— Люблю тебя, всю люблю, — прошептал он, все теснее прижимаясь к ней.
Скай открыла глаза, но взамен ответного признания раздался лишь приглушенный крик; тела их слились в одно. Скай почувствовала, как в нее врывается могучее пламя, как свет слепит глаза, словно душа и тело, найдя друг друга, задрожали в едином порыве чистой страсти.
В любви Кайл был требователен, настойчив, даже груб — безжалостный завоеватель — и в то же время удивительно ласков и нежен. Сплетя руки у нее за головой, он жадно впивал тайную сладость ее губ. Вулкан, землетрясение, стремительное восхождение в рай земной — вот что такое его всепоглощающая любовь. И когда Скай оказалась подхваченной этим потоком, все остальное исчезло. Ничего подобного прежде она не испытывала.
Финал был подобен мощному раскату грома. Долго еще Скай вздрагивала, медленно, шаг за шагом, возвращаясь в этот мир, в эту хижину, на это песчаное ложе. Да, никогда прежде не испытывала она такой обжигающей страсти, никогда не чувствовала такого изнеможения.
Кайл все не отпускал ее, ласково поглаживая по щеке. Минута шла за минутой, а они не размыкали объятий. Скай смутно отметила про себя, что дневной свет из ярко-голубого превратился в бархатисто-индиговый. Жара спала, и Скай сделалось зябко, она даже вздрогнула. Кайл теснее прижал ее к себе, щедро оделяя запасами тепла.
Все еще пребывая в полудреме, Скай прикрыла веки и буквально растворилась в нем, чувствуя, как краска постепенно заливает ее и без того пылающее лицо: подумать только, что он нашептывает ей на ухо, а она отвечает и, отпустив тормоза, дает ему все, что он хочет.
Скай изо всех сил зажмурилась, словно стремясь отгородиться от действительности. Слишком хорошо ей было, чтобы задумываться о происшедшем. Все, чего ей хотелось, — это просто уснуть в объятиях мужчины, который только что взял ее, мужчины, которого она хотела с первой же минуты их встречи. Когда Скай проснулась, голубой бархат ночи уже исчез, хижину освещали первые лучи розового рассвета. Рука Кайла все еще покоилась у нее на груди, нога небрежно переброшена через ее колено. Скай осторожно высвободилась и вышла наружу. Из-за горизонта медленно поднималось солнце. День обещал быть ярким, безоблачным и тихим.
А мысли Скай, напротив, беспорядочно метались, так что ей, сейчас, пожалуй, буря была бы ближе по настроению. Ее сжигало чувство вины — вины тем более горькой и мучительной, что она не просто предала Теда, но еще и испытала сладость от этого предательства. Даже сейчас Скай не могла более или менее четко восстановить его облик в памяти. Все еще содрогалась при одной только мысли о Кайле.
Скай глубоко и порывисто вздохнула. Дело усугублялось еще и тем, что Кайл женат, пусть и живет отдельно. Ему-то на это наплевать — сам признался, что у него было много женщин. Так чему же радоваться? Получается, она, Скай, — просто еще одна из его побед в весьма длинном перечне.
И на все это наслаивалось еще одно ощущение, которое-то и пугало ее больше всего. Скай была счастлива, как никогда в жизни. Она стала частью Кайла. Он взял ее, наполнил до самого донышка и теперь не отпускает.
И от этого делалось жутковато.
Получается, что она, Скай, всегда такая независимая, привыкшая полагаться на себя, теперь, напротив, совершенно порабощена чужой волей. Кайл сделался для нее чем-то вроде наркотика; он не просто обольстил ее — превратил в законченную наркоманку. Ведь как бы ни была она смущена и напугана, какое бы чувство вины ни испытывала, ее тянет к этому человеку, и тянет неудержимо.
Скай медленно побрела к грубо сколоченному столу и оглядела его рассеянным взглядом. Посредине лежал черепаховый гребень. Взяв его негнущимися пальцами, она машинально принялась расчесывать спутавшиеся волосы. Как ни странно, созданная Кайлом смесь кокосового масла и лимонного сока произвела должный эффект: волосы сделались мягкими и податливыми. А гребень явно рассчитан на длительное пользование. Не зря Скай занялась волосами — отвлекает от переживаний. К тому же волосы наконец пришли в божеский вид и мягкими волнами ниспадали на плечи и грудь. Правда, отложив гребень, Скай все равно лишь криво усмехнулась: ощущение пришибленности так и не пропало.
Оно и неудивительно. Лицемерием Скай не страдала и готова была признать, что многое из сказанного Кайлом — чистая правда. Взять хоть ее взаимоотношения с Тедом. Она всегда держала его на расстоянии. Да, Тед — чудесный человек, она его любит, но эта любовь не захватывает ее целиком. С ним хорошо, славно, вот и все. И в постели тоже — всего лишь приятно, не более того, головы не потеряешь.
