Каролина успела испечь хлеб, сварить похлебку, задать корм лошадям и все это время поглядывала на север.В полдень, когда она была в конюшне, до нее донесся приближающийся стук копыт. Выскочив наружу, Каролина увидела, что к ранчо подъезжает одинокий всадник. Сначала она испугалась, но потом узнала знакомую фигуру и облегченно вздохнула. Только почему он вернулся один? Неужели Максимо застрелил Брендона и Рамона? Каролина бросилась навстречу Сойеру, который пустил лошадь галопом, в считанные секунды оказавшись рядом.– Я приехал за повозкой, – сообщил он. – Максимо стрелял и ранил Джона. С ним Рамон.Девушка закрыла глаза от радости. Слава Всевышнему, все живы!Сойер подхватил ее и усадил позади себя, а безмерно счастливая Каролина обняла его крепче, чем следовало бы, прижалась щекой к такой сильной, теплой и живой спине.– Дядя Джон сильно ранен?– Максимо прострелил ему раненую ногу.– О Боже! Как он мог! – воскликнула она, ужаснувшись жестокости младшего Торреса. – А Рамон?– С ним все в порядке. По крайней мере было, когда я поехал сюда.– Пока ты запрягаешь повозку, я сбегаю за одеялами, – сказала Каролина, спрыгивая на землю.– Думаю, Рамон согласится с выбором Фабианы. Я не мог стрелять в Максимо, боясь попасть в Джастина.– И хорошо, что не мог. Рамон сказал, что Джастин – его сын.Сойер недоверчиво посмотрел на нее.– Двоему дяде Максимо сказал, что Джастин – его сын, и Рамон не стал возражать.– Джастин был с ним?– Да. Мы довольно быстро их догнали.– Может, Рамон промолчал ради Джастина?– Проклятая стерва! – с горечью воскликнул Сойер.Девушка сразу подумала, уж не было ли у него чего-нибудь с Фабианой. Может, он хотел близости, но получил отказ? Как же мало ей известно о Сойере!Готовя повозку, тот успел рассказать, что Фабиана потребовала развода и Джон согласился. Потом Сойер отправил ее в дом за припасами.– Захвати бутылку виски. Джон сильно мучается, а Рамону не мешает выпустить пар.Каролина побежала в дом и принялась собирать чистые лоскуты. Ее злила раздраженность Сойера, хотя она и понимала, что сейчас он не может иначе. Схватив кукурузную водку, девушка окинула взглядом стеклянную батарею на полке и прихватила еще одну бутылку. Она делала все быстро, так что успела несколько раз сбегать к повозке и обратно.– Помочь тебе? – спросила она Сойера, который внимательно поглядывал на горизонт.– Не хочется оставлять тебя здесь одну, но мы быстро. Я послал Уилла на пастбище сказать остальным, он вернется только завтра. Поэтому сиди пока в доме.Выезжая с ранчо, Сойер обернулся и помахал ей рукой. Каролина помахала в ответ, потом расседлала его лошадь и начала чистить ее скребком, думая о том, насколько тяжело ранен дядя, сможет ли он управляться без Максимо. Когда она приехала, на ранчо вместе с Джастином было семь работников. Теперь Максимо нет, Фрэнка убили, Джон ранен.Мужчины вернулись под вечер. Сойер и Рамон переложили Брендона на широкую доску, которую вынули из днища повозки, и отнесли бесчувственного хозяина в дом. Рамон выпрямился и, покачнувшись, зацепился за кресло-качалку.– Извините, – заплетающимся языком выговорил он.– Пошли, дружище. – Сойер взял Торреса под руку. – Каролина, я сейчас вернусь.Девушка присела возле дяди, все еще не подававшего признаков жизни, и ловко сменила окровавленную повязку. Услышав во дворе пять выстрелов, она испуганно бросилась к двери и увидела, как из барака вышел Сойер, который помахал ей поднятым над головой фонарем. “Значит, что бы там ни случилось, все хорошо”, – подумала Каролина.