– Она не любит ни тебя, ни меня. Мы оба идиоты. Фабиана любит по-настоящему только золото.– Слушай, Рамон, я купил участок к северу от ранчо и сейчас ездил туда. Это моя земля, – сказал Максимо, даже не пытаясь скрыть гордость. Увидев, как у брата гневно дрогнули ноздри при одном упоминании о земле, он испытал просто физическое наслаждение.– Фабиана знает?– Пока нет, но я ей скажу, – ответил Максимо, подумав про себя: “А потом, братец, она уйдет со мной, бросит тебя и Джона Брендона к чертям собачьим. Джастииа, моего сына, она заберет с собой”.Рамон сердито пустил лошадь галопом, и Максимо угрюмо посмотрел ему вслед. Настроение у него окончательно испортилось.– Она стоит между нами с того самого дня, как мы ее увидели, – бросил он вдогонку, но ветер отнес его слова. Тогда он тронул свою лошадь, забыв о Рамоне и думая лишь о том, как бы подстеречь Фабиану, чтобы рассказать о покупке.Невозможно поверить, что в феврале ей исполнилось двадцать девять лет. Она всегда останется юной, безумно красивой и очень скоро будет принадлежать ему. Тогда он наконец признает Джастина своим сыном, в котором все от него, за исключением имени. Много лет он тайно копил золото, не гнушаясь ради этого даже игорными притонами, но всегда умел вовремя остановиться. Кроме Джастина, у него еще будут сыновья, уж он постарается.Теперь он имеет средства, чтобы заставить Фабиану бросить мужа. Он хотел иметь собственный большой дом, вроде того, который в самом начале Мексиканской войны потеряла его семья. Максимо прищурился. О постели он может не беспокоиться – за несколько минут ему удается превратить Фабиану в дрожащую от сладострастия распутницу. Он научился будить в ней самку, и ей это нравилось. Никакой другой мужчина не обращался с ней подобным образом. Только он… Максимо чувствовал себя оскорбленным, видя, как гаснет лампа в комнате хозяина, и зная, что Джон Брендом уложил жену к себе в кровать. Странно, у них так и не появилось наследника, хотя Фабиана могла понести и была достаточно страстной, чтобы разбудить даже холодного Брендона. Максимо застонал и постарался направить мысли в другое русло.Надо бы разыскать бесследно сгинувших бычков. Он поднял голову и быстро оглядел горизонт. Ветер гнал волнами траву, немилосердно гнул кривые мескитовые деревья. На миг он почувствовал странное беспокойство. Накануне они с братом заметили двух команчей, а возле реки он наткнулся на свежие колеи от повозок. Максимо невольно обернулся, но увидел только мирно пасущихся лошадей, слегка кольнул шпорами Дьябло и направился к коралю.Фабиана стояла во дворе, и Рамона пронзила сладостная дрожь. Узнав его, она приветливо махнула ему рукой, и он поскакал к ней. Будь у него собственное ранчо, он купил бы в Мексике лошадей и пригнал их сюда на разведение. Собственное ранчо… Рамон выругался и сжал зубы. Он тоже копил деньги, но Максимо не боялся рисковать своим золотом, играя в карты, и купил землю намного раньше. Да, в решимости брату не откажешь.Когда Рамон подъехал к Фабиане, все тревожные мысли о будущем сразу вылетели у него из головы. Лукаво блеснув глазами, она приветливо улыбнулась и кокетливо склонила голову.– Ты быстро ехал, обогнал Максимо.– Собираешь цветы? – Рамон в очередной раз поразился головокружительной красоте этой женщины, а потом ужаснулся тому, что скоро может потерять ее навсегда.– От нечего делать, – раздраженно ответила она, шагнув к нему, и он почувствовал слабый запах терпких духов.– Нас могут увидеть. Давай встретимся вечером – мне нужно с тобой поговорить.