– С шестнадцатилетнем, Каролина Брендон, – подмигнул он. – Жаль, что по этому поводу не будет званого вечера.– Теперь мне все равно.Сойер поцеловал ее в лоб и вернулся к работе, а девушка чуть не парила от счастья. Она снова полюбовалась подарком. Да будь он хоть из старой проволоки, разве в этом дело? Ведь Сойер заказал браслет для нее!– Он просто замечательный, такой красивой вещи у меня никогда не было.– Неужели? – засмеялся Сойер, – Ты жила в Атланте и не знаю где еще. Таких побрякушек у тебя могло быть навалом.Она прислонилась спиной к изгороди рядом, не сводя глаз с браслета.– Это особая вещь… Твой подарок.Он улыбался, довольно быстро закончил работу и положил молоток на землю.– Сойер, когда ты вернешь свое золото, что ты будешь с ним делать?– Каролина, сколько раз ты меня об этом спрашивала? Не знаю, я еще не готов остепениться. Может, попытаюсь и дальше искать золото.– А разве это не опасно?– В большинстве случаев – да. – Он задумчиво посмотрел вдаль и слегка прищурился, отчего в уголках глаз собрались морщинки. – Полагаю, всем нам дается в этой жизни два шанса.– Два шанса? – удивилась Каролина.– Первый дается, когда мы рождаемся – богатыми или бедными, от хороших родителей или плохих, не важно.– А второй?– Второй мы зарабатываем сами, – твердо ответил Сойер.– Никогда бы не подумала. До сих пор я заработала не слишком много.– Нет, заработала, и весьма неплохо. Дом в Техасе и того, кто будет о тебе заботиться.– Предположим. – Каролина снова взглянула на поблескивающий браслет.– Нужно лишь иметь какую-нибудь цель – и дело в шляпе, – весело заключил Сойер. Когда они подошли к задней двери, он положил руки ей на плечи. – Ты взрослеешь, Каролина. Этот год у тебя особенный.– Спасибо за подарок. – Девушка невольно потянулась к нему.На миг в его глазах что-то мелькнуло, он крепче сжал ей плечи и вдруг резко отпустил.– Спокойной ночи.Каролина вошла в дом и задумчиво посмотрела на браслет. Если бы Сойер еще и поцеловал ее…Поскольку работников не хватало, Сойер остался на ранчо, чтобы помочь Джону Брендону, но через неделю стал тяготиться вынужденной задержкой. Кроме того, он сознавал, что пора расставаться с Каролиной.Он больше не прикасался к ней, однако ее красноречивые взгляды и стремление почаще оказываться рядом говорили сами за себя. Она начинает думать, что любит его, а уединенная жизнь на границе отнюдь не улучшала положение.Рамон словно одержимый молча работал бок о бок с ним. В него вселился новый бес: он пытался забыть. Рамон очень изменился, потерял свое добродушие, стал замкнутым.Кейн с Уиллом вернулись, поэтому Каролина была рада присутствию Сойера и Рамона. Зная, что днем на ранчо никого почти не оставалось, она выходила из дома с револьвером в руке. Но Кейн даже в присутствии других работников ухитрялся или слегка задеть ее, или отпускал сквозь зубы такое, что она заливалась краской.Однажды вечером Каролина не выдержала.– Оставьте меня в покое, Кейн, не то я пожалуюсь дяде и он вас уволит.Тот с ухмылкой бесстыдно уставился на ее грудь.– Вы, мисс Каролина, не знаете, от чего отказываетесь.– Убирайтесь с кухни! – Она едва сдержалась, чтобы не влепить ему пощечину.– Всенепременно, милашка. – Кейн воровато погладил ее по щеке и когда девушка отпрянула, довольно осклабился. – Но ты скоро изменишься. На ранчо женщина быстро начинает страдать от одиночества.Каролина видела в окно, как он лениво идет к коралю. Наверное, кому-то он покажется красивее Сойера, долговязого и сурового, но ее Кейн Хатфилд совершенно не привлекал.