При звуке его голоса в глазах девушки отразилось облегчение. Она вскочила и обняла его.
— О Квентин! Я уж думала, ты никогда не приедешь!
— Что?.. Какого черта?.. Что ты здесь делаешь?
— Квентин, дорогой. — Арабелла все сильнее прижималась к нему. — Я должна была приехать и поговорить с тобой. — Она подняла голову и увидела, что он нахмурился. — Тебя не было дома… и я вспомнила, что однажды ты упоминал этот замок. Ты сказал, что здесь мы сможем не бояться моего отца. Я услышала, что Илис похитили. Зная, как она всегда нравилась тебе, я решила, что ты хочешь убежать с ней. — Она всхлипнула и опустила глаза.
— Моя дорогая Арабелла, — принялся успокаивать ее Квентин. Он обнял ее за плечи и повел к лестнице. — Ты должна верить, что я никогда не покину тебя. Ведь мы уже много лет вместе, не так ли? Теперь, когда Реланд мертв, я собирался сделать тебе предложение.
Глаза Арабеллы вспыхнули радостным огнем.
— Серьезно?
— Конечно, — прижав ее к себе, ответил он. — Неужели ты забыла, как я защищал тебя, когда Реланд застал нас в конюшне? Я же сказал, что всегда буду защищать тебя.
— Мне так страшно вспоминать об этом. — Арабелла в отчаянии заломила руки. — У меня до сих пор перед глазами стоит Реланд: я лежу на сене, а он изумленно смотрит на меня. Ах, если бы он немного задержался. Он был в такой ярости, что вполне мог убить меня, если бы ты не прострелил ему голову. Даже после того, как он рухнул у моих ног и я увидела кровь, мне трудно было поверить, что он мертв. — Она вздохнула. — Правильно мы сделали, что обставили все так, будто он упал с лошади. Мы же не собирались убивать его. Ничего бы не случилось, если бы он не застал нас.
Арабелла преклонялась перед Квентином, ее вера в любовника была непоколебима.
Они спустились в освещенное несколькими факелами и фонарями подземелье и подошли к решетке. Илис, сидевшая подле отца, поднялась с топчана. Квентин вставил в замок ключ.
— Можешь и сама убедиться, дорогая. Илис — моя пленница, и я не собираюсь бежать с ней. — Подтолкнув Арабеллу, он заставил ее пройти в дверь. — Почему бы тебе не побыть с ней немного и не удовлетворить свое любопытство? Она подтвердит тебе, что я хочу получить от нее только золото ее отца, чтобы мы с тобой могли уехать отсюда.
Квентин запер за Арабеллой дверь. Оглядев подземелье, он увидел на столике деревянную миску. Клейкая масса в ней так и осталась нетронутой.
— Мне просто оскорбительно называть едой то, чем ты нас кормишь, — сухо проговорила Илис. — Хуже этого я ничего в жизни не видела.
— Я прослежу, чтобы тебе принесли другую еду. — Он направился к лестнице.
— Квентин? — Жалобный голосок Арабеллы эхом разнесся по подземелью. — Возвращайся поскорее, любимый. Мне здесь не нравится.
— Хорошо, дорогая. Я вернусь, как только покончу с делами.
— Квентин?
Но он проигнорировал ее зов и, взбежав по ступенькам, скрылся в кромешном мраке лестницы.
Теперь Илис поняла, почему самоуверенная поза Квентина показалась ей знакомой: в ту ночь, когда она увидела сестру в саду лондонского особняка, Арабелла прощалась не с Форсвортом, а с Квентином!
Арабелла повернулась к Илис, ожидая встретить ее осуждающий взгляд. Но она ошиблась. В синих глазах девушки читалась жалость — именно то чувство, которое Арабелла все годы стремилась вызвать в окружающих. Однако сейчас это не принесло ей удовлетворения. Ее охватили угрызения совести, и Арабелла в изнеможении опустилась на пустой топчан. Пришло время отделить реальность от вымысла, подумала Илис. Слишком долго ее сестра пряталась за зыбкой пеленой иллюзий. Возможно, сейчас ей наконец-то открылась истина и она поняла, к чему пришла.
К ночи Максим совсем отчаялся. Он уже не надеялся, что им удастся разыскать, где держат Илис. За день они проехали многие мили, и даже Эдди, который, казалось, понимал всю важность поисков, к вечеру так устал, что не хотел переходить в галоп. Когда же жеребец споткнулся во второй раз, Максим вынужден был признать свое поражение. Он остановил Эдди и дождался, когда подъедут остальные. Небольшая возвышенность в лесу была идеальным местом для ночлега, и именно туда Максим повел свой отряд.