Скай почувствовала резь в глазах — слезы наворачиваются. Возвращение предстоит трудное, это уж точно. Придется сказать Теду, что всему тому, что было, — конец. Как будет дальше складываться жизнь, что принесет будущее, не известно, но вернуться к Теду, когда все твое существо тянется к другому мужчине… Нет, это невозможно. Даже представить себе, что он просто прикоснется к ней, трудно, когда чувствуешь, что тебя так неудержимо влечет к другому, к тому, кто налетел внезапно, как буря, и опалил, как огонь.
Скай впилась ногтями в ладони, но боли не почувствовала. Кайл говорил ей такие слова, они все еще звучат в ушах, и все еще вызывают краску на щеках, и по-прежнему заставляют ощущать свое женское естество.
И все равно — Джаггер по-прежнему чужак, и, когда все останется позади и они вернутся домой, разрыв неизбежен: слишком уж он самоуверен, слишком подавляет ее.
А Скай это не нравилось, ей вовсе не хотелось быть чьей-то собственностью. Кайл решителен и требователен. Тед, напротив, мягок и терпим. Ни на чем никогда не настаивает, всегда все понимает. Всегда готов уступить.
Так что же стоит меж нами, что мешает принять его целиком, терзалась Скай. Почему за одну только ночь она стала Кайлу ближе, чем Теду за все время знакомства?
Закусив губу, Скай вдруг сообразила, что, предаваясь тяжким размышлениям, так и не оделась. Черт, где же осталась одежда? В хижине, наверное. А ведь после того, что произошло ночью, и подумать страшно, что она покажется перед Кайлом совершенно нагой. Скай на цыпочках, едва ступая, вернулась внутрь.
Кайл еще не проснулся. Теперь он лежал на спине, подложив под голову согнутые в локтях руки. Скай задержала на нем взгляд: четкий рисунок скул, квадратная челюсть, крупный прямой нос — красивое лицо, которое и отросшая борода ничуть не портит. Вокруг глаз собрались крохотные морщинки, темные ресницы забавно сплелись, образуя нечто вроде полумесяца. Отметила Скай и изогнутые брови, и пряди волос, упавшие на лоб.
Взгляд Скай скользнул ниже, вбирая в себя все изгибы безупречной фигуры. Что странного в том, что она, сама того не желая, испытала извечное женское чувство удовлетворения от того, что прижималась к этой широкой груди, прикасалась к этим буграм мускулов, не опавшим и во сне, впитывала их мужественную силу?
Скай невольно наклонилась и откинула ему волосы со лба. И — внезапно вскрикнула. Оказывается, он вовсе не спит. Насмешливо вздернув брови, Кайл потянулся, крепко ухватил ее за колено и потянул к себе.
Поспешно скрестив руки на груди, Скай неловко попыталась прикрыть наготу и, не удержавшись, упала прямо ему на грудь.
— Эй, чего это ты? — Кайл не удержался от смеха, глядя, как она поспешно отползает в сторону, пытаясь завернуться в смятую простыню.
— Я… я… одежду ищу.
— Ах вот как? — Кайл приподнялся на локте. — Так она на берегу валяется. И тебе это прекрасно известно.
Ну конечно, на берегу, где же еще?
— Забыла, — смущенно поморщилась Скай, опуская ресницы.
— Понимаю-понимаю.
Сговорчивость Кайла явно свидетельствовала о том, что он ей не поверил. Надо бы отбрить его как следует, но Скай, честно говоря, просто побоялась посмотреть ему в глаза. Получается, как она и думала, — даже взглянуть на него трудно.
— Ну, как самочувствие? — Кайл слегка притронулся к ее подбородку.
Скай сразу вспомнила, что только вчера еще подумывала о самоубийстве.
— Все хорошо, — поспешно откликнулась она, ощущая сквозь сомкнутые веки его участливый взгляд — Правда, правда, все хорошо. Даже стыдно — вела себя вчера как ребенок.
— Ничуть не как ребенок, — с улыбкой отозвался Кайл, ладонь которого направилась по привычному уже маршруту: от подбородка к плечам и далее, отбросив по пути мешающую простыню, которую она с упорством натягивала на себя, к соскам, сразу отвердевшим при его прикосновении.
— Кайл, — придушенным голосом произнесла Скай, вновь хватаясь за спасительную материю, — пожалуйста, пожалуйста, не надо.
Ладонь застыла. Скай мгновенно ощутила охватившее его напряжение.
— Почему?
— Ничего не изменилось, — слабо прошептала она, по-прежнему избегая смотреть на него.
— Все изменилось. Ты теперь моя!
— Да нет же. — Скай наконец посмотрела прямо на Кайла, отчаянно пытаясь сбросить с себя наваждение, побороть собственные чувства, только бы вновь не покориться силе, которой она не могла противостоять. — Эта ночь ничего не значит, ты просто вынудил меня…
— Чушь! — резко бросил он. — Сначала — может быть, но потом-то ты сама…
— Я просто вообразила, что рядом со мной Тед, — выдохнула Скай.
Он напрягся еще сильнее, просто застыл, а потом — последовал взрыв. Смятая простыня полетела в сторону, и они оба оказались друг перед другом во всей неприкрытой наготе. Под его обжигающим взглядом Скай почувствовала, как ее сотрясает крупная дрожь.
