Гордон повернул голову к своему шурину.
– А что в этом странного? – спросил он.
– Не могу припомнить, чтобы Роберта имела подруг, – рассеянно ответил тот, бросая заинтересованный взгляд на светловолосую красавицу, шедшую рядом с его сестрой. – Сколько ни вспоминаю ее, всегда вижу, как она гуляет по саду только с матерью.
– У всех есть друзья, – насмешливо сказал Гордон, снова взглянув в окно. – А кто эти маленькие девочки?
– Мои дочери, – ответил граф.
Не скрывая изумления, Гордон повернулся к нему и переспросил:
– У вас пять дочерей?
– Шесть, – усмехнулся граф Ричард. – Но крохе Хоуп еще только десять дней от роду, и она слишком мала, чтобы гулять с сестрами в саду.
– Хотели бы сына? Все еще впереди, – сказал Гордон, бросая на графа взгляд, полный сочувствия.
Даб и Мунго согласно кивнули. Граф Ричард улыбнулся и собрался было им ответить, но тут дверь открылась, и это отвлекло его внимание.
– Милорд, барка готова в путь, – сообщил Дженингс, дворецкий графа.
– Моя барка доставит вас по реке прямо в Хэмптон-Корт, где сейчас находится двор, – сказал граф, обращаясь к Мунго. – Это самый короткий путь. И, разумеется, мой шкипер останется там, если вы пожелаете.
– Благодарю вас, милорд, – ответил Мунго и повернулся к Дабу: – Ты поедешь со мной?
Даб бросил взгляд в окно на подругу своей сестры и отрицательно покачал головой.
– Меня интересует эта английская роза в саду, – ответил он. – Пожалуй, я останусь здесь на несколько дней.
– Зачем тратить время с одним симпатичным цветком? – возразил Мунго. – При дворе их можно найти целую дюжину.
Гордон быстро повернул голову и бросил на друга недоумевающий взгляд. По дороге в Англию он убедился, что Мунго терпеть не мог Даба. И вдруг зачем-то зовет его с собой.
– А я все же рискну, – с улыбкой сказал Даб. – Если же разочаруюсь, то через несколько дней встретимся при дворе.
– Как хочешь. – Мунго вслед за Дженингсом вышел из кабинета.
– Ну что, послать мне за Робертой? – спросил граф Ричард у Гордона.
– Они так очаровательно играют на снегу, – ответил тот, не сводя взгляда с жены. – Она, конечно, воспротивится, когда я велю ей собирать свои вещи.
– У тебя есть время, чтобы ее убедить, – сказал Даб. И, посмотрев на графа, добавил: – Мы остановимся рядом с Дауджер-хауз.
– Графиня и я устраиваем сегодня вечером прием по случаю дня рождения моей тещи, – сказал им граф Ричард. – Разумеется, вы оба приглашены, и Гордон сможет поухаживать за Робертой сегодня вечером.
– Ухаживать за собственной женой? – Это предложение удивило Гордона. – Вы, должно быть, шутите.
– Роберта желает остаться в Англии. Она и мой молодой шурин… – Тут граф Ричард осекся, оставив невысказанным то, что намеревался сообщить. Вместо этого он улыбнулся и добавил: – Послушайся совета. Твоя супружеская жизнь будет спокойной и мирной, если ты не приказом, а мягким убеждением заставишь мою племянницу следовать твоей воле.
Гордон ничего не ответил. Он смотрел в окно на свою юную жену и раздумывал над советом графа. Он вовсе не спешил обратно в Шотландию, поскольку путешествие в это время года было довольно опасным, особенно в горах. Что за беда, если придется немного и поухаживать за собственной женой, чтобы сделать ее податливой и нежной? Ведь гораздо приятнее возвращаться домой в Арджил с женщиной, которая любит его или хотя бы испытывает привязанность. А тащить строптивую, упирающуюся супругу через всю Англию и Шотландию – не слишком-то привлекательная перспектива.
Стоя рядом с ним, Даб Макартур поинтересовался:
– А девица Дебре тоже будет на вашем празднике?
– Изабель – гостья Роберты до конца года, – ответил граф.
– Сделайте одолжение, – обратился к нему Гордон, – не говорите Роберте о моем приезде. Я предпочитаю встретиться с ней так, чтобы она не знала, кто я такой.
– Как пожелаешь.
– А чем они занимаются там сейчас? – недоуменно спросил Гордон.
Граф Ричард проследил за его взглядом и улыбнулся:
– Они делают ангелов на снегу.
– Боже ты мой! – обескураженно прошептала Роберта, разглядывая себя в зеркало. На ней было изысканное темно-красное с золотом парчовое платье с длинными узкими рукавами, которые доходили до запястий. Хотя она никогда еще не выглядела такой красивой и нарядной, Роберта видела сейчас только этот злополучный «дьявольский цветок», красовавшийся на тыльной стороне ее левой руки. Как ни натягивала она левый рукав, он не закрывал родимого пятна.
