Спасибо. Я по собственному опыту знаю, как непросто лгать Мельбурну.
– Сочувствую. Но в вопросах обмана я специалист. Чаще всего даже сам себе не верю.
– Это не слишком успокаивает.
Он улыбнулся ей, и его полу прикрытые веками глаза сказали ей что-то такое, чего она не могла понять.
– А это и не должно успокаивать. Так мы следуем правилам или нет?
Было бы, конечно, очень соблазнительно подражать его поведению – хотя неизвестно, чем бы это закончилось для нее.
– Я пока не знаю, – прошептала она, а когда взглянула на него, ей пришла в голову одна мысль. – Скажите, если бы я была какой-то жеманной мисс, которая приводилась бы сестрой Мельбурну, вы бы так же заботились обо мне?
– Нет, – сразу же ответил он. – Просто вы мне нравитесь. К вашей родословной это не имеет отношения.
– Это правда? Значит, вы уже на ступеньку выше большинства мужчин, с которыми я сегодня танцевала.
– Тут вы ошибаетесь. Причины моего присутствия здесь не делают из меня героя и не означают, что я поступлю с вами правильно. Вам лучше не забывать об этом, леди Элинор.
Некоторое время они вальсировали молча. Мельбурн, возможно, делал вид, что не обращает на них внимания, но она не могла не заметить, как внимательно смотрит на их пару Шей, стоявший возле дверей игровой комнаты. И не только он. Приличные девушки не танцуют с Девериллом. Если бы он не был самым близким другом ее брата, то вальса с ним могло быть достаточно, чтобы аннулировать ее «декларацию».
– Зачем вы без конца предупреждаете меня?
– Наверное, по той же причине, по которой поцеловал.
Она глотнула воздуха, надеясь, что щеки ее не слишком сильно покраснели.
– Что же это за причина? Губы его дрогнули в улыбке.
– Потому что хотел этого. Силы небесные!
– А раньше вам никогда этого не хотелось?
– Предупредить вас или поцеловать?
– Поцеловать. Предупреждали меня вы и раньше, хотя главным образом речь шла об опасностях, связанных с тем, чтобы выпить лишнее или переесть помидоров.
Валентин шумно втянул в себя воздух и уставился на ее губы.
– Вы недавно привлекли мое внимание. Именно по этому вам следует помнить о том, что я сказал: найдите себе другого наставника.
– Нет, благодарю вас. Меня вполне удовлетворяй тот, которого я выбрала.
Интересно, что он сказал бы, если бы она признала, что Валентин всегда привлекал ее внимание? Вероятнее всего, она оказалась бы в какой-нибудь укромной комнате с юбками, задранными до талии. И на этот раз никто не подоспел бы, чтобы спасти ее.
Правда, она не была уверена, что на сей раз, захотела бы, чтобы ее спасали. Такого рода свобода наверняка, как хмель, ударила бы в голову и навсегда погубила ее. До нее доходило немало слухов о женщинах, о которых он забывал, переспав с ними, поэтому она знала, что одна ночь любви – это все, что она может получить от него.
– О чем вы думаете? – вкрадчиво спросил он.
– О свободе, – ответила она.
Она вновь его удивила. Это было видно по его главам. Но, несмотря на это, он лишь улыбнулся еще шире.
– Я ожидал не такого ответа. Значит, вы твердо намерены исполнить задуманное?
– Я настроена чрезвычайно решительно. – Вальс кончился, но он все еще держал ее за руку.
Наконец он отпустил ее руку и указал на дверь, ведущую в коридор.
– Идите в библиотеку и возьмите атлас.
– Атлас? – удивилась Элинор. – А что мне там надо найти?
– Все равно что. Какую-нибудь реку в Америке, относительно которой мы с вами поспорили, – сказал Валентин и, повернувшись, направился в комнату с закусками.
Элинор с бешено бьющимся сердцем стала пробираться сквозь толпу гостей. Почти на каждом шагу ее останавливали одинокие джентльмены, так что ей потребовалось несколько минут, чтобы добраться до коридора.
Отыскав библиотеку, она вошла внутрь.
– У нас всего одна минута, прежде чем появятся ваши братья, делая вид, что вовсе не ищут вас, – тихо сказал Валентин, стоявший возле книжного шкафа, – так что говорите скорее, что вы хотели мне сказать.
Элинор некоторое время молчала, не зная, стоит ли о чем-нибудь спрашивать. И вдруг ей пришло в голову, что она еще никогда не бывала с Валентином Корбеттом в более интимной обстановке чем сейчас, если не считать того случая, когда он вез ее в экипаже, но тогда она была отравлена наркотиком и напугана до безумия.
– Поцелуйте меня еще раз, – попросила она.
– Хотите быть смелой, да? – Я…
Валентин отошел от шкафа и, взяв ее за плечи, привлек к себе. Наклонившись, он завладел ее губами.
Время остановилось. Ее тело как будто парило в воздухе и словно бы не совсем принадлежало ей, потому что все ее существо было сосредоточено на нежном, бережном прикосновении его губ к ее губам, на его теплом дыхании, на желании, охватившем ее.