– О чем? – лениво осведомилась Фабиана, но в потемневших глазах вспыхнул интерес.– Ты придешь?– Сеньор ждет поцелуя. – Женщина засмеялась, тряхнув головой, отчего смоляные волосы рассыпались по плечам.– Может быть. Но я должен кое о чем с тобой поговорить.– Секрет?– Ты придешь?– Не знаю, смогу ли я уйти вечером.– Сможешь, это очень важно.– И даже не намекнешь, – Она шутливо тряхнула юбкой, намеренно задев подолом его ногу.– Максимо скоро будет здесь, да и твой муж возвращается в это время. – Рамон стиснул кулаки, борясь с искушением наплевать на все и погрузить пальцы в ее пышные длинные полосы. – Жди меня, дорогая. – Он шагнул за лошадь, чтобы их не увидели с дороги, ласково взял Фабиану за подбородок. Какие у нее полные, теплые, зовущие губы!Как только Рамон прикоснулся к ее рту, темное желание ударило ему в голову и он, тяжело дыша, отступил. – Приходи.– Приду, – шепнула Фабиана.От страсти у него мутился рассудок. Чем скорее он уберется отсюда, тем лучше: нельзя, чтобы его глупость подвергла опасности их обоих.– В полночь около тополя на берегу реки.Едва Рамон успел вскочить в седло, из-за амбара выехал Максимо. “Есть ли что-нибудь на свете, что поможет удержать Фабиану от бегства с братом?” – мрачно подумал Рамон.Ей было двенадцать лет, когда она приехала сюда вместе с матерью, отчимом, младшими братьями и сестрами от второго брака матери. Фабиана никогда не рассказывала про семью, а он не хотел ничего выведывать. Как всем известно, ее красавец отчим Донолл Энстон родом из самой Англии; славился он тем, что ловко передергивал в карты, стрелял без промаха, мог перепить любого и не пропускал ни одной юбки. В ночь его смерти в городе произошла драка, он убил человека, хотя сам был ранен в плечо. Все потом клялись, что в него стреляли один раз, а когда в придорожной канаве нашли тело Энстона, оказалось, что прострелено не только плечо, но и сердце.Видимо, кто-то устроил засаду: разъяренный муж, жертва карточного шулерства или другой обиженный. После случившегося ранчо купил Джон Брендон и через месяц женился на Фабиане, которой к тому времени едва исполнилось четырнадцать, но в ней мало что осталось от ребенка. Она стреляла глазами направо и налево, насмешливо улыбалась, как бы давая понять, что знает некую тайну. Дремавшая красота полностью раскрылась, когда ей стукнуло пятнадцать. Она была первой женщиной, которую Рамон полюбил. Сначала он проявил себя довольно неуклюже, однако Фабиана откликнулась на его попытку со всей страстью. И тогда, и сейчас от нее исходила неодолимая чувственность.Тем не менее она вышла за Джона Брендона и через семь месяцев родила сына. Рамон снова выругался. Отец Джастика – он, Рамон Торрес, а не Брендон или Максимо. Обернувшись, он увидел, как Фабиана идет к дому, подумал о ее стройных ногах с красивыми икрами, о гладкой бархатистой коже и в тысячный раз пожалел, что рядом нет другой женщины, которая бы отвлекла его мысли от Фабианы, насытила алчущее тело. Он горько засмеялся, ибо знал, что все равно ничего не сумеет изменить.Рамон приподнялся в стременах, чтобы поудобнее устроиться, и тут заметил под копытами лошади два пера – одно белое, другое голубое. Спрыгнув на землю, он поднял находку, испачканную то ли грязью и кровью, то ли охрой, которой пользуются индейцы, Торрес оглянулся вокруг, потом осторожно двинулся вперед, ведя коня под уздцы, и наконец нашел то, что искал: следы нескольких пар мокасин.