К тому же Рива покинула семью отнюдь не с пустыми руками, а прихватила с собой (надо полагать, как приданое) коллекцию фамильных драгоценностей, что позволяло влюбленным уехать сколь угодно далеко, не задерживаясь в пути из-за материальных проблем.
По большому счету Мак-Грегор ни в чем не провинился, а похищение сорвалось из-за рокового стечения обстоятельств. Но он не стал оправдываться перед повелителем, так как понимал, что тем самым навлечет на себя еще больший гнев. А Велиал, вместо того чтобы подобрать другую кандидатуру, бросил огромные силы на поиски сбежавшей девушки. Никакого результата это не принесло, единственно лишь удалось найти родственников Йохана Кирстена, которые, впрочем, не имели ни малейшего понятия, где он и чем занимается. Еще в пятнадцать лет парень поссорился с отчимом и ушел из дому; с тех пор о нем не было ни слуху ни духу.
В конце главы имелось дополнение, датированное маем 1995 года. За месяц до этого на Грани Нирим вновь объявился Йохан Кирстен – приехал к Элаю Шолему, чтобы принести извинения от имени Ривы, теперь своей жены, и предложить ему помириться. Он надеялся смягчить сердце Элая известием, что у него есть внучка, которой уже три года, но тот остался непоколебим в своих обвинениях и натравил на новоявленного зятя городскую стражу. Йохану пришлось спасаться бегством.
Когда Мак-Грегор получил эту информацию, Велиал приказал ему возобновить поиски – надо полагать, из чистой мстительности, ведь он не привык, когда жертвы ускользают от него. Но оказалось, что Йохан Кирстен был очень осторожен во время визита к тестю и не оставил никаких следов, по которым его могли бы вычислить.
«Все-таки от тебя можно спрятаться, Велиал, – констатировал Ларссон. – Можно, если очень постараться…»
Он взял шестую папку и стал внимательно просматривать записи за вторую половину 1997 года. Как сообщил ему де Каэрден, в тот год, 19 августа по имперскому календарю, с Грани Джехути была похищена шестнадцатилетняя Небхет Аштой, и в Вышнем мире не сомневались, что ее похитили слуги Велиала, причем именно с целью насильно подвергнуть Черному Причастию, а не для того, скажем, чтобы принести в жертву. Ларссон не понимал, откуда у Вышних такая уверенность, если они совсем ничего не знают о дальнейшей судьбе девушки. Ривал де Каэрден уклонился от ответа на этот вопрос и сказал лишь, что у них есть веские основания так полагать.
И в самом деле – Вышние оказались правы. Даже их догадка насчет причастности к этой истории Мак-Грегора подтвердилась. Хотя сам он не имел отношения ни к похищению, ни к последовавшим за сим обрядом Черного Причастия, однако в начале октября по приказу Велиала взял на свое попечение Небхет Аштой, которая была уже на втором месяце беременности. Она ждала дочь, а стало быть, не представляла большой ценности, но все равно Мак-Грегор увидел добрый для себя знак – ведь из этого следовало, что повелитель высоко оценил его работу с Визельдой и посчитал, что он лучше всех других слуг подходит для такого задания.
А задание оказалось весьма и весьма непростым. Если для Визельды все обошлось просто сильной психической травмой, то Небхет в результате совершенно тронулась умом, и любая медицина была здесь бессильна. Мак-Грегору пришлось держать ее в своем замке, где он и его подчиненные постоянно присматривали за ней. В мае 1998 года Небхет родила крепкую здоровую дочь, после чего стала абсолютно бесполезной, и Мак-Грегор, не желая больше возиться с ней, принес ее в жертву. А девочку нарек Тарой и отдал на воспитание чете черных магов, которые проживали неподалеку, на Грани Фрисланд.
Шесть лет назад, когда была сделана последняя приписка к этой главе, Тара по-прежнему жила вместе с ними и считала их родными отцом и матерью. Если за это время с девочкой ничего не случилось, то сейчас ей как раз девять лет, и на следующий учебный год она сможет поступить в школу Ильмарссона. С учетом того, что Тару воспитывали черные маги, она представлялась более подходящей кандидатурой, хотя ее юный возраст не позволял рассчитывать на быстрый успех – и, наверное, только поэтому Велиал задействовал Герти. Но теперь, если информация Локи соответствует действительности, Тара будет включена в игру в качестве запасного варианта. Или того хуже – как замена для Герти…
Размышления Ларссона прервало хлопанье крыльев. Он поднял глаза и увидел, что к нему приближается черная птица неопределенной видовой принадлежности – то ли крупный ворон, то ли небольшой орел. Подлетев, птица опустилась на камень в нескольких шагах от Ларссона, сложила крылья… и, не удержав равновесия, грохнулась наземь.
Ларссон тихо рассмеялся:
– Воистину говорят, что рожденному ползать летать не дано. Если хочешь знать мое мнение, то мышиный облик был тебе в самую пору. – Он унял свой смех. – Хотя ладно. Ты явился очень кстати. Я уже знаю, кого Велиал собирается послать в школу.
