Билл почувствовал, что он в панике. Если отказаться, это даже может стоить ему работы. Неожиданно он подумал о проблеме, с которой и у Джудит могут возникнуть сложности. У него не хватит бензина, чтобы гонять туда и обратно в Ньюпорт каждую неделю.
— Ничего не выйдет. Идет война, если помнишь. Ты, надеюсь, в курсе, что бензин сейчас выдают по карточкам?
Она ухмыльнулась:
— Весь необходимый бензин ты получишь.
— Где? Как?
— Послушай, ты меня удивляешь. Вот уж не считала тебя таким наивным!
Билл впал в ярость. Она что, не видела расклеенных повсюду плакатов, призывающих к военным займам? На них тебе в глаза смотрит умирающий пехотинец, а внизу лозунг: «Он отдает свою жизнь, а вы — только деньги!» А Джудит готова способствовать смерти этих храбрых парней, занимаясь спекуляциями на черном рынке, чтобы удовлетворить свою похоть? Может быть, она думает, что он тоже из таких? Так вот, худшего оскорбления для него быть не может.
— Я сражался на Гавадал-канале, разрази тебя гром! Видел кругом убитых и умирающих. Ты что, думаешь, я способен предать наших парней, чтобы ублажать жирных тыловых крыс? Тебе следовало взглянуть на кровь и грязь фронта, и тогда, возможно, ты не стала бы предлагать мне горючего, купленного на черном рынке!
В ответ Джудит только улыбнулась:
— Значит, в тебе еще осталась кое-какая честь? Это приятно сознавать. А я, признаться, решила, что вы, бывшие вояки, все шлюхи.
В тот момент больше всего на свете ему захотелось накинуться на нее и избить до потери сознания, сломать челюсть, наставить страшных черных синяков, расплющить нос в кровавое месиво…
Кто знает, может быть, ей этого и хотелось больше всего на свете, даже больше, чем ублажения своей дырки!
Но, увы, в тот момент, кроме усталости и чувства отвращения к самому себе, в нем ничего уже не было. Джудит не врет. Он точно такая же шлюха, как та, что торгует своей задницей по два доллара в час! И даже хуже.
— Ты права, — сказал он. — Я, конечно, шлюха, но ты шлюх производишь. Но и у меня, как выяснилось только что, сохранился остаток чести, и ездить на бензине с черного рынка я не буду.
Она расхохоталась:
— Тогда ты будешь ездить на поезде!
После того как Билл Шеридан удалился, Джудит решила, что он больше дурак, чем шлюха. За все время, пока они встречались, он даже не подозревал, что не только его красота и мужские достоинства привлекали ее, но и определенные качества «племенного животного» (так она выразилась про себя), которые могли пригодиться Джудит в будущем. Он являлся носителем всех тех качеств — силы, красоты, решительности, способности действовать в трудную минуту, которые она хотела бы видеть в собственном сыне. С деньгами Стэнтонов и его знаменитым именем ее сын станет куда значительнее какого-то служащего адвокатской конторы. Он будет настоящим принцем!
У Джудит не было и тени сомнений, что она родит сына. Именно сына она страстно хотела иметь, и она его получит! Она верила в собственную волю и целеустремленность, как иной верит в Бога.
Главной проблемой являлось время. Она сильно сомневалась, что Дадли протянет еще год, хотя делала все возможное, чтобы продлить его существование, включая легкие стимуляторы и даже изредка секс. Ей следовало быть чрезвычайно осторожной, чтобы ни в коем случае не перегрузить его ни тем, ни другим. Особенно сейчас, когда он был почти полностью парализован, в сущности, являя собой лишь жалкую тень человека, которого могло уничтожить любое дуновение. Тем не менее, она не могла позволить ему абсолютно лишиться надежды, если не на выздоровление, то хотя бы на улучшение состояния.
Каждый день Дадли навещал специалист, занимавшийся постановкой речи, и столь же регулярно к нему приходил физиотерапевт. Она с жаром ловила всякую попытку верно произнести слово с его стороны, и хотя получить его корявую подпись под чем бы то ни было труда не представляло, Джудит считала, если муж членораздельно заговорит, пусть и плохо, для нее это будет лучше. Ведь насколько внушительнее будет выглядеть, когда Дадли, узнав, что его жена беременна, заявит своим адвокатам лично, что желает изменить завещание, оставляя половину состояния, как и прежде, ей, а другую, ту, которая должна была послужить основой фонда Стэнтонов, — будущему наследнику. Она же, Джудит Стэнтон, будет единственным опекуном. И насколько убедительнее для окружающих будет факт, что Дадли сравнительно твердой рукой в присутствии свидетелей поставит свою подпись под новым завещанием, а не нацарапает некие крючки с помощью жены…
Тогда она станет владелицей всего, и кто в состоянии будет это оспаривать? Все будет совершено по закону, а для Джудит настанет долгожданное спокойствие. Что же касается создавшегося в благотворительных целях фонда Стэнтона, она не прочь и поделиться от щедрот, но в свое время, и будет выделять на цели фонда только те суммы, которые найдет нужным. В любом случае этот фонд может подождать, хотя бы до конца войны…
Необходимо было забеременеть. Вот какова ирония судьбы! В романах и фильмах стоило «хорошей» девочке допустить слабость и уступить страсти, как она тут же оказывалась в «беде», то есть беременела. А она, жена уважаемого человека, обладатель огромного состояния, которое готово послужить будущему наследнику Стэнтонов, никак не может понести, даже после многочисленных попыток. Оставалось одно — стараться изо всех сил, прежде чем иссякнет время. Придется заставить Билла навещать ее в Ньюпорте дважды в неделю, что, несомненно, внесет разнообразие и комфорт в ее тамошнюю жизнь. Кроме того, побочно, не позволит ему проводить слишком много времени с Карлоттой.
