– Когда приезжают твой отец и сестра? – спросил он.В этот вечер Клара начала замечать отчужденность между ними, которой раньше не существовало. Клара знала: она возникла из-за того, что случилось в ту ночь, когда она предъявила на него свои права. И то, что сейчас произошло с леди Кливленд, тоже не улучшило положение.Но может быть, эта перемена к лучшему, пыталась она успокоить себя. Может, они выходят за границы легкого флирта, и она начинает узнавать, какой Сегер на самом деле. Возможно, ему настало время стать серьезным.– Они приедут на свадьбу, – ответила Клара, – но у отца не будет и свободной минуты. Мой отец – деловой человек. Он очень много работает.– Не сомневаюсь. Чтобы из ничего составить такое состояние, надо быть очень амбициозным человеком.Была ли она глупа, или это действительно была вежливая болтовня двух незнакомых людей?– Говоря о состоянии, – осторожно заметила Клара, – я читала в одной из нью-йоркских газет, которую привезла мама, что ты отказался принять от отца деньги по брачному договору. Это был самый крупный заголовок на странице светской хроники.Сегер посмотрел ей в глаза.– Вот уж действительно мы живем в странные времена, когда узнаешь такие подробности из газет. Каким образом это стало известно?Клара пожала плечами, делая очередной поворот в танце.– Я хотела бы знать, почему ты отказался. Газета назвала это браком по любви, а мы оба знаем, что это неправда.Он нахмурился от ее слов и тона, которым она произнесла их.– Ты становишься циничной, Клара.– Я этого не хочу. Я знала, что меня ждет, когда принимала твое предложение. Ты был честен со мной, Сегер, и я уважаю тебя за это. Я только не ожидала, что ты откажешься от брачного договора. Почему ты сделал это и почему не сказал мне об этом в ту ночь?Она остановилась, не закончив танец.Сегер тоже остановился, и неожиданно он показался Кларе очень уставшим. Он тяжело дышал, его плечи поднимались и опускались с каждым вздохом.– Это было не важно, обсуждением занимались поверенные.– Но почему ты отказался?Он ответил не сразу:– Полагаю, я не хотел никаких разговоров о том, что я женился на тебе ради денег.– А я думала, тебе безразлично, что думают другие люди.Он снова немного помолчал.– Так и есть. Пойдем, танец еще не кончился. – И они продолжили танец.– Я все еще не понимаю, – сказала Клара, сознавая, что не следует больше говорить об этом.Она вызывала его на разговор, которого Сегер, казалось, хотел бы избежать. И это после того, как только что велела себе собрать все силы и быть легкомысленной и оживленной. Развлекать его. Боже, ей следует сейчас отказаться от этого! Покончить со всем этим. Одно дело скрывать свою неуверенность от жениха во время их недельной помолвки, но совсем другое – изображать на лице улыбку и притворяться, что все прекрасно, если и не будет ничего прекрасного день за днем всю оставшуюся жизнь. Клара знала, что для нее невозможно сохранять эту видимость.– Дело в том, что эти трансатлантические браки обычно заключаются не так, – объяснила она, смиряясь.– Ты читала слишком много рассказов в светской хронике, дорогая. Не беспокойся, твой отец не сбежит отсюда безнаказанно, и тебе не придется сокращать расходы. Он настаивал, хотел давать тебе ежемесячно деньги на содержание ради его собственного спокойствия, и я согласился. У тебя, как и у твоей сестры, будут счет в банке и собственные деньги, так что ты сможешь тратить их так, как захочешь, не обращаясь за подачкой к мужу.Клара поняла, что Сегер хотел сказать, и испуганно посмотрела на него.– Нет-нет, я не поэтому спрашивала тебя о договоре. Я не хочу, чтобы ты думал, что меня беспокоит мое финансовое положение. Честно говоря, я не против что-нибудь попросить.Он насмешливо приподнял бровь и улыбнулся:– Я рад это слышать. Но почему ты не прибережешь свои просьбы для спальни?От его обольстительного взгляда Клару бросило в жар. Она была рада, что он снова становился прежним, внешне довольным предстоявшей женитьбой и с удовольствием флиртовал с ней.Она только жалела, что не может узнать, что он чувствует в душе.Следующая неделя пролетела для Сегера быстро, надо было позаботиться о медовом месяце и продумать порядок свадебной церемонии. Он был доволен. Доволен тем, что был занят, доволен, что до конца оставалось еще на день меньше. Он был бы еще счастливее, если бы все окончилось и вся эта суета наконец затихла.В день свадьбы, однако, его разбудил раскат грома, раздавшийся прямо над домом. Это было наихудшее потрясение за всю эту неделю. Дождь громко стучал в его окно и растекался по рамам, как будто кто-то стоял на крыше, опрокидывая ведра воды, специально, чтобы у Сегера разболелась голова.