Рамон обвел мрачным взглядом окрестности. Ему и раньше попадались следы команчей, в последний раз совсем близко от ранчо. Немного подумав, он решил предупредить Брендона, но тут вспомнил, что в полночь у него свидание с Фабианой. Впрочем, это совсем рядом, бояться нечего, он не пропустит момент, когда она выйдет. Тем не менее Рамон нахмурился: все-таки граница – не место для женщины. * * * Максимо с облегчением увидел, что его брат уехал, а Фабиана вошла в дом. Торопливо соскочив на землю, он расседлал и наспех почистил лошадь, затем, снедаемый нетерпением, постучал в тяжелую дубовую дверь, рассеянно взглянул на переделанное крыльцо и подумал о своем доме, который начал строить. Три комнаты уже готовы, скоро к ним добавятся остальные.Дверь открылась, прервав ход его мыслей, вышла Фабиана.– Мне нужно с тобой поговорить, – сказал Максимо.Один раз она ему уже отказала, испугавшись ярости мужа, но это было давно. Сейчас Фабиана улыбнулась и провела его в комнату, заставленную деревянной мебелью ручной работы, с клетчатыми льняными занавесками на окнах и довольно потертым ковром на полу.Максимо закрыл дверь, невольно коснувшись руки женщины, потом, не отрывая от нее глаз, решительно задвинул засов.– Какой ты бесцеремонный, Максимо. – Она вопросительно приподняла брови.– Не хочу, чтобы нам помешали.От одного ее вида у него закипела кровь. Фабиана – самая чувственная женщина из всех, кого он знал. Каждый брошенный ею взгляд, каждый шаг или легкое движение головы выражали обещание. Максимо глядел на нее, не решаясь заговорить.Что молчишь, язык проглотил? – улыбнулась она. – Зачем ты хочешь со мной увидеться?– Я хочу тебя поцеловать, – тихо сказал Максимо и шагнул вперед.На миг Фабиана уступила, ответила на поцелуи, обвив рукой его шею. От желания вес поплыло у него перед глазами, но, сжав зубы, он сумел отстраниться.– Фабиана, я купил землю к северу от ранчо Брендона. – Как долго он ждал этого момента, отказывал себе во всем, и только ради нее. – Я хочу, чтобы ты переехала ко мне вместе с нашим сыном. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.– Я уже замужем! – воскликнула Фабиана. – Я не могу оставить мужа, он все равно заберет меня обратно, а тебя наверняка убьет.– Ничего такого он не сделает, – возразил Максимо. Отказ не тронул его, поскольку он твердо решил, что его женой будет только она. А он всегда добивался своего. – Брендон смирится: ему известно, что ты его не любишь и Джастин не его сын.– Он его сын!– Посмотри на Джастина – сама убедишься, – засмеялся Максимо и снова шагнул к ней. – Выходи за меня, Фабиана.Та внимательно посмотрела на него.– Тогда отвези меня в Сан-Антонио. Я не хочу оставаться здесь и дрожать от страха.– На своем участке земли тебе нечего опасаться.– Наоборот, – сердито ответила Фабиана. – Индейцы, всякие грабители, постоянная опасность. Не захочешь, да будешь настороже. Максимо, увези меня в Сан-Антонио или и Мехико. Если у тебя хватило золота, чтобы купить здесь участок, тебе хватит его и там, чтобы начать другую жизнь.– Нет. Там я никто, мне придется до конца своих дней работать еще на какого-нибудь Джона Брендона, – нетерпеливо перебил он. – Здесь у меня собственный участок, надежная земля, на которой мы можем строиться и богатеть. В Техасе скота – что яблок на яблоне.– Участок! Вы, мужчины, все помешаны на земле. Этого хотел Джон, а посмотри, что он имеет за свои деньги. Работа от зари до зари, сон в седле, езда вооруженным до зубов, жара, змеи, жажда, одиночество…– Я дам тебе больше, чем он. Гораздо больше.