– Этого мы не допустим. – Саманта потянула камень, и он вышел из стены. При рассеянном свете она видела пространство в глубине. А для чего нужно подобное пространство, если не для шкатулки, которую можно там спрятать? Сердце у нее забилось быстрее. Всем понравилась бы идея о запрятанном сокровище, подумала она, осторожно пытаясь вытащить шкатулку. Для нее это были ощущения, близкие к оргазму.
– Что там такое?
– Я не знаю, – рассеянно сказала Саманта, стирая пыль с верхней части шкатулки и спускаясь вниз. Красное дерево, отполированное и инкрустированное. И старое. Не похоже на детскую шкатулку для хранения мелочей.
– О Господи! – произнес Монтгомери, заглядывая ей через плечо. – Почему вы не открываете ее?
Она хотела открыть, страшно хотела. В конце концов, она возглавляла охрану этого здания, так что даже обязана, была знать обо всем, что находится внутри его. Даже о старинных спрятанных вещах. В особенности, когда они находятся внутри стен конюшни родовой собственности Рика.
В течение последних восьми месяцев она преодолела немало искушений, но никто не может ожидать, что она проигнорирует шкатулку, которая буквально свалилась ей в руки. Рик не стал бы.
Сделав глубокий вздох, Саманта открыла крышку. Внутри находился маленький бархатный мешочек. Все еще сомневаясь, она сунула в шкатулку руку и перевернула мешочек. Из него вывалилась инкрустированная бриллиантами цепочка, приделанная к голубому бриллианту размером с грецкий орех. Бриллиант подмигнул ей.
Одновременно над ее головой щелкнула и взорвалась маленькая молния, обдав ее искрами. Ахнув, она захлопнула крышку. О Господи!
Монтгомери уставился на потолок.
– Это…
– Извините м-меня, я на м-минутку, – заикаясь, проговорила Саманта и бросилась к выходу. Крепко сжимая в руке шкатулку, она пересекла часть временной автостоянки, которую они устроили на время выставки, открыла садовую калитку, толкнув ее бедром, и быстро зашагала к массивному дому.
Бриллиант. Проклятый бриллиант! Они встречались – черт побери, стали жить вместе – спустя три дня после их первой встречи, и Рик дал ясно понять, что хочет прожить с ней всю оставшуюся жизнь. Но он также знал, что она редко задерживалась на одном месте и никогда не работала с партнерами.
Если таким образом он преподносит ей подарок, не вынуждая дезертировать… что ж, это очень даже умненько. Он знал, что она любит головоломки, а спрятанная шкатулка в потайной стене была той еще загадкой. Но бриллиант не просто подарок. Бриллианты всегда что-то означают. А бриллианты такого размера…
– Рик! – крикнула она, едва дойдя до главного холла.
– Что? – Буквально через пару секунд Рик перегнулся через перила балкона над ней. – Никак, ты убила Монтгомери?
Несколько мгновений она просто смотрела на него. Черные волосы, голубые глаза, тело профессионального футболиста – и это все ее. Остроумно-идиотская реплика, которую она собиралась отпустить относительно бриллианта, застряла у нее в горле.
– Что случилось? – повторил Рик, спускаясь по лестнице. На нем были серая тенниска и джинсы, ноги босые. Да, ее миллиардер любит ходить босиком.
Продолжая сжимать шкатулку в руке, Саманта подошла к основанию лестницы, схватила его за плечи и поцеловала.
Рик провел ладонями по ее бедрам и притянул к себе. Она вздохнула и прижалась к его поджарому, мускулистому телу. Уголком глаза она увидела дворецкого, который вышел было в холл, увидел их и повернул назад – туда, откуда только что прибыл.
Отодвинувшись от нее на один или два дюйма, Рик убрал прядь рыжеватых волос ей за ухо.
– Что именно вы обсуждали с мистером Монтгомери? – спросил он.
Сердце у нее гулко застучало, она с трудом собралась с мыслями.
– Я нашла это, Бритт. Спасибо тебе, но… это слишком много.
Рик насупил брови:
– О чем ты толкуешь, Янк? Саманта протянула ему шкатулку:
– Вот об этом. Когда ты положил ее…
Рик взял шкатулку из рук Саманты, посмотрел на ее лицо, затем открыл шкатулку.
– Боже милостивый! – выдохнул он, вынимая сверкающий бриллиант вместе с золотой цепочкой. – Откуда это взялось?
– Это ты положил его туда. Разумеется, он не клал. Она выставила себя идиоткой.
Означало ли это, что она надеялась получить бриллиант?
Вот и конец независимой Саманте Элизабет Джеллико. Тупица!
– Куда положил?
– Он находился в тайнике – в стене выставочного зала. Пойдем, я покажу тебе.
– Погоди минутку. – Поставив шкатулку на боковой столик, Рик вытащил сложенный лист бумаги, прилепившийся к крышке. – Ты видела это?
Саманта покачала головой. Мало того, что она оказалась идиоткой, так еще и ненаблюдательной. Что, черт возьми, с ней произошло?