Джудит не забыла, насколько ревнива была Карлотта в тот памятный вечер, когда пригласила Билла познакомиться с нужными людьми. Как ей хотелось тогда сказать Карлотте, что они с Биллом любовники. Но подобное удовольствие могло бы подорвать ее позиции в этом мире и потому явилось бы чистейшей воды легкомыслием. Когда родится ребенок, ни у кого и малейшего сомнения не должно возникать, кто его отец. Только она одна должна знать об этом с уверенностью, да еще, возможно, у Билла появятся кое-какие соображения, но только потом… Ей, признаться, было наплевать на то, о чем станет думать и догадываться Билл. К этому времени, когда родится ее сын, Билл Шеридан будет слишком повязан, и ему будет что терять, если правда выплывет наружу. Чем более видное положение будет он занимать, чем выше подниматься по собственной лестнице, тем крепче он станет хранить их общую тайну. Тайну, которая свяжет их вместе до конца жизни…
Билл Шеридан всегда будет принадлежать более ей, чем Карлотте!
Когда Джудит заявила Биллу, что ему придется приезжать в Ньюпорт дважды в неделю, тот был вне себя от ярости:
— Ты с ума сошла! Можно подумать, что мне делать больше нечего, как ездить туда-сюда на этом растреклятом поезде!
— Ты всегда сможешь нормально отдохнуть. У нас прекрасные апартаменты для гостей, — поддразнивала она его. — К тому же у нас теннисные корты, прекрасное купание. Ты же играешь в теннис, не так ли?
— Все равно я на это не соглашусь!
— Что ж, давай обсудим. Что ты имеешь сейчас? Две с половиной тысячи долларов в месяц? Это крупная сумма, я бы даже сказала, очень крупная. Но ведь и ее можно поднять. Что ты скажешь о четырех тысячах?
Четыре тысячи чистыми в месяц! Да это же чистое сумасшествие! Большинство людей не зарабатывают столько в год. Отчего она полна решимости платить ему такие бешеные деньги? Нет, здесь все далеко не так просто. Конечно, выплаты регулярны, но она обращается с ним, как с последним дерьмом, а разговаривает так, словно он ее раб! Таким образом, ни о какой любви с ее стороны к нему говорить не приходится. Но даже зная, что станет уважать себя после этого еще меньше, он был не в силах отказаться от четырех тысяч зеленых в месяц. Да, пожалуй, уже и не смог бы. Какого черта! Он привык иметь в кармане сотню-другую. Они стали ему необходимы!
Тем не менее, Билл все еще колебался, буквально раздираемый на части нравственными страданиями. Он прекрасно отдавал себе отчет, что попал в ситуацию, которая обыкновенно зовется «продажей души дьяволу», и, более того, увязает в ней глубже и глубже. Он никогда не вырвется из лап Джудит! Даже если взять интимную сторону их отношений: всякий раз, когда он трахал ее, его возбуждение возрастало, словно ему было мало испытанного с ней ранее, — ему хотелось затрахать ее чуть ли не до смерти!
— Знаешь, что я думаю? — говорила между тем Джудит, внимательно разглядывая его лицо. — Морис Тобин на следующий год собирается баллотироваться в губернаторы штата. Ему придется искать себе помощника, проходящим в одном с ним списке. Разве для тебя это не было бы превосходно? Так сказать, блестящим началом будущей блестящей карьеры…
Билл почувствовал, как его и так не слишком крепкие бастионы начинают сдаваться один за другим.
— Ты хочешь сказать, что в состоянии обеспечить это? Достать мне место в одном списке с ним?