Отбросив одеяла, он сел на кровати. Еще не совсем проснувшись, он подошел к окну. Туман был такой густой, что он почти не видел улицу. Сверкнула молния и снова прогремел гром.Прекрасный день для свадьбы, подумал Сегер.Он умылся и позавтракай в тишине своей комнаты. Не спеша почитал газету. Прошел час, и Сегер решил, что пора одеваться. Он уже собирался позвать своего камердинера, когда в дверь постучали и вошел лакей с серебряным подносом, на котором лежало письмо. Телеграмма, обнаружил Сегер, взяв бумагу.Она была от неизвестного лица из Нью-Йорка.«Вам следовало принять приданое точка ваша невеста лжет точка вы не первый точка спросите ее о краже денег точка».Сегер перечитал телеграмму.– Что все это значит, черт побери?!Сегер перевернул телеграмму, ища, нет ли какого-нибудь признака, позволявшего определить, кто мог послать эту телеграмму, но таких признаков не было.Возможно, это какой-то любитель сплетен, который прочитал в газете об их браке, и ему захотелось устроить скандал.Он снова перевернул телеграмму.«Вы не первый».Конечно, он был первым. Это он знал. Всего лишь неделю назад он занимался любовью с Кларой, и она была девственницей. Без всякого сомнения.Но, черт побери, на что ссылается этот аноним и что это за кража?Сегер встал и подошел к окну. Глядя на грозу, он сжал кулаки несколько раз ударил по темной дубовой раме. Сегодня они должны пожениться, через три часа, если быть точным.Он остро почувствовал необходимость узнать, о чем говорится в этой телеграмме, до того, как произнесет: «Да».Спустя полчаса Сегер вышел из кареты перед Уэнтуэрт-Хаусом и, не обращая внимания на холодный дождь, бросился к дверям. Он заметил беспокойство на лице дворецкого, когда сказал, что хочет поговорить с мисс Уилсон, но не придал этому значения. Он поднялся следом за дворецким в гостиную, где ему пришлось, подождать некоторое время, пока не выйдет Клара.Наконец она появилась, на ней было простое зеленое утреннее платье, а волосы были красиво зачесаны назад и изящно украшены жемчугом, белыми цветами и сверкающими гребнями.Боже! Он помешал ее приготовлениям к свадьбе. По выражению ее лица он увидел, что она встревожена, и почувствовал вину перед ней за то, что неожиданно явился сюда.Безусловно, сейчас он очень расстроил ее. Вероятно, она боялась, что он приехал сказать, что все отменяется.– Ты прекрасно выглядишь, – сказал Сегер, подойдя к Кларе и беря ее за руки. Он поцеловал их в надежде успокоить ее.Она неуверенно сказала:– Спасибо. Зачем ты здесь?Он попытался придать теплоту своему голосу и взгляду, ибо не хотел еще больше встревожить ее.Естественно, в день свадьбы женщина и так волнуется, даже если ее жених не врывается в дом за два часа до церемонии, чтобы задать невесте неприятные вопросы и в чем-то обвинять. Он постарается, чтобы все это не так звучало, по крайней мере, пока он не узнает подробностей.– Сегодня утром я получил телеграмму из Америки, ее послали анонимно. Я хотел бы поговорить с тобой об этом. В телеграмме говорится, чтобы я спросил тебя о краже денег.Клара почувствовала, как у нее упало сердце. Она могла только с изумлением смотреть на своего жениха и удивляться, как и почему эта телеграмма пришла ему сегодня, в самый неподходящий день.Она рассказывала Сегеру о том, что Гордон делал ей предложение, но она рассказала ему не все. Она не объяснила ему все подробности и сложности. И теперь жалела, что не рассказала.Однако, оглядываясь назад, Клада не видела удобного случая, когда бы могла это сделать. После предложения Сегера она подумала, что расскажет ему позднее, а когда, это едва ли имело значение.Едва ли это теперь имеет значение, пыталась убедить себя Клара. Присвоение денег не имело к ней никакого отношения. Она ничего не знала об этом. Она ни в чем не виновата.Клара села на диван.– Помнишь, я говорила тебе об одном человеке? Он делал мне предложение два года назад?Сегер продолжал стоять. Его лицо было спокойно.– Да.У Клары заколотилось сердце.– Но я не вышла за него замуж, потому что его арестовали за присвоение чужих денег.Неожиданно в комнате стало очень тихо. Сегер стоял не шевелясь и смотрел на Клару. Она пыталась не волноваться. Она посмотрела в глаза своему жениху. В них не было гнева, в его глазах вообще ничего не было.– Действительно довольно странная история, – сказала она с улыбкой, стараясь сохранить небрежный тон.О, она надеялась, что Сегер поймет ее. Он должен понять ее. Он – король греховного прошлого…– Расскажи мне.Она кивнула, соглашаясь.