Беседуя с Джеймсом, Коннел поглядывал по сторонам. «Ах, мистер Кэри – замечательный друг», – подумала Бетани. Конечно же, ей следовало отбросить все подозрения и недобрые предчувствия, однако… Слишком уж странно вела себя иногда Вивиан Браун… Действительно, почему она проявляла такой интерес к делам Коннела? Да и сам Джеймс давал некоторые основания для подозрений. Разумеется, он очень помог Коннелу и поддерживал его в трудные времена, но почему-то казалось, что Джеймс преследует какие-то свои интересы, известные только ему.
– Ты выглядишь… выглядишь… поразительно, – пролепетал Коннел, увидев наконец Бетани.
Джеймс же улыбнулся и сказал:
– Полностью с тобой согласен. – Он внимательно посмотрел на Вивиан Браун, затем обратился к Бетани: – Миссис Делейни, вы просто фея.
– Прошу прощения, джентльмены. – Перед ними появился Клемент Сойер в сопровождении сына. – Джентльмены, эти две леди обещали нам по танцу, а оркестр как раз сейчас собирается заиграть кадриль.
Вивиан вопросительно взглянула на Джеймса, но тут же, приветливо улыбнувшись Таддиусу Сойеру, протянула ему руку.
– Как мило, что вы, едва успев прийти, уже отыскали нас! – проворковала она. – Вы знакомы с моим кузеном мистером Кэри?
– Да, мы встречались раньше. Сегодня днем. Еще раз здравствуйте, сэр, и вы, мистер Делейни. – Таддиус пожал руку Джеймсу, затем кивнул Коннелу.
– Умоляю, не спускайте глаз с миссис Браун. Она – самая большая моя ценность, – сказал Джеймс Таддиусу, потом обратился к Вивиан: – Дорогая, после танцев я найду тебя. Приятного времяпрепровождения.
Несколько секунд спустя Таддиус и Вивиан скрылись в толпе.
– Рад снова вас видеть, миссис Делейни. Выглядите замечательно. – Клемент Сойер склонился к руке Бетани, и та заметно покраснела.
– Вы абсолютно правы, – согласился Коннел. – Она настоящая красавица. А как вы, сэр, чувствуете себя этим вечером?
– Ваш замечательный жеребец по-прежнему не идет у меня из головы, – честно признался Клемент.
– Увы, Титан по-прежнему не продается. Ни за какие деньги.
Мужчины весело рассмеялись. Взглянув на Джеймса, мистер Сойер сказал:
– Все имеет свою цену. Не так ли, мистер Кэри?
Джеймс хмурился, поглядывая в сторону танцевального зала, где исчезли Вивиан с Таддиусом; было видно, что ему очень хочется устремиться следом за ними и он едва себя сдерживает.
– Что? Цену? Да, разумеется. С уверенностью могу сказать, что сделку можно считать удачной, когда вы находите компромисс и цену, при которой продавец несет допустимые потери.
Бетани украдкой поглядывала на Джеймса. «Неужели он действительно чем-то озабочен? – думала она. – Или это только кажется?»
– Дорогая, могу я тоже потребовать свой танец?
Сообразив, что Клемент Сойер обращается к ней, Бетани вопросительно посмотрела на Коннела, и тот проговорил:
– Дело в том, что миссис Делейни первый танец обещала мне, сэр. Обещаю, что верну ее вам сразу же после окончания танца.
– Буду ждать с нетерпением, – ответил Клемент со смехом. – Кроме того, мистер Делейни, я горю желанием продолжить наш разговор о разведении племенных лошадей. Ваши результаты, чрезвычайно схожи с теми, которых я сам добиваюсь.
– Думаю, вам повезло, сэр. Мистер Кэри очень хорошо знаком с моими планами. Ведь также, Джеймс?
– Да, конечно. – Джеймс изобразил улыбку. – Возможно, сэр, я смогу быть вам полезен, пока Коннел будет предаваться наслаждениям.