Она беспомощно застонала, запустив пальцы в его шевелюру. В ответ его поцелуй стал еще крепче, потом он вдруг остановился. Ошеломленная Элинор открыла глаза.
– Что…
– Вы просили поцеловать вас, – пробормотал он, снимая ее руки, обнимавшие его шею. – Могу ли я что-нибудь еще сделать для вас?
«О да!» Она смутно услышала мелодию начавшегося контрданса. Силы небесные! Ведь он предупреждал, что в их распоряжении всего одна минута, и теперь их могут застукать в любой момент. «Думай, Элинор!»
– Организовать приключение. Он нахмурил лоб.
– Ах да. – Он потер лоб. – Ну конечно. Но скажите, не можете ли вы хотя бы намекнуть, в каком направлении следует действовать?
– Я еще не решила. – Она ничего не успела придумать, а из-за Кобб-Хардинга, который вертелся во круг и что-то затевал, совсем не заметила, как пролетело время.
– Лучше подумайте об этом хорошенько, поскольку, несмотря на вашу минутную слабость, вы, кажется, не хотите сделать свободу образом вашей жизни. А это сужает круг ваших возможностей.
– Я это знаю, – сказала она, тяжело вздохнув. – Пока что я решила присоединиться завтра к лорду Майклу Фицрою и его друзьям, которые участвуют в регате.
Он чуть не открыл рот от удивления.
– В качестве участника или зрителя? Она усмехнулась.
– Я никогда в жизни не сидела на веслах, – призналась Элинор и усмехнулась, представив себя в роли гребца. – Но ведь можно просто сказать, что я буду там, ничего не уточняя, а уж Мельбурн пусть сам делает выводы.
– Опасная тактика, авантюрная. Но желаю вам получить удовольствие.
Он отвесил ей небрежный поклон и распахнул дверь. Элинор достала из ридикюля зеркальце, и, проверив, в порядке ли прическа, вернулась в зал. Едва она успела войти, как перед ней возник Закери.
– Ты с ума сошла? – пробормотал он и, взяв ее под локоть, отвел в сторонку.
– Это ты о чем? О моем вальсе с Девериллом? – спросила она, надеясь, что никто не заметил, как они скрылись в библиотеке. – Но, Закери, я знала его… всю жизнь. К тому же наша договоренность.
– Я не о том, – отмахнулся он. – Я о Фицрое. Ты не можешь отправиться с ним на регату. Тем более в его обычной компании пьяных идиотов.
«Боже милосердный, она еще не успела ничего скачать, а слухи уже поползли!»
– Он попросил, чтобы я его сопровождала, и мне показалось, что это может быть весело, – сказала она в ответ, даже обрадовавшись вмешательству Закери. Это, по крайней мере, отвлекало внимание от Деверилла. – Я и раньше бывала на гребных гонках. Ты сам брал меня с собой. И не раз.
– Быть зрителем и участвовать – это не одно и то же, Нелл.
– Да, это разные вещи. Спасибо за разъяснение. А теперь либо потанцуй со мной, либо уходи.
– Чтобы не мешать тебе, отплыть в Индию овладевать мастерством заклинания змей? Ты должна понять, что, пускаясь в приключение, следует думать о своей безопасности, иначе можно полностью потерять свободу, ради которой ты подняла весь этот шум.
– Закери, я буду, сама решать, каким должно быть приключение и стоит ли ради него рисковать моей безопасностью и репутацией. И никакого шума я не поднимала. Это была «декларация», которая важна для меня.
– Нелл, я, конечно, на твоей стороне, но ты ведешь себя как дурочка.
– Деверилл так не думает.
– Деверилл? Ты судишь о разумности своих поступков по тому, что скажет о них Деверилл? Побойся Бога, Нелл, ведь он сумасшедший. До тебя наверняка доходили слухи о его проделках. Причем в большинстве случаев это правда! – Брат сердито взглянул на нее. – К тому же ты девушка. Нравится это тебе или нет, но есть вещи, которые мужчине сойдут с рук, а вот девушку навсегда обесчестят. Одна из таких вещей – участие в гребных гонках.
«А другая – поцелуи».
– Если моя репутация будет погублена, то вы с Мельбурном выиграете. Так что не расстраивайся.
Она хотела уйти, но он схватил ее за плечи и развернул лицом к себе.
– Речь не о том, кто выиграет, а о том, кто проиграет. Речь о моей сестре. Будь хоть немного осторожнее, Нелл. Я не хочу, чтобы тебя выдали замуж за какого-нибудь безмозглого шута горохового потому лишь, что Себ сочтет, что ты ведешь себя неправильно.
Элинор остолбенела.
– Значит, он уже выбрал кого-то?
Брат покраснел и поспешно отпустил ее руку.
– Нет, это я просто так сказал…
– Кто это, Закери?
– Это не будет иметь значения, если ты выбросишь из головы блажь относительно поиска кандидатуры собственного мужа.
– Я еще даже не начала поиск, – солгала она, бросив сердитый взгляд в ту сторону, где стоял Мельбурн. – И прошу всех вас помнить о нашей договоренности: пока что никто не сказал ни слова о моем плохом поведении. А поэтому я по-прежнему являюсь хозяйкой собственной судьбы.