Однажды утром Джон Брендон, выходя из спальни в гостиную, зацепился ногой за ковер и упал. Рана снова открылась, вскоре он уже метался в лихорадке, а два дня спустя доктор Баркер сообщил, что не ждет ничего хорошего и Джон, видимо, умрет.Для Каролины это было ударом, который моментально нарушил обретенный ею душевный покой, ибо снова возникла угроза оказаться бесприютной. Значит, обратно в Натчез, на Миссисипи.Терзаясь ожиданием смерти дяди и полной неизвестностью своего будущего, Каролина впала в уныние, но через некоторое время решила, что, если случится худшее, она попробует нанять Рамона, чтобы тот отвез ее в форт Гриффин. Иллюзий в отношении Сойера девушка не питала, он и так уже злится, что не может покинуть ранчо.Всю ночь Каролина просидела возле дяди. За завтраком все были сумрачны и молчаливы, а днем, когда она готовила ужин, доктор Баркер пригласил ее в спальню раненого.– Присаживайтесь. – Он придвинул ей тяжелый стул с высокой спинкой.Каролина улыбнулась дяде, который полулежал, опираясь спиной о подушки. Лицо у него было пепельно-серым, дыхание с хрипом вырывалось из груди, но взгляд оставался таким ясным и твердым, что в душе Каролины шевельнулась безумная надежда. Может, кризис благополучно миновал? Тут Джон закашлялся, сморщился от боли, и она поняла, что ее пригласили по другому поводу.– Каролина, я попросил доктора помочь мне составить завещание…– Доктор Баркер очень хорошо лечит вас. Вы наверняка скоро поправитесь.– Я составил завещание, – настойчиво повторил Джон. – Ты – моя единственная прямая родственница. Земли Брендона переходят к тебе. Глава 12 Каролина не верила своим ушам.– Вы не можете. Я слишком молода.– Ты не слишком молода, чтобы получить наследство в Техасе. Я назначил Сойера твоим опекуном, если ко времени моей смерти ты еще будешь несовершеннолетней.– Сойер уезжает, – выдавила она.Джон чуть заметно улыбнулся и посмотрел на доктора, который сидел в ногах кровати, держа на коленях бумаги.– Ничего еще не решено, – сказал он. Каролина поняла, что дядя изъявил свою последнюю волю и его не волновало, останется Сойер или уедет, потому что он твердо решил, что должен сделать для нее, – Я надеюсь поправиться, мне доводилось пережить и худшее. Просто я не хочу, чтобы Фабиана… Она забрала Джастина, бросила меня и вышла за другого. Мой брак с ней расторгнут.– Но Джастин…– Джастин ничего не унаследует. Мои земли должны принадлежать кровной родне… – Джон умолк, захлебнувшись мучительным кашлем.– Дядя, вы изнуряете себя. – Девушка сознавала, что оказалась в круговороте событий, на которые не могла повлиять, и пришла в ужас оттого, что дядя собирается лишить Джастина наследства. – Не делайте этого, пока не поправитесь. Я вам очень благодарна, но Джастин…– Джастин Торрес не мой сын. Если он станет наследником, Максимо с Фабианой все заберут себе.– Но, дядя…– Такова моя воля.– Я даже не знаю, что сказать.– И не нужно. Это мое решение.– Мисс Каролина, оно совершенно правомерно, – вступил в разговор доктор Баркер. – Ваш дядя в здравом уме и твердой памяти, он знает, чего хочет. По техасским законам женщина имеет право на наследование.– Но я понятия не имею, как управлять ранчо.– Каролина, я пока не собираюсь умирать. Просто хочу предусмотреть всякие случайности, – ответил Джон, и она поняла, что дядя старается лишить Фабиану возможности заявить права на ранчо. – Ни Фабиана, ни ее ребенок от Торреса не получат ни дюйма моей земли!