Тот, видя деньги перед собой на столе, – а были это все серебряные гроссы, – и разглядывая их пристально, а с другой стороны, положив на стол руку, которую должен был потерять, он стал говорить про себя: «От чего мне лучше отказаться, от руки или от денег? Если мне отрубят одну руку, то у меня останется еще другая; а имея одну, я прокормлюсь очень хорошо, и даже лучше, если буду обладать восемью лирами, чем оставаясь с двумя руками, но без этих денег, и по-прежнему беден и нищ». И затем он вспомнил, что видел многих людей, у которых вовсе не было рук и которые все же жили. Поэтому он решился на все и дал отрубить себе руку.
Я хотел рассказать об этом, чтобы показать, каким человеком был этот пристав. После того как он весьма охотно договорился с названным Сандро (потому, что тот был видным горожанином и в особенности потому, что занимал все общественные должности – или большую часть их – во Флоренции, так что немногие пристава осмеливались бы наложить на него руки вопреки его воле, как из-за должностей, которые он занимал, так и из-за его странного характера), названный Сандро подготовил и устроил все с описанным выше приставом. Через несколько дней после этого Сандро был схвачен названным Тотто Феи и по указанной причине отведен во дворец подеста и посажен в Болоньяну. Тот же человек, по желанию которого был произведен арест, как только пристав уведомил его об аресте, тотчас явился в означенный дворец, чтобы требовать крепкой охраны узника и сделать отметку о состоявшемся его аресте, как это водится.
Сандро стоял у тюремного окна с железной решеткой, выходившего во двор, и кивал названному приставу, как он уговорился с ним; а пристав подошел к молодому человеку и потребовал у него шестнадцать флоринов, которые тот обещал ему дать. Сандро же у окошка следил газами и прислушивался ко всему. Молодой человек дал приставу слово: «Я дам их тебе наверно».
Пристав принимается говорить: «Ой, ой! Разве это дело говорить: я дам их тебе? Ведь, находясь в тюрьме, он угрожает мне, и я, быть может, еще погибну от ножа».
И после этого он начинает прохаживаться взад и вперед, приближаясь неоднократно к окну, где находился заключенный Сандро; и всякий раз, когда пристав подходил к окну, Сандро говорил так, что слова его слышал и молодой человек, и всякий другой: «Клянусь телом божьим, я отплачу тебе за это», а потом тихо спрашивал пристава: «Уплатил он тебе?»
Пристав делал знак, что нет, и тогда выступал Сандро и говорил громко: «Пусть ничего хорошего у меня не будет в жизни, если я не отплачу тебе и если тебе не придется солоно за мое заключение».
Одновременно с этими словами Сандро, Тотто поворачивался к молодому человеку и говорил ему: «Ой, ой! Уплати мне! При всей своей бедности я готов был бы дать тебе сам эти деньги, лишь бы ты не арестовывал его: ведь он, как ты слышишь, грозит стереть меня с лица земли. Не заставляй меня ждать, прошу тебя».
А тот отвечал: «Подожди немного; как будто я собираюсь убегать от долга». Тогда пристав, словно разгневанный, пожимая плечами, шел к окну, и когда Сандро видел, что он приближается к нему, спрашивал его тихо, получил ли он деньги; если же пристав говорил, что нет, то Сандро еще сильнее угрожал ему, и делал это до тех пор пока тот не получил шестнадцать флоринов. Когда Сандро узнал от Тотто, что уплата произведена, он сделал вид, будто послал кого-то к себе домой, а когда посланный якобы вернулся, стал говорить: «Много есть на свете людей, глупых как ребята, которые арестуют за оплаченные долговые обязательства. Клянусь телом господним, что их следовало бы повесить». И в присутствии всех тех, кто был во дворе, и того, кто велел его арестовать, он предъявил расписки в уплате долга; при виде их молодой человек сильно смутился и попросил прощения у Сандро, потому что ничего не знал об этом.
Сандро сказал: «Если ты не знал этого, узнай теперь. Кто вернет мне честь после позора, который ты навлек на меня?» Молодой человек вскоре после этого упросил своих родичей и друзей помирить его с Сандро, что и было сделано, но с большим трудом. И он остался без трехсот флоринов, которые, по его мнению, он должен был получить, как Угетто дель Азино, и без шестнадцати флоринов, которые дал Тотто Феи.
Тонкой и коварной проделкой было рассказанное здесь, когда названному Сандро пришло в голову прибегнуть к такой хитрости и подвергнуться такому позору ради небольших денег. Но еще более необычайным делом является, когда кто-нибудь взят за долг, причем тот, кто велел его арестовать, ждет, чтобы взятый уплатил ему, а взятый ждет не дождется, чтобы уплатить и, таким образом, выйти из тюрьмы. Здесь же произошло обратное; ведь тот, кто был взят, ожидал, когда заимодавец, который велел арестовать его, уплатит деньги, чтобы ему выйти из тюрьмы. А поэтому никогда не следует щадить пера. Отец оставил молодому человеку обязательство без отметки о его погашении, и никакого упоминания о том, что выдал расписку или долг уплачен; а поэтому-то и случилось описанное. И более того: если бы Сандро был сыном или родственником власть имущего, то с ним могло бы случиться еще худшее.