На следующее утро девушка направлялась к колодцу. Ее догнал Сойер. По его уверенной походке было видно, что он полностью оправился от раны. Шляпа сдвинута на затылок, потертые джинсы туго обтягивали бедра, сапоги на каблуках прибавляли ему роста. Мгновенно забыв про все неприятности, Каролина радостно улыбнулась.– Доброе утро, малыш. Не найдется у тебя чего-нибудь поесть? – спросил он, беря у нее полное ведро и придерживая другой рукой дверь, чтобы пропустить девушку вперед.– Сейчас разогрею, А ты пока наберись терпения. Как Рамон?– Мертвецки пьян. – Сойер взял большой жестяной кофейник и занялся приготовлением кофе. Девушка тайком посматривала на него, решив, что синяя рубаха замечательно оттеняет его серые глаза. – Я уезжаю в Гриффин за доктором.Каролина расстроилась. Если он уже в состоянии добраться до Гриффина, значит, грядет скорое расставание.– Ты его привезешь сюда?– Конечно. Раз Джон тяжело ранен, я не могу уехать. Но как только он встанет на ноги, я отправлюсь дальше, – ответил Сойер, внимательно глядя на нее.Пока жарилась колбаса, он зашел к Брендону, а когда вернулся, то сосредоточился на яичнице с колбасой, обжигающем кофе и горячих лепешках. Каролине расхотелось есть.Последние дни ей редко удавалось побыть с Сойером наедине, поэтому она молча сидела, глядя, как он расправляется с завтраком.– Что за стрельба была ночью?– Рамон сильно мучился и выпустил целую обойму в пустую койку брата.– Спасибо, что помахал мне фонарем. Я ужасно волновалась. Без тебя здесь все станет другим, – грустно вздохнула она.– Да, пока я буду в отъезде, сиди в доме с Джоном. От пьяного Рамона тебе лучше держаться подальше.– Но он тоже захочет есть.– В таком состоянии ему не до еды. Поставь что-нибудь на лавку возле дома, запри дверь и жди, когда вернутся Уилл с Чедом.– И Рамону не открывать?– Пока не протрезвеет. Вряд ли ты когда-нибудь видела мужчину в таком состоянии. Еду найдет и пусть катится.– А скот?– Когда пойдешь доить корову или кормить лошадей, бери с собой револьвер. Если понадобится, стреляй без раздумий. Выстрел наверняка приведет его в чувство, а к завтрашнему дню Брендону, возможно, станет получше, он поможет тебе с хозяйством. Кейна в эти дни не будет. Револьвер и винтовку Рамона я принесу сюда. Если, не приведи Бог, заявятся команчи… отдашь их ему. Если станет по-настоящему жарко, он вмиг очухается. Сейчас он может даже перепутать тебя с Фабианой.Девушка кивнула. Она глядела на руки Сойера и думала, какие они у него сильные, с широкими запястьями, а пальцы отчего-то тонкие.– Когда ты вернешься?– Постараюсь как можно скорее.Он встал из-за стола, и Каролина едва удержалась, чтобы не обнять его. Они вместе вышли из дома.– Сойер, пожалуйста, будь осторожен, – попросила она, надеясь, что вдруг он поцелует ее в щеку.– Конечно, малыш. И ты будь осторожна. Помни, что я тебе сказал о Рамоне. – Сойер ободряюще улыбнулся ей, легко вскочил в седло и легким галопом выехал за ворота.Каролина глядела ему вслед, пока он не исчез в предрассветной дымке. Через несколько дней, восьмого июля, ей исполнится шестнадцать, а никто здесь об этом не знает. Она поспешила отогнать воспоминания о пирогах тети Летти и семейных праздниках.Пять дней после отъезда Сойера девушка не видела Рамона. Она убирала хлев, доила коров, давала сена лошадям, кормила птицу – короче, занималась хозяйством, но из барака даже звука не доносилось, хотя еда, которую она ежедневно выставляла на скамейку, исчезала. Тем не менее Каролина находилась в постоянном страхе из-за команчей, и чем дольше не вставал с постели Джон Брендон, тем беспокойнее становилось у нее на душе.