— Конечно, гарантировать я ничего не могу. Если бы я упомянула о гарантиях, то солгала бы, а это не в моих правилах. Но даю тебе слово, что сделаю все, что в моих силах, а ты знаешь, что влияния мне не занимать. Тем временем, тебе можно было бы обеспечить штаб-квартиру и штат тренированных сотрудников, которые могли бы пригодиться и дальше. Ты сам поймешь необходимость подобного штата, когда окажется, что выступать тебе придется все больше и больше перед различными общественными группами и организациями по мере того, как будет приближаться время выборов. Выступать, кстати, придется по всему штату, а ведь ты хочешь именно этого — добиться популярности, по крайней мере в его пределах. Нет, тебе совершенно определенно понадобится целый штат сотрудников. Потом еще — отношения с прессой. Да что и говорить, пора тебя выпускать в открытое море: в отношениях с прессой главное, чтобы ни один газетный номер не выходил без упоминания твоего имени. А если будут фотографии — еще лучше. Все женщины решат, что ты просто душка. Когда же у нас не окажется возможности пристроить информацию о тебе бесплатно, то на этот счет всегда есть те или иные платные каналы, которые помогут тебя рекламировать. Обычно они проходят под рубрикой «В интересах широкой публики».
— Но до помощника губернатора предстоит еще продержаться пару лет или около того. А вдруг ты потеряешь ко мне интерес? Согласись, такие случаи бывают…
— Ты хочешь сказать, что я потеряю интерес к твоим талантам особого рода?
Она захватила в ладонь его половые органы, чтобы он однозначно понял, на какие его «особого рода» таланты она намекала.
Он покраснел, но не попытался отодвинуться или убрать ее руку, и она поняла, что попала в самую точку.
— Все это будет зафиксировано на бумаге, коль скоро уж ты мне не слишком доверяешь, — сказала она, несколько удивленная. — Но ты, надеюсь, не будешь возражать, что род услуг, который ты мне оказываешь, будет в документах несколько видоизменен? Согласен? Давай подумаем, как это оформить… Скажем так: поскольку я искренне уверена, что Большой Билл Шеридан является воплощением всего лучшего, что наша великая страна в состоянии предложить… Ну и дальше как-нибудь. Ты ведь у нас адвокат. Так что договор будешь составлять ты…
— Но почему? Я хочу сказать, почему ты так из-за меня стараешься? Вокруг столько мужчин, которые…
— Это правда. Но никто из них не зовется Большим Биллом Шериданом. Скажем так, ты меня несколько заинтересовал, а я могу себе позволить слегка побаловать того человека, который меня интересует…
Но Билл по-прежнему не мог до конца взять в толк, о чем говорит Джудит, и думал об этом всю дорогу, пока ехал в поезде, возвращаясь в Бостон. Может быть, это все как-то связано с его любовью к Карлотте? Или с их помолвкой? Он-то прекрасно знал, как Джудит относится к его невесте. Скорее всего, ей доставляет удовольствие трахаться с человеком, влюбленным в Карлотту… Втянуть его в измену любимой девушке и наслаждаться, принимая в этом самое непосредственное участие!
Он с горечью рассмеялся. Если только в этом все и дело, то, учитывая восторг, с которым Карлотта следила за развитием ситуации, в глупом положении, возможно, окажется Джудит… Или это только кажется?
Лето промелькнуло для Билла как одно мгновение. Между еженедельными поездками в Ньюпорт и странствиями по всему штату, где он выступал перед всевозможными организациями, включая союз ветеранов, женские клубы, ассоциации матерей-героинь, профсоюзные группы. Если добавить к этому речи, которые он произносил по поводу военных займов и на военных заводах, то времени бывать у себя в адвокатской конторе у него почти не оставалось. К счастью, Фэнтон Хардвик был весьма рад, что Шеридан взял на себя заботы по делам семейства Стэнтонов. Кроме того, в газетах не раз отмечалось, что Билл Шеридан являлся служащим его конторы. Для них обоих союз оказался весьма плодотворным.
В конце недели Билл иногда разбирал дела в близлежащих поселках, посещал всевозможные пикники, вечеринки и гонки яхт, организованные под соусом той или иной политической кампании, или занимался церковными делами. Единственной возможностью для него побыть с Карлоттой являлась попытка возить ее повсюду с собой — насколько, разумеется, это было возможно. Это, признаться, не доставляло ей большого удовольствия — приходилось не ходить на привычные свидания или в дансинги. Она даже жаловалась Франческе:
— Это такая скука. Скажу тебе честно: смотреть, как Билл прикалывает голубую ленточку какой-нибудь свинье — отнюдь не мой идеал развлечений.
Но Франческа после того, как состоялось обручение Карлотты и Билла, старалась изо всех сил помочь сестре и спасти ее от себя самой и держалась непоколебимо.
— Ты только подумай, — обыкновенно говорила она, — какое блестящее будущее ждет вас с Биллом, если он станет сенатором или, чего доброго, губернатором!
Она, правда, не осмеливалась упоминать слово «президент», поскольку Карлотта просто высмеяла бы ее, а Франческе хотелось, чтобы сестра отнеслась к идее серьезно и приняла ее как можно ближе к сердцу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84