– Его звали Гордон Такер, и когда он сделал предложение, мой отец запретил мне выходить за него замуж. Я сказала Гордону, что все равно выйду за него, вопреки воле моих родителей, но он знал, что никогда не сможет увезти меня с собой, поэтому украл деньги у своего хозяина. Уверяю тебя, я ничего об этом не знала. Все, что я знала, это то, что он как-то сумел оплатить наш проезд в Европу. Он сказал, что скопил достаточно денег, чтобы мы продержались, пока он не найдет работу, когда мы приедем.Мы собирались пожениться на корабле. Я думаю, что он считал, что как только мы поженимся, у отца не будет другого выбора, кроме как обеспечить нас материально.Сегер свел брови, и впервые Клара увидела, что он немного рассердился.– Так ты хотела выйти за этого человека? Хотела так сильно, что решилась бежать с ним?Ее нервы мгновенно напряглись.– Да.– Ты любила его?Она опустила голову и помолчала, прежде чем ответить. Она была увлечена Гордоном, в этом не было сомнения. Он был красив и знал, как очаровать ее, как манипулировать ею, но она никогда не была влюблена в него.– Нет, – наконец ответила она.– Как я могу быть уверен, что ты говоришь правду?– Ты можешь только доверять мне и верить, когда я говорю тебе, что как только села с ним на пароход, меня укачало, затошнило, и я рыдала от радости, когда мой отец забрал меня домой. Когда я сказала «да» в ответ на предложение Гордона, я только хотела избежать принуждения.– Тебя принуждали удачно выйти замуж?– Да.Сегер на минуту задумался над этим, а Клара, беспомощная, испуганная, сидела молча, не зная, что сказать. Ей так хотелось узнать, что у него в голове. Сердился ли он на нее? Или ненавидел ее? Или он страдал?– Так ты не любила его, – сказал Сегер. – А ты хотела его? Позволяла ли ему трогать тебя?Вопрос расстроил ее. Было ясно, что для Сегера самым главным был секс. Она покачала головой:– Никогда.Он смотрел на нее некоторое время, затем с явным удовлетворением повернулся кокну.– А где этот человек сейчас?– Его посадили в тюрьму за кражу денег.Сегер снова посмотрел на Клару.– В тюрьму? Бог мой. И был суд? Ты была замешана в этом скандале?– Нет, мой отец позаботился об этом. Обо мне не упоминалось.Широкие плечи Сeгepa поднялись и опустились. Он выглядел усталым.– Так было еще многое, о чем ты не рассказала мне на ассамблее у твоей сестры? Это очень серьезно, Клара. Тебе не следовало это от меня скрывать.Она видела на его лице разочарование и больше всего жалела о том, что не рассказала обо всем раньше. Она не хотела делать из этого секрет. Просто это вылетело у нее из головы.«Вылетело из головы». Может быть, это был ее способ притворяться, по крайней мере перед собой, что всего этого не было, потому что она не могла этим гордиться.– Сначала я не могла тебе сказать, – ответила Клара. – Я почти не знала тебя. А об этом я не стала бы говорить с незнакомыми людьми. Затем, когда между нами стали развиваться какие-то отношения, я просто забыла об этом.– Забыла об этом? – Сегер сказал это, как будто не верил ей, и снова повернулся к окну. – Ты рассказала мне все?– Да.– Ты уверена? Нет больше ничего, что мне следовало бы знать? Потому что, кто бы ни послал телеграмму, он знает все, что произошло, и если ты в чем-то виновна…– Я не виновна!– Ты говоришь правду?– Да!Клара снова подумала, не страдает ли он. Но он, конечно, не показывал этого. Он думал о фактах, а не о своих чувствах. И ей нечему было удивляться.– Как ты думаешь, кто это прислал? – спросил он. – И почему?– Я не знаю.– Может, твой брошенный любовник?– Может. – Ей было неприятно слышать слово «любовник», относящееся к другому мужчине. Сегер в раздумье расхаживал по комнате.– Ты понимаешь, что в моем положении я бы имел все основания отменить нашу свадьбу?Его жестокие слова глубоко ранили Клару. Она кивнула.– Но мы уже занимались любовью, – продолжал он, – и ты оказалась девственницей. – Он долго, задумавшись, ходил по комнате.Клара с волнением ожидала его решения. Каким оно будет? Однажды он уже страдал из-за женщины. Возможно, он снова чувствовал себя, неудачником. Бессильным. Возможно, он разочаровался в Кларе и не мог простить ее. Или эти события испугали его и напомнили ему, почему он целых восемь лет не решался жениться.Это было мучительно.Наконец он остановился перед диваном, где она сидела, и сказал:– Думаю, мы привязаны друг к другу.Клара закрыла глаза. Конечно, он так видит ситуацию. Он не будет говорить об оскорбленных чувствах или разочарованиях. Он будет говорить только о необходимости исполнять свой долг при таких обстоятельствах.– Я никогда не хотела подставить тебе ловушку, – попыталась объяснить Клара.Сегер ничего не ответил. Он продолжал говорить, словно не слышал ее, голосом, лишенным всяких эмоций. Он мог бы так говорить о чайнике с остывшим чаем:– Едва ли я могу судить других, поэтому мы поженимся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35