Как по заказу послышались крики и стоны Билли Энн. Она, размахивая руками, кружила на голубом плоту по бассейну.– Мир, пожалуй, приближается к своему концу, – прокомментировала Карла. – Как ты думаешь, Иисус поможет нам, если остаток нашей жизни мы посвятим Ему?– Нет, – ответил Дуэйн. – Во-первых, свою жизнь я не собираюсь никому посвящать.– Вот, вот… ты никогда не старался приобщиться к религии. Отсюда все наши несчастья.– Наши несчастья от того, что на рынке переизбыток нефти. Религия тут ни при чем.– Нефть – это раздавленные динозавры?– Это ископаемое топливо. Но кроме этого, было раздавлено и многое другое. Растения, в основном папоротники.– Кто бы мог подумать, что под Саудовской Аравией окажется столько раздавленных динозавров, что спрос на нефть упадет, – заметила Карла с задумчивым, даже философским, видом.– А чего это Дики разнес в щепки мебель?– Он застукал Билли Энн говорящей по телефону с каким-то мужчиной. По ее словам, это был слесарь по бытовой технике, но я что-то сомневаюсь – ведь у них совершенно новая посудомойка.В это время подошел маленький Майк, самостоятельно спустившийся с «тарелки».– Хрен! – радостно доложил он.Карла поймала его за руку и oт души шлепнула пару раз. Веселость маленького Майка сменилась удивлением и обидой. Он принялся громко плакать. Чтобы малыш не убежал, Дуэйн подхватил его и усадил на колени, стараясь загладить вину взрослых. Ведь маленький человечек хотел только поговорить, а взамен получил шлепки.– Оставь его в покое, – сказал Дуэйн жене. – Он не понимает, что натворил.– Его следовало бы хорошенько проучить, – пробурчала Карла, уже жалея о том, что ударила внука.Маленький Майк уткнулся в рубашку деда и захлюпал носом. За ним следом принялась хлюпать носом Карла, чувствуя за собой вину. Билли Энн продолжала плакать, плавая в бассейне, и наверняка Джуниор Нолан где-то плакал там, внизу, если, конечно, его тело уже не болталось на мескитовом дереве. Дуэйну самому захотелось поплакать, но не было сил. Эмоции переполняли его, но мускулы, ответственные за пролитие слез, как будто атрофировались.Первым пришел в себя маленький Майк. Плачущая бабушка настолько удивила его, что он позабыл обо всех своих горестях, вытянул палец в ее сторону и удивленно спросил:– Хрен?Дуэйн передал внука жене, чтобы они ревели на пару.– Я разговаривала с Джейси, – сказала Карла. – От Шорти она просто в восторге. Она, наверное, сама не подозревала, как одинока.– Возможно.– Дуэйн, как мило с твоей стороны, что ты отдал ей собаку, – проговорила Карла, утирая слезы.Тронутый ее тоном и тоскуя по Шорти, Дуэйн тоже прослезился. ГЛАВА 42 Ни Дуэйн, ни Карла не могли уснуть, переживая из-за Джуниора.– Надо было бы поискать его, – несколько раз повторил Дуэйн, покачиваясь на водяной кровати.– Да он спит, поди, где-нибудь под деревом, – сказала Карла. – Наверняка покажется к обеду. Ему нравятся бисквиты Минервы.– Почему Нелли не хочет выходить за Джо?– Может, у нее кто-то есть на примете, кого она любит еще больше. Вот почему Нелли не может устроить свою судьбу.Пролежав в постели с час и уставившись в потолок, Дуэйн не выдержал, встал и оделся.– Поеду поищу его. Меня от этого не убудет. Карла тоже поднялась.– Ты можешь остаться, – сказал он жене.– Я с тобой, – заявила Карла. – Я не хочу оставаться один на один со своими мыслями.Они сели в пикап и спустились на равнину, петляя среди деревьев и многочисленных нефтяных скважин. На площади в три тысячи акров найти Джуниора было почти невозможно. Если он не заснул прямо на дороге, шансы на успех были ничтожны.