– Негодяй! – Черные глаза Фабианы яростно блеснули. – Я хочу только уехать в большой город.– Раз в году мы будем туда ездить.– И сколько же земли ты купил? – помолчав, спросила она.– Девяносто участков, и все мои! Пятьдесят семь тысяч акров. На десять участков больше, чем у Джона Брендона. Я начал строить настоящий дом, не сравнить с этой хибарой. Фабиана, я дам тебе что пожелаешь. Я стану таким богатым, каким Брендом не станет даже в мечтах.Фабиана изучающе посмотрела на него, потом улыбнулась:– Не преувеличивай, дорогой. Я не хочу неприятностей.– Да ты сама неприятность, – горько засмеялся Максимо. – Мегера!– Ты предлагаешь выйти за тебя замуж и тут же обзываешь меня. Так вот мой ответ: нет! – воскликнула Фабиана, не сводя с него глаз.Он всегда подозревал, что ей нравится видеть страдания мужчин.– Выходи за меня, – снова сказал Торрес, обнимая ее за талию. – Будешь жить, как тебе и не снилось. Брак ты легко можешь расторгнуть: Брендон не отец твоего ребенка, в церкви вы не венчаны.– А может, я не хочу, чтобы ты стал моим мужем. Уж больно ты несдержан.Она глядела на его волевое, с острыми чертами лицо. Крючковатый нос придавал ему властный, угрожающий вид. Управлять Максимо будет труднее, чем Джоном. Если он ее захочет, то не отступится.– Тебе правда нравятся такие, как Брендон? Что он может в постели? Я же тебя знаю, Фабиана, и что тебе нужно.– Я тоже знаю.– Так выйдешь за меня?– Какой ты серьезный, – засмеялась она.– Значит, ты за меня выходишь, – потеряв терпение, решительно заявил Максимо.– Ты слишком много себе позволяешь. – Фабиана сердито вывернулась из его объятий. – Я отказываю тебе, если мы не уедем жить в город.– Я не могу, ты сама знаешь. Ты же бросишь меня при первой возможности, потому что ты всегда будешь хотеть больше, чем имеешь.– Тогда Рамон даст мне то, чего я хочу. Для него мои желания важнее.Максимо зло рванул ее к себе.– Нечего болтать о Рамоне. Все это я делаю ради тебя. Ради тебя все годы я ждал, копил, вкладывал. У тебя будет гораздо больше того, что есть сейчас. И у тебя будет любящий мужчина.– Ты животное, признаешь только силу.– Ах, только силу? – насмешливо переспросил Максимо. – Я тебе покажу, как пользуюсь этой силой.Он закрыл ей рот страстным поцелуем, сунул руку под платье, нащупал тугую грудь и принялся теребить сосок до тех нор, пока у Фабианы не вырвался приглушенный стон. Задохнувшись, она резко оттолкнула его. – Нет!– Выходи за меня.– Не переступай границы, Максимо. Твой хозяин скоро вернется домой.Торрес едва сдержался, чтобы не дать ей пощечину.– Я ждал годы – слышишь, Фабиана, годы! Потому что знал: ты никогда не уйдешь, если я не предложу тебе больше, чем Брендон. – Он с трудом перевел дыхание и продолжил: – Ты пойдешь со мной, я это сделал ради тебя.– Ты это сделал ради себя, – зло рассмеялась она. – Ты сделал бы то же самое, если бы вообще не знал обо мне. Я с тобой не пойду.– Нет, пойдешь! – рявкнул Максимо, снова рванул ее к себе, хотел поцеловать, но она вырвалась и влепила ему пощечину. В ответ разъяренный Торрес ударил Фабиану по лицу и с мрачным удовольствием услышал ее рыдания. Ну что ж, если она после всех его жертв отказала ему… Остается единственный способ заставить ее согласиться. Он рывком грубо разорвал ей платье и склонился курчавой головой к ее груди.– Нет!Он взял в рот тугой сосок, легонько куснул его, не обращая внимания на попытки Фабианы вырваться, на удары ее кулаков. Наконец она утихомирилась, и ее руки легли ему на плечи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41