной болезни горняков, чего не скажешь о Конноре Маклоде. Он выделял средства больнице Святого Иосифа вместо того, чтобы заставлять своих работников платить по доллару в месяц. Коннор заботился о членах семьи больного горняка. Его партнер Шон Фицпатрик сам болеет этой болезнью. Народ на руднике «Кольцо Ингрид» подумал-подумал и отправился на работу.
* * *
– Кэт.
Кэт подняла глаза от книги. Она перечитывала «Справочник по территории Канзаса, Скалистых гор и золотоносного района», стараясь не смеяться, потому что от смеха ее начинал разбирать кашель.
– Что, Дженни?
– Тебе нельзя смеяться.
– Я знаю.
– Я тебе этого никогда не говорила, но… спасибо тебе за то, что ты меня спасла.
– Пожалуйста. – Кэт подумала, что, может быть, это первый маленький шажок на пути к улучшению отношений с Дженни. Но все же не стоит обольщаться на этот счет.
– Над чем ты смеялась?
– О, я читала эту книгу раньше, до приезда сюда. Тут говорится, что для путешествия по Колорадо годится только тот дорожный сундук, который не развалится, если бросить его на мостовую с третьего этажа. Тогда я нашла в Чикаго трехэтажное здание, наняла человека, чтобы он втащил сундук на третий этаж и сбросил его вниз на улицу.
Глаза Дженни округлились.
– И что?
– Сундук остался цел, но выглядел ужасно. Мама не разрешила мне взять его с собой в дорогу.
Дженни захихикала.
– Но ты все-таки добилась своего.
– Не смейся, – предупредила Кэт, но сама не удержалась и рассмеялась. – Я должна была сделать это.
Обе они задыхались от кашля, когда вошел озабоченный Коннор.
– Мы сами виноваты, – успокоила его Кэт. А Дженни добавила:
– Представляешь, папа, Кэт сбросила свой сундук с третьего этажа, – и снова захохотала.
– В Брекенридже нет трехэтажных зданий, – напомнил им Коннор. – Наш дом станет одним из первых с двумя этажами, если, конечно, Дидерик когда-нибудь его закончит.
Коннор только что снова поругался с плотником, который опять завел разговор о переезде семьи Коннора в другой дом, потому что разрушения, причиненные пожаром, можно исправить лишь к Рождеству.
– И оставить женщин без защиты? – пресек Коннор ворчание плотника, злясь еще больше из-за того, что понимал: их совместное проживание в такой тесноте неизбежно породит новые сплетни. – Даю тебе неделю, Дидерик. Или ты отремонтируешь дом за неделю, или я найду другого плотника.
– Миссус…
– Чуть не погибла в огне. Дидерик побледнел.
– Больше такого не случится.
– Откуда тебе это известно? Принимайся лучше за работу. – Дом не в таком уж плохом состоянии. Больше всего пострадали кухня, гостиная и столовая. Спальни было достаточно проветрить и оклеить заново, так как все обои закоптились. «Недели вполне хватит», – решил Коннор.
– В городе потрясающая новость, – рассказывал он Дженни и Кэт. – Том Главс и Гарри Литтон нашли самородок весом в тринадцать фунтов. – Он хлопнул себя шляпой по ноге и с горечью добавил: – Другие находят самородки, а я даже не могу наладить нормальную работу на моих рудниках.
– А что с «Кольцом Ингрид»? – спросила Кэт.
– Они возобновили работу… по крайней мере до тех пор, пока Флеминг в очередной раз не придумает, как нам навредить.
* * *
– Я только что вернулся с конференции, иначе пришел бы раньше помолиться вместе с вами, – сказал отец Дайер. Он привел с собой свою жену Люсинду, которая в этот момент взбивала подушку Дженни.
Нолин, как раз подававшая суп, когда явились Дайеры, смотрела на методистского проповедника так, словно ждала, что он набросится па Кэт прямо на одре болезни.
– Давайте я возьму поднос, дорогая, – сказала Люсинда, немедленно уселась с двумя мисками и начала поочередно кормить с ложки обеих больных.
– Я и сама могу есть суп, – возмутилась Дженни и закашлялась.
– Не разговаривай, дорогая, – ласково обратилась к ней миссис Дайер и ловко сунула в рот Дженни очередную ложку супа.
– Несомненно, это наказание божье, – провозгласил отец Дайер.
Кэт не могла возразить, потому что во рту у нее была ложка.
– За танцы, – объяснил священник.
– Мы думаем, пожар подстроил Медфорд Флеминг, – сказала Кэт, проглотив суп.
– Нехороший человек, – согласился отец Дайер. – Не позволил мне проповедовать на своих рудниках. Я должен признать, что Господь благосклонно взирает на вашу деятельность во имя нашего доброго дела. Как вы считаете, успеете вы поправиться до воскресенья?
Кэт вздохнула.
– Возможно. Но Коннор непреклонен. Он считает, что я должна прекратить мои беседы с горняками возле салунов, так как это становится причиной неприятностей на наших рудниках.
– Наверное, Господь и подвигнул горняков Маклода бастовать, раз он противится трезвости, – заявил Джон Дайер, – а также из-за танцев.
Дженни слушала эту беседу, раскрыв рот, что облегчало задачу Люсинды скормить ей как можно больше супа.
– Закрой рот и глотай, дорогая, – сказала она.
– Но я не отказываюсь от идеи прикрыть салуны по воскресным дням, – добавила Кэт.
– Вы методистка в душе, дитя мое, – вздохнул отец Дайер. – Вам следует освободиться от ложных тенет папы Римского и…
– Но, отец Дайер, мы с вами уже обсуждали этот вопрос, – прервала его Кэт. – Я решила, что надежды на закрытие салунов могут осуществиться, только если женщины получат право голоса.
– Бог не предусматривает право женщин голосовать на выборах.
– Почему? – удивилась Кэт.
– Откройте рот, дорогая, – потребовала Люсинда. Кэт повиновалась, проглотила ложку супа и продолжила:
– Если женщины получат право голоса, мы без труда проведем закон о закрытии салунов по воскресным дням.
– Место женщины в доме, а не на избирательном участке.
– А кого вы предпочли бы видеть на избирательном участке, отец Дайер? Какого-нибудь пьяного горняка или миссис Дайер? – Кэт не могла продолжать спор, так как Люсинда, скормив еще одну ложку хихикающей Дженни, сунула очередную порцию супа и ей.
– Право голоса для женщин – неметодистская идея, – заявил отец Дайер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54