Однако птица отнеслась к этой новости с полнейшим равнодушием. Встав на лапы, она прокаркала:
– Ларссон, я сейчас занят, не могу отлучиться. Жди меня здесь, никуда не уходи. Я буду завтра. Понял?
– Ага… – разочарованно протянул Ларссон. – Вот оно что!
Это был не Локи, а всего лишь Адский Вестник – самая примитивная разновидность Черного Эмиссара, способная только на то, чтобы разыскать нужного человека и передать ему речевое сообщение. Обратная связь в функции Адского Вестника не входила.
После короткой паузы птица, как заведенная, повторила:
– Ларссон, я сейчас занят, не могу отлучиться. Жди меня здесь, никуда не уходи. Я буду завтра. Понял?
– Да понял, понял! – угрюмо буркнул Ларссон. – А теперь валяй отсюда. Кыш!
Птица неуклюже поднялась в воздух, отлетела к развалинам замка и вспыхнула зеленым пламенем. Ее горящие останки упали где-то среди камней.
А Ларссон со вздохом отложил записи Мак-Грегора, поднялся с травы и первым делом установил защитный силовой купол – разумная предосторожность для путешественника, который не желает во время сна стать добычей какого-нибудь местного хищника.
«Вот чертов Локи! – думал он с досадой. – Раскомандовался тут: жди меня, никуда не уходи! Из-за него придется заночевать на этой проклятой Грани… Хотя с другой стороны, – не мог не признать Ларссон, – если бы не Локи, я бы копался здесь не меньше недели. Так что все обернулось наилучшим образом».
Впрочем, эта мысль ничуть не утешила его.

ГЛАВА 19

Ларссон спал беспокойно, раз за разом просыпаясь. Его мучили кошмары, навеянные записями Мак-Грегора. Как он ни старался не читать ничего лишнего, все равно, листая страницы в поисках нужной информации, то и дело выхватывал взглядом отдельные фрагменты, изобиловавшие всевозможными гнусностями. К несчастью, Мак-Грегор был не лишен литературного таланта и свои деяния описывал красочно, убедительно, особо смакуя сцены ритуальных жертвоприношений, к которым, судя по всему, питал большую слабость.
Только на рассвете кошмары отступили, и Ларссону приснилась Герти. Они, как обычно, встретились на морском берегу возле школы; она была расстроена, плакала и упрекала его, что он бросил ее, оставил одну. Ларссон пытался объяснить ей, что так лучше для них обоих, но Герти не приняла его оправданий. Влепив ему пощечину, она быстро взбежала по лестнице, на верхней площадке оглянулась и выкрикнула: «Ты жестокий, бессердечный негодяй!» – после чего скрылась за калиткой.
Краем своего сознания Ларссон отдавал себе отчет в том, что это всего лишь сон, но тем не менее ему стало горько. Неужели и реальная Герти считает его негодяем? Притом жестоким, бессердечным…
Вдруг издалека до него донесся тихий, еле слышный голос:
– Эйнар Ларссон… Эйнар Ларссон… Эйнар Ларссон…
Он быстро огляделся по сторонам, но никого не увидел. Его охватило странное чувство раздвоенности – он по-прежнему спал и в то же время как бы бодрствовал во сне, мыслил четко и логично, критически воспринимал происходящее. Понимал, что там, за пределами сна, он лежит в палатке под защитой силового купола, однако голос шел не оттуда. Тот, кто вмешался в его сон, действовал другим путем.
Между тем голос стал громче, он звучал словно отовсюду:
– Эйнар Ларссон… Ты слышишь меня, Эйнар Ларссон?..
Он наконец узнал этот голос:
– Ривал де Каэрден? Это вы?
– Да, я. Мне можно войти в твой сон?
– Входите, конечно. Хотя странно, что вы спрашиваете согласия.
Перед ним возникла призрачная фигура, облаченная в длинную лазоревую тунику.
– В твоем случае согласие необходимо, – объяснил де Каэрден. – Мы легко вступаем в контакт только с теми людьми, чьи души и сердца открыты миру. А ты замкнут и ожесточен, что, впрочем, неудивительно, ведь жизнь была с тобой не очень ласкова. К тому же сейчас ты находишься на Грани, где все еще властвует черная магия. Такие места ускользают от нашего взгляда – для нас они словно не существуют.
– Тем не менее, – заметил Ларссон, – вы смогли меня дозваться. Как вам удалось?
– При помощи крохотной лазейки, оставшейся здесь с прошлого раза, когда Беатриса фон Гаршвиц открыла нам путь на эту Грань.
– Ага! – произнес Ларссон. – Значит, тогда действительно не обошлось без вашего вмешательства?
– Не обошлось, – подтвердил де Каэрден. – Беатриса, сама того не сознавая, позвала нас на помощь. Ее зов оказался таким сильным, что на некоторое время преодолел черную магию этого места. Немаловажную роль тут сыграло и то обстоятельство, что поблизости находилась львиная шкура короля Ивэйна – предка Беатрисы.