– Но я сейчас могу… – пробормотал Коннел.
– Не надо! – в один голос воскликнули Джеймс и Клемент, и Джеймс тут же добавил:
– Конечно же, я с удовольствием побеседую с мистером Сойером.
– Да-да, – закивал Клемент, – я уверен, что будет гораздо больше пользы, если сначала обсудить кое-какие вопросы с мистером Кэри, а потом уже продолжить нашу с вами беседу, мистер Делейни.
– Я очень рада, что все устроилось, – с улыбкой сказала Бетани и обвела взглядом мужчин.
Все трое с некоторым удивлением посмотрели на нее, однако промолчали. Бетани же, повернувшись к Коннелу, проговорила:
– Мистер Делейни, я, пожалуй, приму ваше любезное приглашение потанцевать.
Коннел кивнул и предложил Бетани руку:
– Миссис Делейни, не откажете ли мне в танце?
– Да, благодарю вас. – Улыбнувшись Клементу и Джеймсу, Бетани пошла вместе с Коннелом по дорожке, ведущей к залу.
Когда они подходили к двери, раздался громкий голос дирижера – тот предупреждал о скором начале бала.
– Ах, мы сейчас пропустим начало! – воскликнула Бетани.
Коннел потащил ее к двери, ведущей во двор.
– Дорогая, не возражаешь, если мы потанцуем здесь?
Бетани посмотрела на него с удивлением, но ничего не сказала. Коннел же привлек ее к себе и добавил:
– Если только ты не против. Ты ведь хочешь остаться со мной наедине? Или предпочитаешь вернуться?
Бетани сделала глубокий вдох и тотчас же ощутила хорошо знакомый запах свежескошенной травы – запах Коннела, мгновенно заполнивший все ее существо. Глядя в его глаза, она подумала о том, что нет большего счастья, чём находиться сейчас именно здесь, вместе с Коннелом. Улыбнувшись ему, она сказала:
– Нет-нет, не надо возвращаться. Давай танцевать здесь. – «Давай танцевать как можно дольше», – добавила она мысленно.
Они осмотрелись и заметили неподалеку нескольких джентльменов с сигарами и трубками – те с любопытством поглядывали на Коннела и Бетани.
– Лучше не здесь. – Коннел продолжал осматриваться. – Уверен, что нам требуется более укромное место.
– Да, – кивнула Бетани, Она очень надеялась, что им с Коннелом удастся поцеловаться, если они сумеют найти укромное местечко.
От террасы в глубину сада вело несколько дорожек, освещенных светильниками. Кивнув в ту сторону, Бетани спросила:
– Может быть, сюда?
Заметив, какими глазами Коннел смотрит на ее губы, Бетани решила, что он намерен поцеловать ее прямо здесь, на глазах у всех, всего в нескольких шагах от танцевального зала и оркестра. Но вряд ли это улучшило бы репутацию Коннела. Заставив себя отступить на шаг, Бетани проговорила:
– Мистер Делейни, мне хотелось бы подойти поближе вон к тому прудику и полюбоваться на отражающиеся в воде огни. Если хотите, можете проводить меня.
Коннел усмехнулся и с легким поклоном ответил:
– С удовольствием провожу вас, миссис Делейни.
Они зашагали по ярко освещенной дорожке, ведущей к прудику. Снова взяв Бетани под руку, Коннел пробормотал:
– Благодарю, дорогая. Оказывается, ты ориентируешься гораздо лучше меня. Мне и в голову прийти не могло, как это может выглядеть со стороны. Нечестивец, целующий женщину в темном уголке парка…
Слова Коннела согрели сердце Бетани. Ах, как долго ждала она этого момента! Так долго, что время казалось ей вечностью! Наконец этот момент настал: Коннел здесь, с ней, и ее рука – в его руке. «Наслаждение» – слишком слабое слово для того, чтобы выразить ее чувства. Нет, не наслаждение, а нечто гораздо большее…
Они миновали поворот, ограда скрыла их от взглядов любопытных. Коннел тут же обнял Бетани и запечатлел на ее губах долгий страстный поцелуй. Но она почти тотчас же почувствовала, что ей уже мало одного лишь поцелуя. Теперь она хотела большего.