– Дядя Джон, пожалуйста, не сердитесь! Вам станет хуже. Вы не должны этого делать, вы меня едва знаете.– Ты дочь моего родного брата, я поклялся ему позаботиться о тебе. Сейчас у меня нет других родственников, кроме брата Дэниела, который терпеть не может пограничные земли. Он сразу продаст ранчо, а оно стало частью меня. Ради него я жил и ради него готов умереть. Если я и передам ранчо кому-нибудь, то лишь своему прямому наследнику. – Он сжал руку Каролине. – Ты хорошая и добрая девочка, Каролина.Ты решилась приехать сюда, ухаживала за мной, хотя совсем меня не знала. Кровные узы – самые сильные, ты моя единственная наследница.– Спасибо, дядя, – смирилась Каролина.– Эти земли могут достаться тебе, когда ты будешь пожилой женщиной. Я твердо намерен жить долго.– Конечно, дядя Джон!– Ты сможешь управлять поместьем. Цивилизация доберется и сюда, нужно только подождать немного. – Он устал, дышал с трудом. – Всегда помни, что это земля Брендона. Ты поняла мое желание?– Да, сэр.– Хорошо. Я пошлю Уилла с копией завещания к Торресам, чтобы они знали мою последнюю волю, – Джон замолчал и обессиленно закрыл глаза. Доктор жестом показал Каролине, что она может идти.Словно в тумане, она вышла из дома, подавленная мыслью, что дядя может умереть. Возможно, Джон, когда поправится, на многое посмотрит по-другому.Направлявшийся в конюшню Сойер развернул коня, и чем ближе он подъезжал к Каролине, тем сильнее ее охватывала паника. Узнав о завещании Брендона он наверняка придет и ярость.– Как Джон?– По-прежнему.Он спешился у колодца и быстро ополоснул лицо.– Ты язык проглотила? Что случилось?– От тебя ничего не скроешь.– Так в чем дело? Что-то с Джоном?– Дядя выглядит ужасно, – хмуро ответила Каролина. – Он составил завещание, и доктор говорит, что оно имеет законную силу.– Да?– Он сделал меня наследницей.Сойер резко выпрямился, расплескав набранную в ладони воду.– Ну и нy! – изумленно воскликнул он. – А как же Джастии?– Дядя так ожесточился, что отказался его признать.– Выходит, ты у него единственная прямая родственница.– Он сказал, что поправится. Сойер, я молю Господа, чтобы так и было.– Конечно, малыш.– Он назначил тебя моим опекуном.– Меня?!Глаза у Сойера гневно засверкали, и девушка была готова сквозь землю провалиться.– Я напомнила ему, что ты уезжаешь, – торопливо добавила она. – А он сказал, что это не важно, раз у меня официально есть опекун. Или что-то вроде того.– Разрази меня гром! – Сойер бросился к лошади, но Каролина поймала его за руку.– Он и не ждет, что ты останешься.– Знаешь, малыш, я не намерен оставаться, чтобы нянчиться с тобой и ждать, когда ты выйдешь замуж! Опекун! Никакой я, к дьяволу, не опекун! Зачем я только согласился взять тебя с собой? Черт! Ты как заноза в ноге!Терпение у Каролины лопнуло.– Отправляйтесь за своим золотом, Сойер Дэй! – Она вбежала в дом и наверняка хлопнула бы от злости дверью, если бы не опасалась потревожить дядю.Ужин прошел в молчании. Рамон все еще убивался по Фабиане, Сойер был мрачнее тучи, лишь доктор сначала пытался завести разговор, но вскоре тоже умолк.Назавтра Джону Брендону стало еще хуже, дышал он настолько хрипло и тяжело, что Каролина боялась, как бы следующий вздох не оказался последним. Среди ночи ее разбудил голос доктора.– Мисс Каролина!– Иду! – Она торопливо набросила халат и выскочила в коридор, где ее ждал Баркер.– Ваш дядя… Примите мои соболезнования.Спальня Джона с тускло горящей лампой и давящей тишиной показалась Каролине громадной пустыней. Сердце у нее разрывалось от горя. За долгие часы, проведенные возле дяди, она успела полюбить его.