Новелла 53

В то время как Берто Фольки наслаждался на винограднике любовью одной крестьянки, некий прохожий, прошедший мимо, не разглядев его, прыгнул ему на спину и, вообразив, что это жаба, кинулся бежать, зовя на помощь, и своими криками переполошил все селение
У Берто Фольки появилось намерение завести любовную интрижку, а приору Ока с помощью ловкого обмана удалось воспользоваться для этого виноградником, – и все осуществилось с таким же успехом, с каким добился исполнения своего желания Сандро Торнабелли.
Этот Берто Фольки был одним из забавных граждан нашего города, красивым и занимавшимся в свое время любовными интригами. Уже в течение некоторого времени он перемигивался с одной крестьянкой из прихода Санто-Феличе в Эма, и вот, наконец, однажды, когда названная крестьянка находилась в винограднике, Берто, упорно добиваясь ее любви, склонил ее на свою сторону, и они расположились у окружавшей виноградник, сложенной из камней стены, за которой проходила дорога.
Дело было на каникулах; стояла сильная жара. В это время по дороге шли двое крестьян, возвращавшихся из Санта-Мария Импрунета, и один из них сказал другому: «Мне очень хочется пить. Не сходишь ли ты в этот виноградник за кистью винограда, или, хочешь, схожу я».
Второй ответил: «Сходи ты».
Вскочив с разбега на стену, первый прохожий спрыгнул тотчас же с нее и попал ногами на бок Берто, находившегося позади названной крестьянки, ближе к стене. От прыжка пострадал и перепугался больше Берто, нежели крестьянка, так как прыгнувший слабее помял ее ногами. Почувствовав под ногами что-то мягкое, крестьянин, не оборачиваясь, побежал по названному винограднику, ломая колья и кусты и крича во весь голос: «Помогите, помогите!»
Берто же, несмотря ни на что, продолжал свое дело, хотя ему и приходилось очень трудно. На шум, произведенный крестьянином, выбежали люди; одни бросились в одну, другие в другую сторону, спрашивая: «Что такое? Что такое?»
А крестьянин отвечал: «Ой, ой! Я натолкнулся на такую большую жабу, какой мне не попадалось никогда».
Шум между тем возрастал, и сбежавшиеся говорили крестьянину: «Что ты, с ума сошел? Ты переполошил всю округу из-за какой-то жабы».
А тот продолжал кричать: «Ох, братцы! Она больше подноса. Я соскочил на нее, и мне показалось, как будто я прыгнул на большое легкое или печень какого-нибудь зверя. Ой, ой, никогда-то я не приду в себя».
Между тем товарищ его (а может быть, это был его родственник), ожидавший винограда, испугался, когда раздался шум; он подумал, как бы не вышло каких-нибудь неприятностей, если спутник его подвергся нападению и убит, стал кричать сам, призывая на помощь, и побежал со всех ног обратно. В Сан-Феличе ударили в набат, а вслед за тем в Поццолатико, и во всей округе. Все бегут, кто с одной стороны, кто с другой, и спрашивают: «Что случилось? Что это за шум, да в такой час?»
Тем временем бывшая с Берто женщина расстается с ним, бежит к себе в дом, к мужу, и кричит: «Ах, я несчастная! Что это за шум?»; она столкнулась с мужем в ту минуту, когда он, подобно остальным, бежал к площади Санто-Феличе, и сказала ему: «Ой, ой, муженек, что это значит? Я с таким удовольствием – знает бог – жала в нашем винограднике траву для нашего бычка, а тут вдруг поднялся такой шум, что я еле жива».
Берто является на площадь с другой стороны и спрашивает: «Что это за новости? Что тут за беда?»
А крестьянин, который прыгнул на него, отвечает ему: «Как что? Разве вы ничего не слышали? Я полагаю, что едва ли кто видел или встречал когда-нибудь такую огромную жабу, как та, которая мне попалась на винограднике. Но хуже всего то, что я прыгнул на нее. Только каким-то чудом она не обрызгала меня своим ядом, и все-таки я не уверен, что не умру от этого».
Берто ответил: «Ты, ей-богу, забавный человек! А если бы ты встретил дьявола, что бы ты тогда сделал?»
Крестьянин сказал ему: «Лучше бы мне встретить дьявола, чем такую жабу».
В эту минуту явился на площадь второй крестьянин, очень расстроенный и громко крича. Увидев своего товарища, он бросился ему на шею со словами: «Ой, ой, дорогой товарищ! Что с тобой случилось? Кто на тебя напал? Я уже думал, что тебя нет в живых».