– С какими мыслями ты не хотела остаться один на один? – спросил Дуэйн, прерывая затянувшееся молчание.– Я давно о них забыла. Слава Богу, что мысли в моей голове не задерживаются больше пяти минут.– Никто пока вроде бы не умер. А где есть жизнь, там и надежда.– Все так переплелось… Я очень сомневаюсь, что моя жизнь когда-то распутается. Распутать всегда труднее, чем запутать.– Может быть, близнецы вырастут путевыми.– Ты, Дуэйн, окончательно свихнулся.– Они могли бы обзавестись семьями, стать юристами и жить припеваючи, – продолжал мечтать вслух Дуэйн. – И тогда мы, как родители, получали бы по пятьсот долларов в месяц, что очень даже неплохо.– Держи карман шире. Из них вырастут отъявленные преступники, и мы получим шиш с маслом. Мы даже не знаем, где они находятся в данный момент. Нам надо искать их, а не Джуниора. Как-никак, он взрослый человек.Дуэйн не считал, что близнецам, где бы они ни находились, может что-нибудь угрожать.– Надо что-то делать с Дики, – заметил Дуэйн. – Битье мебели не должно сойти ему с рук.– Он очень ревнивый, вроде тебя.– Но я не крушу мебель, – возразил Дуэйн, глядя на жену. После того эпизода с Сонни Кроуфордом на балконе ее словно подменили.– Крушение может случиться в любой день, – поддразнила мужа Карла, но шутка прозвучала неубедительно.После двух часов бесплодных поисков они сдались. Джуниор как сквозь землю провалился. На пути домой им пришлось остановиться из-за двух опоссумов, перебегавших дорогу. Заметив животных, Карла заметно оживилась.– Какие они забавные! – воскликнула она. – Может, нам взять в дом опоссума вместо Шорти?– Подождем несколько дней. Джейси могут не понравиться кое-какие привычки Шорти.– Ты никак не можешь смириться с тем, что он бросил тебя, ведь так? – рассмеялась Карла. – Но факты упрямая вещь, Дуэйн. Твоя преданная собака оказалась не такой уж преданной.Когда они снова заползли на необъятную кровать, Дуэйну приснился страшный сон, в котором его Шорти болтался мертвым на перекладине футбольных ворот.Очнувшись от кошмара, он встал и, пошатываясь, вышел из дома. Светало. Он решил доспать в ванной, но, почуяв запах бисквитов, отправился на кухню. Там уже хозяйничала Минерва.– Джуниор не показывался?– Нет, и, надеюсь, не покажется, – отрезала та. – Одним ртом меньше.– Ты могла бы ему посочувствовать, – с укором произнес Дуэйн. – Человек только что потерял все, отдав этому сорок пять лет своей жизни.Минерва презрительно усмехнулась и сказала:– Он упражняется под холмом, намыливая веревку. А что мешает ему сколотить еще одно состояние? А тебе что мешает, а? Мой отец разорялся три раза. Джуниор ничего не добьется, просиживая дни напролет и подзывая койотов.Дуэйн вышел из кухни и у ближайшего насоса увидел Джуниора, старающегося накинуть на него лассо.Прихватив пять бисквитов, на случай если Джуниор проголодался, Дуэйн спустился вниз. Джуниору в конце концов удалось заарканить насос. Вообразив, что перед ним олень, он уперся пятками в землю, но насос оказался сильнее, сбив Джуниора с ног.– В свое время я был неплохим ковбоем, – проговорил он, когда Дуэйн протянул ему бисквиты. – Я мог бы отличиться на родео. Тряхнуть, так сказать, стариной.– Не вздумай. Ты слишком стар для родео. У тебя ничего не получится, старина.Джуниор задумался над словами Дуэйна. На его лицо было страшно смотреть: кожа обгорела и теперь слезала кусками.