Николас и герр Дитрих так вымотались, что без всяких возражений согласились поужинать холодным мясом. Потом они расстелили плащи на мягком мху и заснули. Все, кроме Максима. Охваченный беспокойством, он примерно с час крутился с боку на бок. Наконец он не выдержал и встал, решив побродить по окрестностям. Спустя некоторое время он остановился и прислонился к дереву. Его взгляд устремился в освещенную лунным светом небольшую прогалину, где мирно играли олень и олениха. Однако эта картина не успокоила его. Перед его глазами все время стоял образ Илис. Его тревожило, что он не успеет найти ее, — ведь у них осталось так мало времени. Он нещадно корил себя, что устроил этот дурацкий спектакль: распустил слух о том, что якобы знает, где золото. Если бы не его затея, никто бы не похитил Илис. Но с другой стороны, ее двоюродные братья уже давно охотились за ней.
Внезапно олениха подняла голову и дернула ушами. Послышался звук царапнувшей о кожу ветки, и Максим, бесшумно скользнув в тень дерева, положил руку на эфес шпаги.
— Успокойся, Максим. Это я. — Шепот сэра Кеннета казался неестественно громким в тиши ночи.
Максим произнес что-то нечленораздельное, давая понять, что услышал слова рыцаря, и вернулся к своим размышлениям. Он заметил, что олени ушли из прогалины. Мужчины долго стояли, прислушиваясь к ночным звукам и вдыхая свежий запах леса.
— Думаю, вы правильно сделали, что разожгли костер, — наконец нарушил молчание Максим. — Вреда от этого не будет, зато мы согреемся.
— О чем ты говоришь? — удивился Кеннет. — Мы не разжигали никакого костра.
Максим опять принюхался.
— Но кто-то же разжег.
Кеннет шумно втянул в себя воздух.
— Ты прав. Максим выпрямился.
— Это недалеко. Поднимай остальных. Лошадей брать не будем.
Кассандра и ее сыновья отъехали на достаточно безопасное расстояние от Кенсингтонского замка, однако они двинулись бы и дальше, если бы не сильная боль в мышцах. Закутавшись в плащ, глава их отряда восседала на прогнившем бревне. Резким и скрипучим голосом она поносила сыновей, пытавшихся разжечь костер и обеспечить ей хоть какие-то удобства, что позволило бы им немного отдохнуть от ее нравоучений.
— И почему мы не взяли с собой еды? — разносились вокруг ее стенания.
— Ты не сказала об этом, — напомнил ей младший сын. — Ты велела взять только мушкеты и лошадей.
— Неужели я должна думать обо всем? О-о-о! — Неожиданно она закашлялась и замахала руками, отгоняя от себя дым, поднявшийся от сырой деревяшки.
— Квентин не так уж роскошествует, — заметил старший. — Я видел, что они едят. Уж лучше голодать, чем прикасаться к этой дряни.
— Как же мне хочется умереть! Прямо сейчас! — Жалобный стон Кассандры разорвал ночь. — Если не от вашей тупости, то хотя бы от клыков голодного волка!
Молодые люди так и замерли от ее слов. Их взгляды испуганно скользили по скрытым тенями деревьям, пытаясь отыскать то самое животное, о котором упомянула мать. Они сели спиной к медленно разгоравшемуся костру. Неожиданно раздавшийся крик ночной птицы заставил одного из них вздрогнуть. Когда же прямо над ними прозвучал душераздирающий вопль совы, Форсворт схватился за шпагу…
Кассандра подняла голову и посмотрела на сыновей.
— Да отдохните вы хоть немного!
Ее голос словно вывел их из оцепенения, вынудив прийти в себя. В небольшом лагере воцарилась тишина, когда все семейство улеглось спать. Внезапно послышался вой, и Форсворт открыл глаза и прислушался. Вой повторился. Теперь уже проснулась и Кассандра. Она вскочила на ноги, но неожиданно как-то странно задергалась и завертелась на месте. Оказалось, она наступила на раскаленные уголья. Самый же младший сын проснулся, только когда затрещали ветки деревьев.
— Волки!
Поднялась страшная суматоха. Расталкивая друг друга, члены семейства Редборн бросились к лошадям, которым передалась паника людей. Забыв о том, что нужно подтянуть подпруги, они минуту спустя уже скакали по лесу.
Тишину, установившуюся после их стремительного бегства, нарушил голос сэра Кеннета.
— В жизни не видел, чтобы можно было с такой скоростью сорваться с места! — хохотал он, хлопая себя по ляжкам. — Через полчаса такой гонки эти коняги отбросят копыта. Если бы Шербурн выл получше, они бы сразу померли от страха.
Усмехнувшись, Максим подал всем знак, что пора отправляться в путь. До того как напугать семейство Редборн, они вернулись в свой лагерь за лошадьми, и теперь, вскочив в седло, спокойной рысью поскакали за беглецами.
Вскоре Фич и Спенс, въехавшие на вершину холма, увидели, что Редборны направляются к Кенсингтонскому замку, и поспешили к остальным. Отправившийся на разведку сэр Кеннет сообщил, что видел небольшой отряд королевских стрелков. Теперь, когда логово Квентина было обнаружено, предстояло разработать план действий. Не вызывало сомнений, что для того, чтобы захватить похитителей, одного боевого мастерства членов их маленького отряда будет недостаточно.