Доктор Баркер сочувственно похлопал ее по плечу.– Я позову людей.Девушку переполняло чувство невосполнимой утраты; она не заметила, как вошел Сойер, и повернула голову только на приближающееся позвякивание шпор. Он обнял ее, Каролина благодарно приникла к его груди. Когда спустя какое-то время они покинули комнату умершего, Сойер наконец прервал молчание.– Ты должна подумать о том, что собираешься делать, Каролина. Ты можешь получить наследство, но жить здесь тебе нельзя.– Да, наверное, придется ехать в Натчез. – Она посмотрела в его серые глаза, и ей захотелось плакать.Сойер привлек ее к себе.– Плачь, – ласково сказал он, – со мной не нужно делать вид, что тебе все нипочем.Могилу копали на рассвете. Наконец все собрались на маленьком участке земли, ставшем кладбищем Брендона. Горячий сухой ветер дул над равниной, пока Сойер произносил короткую речь о жизни Джона Брендона и читал псалом из Библии, которую держал в руках. Поклявшись себе не плакать, Каролина замерла рядом с Сойером, но, услышав стук копыт, обернулась и увидела спрыгнувшего с лошади Джастина.– Мы предаем эту душу небесам. Аминь, – закончил Сойер, бросил первую горсть земли в могилу и отвел Каролину в сторону, пока мужчины опускали наскоро сколоченный гроб.Девушка подошла к Джастину.– Я рада, что ты приехал. И очень жалею о случившемся.– Он умер из-за Максимо. – В глазах подростка мелькнуло что-то пугающее. – Хорошо, что ты жила здесь все эти дни.Рожденный на границе, слишком рано повзрослевший в окружении суровых мужчин, он держался с такой же гордостью, как и Рамон. Возможно, он единственный, кого Фабиана любила после себя. Теперь он глотал слезы, чтобы не заплакать по человеку, который по-настоящему был ему отцом.– Пойдем со мной, я хочу отдать тебе его часы, – ласково предложила Каролина.Джастин посмотрел на мужчин, уже насыпавших лопатами могильный холм, взял под уздцы лошадь и повел к дому.– Ты хорошо устроился?– Да.– Ездишь вместе с Максимо?– Да.– На него кто-нибудь работает?– Да. Он нашел одиннадцать человек.Каролина подумала, что, может, Фабиане легче жить с Максимо, чем с Джоном Брендоном. На скулах у мальчика горели красные пятна, он по-прежнему сердито хмурился. Она ласково взяла его за руку.– Знаешь, мы с тобой очень похожи. Оба оторваны от своих корней, оба попали в условия, которые не можем изменить. Я старше тебя всего на два года и теперь должна отсюда уехать, к другим родственникам, которым я вовсе не нужна, но я хочу отыскать свои корни. Может, и тебе надо так поступить.Джастин тяжело вздохнул. В молчании они подошли к дому, и Каролина провела мальчика в спальню дяди, где торжественно положила на его уже по-мужски загрубевшую ладонь карманные часы с золотой крышкой.– Бери из вещей отца все, что захочешь.– Мне всегда нравился его шестизарядник.Она протянула ему портупею и кобуру с револьвером.– Я застрелил бы Максимо собственными руками! – Джастин с ненавистью выплюнул эти слова и горько добавил: – Мой кровный отец.Каролина молчала. Ведь Рамон тоже утверждал, что настоящим отцом Джастина является он.– Ты не можешь застрелить Максимо, – прошептала она. – Обещай, что не сделаешь этого. Иначе я не отдам тебе “кольт” Джона…– У меня есть другой шестизарядник, – спокойно ответил мальчик. – За меня и Максимо не волнуйся.– Может, со временем ты на все посмотришь по-другому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41