– Я думаю, что пора отправляться к себе домой, – сказал он. – Нельзя же все время сидеть на ваших с Карлой шеях. И потом, Минерва меня не любит. Она говорит, что я нахлебник.– Минерва никогда не отличалась терпимостью.– А ты знаешь женщину, которая отличалась бы терпимостью? – удивился Джуниор. – Если тебе известна такая, ты счастливее, чем я. Мне не доводилось встречать таких.Дуэйн подумал, что жена Джуниора, Сюзи, отличается терпимостью, но промолчал. Они стали подниматься вверх. На полпути Джуниор выдохся и присел на камень передохнуть.– Жить в таком месте – наказание, – проговорил он. – Наказание и безобразие. Я служил в военно-морском флоте, на островах в Тихом океане… Надо было отправиться в самоволку и не возвращаться…Дуэйн подумал, что Джуниор дошел до последней черты, и забеспокоился не на шутку. Когда они добрались до дома, он отозвал Карлу в сторону и добился от нее обещания, что она будет за ним присматривать.– Пожалуй, я смогу уговорить Сюзи, чтобы она забрала его обратно, – сказал он жене. – По крайней мере попытаюсь… иначе мы можем потерять Джуниора.– В Форт-Уэрте намечается большая продажа скота, – сказала Карла. – Я могла бы свозить его туда.Приехав в свой офис, Дуэйн целый час сидел в одиночестве, так как Руфь совершала утренний моцион. Вернувшись, она заметила, что босс сидит в темном кабинете, и, сунув голову в дверь, строго посмотрела на него. Временами она напоминала ему Брискоу, марафонца, живущего за углом офиса, худого и раздражительного. Он побывал здесь раньше, постучав по оконному стеклу. Этот человек был неисправимым безработным, бродягой, который не успокаивался до тех пор, пока ему не удавалось куда-нибудь залезть и что-то стянуть.– Не в твоем характере хандрить, – заметила Руфь.– Последние шесть месяцев я только этим и занимаюсь, – заметил Дуэйн. – Больше нечем.– Хандра тебе не идет. Отправляйся на вышку. Сделай что-нибудь полезное для компании. Четвертая вот уже сколько времени стоит без дела.– Почему? Что случилось с Абиленом?Абилен был буровым мастером и отвечал за четвертую буровую установку. Когда-то он работал на отца Джейси и был влюблен в ее мать; Дуэйн, учась в школе, даже работал в его бригаде. С Абиленом всегда было трудно ладить. Он был самодоволен, не понимал юмора и лез в драку по любому поводу.– Абилен не показывался. Скорее всего, подцепил себе новую подружку. Кончай хандрить и отправляйся на работу, а то через неделю мы прогорим.– Мы не прогорим, мы уже отгорели.– Где Шорти? – спросила Руфь.– Перебрался на житье к Джейси, – неохотно ответил Дуэйн.– Не хотела бы я иметь собаку, они слишком похожи на людей. А как поживает Джейси?– Живет – не жалуется.– Тебе трудно судить: ты большую часть жизни прожил с Карлой. Карла – жизнерадостная. Таких женщин мало… Она мне нравится. Тебе повезло, что ты женился на ней.– Хоть что-то ты нашла во мне положительное.– Я ничего не нашла… Просто очень мило с твоей стороны, что ты одолжил Джейси свою собаку.Она подошла к окну и подняла шторы. В комнату хлынул такой яркий свет, что Дуэйну пришлось надеть солнцезащитные очки.– У тебя в кабинете слишком темно, – сказала Руфь. – Не удивительно, что ты пребываешь в хандре. Солнечный свет живо поднимет тебе настроение.– В таком случае почему на улице полно печальных лиц? – спросил Дуэйн. – Солнца там хватает на всех.Руфь сквозь окно посмотрела на пыльный теннисный корт.– Печаль кроется в самих людях, – изрекла она. – Взять хотя бы Сонни. Каким печальным он был в детстве, таким и остался.– Я не знаю, что ему сказал психиатр, – пожаловался Дуэйн. – Сонни избегает меня. Я вижу его только на заседаниях.