– А эта шкура, – поинтересовался Ларссон, – она связана с вами?
– Ни малейшим образом. Ее магия совершенно нейтральна и не имеет никакого отношения ни к Вышнему миру, ни тем более к Нижнему. Происхождение шкуры нам доподлинно неизвестно, хотя мы полагаем, что это артефакт древней драконьей цивилизации.
Ларссон недоверчиво посмотрел на своего собеседника:
– Вы серьезно? Разве драконы – настоящие, разумные драконы – не выдумка?
– Нет, конечно. Они реально существовали. Странно, что ты считаешь их выдумкой. С тех пор как кот Леопольд научился пересекать Предвечную Пустоту, люди снова уверовали в драконов.
Ларссон в душе выругал себя за несдержанность. Шесть лет, проведенные им в небытии, то и дело преподносили ему сюрпризы. Тут надо быть осторожным, чтобы не попасть впросак.
– Я думал, что это всего лишь красивая легенда, – объяснил он, взяв себе на заметку, что нужно будет выяснить все о драконах, новых способностях кота Леопольда и Предвечной Пустоте. – Но раз вы так говорите, тогда другое дело.
– Впрочем, – продолжал де Каэрден, – я пришел к тебе не для разговора о драконах. Как продвигаются твои поиски?
– Быстро продвигаются. Так быстро, что уже закончились. Я нашел записи Мак-Грегора. Он действительно имел дело с Небхет Аштой.
Ривал де Каэрден ничуть не удивился такой оперативности. Он коротко кивнул, как будто и рассчитывал это услышать, и невозмутимо произнес:
– Хорошая новость. Значит, мы не ошиблись в своих подозрениях. Мак-Грегор был причастен к трем подобным случаям.
– К трем? – переспросил Ларссон. – Вы знаете и о первой его попытке, неудачной?
– Да, знаем. Скажу тебе по секрету, Рива Шолем избежала этой незавидной участи не без нашего вмешательства. Когда нам удавалось раскрыть планы противника, мы не сидели сложа руки. А вот Небхет Аштой и Визельду ван Гирен спасти не смогли… И что же случилось с Небхет?
– Она мертва. Мак-Грегор принес ее в жертву сразу после рождения дочери.
Де Каэрден снова кивнул:
– Мы так и думали. Вышний мир чувствовал, что Небхет Аштой умерла, но, коль скоро она не попала к нам, то сам собой напрашивался вывод, что ее забрал Нижний мир через жертвоприношение.
– Тогда почему вы не вызволили ее? – сердито спросил Ларссон. – Если вы действительно вправе затребовать любую душу из Преисподней, почему прибегаете к этому лишь в исключительных случаях? Почему не спасаете принесенных в жертву? Ведь в большинстве своем они ни в чем не повинны… Или вы мне солгали? Просто придумали сказочку о каком-то древнем договоре, чтобы склонить меня к сотрудничеству?
– Я тебе не лгал, Эйнар, – спокойно ответил де Каэрден. – И мы вызволим твоего отца, раз пообещали. Но тем, кого принесли в жертву, мы бессильны помочь. Их души навеки прокляты, они не могут войти в Вышний мир. Просто неспособны – как бы мы того ни хотели.
– Так что же получается? – произнес Ларссон возмущенно. – Черный маг, служивший Нижнему миру, имеет возможность, пусть и теоретическую, стать Вышним, а невинная жертва – нет?
– Увы, так и есть.
– Это несправедливо!
– Да, несправедливо. Но так устроен мир. Такова воля Того, Кто превыше всего сущего.
– Значит, Он жесток!
– Возможно, – не стал спорить де Каэрден. – Но не нам Его судить. – Он помолчал немного, затем спросил: – А что с дочерью Небхет?
– Мак-Грегор назвал ее Тарой и передал на воспитание супругам Герберту и Карле Вольц с Грани Фрисланд. Это недалеко отсюда – часа четыре пути по Равнине.
– Кто они такие?
– Насколько я понял, черные маги. Или, в крайнем случае, чернокнижники. Мак-Грегор писал о них как о старых знакомых, не считая необходимым вдаваться в подробности. Мол, просто вызвал супругов Вольц, на следующий день они приехали к нему в замок и забрали девочку. То же самое и в сделанных позже приписках: был на Фрисланде, гостил у Герберта и Карлы Вольц, видел Тару – и так далее. Полагаю, что где-то в записях должно быть больше информации об этих Вольцах, но я не стал ее искать. На карте архипелага Фрисланд обозначен как малонаселенная Грань, меньше ста тысяч жителей, и найти среди них супругов Вольц с дочерью Тарой будет нетрудно.
– Мы этим займемся, – пообещал де Каэрден. – А ты, как проснешься, отправляйся на Фрисланд. Но сам ничего не предпринимай, сделай остановку на одной из соседних Граней и жди от нас вестей. К тому времени мы обязательно все выясним, тогда и решим, что делать дальше. Договорились?
– Да.
– Вот и хорошо. Тогда до встречи, Эйнар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41