– Ничего из этого не получится, если завтра ты появишься на регате.
– Это все-таки лучше, чем выходить замуж за какого-нибудь старого козла, которого вы для этой цели притащите с пастбища. – Она круто повернулась и бросила через плечо: – Желаю приятного вечера.
Пока она пробиралась сквозь толпу к Барбаре, ей пришло в голову, что только благодаря Девериллу в лондонской «Таймс» еще не появилось объявления о ее предстоящем браке. Но если ему не удастся каким-то образом заткнуть рот Стивену Кобб-Хардингу, то ей лучше завтра броситься в Темзу.
Не странно ли, что она попросила одного повесу защитить ее от шантажа со стороны другого? Надо вечером помолиться о том, чтобы наставник не обманул ее доверия.
Глава 10
Уже пятый день подряд Валентин уходил из дома до полудня. Вернее, даже задолго до полудня. Изменилось не только время, отведенное на сон, изменились и другие привычки, касающиеся, к примеру, прекрасного пола. У него за всю жизнь было достаточно женщин, чтобы можно было обойтись без них недельку-другую. К тому же, кроме Элинор, все равно никто не смог бы удовлетворить это его нежданное новое страстное желание.
Наскоро позавтракав, Валентин вышел из дому. Прилив сменится отливом примерно в двенадцатом часу, но ему, прежде чем отправиться на гребные гонки, надо успеть кое-что сделать.
Его слуги, привыкшие к тому, что он поздно встает, были весьма озадачены изменением распорядка дня хозяина. Однако когда охотишься на певчих птичек, нужно вставать вместе с ними. То же самое относится к охоте на шакалов.
В клубе «Иезавель» двери были еще закрыты, что объяснялось, вероятнее всего, тем, что последние посетители ушли часа два или три назад.
Тем не менее, Дайкен, владелец клуба, кивнув в знак приветствия, впустил его.
– Что привело вас сюда в такую рань, милорд? – поинтересовался он.
– У меня к вам вопрос, Дайкен. Даже несколько. Вполне возможно, ответы на них сулят вам денежное вознаграждение.
Толстая физиономия бывшего боксера расплылась в довольной ухмылке.
– Всегда рад помочь преданному завсегдатаю моего заведения.
Валентин сел за один из игровых столов, с циничным интересом окинув взглядом изношенное сукно и пятна на темно-красном ковре. Когда окна распахнуты настежь и помещение залито дневным светом, видно, в каком ветхом состоянии все здесь находится, хотя при свете свечей он никогда этого не замечал.
– У вас хранятся долговые расписки некоторые ваших клиентов, не так ли?
– Да, есть у меня несколько человек, которые не столь аккуратно расплачиваются по своим долгам, как это делаете вы, милорд.
– Долги за выпивку или проигрыши?
– Большей частью и то и другое. – На грубом лице снова появилась ухмылка. – Похоже, что одно следует за другим.
– Это вы правильно заметили. – Валентин наклонился к нему поближе. – Нет ли у вас, случайно, каких-нибудь долговых расписок мистера Стивена Кобб-Хардинга?
– Это конфиденциальная информация, милорд. Валентин достал из кармана бумажник.
– Дело в том, что Стивен мой друг и, чтобы не расстраивать его семью, я, возможно, захочу выкупить у вас его долговые расписки. Конечно, за разумную цену.
Дайкен встал из-за стола.
– Подождите здесь минутку.
Он исчез за дверью маленькой комнаты и мгновение спустя, появился оттуда с гроссбухом и деревянной шкатулкой под мышкой. Вновь усевшись напротив Валентина, владелец клуба открыл свой фолиант и перелистнул несколько страниц, прежде чем нашел запись, которую искал.
– Мистер Кобб-Хардинг не сидел за нашими столами более месяца, но я могу поклясться, что это объясняется его проигрышем в фараон, составляющим семьсот восемьдесят шесть фунтов. Это не считая еще тридцати семи фунтов за выпивку. Мистер Кобб-Хардинг любит бренди.
– Как и все мы, – сказал Валентин, которого потрясла эта сумма, хотя он не подал вида. Клиентуру игорного клуба «Иезавель» составляли люди среднего достатка. Зачастую им нравилось играть, посадив на колени девчонку. Это допускалось. Но если их долг был достаточно велик, клуб, продолжая хранить долговые расписки, принимал меры принуждения для взыскания денег.
– Вижу, милорд, что вас удивляет мое терпение по отношению к этому джентльмену. Я был бы более настойчив, если бы он примерно неделю назад не заглянул сюда и не сказал, что у него на крючке богатая наследница, и что к концу месяца он расплатится по счетам с процентами.
Учитывая все обстоятельства, это было весьма оптимистичное утверждение со стороны Кобб-Хардинга. Какой нахал!
– Я слышал из очень надежных источников, что у этой богатой наследницы совсем другие планы, – сказал Валентин, стараясь, чтобы хозяин не заметил, в какой он ярости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38