– Я тоже избегала бы тебя на месте Сонни. Ты счастливчик, а он нет.– Что ты хочешь этим сказать? Я сижу на мели, а у него пять или шесть крепких предприятий, – возразил Дуэйн. – Они, конечно, не «Эксон» и не «Мобил», но какой-никакой доход приносят. Это мне следует печалиться.– Некоторые люди могут замечать только поражения, – ответила его секретарша. – Ты не из их числа, Дуэйн.Они помолчали. Дуэйна в последнее время часто раздражало, что никто не хотел видеть изменений, происходящих в его жизни. Все спокойно продолжали считать его самым преуспевающим бизнесменом в городе, хотя его личная жизнь не заладилась, дети стали неуправляемыми, а предприятие балансировало на грани краха.– Может статься, что я сейчас наблюдаю собственное поражение, – сказал он таким тоном, что Руфь могла понять, что и его не обходят превратности судьбы.Но Руфи уже не было до него никакого дела. Она направилась в душевую, и вскоре он услышал, как она застучала на машинке, печатая свои таинственные письма.Дуэйн достал из стола лист чистой бумаги, собираясь написать на нем все то, что хотел сделать за день. Карла где-то вычитала, что хорошо заранее составить такой список, и постоянно пользовалась такими памятками, прикрепляя их к ванне, стоявшей на веранде. Солнце быстро высушивало клейкую ленту, и тогда они разлетались по всему двору, становясь добычей муравьев и жуков. Она прикрепляла их также к холодильнику и к ветровому стеклу БМВ. Карла почти никогда не следовала тому, что было занесено в эти записки-напоминания, но они создавали впечатление бурной деятельности, вызывая зависть у Дуэйна.Он долго глядел на чистый лист бумаги, потом написал:(1) Проверить установку Абилена,(2) Сюзи Нолан,(3) Дики.Немного подумав над многообещающим перечнем дел, требовавших ответственного отношения, он зачеркнул «Дики» и вставил «Джейси». Больше ничего не лезло в голову, а три дела на целый день – не густо. Получается глупо. Он скомкал бумагу и швырнул ее в мусорную корзину. Поднявшись из-за стола, Дуэйн решительно направился к машине и уже собрался было садиться, как вдруг вспомнил, что Руфь с Карлой отличаются повышенным любопытством и могут наткнуться на скомканный листок бумаги. Конечно, и та, и другая были уже в курсе их дружеских отношений с Джейси и вроде бы обе одобрили такое событие. О его связи с Сюзи Нолан, пожалуй, им ничего не известно. Во всяком случае, ни в чем таком он не признавался, но и ничего решительно не отрицал. Они, разумеется, вправе строить любые предположения, но не больше… Но если Карла или Руфь обнаружат в корзине вещественное доказательство, то последуют соответствующие выводы. И эти выводы окажутся, весьма вероятно, правильными.Терзаясь сомнениями, Дуэйн с минуту подумал и вернулся назад в офис за компроматом.– Забыл кое-что, – неуклюже объяснил он Руфи свое неожиданное возвращение.– Бывает, Дуэйн, – сказала Руфь. – Никто не упрекнет тебя, если ты будешь действовать только наверняка.Вернувшись к машине, Дуэйн на корте заметил Брискоу. Брискоу прыгнул через сетку, обежал дальний край площадки и затем снова перепрыгнул через сетку. Походило на то, что он сам с собой играл в теннис, подавая и отбивая мячи. После этого Брискоу принялся раздраженно рвать сетку. Когда же он заметил, что за ним наблюдают, то отбежал на линию подачи, наклонил голову и сердито уставился на Дуэйна.Понаблюдав за странным человеком, Дуэйн почувствовал себя лучше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65