Она желала Коннела.
Тут на дорожке послышались шаги, заставившие их отпрянуть друг от друга. Бетани перевела дыхание и попыталась заговорить; ей казалось, что она должна хоть что-то сказать.
– Как у тебя сегодня… шли дела?
Коннел посмотрел на нее с удивлением:
– Неплохо. Пожалуй, даже очень хорошо. – Бетани молчала, иен продолжал: – Видишь ли, сразу несколько человек заинтересовались Гленмидом, так что в следующем месяце жди первых гостей. У меня большие надежды на будущее. На наше будущее.
Мимо них прошла парочка, поднимавшаяся от пруда. Дама, не скрывая своих чувств, крепко держалась за руку кавалера – казалось, она ничего вокруг не замечала. Когда, же они поравнялись с Коннелом, мужчина кивнул и пробормотал:
– Добрый вечер.
Но Бетани тут же забыла об этих людях. «Неужели я не ослышалась? – спрашивала она себя. – Коннел действительно сказал «наше будущее»? Он имел в виду только Гленмид? Или что-то… более конкретное?»
Они ускорили шаги и наконец подошли к пруду. По всему берегу были расставлены стулья, но внимание Бетани привлек бельведер.
– Подозреваю, что ближе к ночи местечко это будет становиться все более людным, – пробормотал Коннел. – Но пока что оно в нашем распоряжении. – Шагнув к бельведеру, он добавил: – Мне нужно с тобой поговорить.
– Только поговорить? – Бетани склонила голову к нему и взглянула на Коннела с лукавой улыбкой.
– Для начала – поговорить. Пойдем же.
Они вошли в бельведер и осмотрелись. Ставни здесь были опущены, и Коннел к тому же плотно, притворил за собой массивную дубовую дверь, так что им никто не мог помешать. Небольшая комнатка слабо освещалась висевшими на противоположных стенах двумя светильниками на крючьях, а вдоль стен были поставлены скамьи. Это все, что успела разглядеть Бетани, так как Коннел, потерявший над собой контроль, крепко обнял ее и впился в ее губы поцелуем.
Спустя несколько минут, тяжело дыша, они чуть отступили друг от друга. Отдышавшись, Коннел пристально посмотрел ей в глаза. Бетани же мысленно воскликнула: «Ну почему он так смотрит на меня? Ах, если бы он опять, хоть на мгновение, обнял меня, поцеловал, а потом… Нет-нет, только не здесь. Ведь сюда, наверное, могут войти».
– Да, нам действительно нужно поговорить, – сказал наконец Коннел. – Я надеялся, что смогу дождаться нашего возвращения домой, но оказалось, что это выше моих сил.
– Хорошо, я слушаю, – кивнула Бетани. Хотя сейчас ей хотелось совсем другого. – Говори же, – добавила она.
– Ты не хотела бы присесть? – Он указал в сторону скамеек.
– Нет. Говори.
«Только говори самое главное!» – хотелось ей прокричать.
Коннел сделал глубокий вдох и на мгновение отвел глаза.
– Видишь ли, я не был до конца откровенен с тобой. Не в отношении Гленмида. А в том, что я делал.
Бетани насторожилась и затаила дыхание. При этих словах Коннела у нее зародилось дурное предчувствие, но она твердо решила, что выслушает все до конца.
– О Господи, ты так прекрасна!.. – вырвалось у Коннела.
Этот комплимент только усилил чувство тревоги, но Бетани старалась держать себя в руках.