Тогда спутник его, едва опомнившись, рассказал ему про жабу. После этого Берто обратился к ним и сказал: «Какие вы любезные люди! Вы оторвали от работы почти всех жителей этой местности. Я сам трудился над одним делом и был настолько глуп, что вместе с другими прибежал сюда».
После такого разговора, когда один говорил одно, другой – другое, Берто заметил: «Я давно уже бываю в этой местности и уже в старые времена слышал, что один человек видел на этом винограднике огромную жабу. Может быть, это та самая и есть».
Все в один голос утверждают, что это так, потому что стены там сложены без извести и камни кое-где обвалились; вполне возможно, что жаба между камней сильно выросла.
На этом все разошлись по домам. Когда все ушли, Берто направился обратно во Флоренцию; но не далее как на расстоянии выстрела из самострела от площади он встретил возвращавшегося из Флоренции приора Ока, жителя этого места и забавнейшего человека. Приветствовав Берто как близкого друга, Ока заставил его вернуться обратно, выразив пожелание, чтобы он провел этот вечер вместе с ним. Когда Берто, приняв приглашение, возвращался с приором, тот спросил его: «Я слышал по дороге, что здесь был большой шум; в чем дело?»
Берто ответил: «Дорогой приор, если вы никому не скажете, я поведаю вам о самом необыкновенном происшествии, какое когда-либо происходило, с тех пор, как вы живете на свете».
Приор сказал на это: «Берто, хорошо! По рукам (и он протянул ему свою руку). Клянусь тебе, а кроме того, знай, что я священник».
После этого Берто рассказал ему начало, середину и конец происшествия. Приор был человек тучный; в течение довольно долгого времени он не мог поэтому передохнуть: так он хохотал до упаду. После того как они поужинали вместе и весело провели за рассказами ночь, названный Берто вернулся на следующее утро во Флоренцию; а приор, пораздумав после обедни над тем, как извлечь из этого происшествия какую-нибудь выгоду, поговорил со своими прихожанами о случившемся и о шуме и увещевая их ке приближаться к винограднику, так как подобного рода жаба представляет собой большую опасность, даже если она взглянет на кого-нибудь, не говоря уже о том, если она обрызгает своим ядом. Поэтому, кроме Берто и крестьянки, мало кто решался пойти на виноградник. Видя, что никто не хочет его обрабатывать, приор столковался с хозяином виноградника и снял его, говоря: «Я пойду на риск; я знаю молитву и заклинание, которое против этого хорошо помогает; а кроме того, мой работник – дурак и о таких вещах не беспокоится».
Чтобы закончить новеллу, скажу, что приор снимал названный виноградник в течение нескольких лет за небольшие деньги и получал с него в год когда восемь, а когда и десять коньо вина; а владельцу виноградника казалось, что он наживает на нем, уже по одному тому, что он не оставался необработанным и содержался в порядке. Таким образом, приор Ока использовал удобный случай, а Берто часто ходил к нему выпить вина и устраивался так, что никому уже не приходилось больше прыгать на жабу.
Что же сказать о тех случаях и событиях, к которым приводит любовь? Не думаю, чтобы среди необычайных происшествий, вызванных ею, встречалось когда-нибудь, нечто подобное. Невзирая на все это смятение, под звуки набата и шум, поднятый местными жителями, Берто закончил свою работу, а приор Ока благодаря данным им своим прихожанам указаниям заработал за несколько лет, пожалуй, сорок коньо вина; и он заслужил это, так как был весельчаком и охотно делал одолжение другим.
Новелла 54

Флорентиец Гирелло Манчини рассказывает своей жене то, что он о ней слышал, а жена в свое оправдание делает буквально то, о чем говорилось в одной компании
Жена Гирелло Манчини была женщиной из другого теста и платила мужу той монетой, которую он искал.
В городе Флоренции, на площади Санто-Пулинари, собирались всегда любопытные, стекавшиеся из разных мест. Однажды случилось так, что когда в названном месте собралась кучка людей, среди которых находился некто по имени сер Наддо, а также Гирелло Манчини и другие, какой-то любитель посудачить стал рассказывать любопытные вещи о своей жене, чтобы вызвать присутствующих на рассказы о своих и чужих женах. И вот, когда тот да другой стали говорить и за, и против своих жен, сер Наддо сказал Гирелло, высказывавшемуся против жены сера Наддо: «Гирелло, твоя монна Дуччина так толста, что она едва ли может подтереться, после того как побывает в известном месте».
И так продолжали они говорить о своих и чужих женах всякие вещи, пока ночь и час, когда следует возвращаться по домам, не нарушил их беседы. Вернувшись домой, Гирелло стал раздеваться, потому что дело было в июне и жара стояла большая, и направился затем в свою комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64