Рик осторожно развернул лист. Его края были смяты, бумага пожелтела и скукожилась.
– «Тому, кого это может касаться, – прочитал он, подставляя бумагу так, чтобы на нее падал утренний свет из окон. – Предмет, который вы обнаружили, известен как бриллиант «Соланум». Ранее он принадлежал семейству Манроу из Ланкастершира, до моей женитьбы – Эванджелине Манроу и с ее разрешения перешел ко мне».
– Кто такая Эванджелина Манроу?
– Тихо. Я читаю. «Бриллиант был обнаружен представителем семьи Манроу в южной части Африки в 1640 году и с этого времени оставался предметом, приносящим несчастье. Поскольку именно вы его нашли, решение за вами, но я должен предупредить вас, что прикосновение к этому бриллианту, его ношение порождает самые невероятные несчастья. Наоборот, если кто-то прикоснулся к нему, а затем спрятал его, то это приносит человеку счастье. Я советую вам, более того, прошу вас вернуть это письмо и шкатулку туда, где вы ее нашли, а если это невозможно, поместить в другом надежном месте. Это единственный способ получить выгоду от сего таинственного бриллианта. Я был свидетелем обеих сторон воздействия бриллианта и могу поручиться за правдивость легенды. Да снизойдет на вас счастье! С искренним уважением, Коннолл Спенсер Аддисон, маркиз Роли». – Рик посмотрел на Саманту, затем снова на послание. – Дата: 19 июля 1814 года .
Саманта наблюдала за выражением его лица. Как человек, давно владеющий баснословным богатством, он очень редко говорил об этом. Обычно он морщился, если кто-нибудь обращался к нему как к маркизу Роли, всегда предпочитая, особенно в Соединенных Штатах, чтобы его называли просто мистер Ричард Аддисон.
– Ты знаешь этих людей? – наконец спросила она.
– Да. Коннолл и Эванджелина – мои прапра и еще несколько раз прародители. Их портреты есть в галерее.
– Стало быть, этот бриллиант находился в стене около двухсот лет?
– Похоже, что так.
Саманта посмотрела на бриллиант и шкатулку:
– Мы должны вернуть его на место.
– Ты с ума сошла? Если он настоящий, то тянет не меньше чем на сто пятьдесят карат, не считая мелких на цепочке. И к тому же он голубой. Ты знаешь, какая это редкость?
– Он приносит несчастье. Так утверждает твой предок.
– Ты слишком суеверна. Покажи мне, где ты его нашла. Рик взял шкатулку и хотел ее отдать Саманте, но она попятилась назад и спрятала руки за спину:
– Нет.
– В письме говорится, что ношение его в руках дает тот же эффект, что и ношение на груди. Ты принесла его в дом. Тебя ударила молния? Ты провалилась в яму?
– Рик, это…
– Двести лет назад мой предок был достаточно суеверен, чтобы спрятать бриллиант, который стоит несколько миллионов фунтов. Я думаю, мы более просвещенные люди, разве не так?
После слов Рика она почувствовала себя совсем глупой. И, пусть неохотно, Саманта подставила руку, и Рик повесил ожерелье ей на пальцы. Оно было восхитительным.
Потрясающим! В течение нескольких секунд она ждала, затаив дыхание, что разверзнется небо или случится что-либо подобное, но ничего не произошло.
– Я не могу не быть суеверной, ты ведь знаешь, – сказала Саманта, видя, как Рик смотрит на нее с насмешливой улыбкой. – Черные кошки, лестницы, все это дерьмо – это ведь…
– Да, я слышал, что уголовники всюду ищут предупреждения, – он снова поцеловал ее, – но ты ведь больше не уголовница. Покажи мне этот тайник в стене.
Саманта зажала бриллиант в кулаке, вздохнула и притворилась, что больше не похожа на нервного длиннохвостого кота в комнате, полной кресел-качалок.
– Хорошо, но если земля все-таки провалится, я утащу тебя с собой.
– Я и не ожидаю ничего иного.
Глава 2
Среда, 9.44 утра
Ричард Аддисон взобрался по стремянке и всмотрелся в маленькое, неправильной формы углубление в стене старой конюшни. Если учесть, сколько здесь было переделок в течение почти двух столетий, в том числе и капитальная реставрация, которую он провел семь лет назад, то обнаружение тайника можно отнести к разряду чуда.
В глубине тайника пальцы Рика что-то нащупали, и он извлек оттуда свинцового солдатика, краска на котором почти совсем облупилась.
– Что это? – спросила Саманта, приподнимаясь на цыпочки, чтобы получше рассмотреть находку.
– Фузилер, – ответил Рик, передавая ей солдатика и спускаясь вниз. – Эпохи Георга Третьего, я думаю.
Саманта одарила его лучезарной улыбкой:
– Я знаю, что ты эксперт по части живописи эпохи Георга, но не имела понятия, что ты разбираешься также в игрушечных солдатиках.
– Ты же знаешь, я английский парень. – Он окинул взглядом захламленную комнату: – Где Арманд?