– Много лет назад, когда Финн уехал, а я тоже покинул Гленмид, дядя Бреннан залез в очень крупные долги. Азартные игры, неверные капиталовложения. Размер долга был столь велик, что он, как я подозреваю, и стал причиной дядиной смерти. В это время меня и разыскал Джек. В то время я жил в Дублине и вел не очень-то праведный образ жизни.
Бетани сохраняла спокойствие, хотя тревога ее с каждым мгновением росла.
– Так вот, Джеймс нашел группу инвесторов, выкупивших долги и согласившихся дать отсрочку по их погашению до тех пор, пока я не восстановлю конюшни и не сделаю их снова доходными. Работа заняла годы, но в конце концов я заработал практически всю сумму плюс проценты.
Коннел умолк и, закрыв глаза, сокрушенно вздохнул. Когда же он снова посмотрел на Бетани, лицо его стало мрачнее тучи. Она с трудом подавила желание броситься к нему и обнять, поцеловать, как-то утешить…
– А потом я получил известие о смерти Финна, – продолжал Коннел. – Правда, ни о тебе, ни о Россе ничего не сообщалось, и я полагал, что Гленмид полностью принадлежит мне. Джеймс наткнулся на заметку о продаже кливлендских гнедых. Он знал о моей заветной мечте приобрести лошадей именно этой породы, чтобы путем скрещивания улучшить качества выводимых мной лошадей для охоты. Продавался целый родовой куст – жеребец с кобылами, и упускать подобную возможность было бы непростительной глупостью. Я опять пустился в рискованное предприятие, в котором видел свое будущее. Я снова занял деньги у моих кредиторов, убедив их в необходимости приобретения лошадей, для которых, конечно же, требовались новые конюшни и загоны. Кредиторы, разумеется, понимали, что я очень рискую их деньгами, затевая столь масштабное предприятие. Но кажется, они согласились, что дело стоящее. – Коннел шагнул к Бетани и взял ее за локоть. – Ты следишь за моим рассказом? Я знаю, что трудно ухватить все сразу, но…
– Да, я слежу, – ответила Бетани. Она постаралась говорить как можно спокойнее. – А потом приехали мы, и твоя ситуация изменилась. Ты поэтому так беспокоился?
Коннел кивнул.
– Покупая лошадей, я, конечно, рисковал. Но в то время я являлся единственным владельцем Гленмида, и кредиторам было с кого спросить. С появлением же совладельца кредиторы решили, что риск увеличился, и решили забрать свои деньги.
Тихо вздохнув, Бетани спросила:
– А разве совладелец, разве Росс не может принять на себя часть риска?
– Нет. – Коннел решительно покачал головой. – Пока он не вступит в права наследства, пока его официально не объявят совладельцем. А задержка сильно повышает риск, понимаешь?
Бетани снова вздохнула. Коннел, наверное, ненавидел ее. Конечно, он не проявлял этого открыто, но в глубине души… Ведь именно из-за них с Россом все его неприятности.
– Мне очень жаль, – прошептала она.
– Нет, никогда так не говори. Я никогда не пожалею о том, что ты приехала в Ирландию в поисках родственников. Одного ты нашла. Ты нашла меня. – Коннел крепче сжал локоть Бетани. – Вот почему мне надо было поговорить с тобой наедине. Я должен поблагодарить тебя. Думаю, что мы… что конюшни… Полагаю, эта поездка определила судьбу конюшен – так же, как ты определила все в моей жизни.
– Определила? – удивилась Бетани. – Что именно?
– Несмотря на путаницу в карте, это была очень успешная поездка. Контакты, которые я здесь наладил, и сделки, которые вскоре будут заключены, – все это позволит мне расплатиться с долгами и спасти будущее Гленмида. Это произошло благодаря тебе.
– Но Джеймс…
– Джеймс проложил маршрут, но причина, по которой я здесь, – ты. Ты заставила меня страстно пожелать успеха, заставила поверить в себя и в свою мечту. Да-да, своим успехом я обязан тебе. Спасибо тебе огромное.
Бетани в недоумении уставилась на Коннела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32