Сестре очень повезло: Монтроуз был не просто видный и красивый, но к тому же умный, честный и благородный мужчина.У Франчески кровь застучала в висках. Он был также отцом двух очаровательных крошек. Она любила свою сестру и племянниц и изо всех сил старалась не давать воли ревности и зависти. В общем-то она рада тому, что у Конни так удачно сложилась жизнь. У ее сестры золотое сердце, и она вполне заслуживает такого мужа, как Монтроуз, и двух очаровательных дочурок.Франческа глубоко вздохнула, чтобы успокоиться и быть готовой к предстоящему вечеру.Однако Джулия внимательно следила за дочерью. Их взгляды встретились.Франческа поняла, что мать призывает ее к себе, и двинулась к Джулии через все прибывающую толпу, на ходу кивая гостям.— Франческа, дорогая, у меня есть кое-кто на примете, и ты должна с ним познакомиться, — улыбнулась Джулия.Это была красивая женщина не старше сорока пяти лет, пользовавшаяся известностью и авторитетом в высшем свете. Несомненно, обе дочери похожи на нее. Она происходила из уважаемого голландского рода. Ее отец нажил состояние на банковских операциях, дед был кораблестроителем и членом городского совета. Джулия гордилась и своими корнями по материнской линии: ее красавица мать была уроженкой штата Джорджия, а их род восходил к старинной французской аристократии.Джулия знала всех, у кого в жилах текла голубая кровь, кто был богат или облечен властью. Иначе говоря, она знала всех, кто хоть что-нибудь да значил. Временами это пугало, по крайней мере Франческу. Сейчас мать крепко держала дочь за руку, словно знала, что иначе Франческа бросится в толпу и убежит.— Мама. — Франческа поцеловала мать в щеку, и та, исполненная сознания собственного долга, повела рукой в сторону какого-то мужчины, судя по всему, мистера Уайли. У Франчески упало сердце, и она внутренне съежилась.— Мистер Уайли особо просил представить его тебе, Франческа, — раздельно, по слогам произнесла мать. Ее тон никак не вязался с улыбкой на лице. — Он заметил тебя на днях на вечере у Дельмонико. Разумеется, мне ничего не оставалось, как передать дочери ваши комплименты, — продолжала Джулия, обращаясь к худому и высокому молодому человеку, ростом не менее шести футов и шести дюймов Свыше 198 см . — Здесь и далее примеч. пер.

.Франческа почувствовала, что улыбается какой-то деревянной улыбкой.Уайли засиял и зарделся.— Моя дочь святая, дорогой мистер Уайли. Здесь нет другой женщины с более добрым сердцем. Она оделяет бесплатным супом бедных рабочих и неимущих по воскресеньям, навещает сирот в приюте раз в две недели, а то и чаще, а совсем недавно посетила одну из городских больниц и принесла больным цветы. — Джулия так и лучилась приветливостью. — Семья мистера Уайли занимается банковским делом, дорогая. Мистер Уайли работает у своего отца. У них контора на Уолл-стрит.Франческа с изумлением смотрела на мать, не веря своим ушам.— «Уайли и сыновья», — с готовностью подсказал мистер Уайли. У него были светло-каштановые волосы и голубые глаза. Он улыбался, однако его щеки оставались пунцовыми от смущения.Франческа почти не слушала его. А ее мать, наверняка чувствуя, что в дочери с каждой секундой нарастает раздражение, по-прежнему улыбнулась.— Я уверена, что мистер Уайли с радостью пригласит тебя на завтрак в понедельник, дорогая.Франческа была так расстроена и рассержена, что молчала, не в силах говорить. Они с Джулией нередко спорили из-за ее благотворительной деятельности. Мать ненавидела филантропию и утверждала, что финансовые пожертвования значат намного больше, чем личная благотворительность. Если бы не отец, Франческе вряд ли было бы позволено посещать сирых и убогих.— О да, — горячо подхватил Уайли, покраснев при этом еще гуще. — Приходите непременно! Понедельник подходит как нельзя лучше.— В таком случае — в понедельник, — сказала Джулия, расточая улыбки обоим.И тут у Франчески прорезался голос. Ведь в одиннадцать утра в понедельник у нее экзамен.— В понедельник? Боюсь, что…Джулия метнула на дочь такой взгляд, что Франческа замолчала на полуслове.— Дорогая, ты не можешь отказаться от подобного приглашения. И непременно подари мистеру Уайли танец. — Джулия с улыбкой поцеловала дочь в щеку. Повернувшись, она пошла приветствовать других гостей.Молодые люди оказались наедине.Франческу трясло. Ей казалось, что она поскользнулась и ударилась всем телом о твердый мраморный пол. Конечно, она не может пойти. Во всяком случае, в понедельник. Мать поставила ее в ужасно неудобное положение.Джулия уже не впервые использовала такой прием. Однако на сей раз это переходило все границы.— Мисс Кахилл, с вами все в порядке? Вы, кажется, чем-то расстроены.