Однажды утром, взяв тяжелое ведро со свеженадоенным молоком, Каролина направилась было к двери и с замиранием сердца остановилась. На пороге стоял мужчина. Глава 11 Кейн Хатфилд оперся плечом о косяк.– Давно вернулись? – спросила она.– Только что. Гляжу, в коровнике вроде кто-то есть, вот и решил заглянуть, – с готовностью ответил Хатфилд. – Еще солнце не встало, а там хорошенькая девчонка. Надо же! – Он медленно направился к Каролине.Револьвер был у нее за корсажем, но в правой руке она держала ведро с молоком, да и соревноваться с Кейном в стрельбе не имело смысла. Каролина пошла к выходу, однако Хатфилд загородил ей дорогу и окинул наглым взглядом.– Мисс Брендон, нам вроде никто не мешает. А вы с каждым днем знай только хорошеете.– Пожалуйста, дайте мне пройти.– Куда вы так спешите?– Дядя Джон уже проснулся. Рамон в бараке.– Рамон, между прочим, свалил вчера ночью, и только Господь знает, где он сейчас. А вот дядя лежит в бреду. Я ведь соображаю, поэтому сначала заглянул в дом.Каролина торопливо сунула руку за корсаж, но Кейн с быстротой молнии схватил ее запястье и без труда отобрал револьвер.– Ты ведь не собираешься меня застрелить? – засмеялся он, прижимая девушку к себе. Каролина молча отбивалась, понимая, что надежды мало. Хатфилд взял ее свободной рукой за подбородок. – Спокойно, что ты пугаешься, как молодая кобылка? Могу поклясться чем угодно, ты еще ни разу не целовалась.– Отпустите меня!– Не брыкайся, тебе понравится. Стоит только разок попробовать, и захочешь еще. – Говоря, он толкал ее назад, пока не припер к столбу. Каролина попробовала колотить его кулаками, но он, казалось, этого вообще не заметил. Она расцарапала ему лицо ногтями, Кейн увернулся, потом одной рукой сжал ей запястье, поймал ртом ее губы и втиснул язык в рот. Каролина вздрогнула от ужаса и омерзения.– Не дергайся, – пробормотал он. – Сейчас… ты узнаешь… – И он снова поцеловал ее. Каролина рванулась изо всех сил, ненавидя Кейна, ненавидя свою беспомощность и содрогаясь при мысли о том, что он собирается с ней сделать. Когда удалось отвернуть голову, она закричала, но Хатфилд только усмехнулся. – Ори сколько влезет, тебя никто не услышит, кроме старой Бесси, а ты ее не волнуешь. Если перестанешь вырываться, мы отлично проведем время. После тебе уже не захочется со мной драться.– Нет! Я застрелю тебя, Кейн Хатфилд!– Да ну? А вот так нравится? – Он поцеловал ей грудь, прикрытую тонкой рубашкой.Предприняв еще одну тщетную попытку освободиться, Каролина вдруг вспомнила, что ей говорил Сойер, когда они купались в ручье, и ударила негодяя коленом между ног. Тот взвыл, зажал руками пах и согнулся пополам. Схватив с пола револьвер, она бросилась к дому, словно за ней гнался дьявол, трясущимися руками наложила засов и украдкой выглянула в окно.Во дворе Хатфилда не было. Господи, как же она его ненавидела!Каролина ушла в свою комнату, разделась до пояса и принялась яростно тереть себя мокрым полотенцем, будто могла уничтожить даже воспоминания о его мерзких прикосновениях. Кейн Хатфилд был красивым мужчиной, но привлекательная внешность – ничто, если человек отвратителен по натуре. Она видела, как он жестоко обходился с лошадьми, и подозревала, что дела обстояли бы еще хуже, не будь рядом свидетелей. Рассказать о произошедшем Сойеру она не могла, поскольку за этим последовала бы стычка, а кто выйдет победителем, еще не известно. К тому же Кейн настолько подл, что не погнушается и выстрелить в спину.