– Мистер Монтгомери вынес бриллиант наружу, чтобы изучить его при солнечном свете. – Саманта вернула Рику солдатика. – Никогда не видела, чтобы англичанин был таким возбужденным.
Ричард выразительно вскинул бровь:
– Прошу прощения? Она фыркнула:
– Вне спальни, я имею в виду.
– Смею надеяться, что он не попытается сбежать с ним.
– Я догоню, если попробует, – сказала Саманта, шагая за ним к двери. – Кроме того, драгоценные камни – это его жизнь. А этот – неповторим. Даже если он приносит несчастье.
– Нет таких вещей, которые приносят счастье, – сказал Рик, беря ее за руку, когда они вышли из конюшни и направились туда, где стоял Арманд Монтгомери, держа бриллиант в одной руке и мобильник в другой. – Реакция людей на объект – да, существует. Сам объект не реагирует.
– Как у тебя все логично, мистер Спок! – Саманта выдернула руку из его руки, когда Арманд закончил разговор. – Ну и что вы думаете? – спросила она.
– Это голубой бриллиант, – ответил Арманд, и мускул под его левым глазом дрогнул. – Искусно огранен.
За свою карьеру покупателя и продавца собственности и коммерческих фирм Ричард научился хорошо разбираться в людях. Мистер Монтгомери был чем-то очень расстроен.
– Арманд, что вас беспокоит? – спросил он.
– Я… гм… меня отзывают в Лондон. Предстоит идентификация весьма важного объекта музейной коллекции.
– Но выставка здесь открывается через три дня!
– Да, знаю. Я пришлю своего ассистента, он и доставит груз. – Он откашлялся. – Ужасное совпадение по времени. Было очень приятно работать с вами, мисс Джеллико. И также с вами, мистер Аддисон. – Он открыл дверцу своего «мерседеса» и скользнул на сиденье.
– В дальнейшем я уговорю вас называть меня Риком. А вы позволите называть вас Армандом?
Арманд посмотрел на него снизу вверх:
– Что?
– Бриллиант? Монтгомери побелел.
– О Господи! – Он протянул ожерелье. – Приношу извинения. Я сейчас несколько рассеян.
Ричард отошел на шаг от машины.
– Не беспокойтесь, желаю благополучной поездки. Как только «мерседес» покинул засыпанную гравием стоянку, Саманта захлопала в ладоши:
– Потрясающе! Я заполучу специалиста, который поможет мне устроить выставку дорогущих драгоценных камней.
– Ты не нуждаешься ни в ком, моя дорогая, – прокомментировал Рик, начиная сожалеть о том, что вышел из дома босиком, поскольку они шли по гравию. – Ты ведь знаешь, что Монтгомери был просто украшением витрины.
– Однако выставка принадлежит его музею и переезжает туда, куда он скажет. И это моя первая большая работа, и я получила ее только потому, что ты владеешь половиной сельской местности, и…
Ричард схватил ее за талию, притянул к себе и поцеловал долгим нежным поцелуем. Зеленые глаза, каштановые волосы, стройная и в то же время крепкая фигура – она очаровала его с того самого момента, как он увидел ее, и это случилось в Палм-Бич в тот момент, когда она пыталась его ограбить. Его потрясло другое. Она могла в течение пяти секунд отключить систему сигнализации, но отказывалась грабить музеи, могла схватить вооруженного опасного парня, но не могла убивать пауков.
Наваждение, страсть – тут можно как угодно это называть, но он любил ее. Любил настолько, что это иногда его пугало. И она подумала, что он спрятал бриллиант, чтобы она его нашла. И не заплакала и не убежала. Она поблагодарила и поцелована его, что открывало определенные перспективы, поскольку несколько недель назад он приобрел некий предмет…
– Что скажешь, если мы куда-нибудь поедем пообедать? – предложил он, осторожно сходя с гравия на поросшую травой садовую тропинку.
– Только не надо туда, где в меню значится «пудинг». Твои люди не знают, что такое пудинг.
– Я думаю, не пообедать ли нам у Петруса?
– Я не поеду в Лондон. Камешки и ассистент Арманда будут здесь уже утром.
– Это не проблема, – возразил Ричард. – Я вызову вертолет.
Саманта засмеялась, уткнувшись лицом в его плечо.
– Ты такой прохладный.
– Да, я знаю.
Она посмотрела ему в лицо:
– Все-таки это похоже на фантастику – найти такое ожерелье. Фамильное достояние почти двухсотлетней давности. Вероятно, последним, кто видел его, был именно твой прапрапрадед.
– У меня много фамильных ценностей. Однако Коннолл Аддисон был первым, кто начал собирать европейских мастеров. Фамильная легенда гласит, что он увез несколько картин из Парижа, чтобы их не захватил Бонапарт и не обменял на оружие.
– Ты… так мало рассказываешь о своей семье.
– Как и ты, – заметил Ричард.
– Это потому, что я даже не знаю, кто была моя мама, и еще три месяца назад думала, что мой папа умер в тюрьме.
– А он разъезжает по Европе и водит за нос Интерпол. Я помню. Он чуть тебя не убил.
– М-м-м… Ты меняешь тему разговора, Рик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36