— Скажи-ка мне, — агрессивно начал Кайл, неторопливо поглаживая ее грудь, — скажи-ка мне, а что, твой бывший любовник делал что-нибудь подобное? — Не ожидая ответа, он склонился над ней и безжалостно впился губами в сосок.
Скай мгновенно охватило неистовое желание, тело воспламенилось. Собрав последние силы, она запустила ему в волосы пальцы и прошептала:
— Ну пожалуйста.
Но Кайл не слушал — и не слышал. Кончик языка пополз вниз, миновал живот, достиг заветного треугольника.
— А так? — Ласки его становились все требовательнее и настойчивее.
— Пожалуйста, — повторяла она. Тут никого не обманешь — ни себя, ни его, язык тела говорит лучше всяких слов. А тело жадно откликалось на ласку.
— Ну же, Скай, ну. — У Кайла опять голова пошла кругом. Как ни обозлили его разговоры насчет Теда, все равно он не мог устоять против обольстительных чар этой женщины. Она была наделена какой-то фантастической чувственностью. Как откликается на малейшее прикосновение, как отдается… Кайл при всем своем опыте даже и вообразить не мог, что женщина способна вызывать такое страстное, неудержимое желание. Ему хотелось ласкать ее, обладать ею, слиться с ней. Не может она его оттолкнуть. Ладонь его плотно прижалась к ее бедру, и по мгновенному отклику Кайл понял, что и ей надо того же, что и ему. А он — да просто не может не быть вместе с ней, не обладать ею.
И безраздельно. Сдерживая себя изо всех сил, Кайл действовал пока только руками и губами, а в какой-то момент даже отодвинулся, пожирая глазами свою островитянку: грива волос, соблазнительно упавшая на вздымающиеся крепкие груди, гибкая фигура, ложбинка между холмиками, красивые ноги… Он взглянул ей прямо в глаза, словно спрашивая: «Неужели оттолкнешь?»
И Скай ответила на его взгляд, а потом, в истоме, опустила ресницы и со сдавленным криком прильнула к нему. Нет, не может она оттолкнуть его, и он знает это. Еще не известно, кто кого больше хочет. Скай чувствовала, как бешено колотится сердце и как откликается все ее женское естество на его восставшую плоть. Но, как обычно, парадом командовал Кайл. Запустив пальцы ей в волосы, он с силой запрокинул девушке голову.
— Открой глаза, — потребовал он.
Скай повиновалась.
— Кто я такой, по-твоему, Скай?
— Ты — Кайл, — едва слышно прошелестела она.
— Еще раз.
— Кайл. Кайл Джаггер.
— Ну так вот, я не хочу, чтобы меня принимали за кого-то другого, — мягко сказал он. — А теперь — иди ко мне.
Дрожащими пальцами Скай прикоснулась к его груди и неуверенно поначалу провела по напрягшимся мышцам, по жестким волосам. И почувствовала, как он задрожал, услышала сдавленное дыхание. И тогда уже решительнее вжала ладонь в мускулистый плоский живот. Кайл застонал, еще глубже зарылся пальцами в ее волосы и покрыл нежную грудь жадными поцелуями.
— Ну же, Скай, ну же, — шептал он, заглядывая ей в глаза.
Чувствуя, как пылает лицо, и не отрывая от него взгляда, Скай на секунду замерла. Теперь у нее не было от него секретов, и все же оставалась какая-то неловкость, боязнь, что если она даст себе волю…
— Давай, чего ты ждешь, — подстегивал он.
Скай закрыла глаза и судорожно вздохнула. О Боже, как же она хочет его! Говорить можно все что угодно, но ясно: никуда ей от него не деться. Он — наставник, а она — прилежная ученица. Надо вскочить, убежать, да только…
— Скай, — снова прошептал Кайл, и это был конец. Он ей нужен, его тело принадлежит ей — пусть только на один-единственный миг.
Она коснулась губами напрягшейся плоти, и жар опалил ее. Терпеть дальше он не мог, и это ее заслуга, а его награда — наслаждение. Ее охватило упоительное чувство, что она снова принадлежит ему и ее снова подхватывает волна незабываемой страсти.
Интерлюдия
27 июня, Сан-Франциско
— Он мертв, — с усталым отчаянием проговорила Лайза Джаггер, вертя в ухоженных руках бокал с шерри и рассеянно наблюдая, как плещется в нем красноватая жидкость. Помолчав немного, она вздрогнула, вздохнула судорожно и подняла на сына печальный взгляд. — Он мертв, Крис, и с этим надо смириться.
Крису Джаггеру минуло двадцать, но что-то необъяснимое в глубине карих глаз да жесткий рисунок скул заставляло молодого человека выглядеть старше своих лет.
Правда, как раз сейчас он скорее напоминал мальчика, горько оплакивающего утрату отца, которого просто боготворил. И как ни старался Крис справиться со слезами, они катились и катились из уголков глаз.
— Он жив! — Майкл Джаггер, младший брат Кайла, оставался на месте, в противоположном конце гостиной семейного особняка на окраине города, но его решительный голос заполнил, казалось, всю комнату.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40