После гнусной сцены Каролина не расставалась с заряженным револьвером ни днем, ни ночью. Ближе к вечеру она выставила двойную порцию еды, игнорируя настойчивый стук в дверь.В начале следующей недели вернулся Сойер, а с ним еще двое мужчин. Девушке ужасно хотелось крепко обнять его, чтобы он почувствовал ее радость, но она только приветливо улыбнулась и обменялась рукопожатием с черноволосым незнакомцем. Это оказался доктор Баркер, который сразу прошел в комнату Джона. Вторым гостем был светловолосый юноша по имени Люций Тернер, примерно ее возраста, с наивным, почти детским, лицом. Его Сойер нанял в качестве работника.У Каролины прибавилось забот по дому, и ей никак не удавалось поговорить с Сойером. К ужину вышел наконец протрезвевший Рамон. Девушка с трудом узнала его в этом изможденном мужчине с всклокоченной бородой и черными кругами вокруг налитых кровью глаз.Ближе к вечеру Сойер занялся починкой сломанных ворот. Жара не спала, и Каролина высоко подвязала волосы на затылке, а Сойер разделся до пояса; грудь и плечи у него блестели от пота. На месте недавней раны теперь виднелся багровый шрам.– Я кое-что сумел разузнать, – сказал он, вытирая мокрый лоб. – Максимо с Фабианой получили у адвоката разрешение на брак и уехали куда-то на север, где вроде есть священник, который их повенчает. Теперь у Джона больше нет жены.– Дядя знает? – спросила Каролина, ошеломленная скоропалительностью происходящего.– Я не мог не сказать. Доктор считает, что правда ему только на пользу.– Как быстро они это устроили. – Тем лучше для Джастина.– Думаешь, он согласится с такими переменами?– После того, что случилось между Джоном и Максимо, даже не знаю, – пожал плечами Сойер. – Но выбора у него нет, по закону он должен оставаться с матерью.– Я очень беспокоюсь за мальчика. Он ведь не любит Максимо.– Откуда ты знаешь? – удивился Сойер.– Он мне сам говорил. Дескать, Максимо – грубый человек. И еще он сказал, что у него три отца – Рамон, Максимо и его папа.– В этом он прав. Каждый из них ведет себя так, будто Джастин – его сын.– Дядя Джон пришел в ярость, когда узнал, что Джастин уехал с Фабианой.– Она его мать. К тому же Максимо все равно заставил бы его уехать с ними. Джастин, по-моему, любит Джона Брендона, но любит и свою мать. Ему только четырнадцать, он не ссорится с Фабианой и Максимо. У тебя здесь все было в порядке? – вдруг сменил тему Сойер.– Да.– Я отправил Хатфилда на пастбище сказать Уиллу, чтобы тот немедленно возвращался. До отъезда я хотел бы убедить Джона избавиться от Кейна. От него одни неприятности. Месяц назад в Гриффине он заехал на лошади в салун и поднял там стрельбу. – Прервав работу, Сойер покосился на девушку. – Я тебе кое-что привез.Господи, неужели он хочет сделать ей подарок? Каролина зачарованно следила за тем, как он шарит в кармане.– Давай руку. – Сойер надел ей на запястье тонкий браслет. – С днем рождения. Видишь, я не забыл.– О, – только и смогла выдохнуть девушка, любуясь поблескивающей золотой цепочкой.– Я заказал его у кузнеца. – Сойер взял ее за руку. – У тебя очень тонкая кисть, смотри не потеряй. Можешь застегнуть браслет потуже, только передвинь вот этот крючок на следующее звено.– Сойер, он мне ужасно нравится! Спасибо! – Каролина обняла его за шею, потом отстранилась и с улыбкой посмотрела на него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41