Франческа вздрогнула и встретилась глазами с озабоченным взглядом Уайли.— Со мной все в порядке. — Она выдавила улыбку. Уайли напоминал неуклюжего щенка, готового услужить, но настолько неумелого, что вместо помощи способного лишь навредить.— В центре есть несколько великолепных ресторанов, — сказал он.— Не сомневаюсь, — пробормотала Франческа, подумав, что завтра пошлет ему письмо с отказом от приглашения на завтрак. Она вовсе не собиралась быть невежливой. Девушка огляделась вокруг.В зал входили Элиза и Роберт Бартон. Они жили в соседнем особняке, куда переехали два года назад. Когда Бар-тоны отдавали прислуге пальто и зонтики, их окружила обменивающаяся оживленными репликами толпа. Элиза, далеко не красавица, что-то сказала, и все засмеялись ее словам. Даже ее муж заулыбался и любовно дотронулся до локтя жены.— Бартоны, кажется, ваши соседи? — спросил Уайли, проследив за взглядом Франчески.Франческа отвела взор от жгучего брюнета, который так ее притягивал, и посмотрела на Уайли.— Да, их дом рядом с нашим.— Замечательные люди! — поспешил сказать Уайли. — Миссис Бартон — весьма остроумная женщина.— Судя по всему, окружающие уже оценили ее остроумие, — признала Франческа. Она втайне удивлялась тому, как Элиза Бартон добивалась такого эффекта. Едва она появлялась в гостиной, как ее тут же окружали поклонники обоего пола. Она была одной из самых интересных женщин среди тех, кого Франческа когда-либо встречала. Она всегда прямо и откровенно высказывала свое мнение, не боясь кого-то обидеть. И похоже, высший свет ее обожал.Франческа не удержалась от того, чтобы еще раз не посмотреть в сторону Элизы, хотя в это время Уайли что-то говорил. На Элизе было весьма открытое темно-красное платье, почти скандальное, ибо оно откровенно подчеркивало все прелести ее обольстительной фигуры. Ее черные волосы были забраны вверх, губы были в тон платью темно-красными. И все же в этом вызывающем платье она выглядела вполне элегантно. Она что-то сказала о новоизбранном мэре. Франческа напрягла слух, чтобы лучше слышать.Элиза сказала, что мэр похож не столько на свою болонку, сколько на злющую кайманову черепаху.— В результате, — с улыбкой заключила она, — он ни лает, ни кусает, а только огрызается.Все дружно рассмеялись.Улыбнулась и Франческа. Элиза была куда оригинальнее, чем пресса.Очевидно, Уайли тоже расслышал реплику Элизы, так как он весело фыркнул.Франческа взглянула на него и увидела, с каким восхищением он смотрел на эту женщину. Муж Элизы повел жену через зал к гостиной. Элиза улыбалась без намека на фальшь выглядела по-настоящему счастливой. Встретившись взглядом с Франческой, она снова улыбнулась.Франческа ответила ей застенчивой улыбкой.— Замечательная публика, вы не считаете? — сказал Уайли, нервно пощипывая себя за ус.Франческа снова снизошла до своего поклонника. Он по крайней мере не груб.— Да, в самом деле. — Она глубоко вздохнула, понимая, что по правилам этикета нужно завязать беседу на какую-нибудь общую тему. — А что вы думаете о разрыве между Плэттом и Оделлом?Уайли непонимающе захлопал глазами:— О чем это вы?Похоже, он понятия не имел, о чем она говорит. Такое впечатление, что он никогда не слыхал о Томасе Плэтте, самом могущественном человеке в штате.— Вам наверняка известно, что сенатор Плэтт и губернатор Оделл рассорились. Оделл считался человеком Плэтта. Вероятно, Плэтт теперь уже не тот? Как вы считаете? — Франческа уже не могла сдержаться. — Вероятно, дни его могущества позади?Уайли в изумлении смотрел на нее.— Разумеется, я знаю об их трениях, — вымолвил он наконец, глядя на нее круглыми от удивления глазами.— И я сомневаюсь, что это пройдет, — добавила Франческа. Уайли промолчал, и девушка испытала новый приступ отчаяния. Нет, он ей совсем не пара! Зачем мама это делает? Неужели ей невдомек, что у Франчески есть дела поважнее, чем встречи с претендентами на ее руку, которые хотят видеть ее жеманной и игривой барышней, и им наплевать, что она с мозгами? Почему мужчины боятся умных женщин? Как удается Элизе привлечь их внимание? Франческа вдруг почувствовала, что на нее накатывает отчаяние.— Я должна развлекать маминых гостей. — Она натянуто улыбнулась. — Было приятно с вами познакомиться.— В таком случае — до понедельника, — с готовностью откликнулся Уайли.Франческе оставалось только кивнуть. Но завтра утром она первым делом отправит ему письмо с извинениями. Что же до Джулии, то с ней придется серьезно объясниться. При мысли об этом у Франчески заныло сердце.