Джастин, Шербурн и герр Дитрих еще до рассвета уехали в ближайший городок, чтобы запастись провизией и подготовиться для своего необычного путешествия в Кенсингтонский замок. А остальные члены отряда занялись оружием и всем тем, что могло бы понадобиться при штурме крепости Квентина.
Глава 34
После полудня над долиной разнеслись странные лязг, звон и грохот. Эти звуки стремительно приближались к Кенсингтонскому замку, обитатели которого высыпали на стены. Они увидели трех всадников. Квентина охватило такое напряжение, что он едва сдерживал себя. В последние две ночи он почти не спал, а возвращение родственников просто выбило его из колеи. На этот раз в своем стремлении остаться в замке они оказались более настойчивы, чем он — в стремлении выгнать их, поэтому он вынужден был сдаться, поняв тщетность своих усилий переспорить их.
Выругавшись про себя, Квентин вскочил в седло и выехал навстречу трем всадникам, чьи лошади неспешным шагом двигались в сторону замка. Вскоре он выяснил, что шум исходит от последнего всадника, чей огромный жеребец был нагружен всевозможной кухонной утварью и посудой. Сам же всадник был довольно стар, морщинист и сед, его плечи поникли под тяжестью лет. Когда Квентин подъехал ближе, он увидел, что лицо старика искажено нервным тиком, отчего казалось, что он косит на правый глаз. Второй всадник был молод, но его глаза закрывала широкая повязка, поэтому его лошадь вели под уздцы.
— Доброго вам дня, ваша милость, — поздоровался старик.
— Что вы тут делаете? — набросился на них взбешенный Квентин. Он был далек от мысли, что это жалкое отребье имеет какое-то отношение к Максиму, однако помнил об осторожности. Вполне возможно, это воры, готовые украсть все, что под руку подвернется.
Старик пожал плечами:
— Просто едем мимо. Что в этом плохого?
— Едете мимо? И не собираетесь остановиться в Кенсингтонском замке? — Квентин Редборн был полон подозрений.
— Какой в этом смысл? — ответил старик.
— Кто вы? Откуда?
— Ну, это мой внук. — Старик через плечо указал на того, чью лошадь он держал за повод. — Бедняга ослеп несколько месяцев назад после драки с одним мерзким ирландцем. — Старик поднял голову и устремил взгляд на третьего всадника. — А это мой племянник. — Он покрутил пальцем у виска. — У него не все в порядке. Совсем не говорит, зато готовит — пальчики оближешь!
— Готовит? — Квентин уже и сам пришел к выводу, что еда в замке отвратительная. — А ему нужна работа?
— Ну, ваша милость, он мог бы поработать… только если вы позволите мне и моему внуку быть рядом с ним, чтобы объяснять, чего вы желаете. Он понимает только меня — я разговариваю с ним на руках.
— Хорошо! — согласился Квентин и тут же предупредил: — Но если ты лжешь и если окажется, что он готовит не так хорошо, как ты говоришь, я вышвырну и тебя, и твое семейство. Мои люди не намерены шутить и разорвут вас па куски, если вы не выполните того, что пообещали. Ясно?
— Вы заключили хорошую сделку, ваша милость. Старина Дитц будет кормить их просто на убой, — с уверенностью ответил старик.
— А как тебя-то звать? — осведомился Квентин.
— Меня-то Джастин. — Он опять указал пальцем через плечо. — А моего внучка — Шерб.
Квентин махнул в сторону башни:
— Иди туда. Дружинник покажет тебе, где кухня. Не очень-то удобное место, но это все, что у нас есть.
— Старине Дитцу не понадобится много места, ваша милость, вот увидите.
Квентин смотрел им вслед, пока они не въехали во двор. Потом он направился к окружавшим замок холмам, чтобы выяснить, не прячется ли среди деревьев какая-нибудь разбойничья банда, выславшая эту троицу в качестве авангарда. Удостоверившись, что вокруг все спокойно, он вернулся в замок и был несказанно удивлен, когда его встретил распространившийся по всем помещениям божественный аромат. Его рот наполнился слюной. Пройдя в кухню, он увидел, что двое из троих голодранцев суетятся у плиты и убирают на столе. Слепой же сидел около очага и с наслаждением потягивал что-то из кружки.
— Хотите чаю со специями, ваша милость? — предложил Джастин. — Мы привезли его с собой.
Квентин взял кружку и с восторгом вдохнул поднимавшийся от горячего напитка аромат. Сделав глоток, он благодарно кивнул повару, когда тот протянул ему ломоть хлеба, поджаренного в жиру. Квентин откусил кусок и пришел в восхищение. Только сейчас он сообразил, что страшно голоден, — ведь в последнее время он всеми силами старался по мере возможности не прикасаться к той дряни, что стала основой их питания. И дело было вовсе не в том, что у них не хватало провизии, — просто никто из его людей не умел готовить.
— Одобряю! — радостно заявил Квентин. В течение нескольких дней этот ломоть хлеба был единственным, что вызвало его одобрение!
Старик рассмеялся и подмигнул повару.
— Ну вот, мы показали вам, на что он способен, теперь можно поговорить и о деньгах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74