Внезапно девушка остановилась. Впереди она увидела отца — невысокого, с седой шевелюрой, бородой и с пышными бакенбардами. Он беседовал с джентльменом, которого Франческа прежде не встречала, но сразу же узнала по снимкам в газетах, появившимся после Нового года. Ее сердце неожиданно замерло. Эндрю Кахилл заметил дочь и просиял:— Дорогая!Франческа пошла к отцу, но неожиданно встретилась взглядом с его собеседником. У него были янтарные глаза, смуглое лицо и светло-каштановая шевелюра. Он был необычайно привлекателен — может быть, черты его лица чуть грубее, чем у Монтроуза, но он тоже высок и широкоплеч. Как и большинство присутствующих, он был в черном смокинге с атласными лацканами и с элегантным атласным поясом. Эндрю Кахилл схватил дочь за руку и притянул поближе к себе. Франческа знала, что его представительный собеседник недавно назначен комиссаром полиции.— Ты должна познакомиться с этим человеком, — сказал Кахилл, зная свою дочь; кстати, жажда преобразований была унаследована Франческой именно от отца.Девушка улыбнулась ему в ответ. И хотя ее взгляд был устремлен на отца, она остро ощущала рядом присутствие Рика Брэгга.— Не ругай меня за опоздание, — ласково сказала она, хотя собственный голос показался ей странным — каким-то задыхающимся и неестественно высоким. А тем временем в ее мозгу со скоростью молнии проносились мысли. Полицейское управление города погрязло в коррупции, и все попытки его перестроить с треском проваливались. Ожидалось, что именно Брэгг осуществит давно назревшую реорганизацию. Но удастся ли ему это? Франческа украдкой бросила взгляд на комиссара полиции.Он изучающе смотрел на нее, а затем вежливо, сдержанно поклонился.А глаза у него, отметила про себя Франческа, цвета янтаря, с легкой позолотой. Она почувствовала, что краснеет.Кахилл этого не заметил.— Как же мне не ругать провинившуюся дочь? — Он улыбнулся и поцеловал ее в щеку, царапая ей кожу бородой, пахнувшей солью и перцем.Он души не чаял в младшей дочери, и Франческа это знала. Но так трудно соответствовать образу идеальной, любящей дочери, когда нужно вспомнить все, что она читала о Брэгге после его вступления в должность.— Все же будь со мной помягче, пожалуйста.Франческа снова украдкой взглянула на Брэгга. Почему он смотрит на нее так внимательно?— Поживем — увидим. — Эндрю подмигнул. — Дорогая, познакомься с комиссаром полиции.Франческа выдавила из себя неестественную и вымученную улыбку. Странно, но прежде она не испытывала подобной скованности.— Рик, это моя младшая дочь Франческа, — с гордостью произнес Кахилл, — хотя и самый младший член семьи Кахилл, но, без сомнения, самый интеллектуальный. Осмелюсь даже сказать — это выдающийся ум! — сияя заключил он.Франческа не на шутку смутилась. Обычно она гордилась своей образованностью и сообразительностью, но это уж слишком. Ее смущение переросло в смятение, и даже то, что Брэгг пожал ей руку и поклонился, не помогло.— Весьма рад, — протянул Брэгг с легким западным выговором.Мозг Франчески лихорадочно заработал.Рик Брэгг был из рода техасских Брэггов — весьма состоятельного семейства, владевшего шахтами, железными дорогами, банками и скотобойнями. Она вспомнила, что он выпускник Гарвардского юридического факультета и у него есть своя адвокатская контора в Вашингтоне. Но больше всего Франческе хотелось знать, получил ли Брэгг карт-бланш навести порядок в полиции. Сет Лоу, новый мэр, которого отец горячо поддерживал, был реформатором, и то, что комиссаром полиции назначен именно Брэгг, породило много надежд и ожиданий у прогрессивно настроенных либералов.Брэгг коротко рассмеялся в ответ на слова отца. Голос у него был теплый и звучный.Франческа не знала, о чем речь. Они обсуждали карикатуру на Брэгга в печати. Очевидно, она пропустила ее. Может, рисунок помещен в сегодняшней газете? Нужно немедленно это проверить.Брэгг слегка повернулся, и Франческа разглядела его почти классический профиль.— Трудно передать, что значит для меня твоя поддержка, Эндрю, — сказал он.— Я полностью доверяю тебе, как и Сету, — живо отозвался отец.— Сейчас ему не дают работать. — Брэгг снова повернулся спиной к Франческе. — Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы облегчить ему задачу.Франческа поняла, что с ней разговор окончен.Она уставилась на широкие плечи Брэгга в явном замешательстве.Пусть даже она и не ищет претендентов на свою руку и не относит себя к любительницам пофлиртовать, но она привыкла к восхищению и к тому, что на нее смотрят влюбленными глазами. Так было всегда, с самого детства.Этот мужчина безразличен к ее чарам? Но… разве это возможно?— Так собирается ли Лоу выступить с официальным заявлением о состоянии полицейского ведомства?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33