Почему именно мне, горестно подумала она. Разве не мог господь наградить этим отличительным знаком какую-нибудь другую женщину? Или кого-нибудь из ее братьев?
Роберта вздохнула и тут же почувствовала угрызения совести. Пожелать такое кому-нибудь было тяжким грехом. Она отнюдь не стремилась иметь безупречную внешность, пусть бы даже она была длинноносой или толстой. Никого ведь не удивляют полные женщины. Никто не осеняет себя крестным знамением, когда такая женщина проходит мимо. За какие же грехи ей такое несчастье? И ведь этот изъян никак не скрыть. Ну почему он на таком видном месте?
Разглядывая себя в зеркале, она попробовала спрятать левую руку в складках юбки. Как плохо, что у этого проклятого платья нет карманов. Да, танцевать ей определенно не придется. Если рядом с ней не будет Генри, она не рискнет выставлять свой позор на глаза всей лондонской знати.
Дверь открылась, и Роберта отвернулась от зеркала. В комнату ворвалась музыка из большого зала; звуки ее донеслись сюда, словно нежная песня соловья.
– Изабель сказала, что вы встретитесь в зале, – объявила Блайт, входя в комнату вместе с Блис.
Роберта улыбнулась девочкам, таким хорошеньким в своих одинаковых платьицах из розового бархата.
– Вы мне напоминаете бутоны розы, – похвалила она.
– Ты тоже красивая, – вернула ей комплимент Блайт.
– Как плохо, что дяди Генри здесь нет, чтобы полюбоваться, – добавила Блис. – Ты, может, никогда не будешь выглядеть такой красивой снова. То есть я имею в виду…
– Мы понимаем, что ты имеешь в виду, – прервала Блайт.
– Я выгляжу как ведьма, затесавшаяся среди людей, – в отчаянии заявила Роберта со слезами разочарования на глазах. – В этом платье я не могу скрыть родимое пятно на руке. А многие люди верят, что это отметина дьявола.
– Эти люди глупые, – выпалила Блис. – Не обижайся на них, Роб.
– Я и не обижаюсь.
– Дьявола не существует, – сообщила Блайт. – Так мама говорит, а она все знает.
– Да, – подтвердила Блис, тряхнув головой.
– Существует дьявол или нет, это неважно, – сказала Роберта. – Главное, что люди думают так, и, значит, я для них – злая фея.
Блис покачала головой:
– Это правда, только если ты сама так думаешь.
Роберта в удивлении уставилась на свою маленькую кузину, поражаясь мудрости ее слов.
– Как это пришло тебе в голову?
– В момент твоего создания великая Мать-богиня коснулась тебя своей благословенной рукой, – сказала ей Блайт. – Я бы сама хотела носить ее цветок.
– И я тоже, – добавила Блис.
– Дорогие мои кузины, как я люблю вас, – сказала Роберта, чье унылое настроение сразу улетучилось. – Только не говорите такого в присутствии тех, кто этого не поймет.
– И не будем, – дружно подтвердили они.
– Роберта? – Блайт поколебалась, покусывая нижнюю губу, прежде чем решилась продолжать. – Ты в самом деле думаешь, что Роджер Дебре пригласит меня танцевать?
– Она хочет выйти за него замуж, – объявила Блис, округлив глаза.
– Я уверена, что лорд Роджер найдет тебя неотразимо привлекательной, – заверила Роберта десятилетнюю девочку, – Давайте спустимся в зал и посмотрим, может, он приехал?
Встав по обеим сторонам от нее, девочки чинно подали ей руки. Втроем они вышли из спальни и пошли по коридору.
– Как жаль, что дядя Рональд и тетя Моргана не смогли приехать из Уэльса, – заметила Блис, когда они спускались по лестнице в вестибюль. – Я люблю слушать, как они спорят.
Роберта и Блайт весело переглянулись, а Блис засмеялась. Подойдя к дверям зала, обе сестры тут же бросились внутрь, чтобы поздороваться с гостями, а Роберта остановилась у входа, спрятав левую руку.
Расположенные в противоположных концах зала два гигантских камина, треща дровами, согревали воздух. Пламя десятков факелов бросало резкие пляшущие тени на стены. В дальнем конце зала возвышался главный стол. Там на почетном месте сидела виновница торжества леди Даун вместе с герцогом Робертом. Рядом с ними расположились дядя Ричард и тетя Келли.
Оркестр, составленный из лучших лондонских музыкантов, заиграл гальярду , и гости начали танцы.
По периметру зала были расположены длинные столы, заставленные разнообразными яствами, начиная от жареного мяса и дичи и кончая сладкими пирогами, сырами, яблоками, орехами и огромным количеством красного вина.
Призвав на помощь всю свою хитрость и еще раз удостоверившись, что ее левая рука скрыта в складках юбки, Роберта приблизилась к толпе знатных гостей. Но, пройдя по залу всего десять шагов, она остановилась с тягостным чувством, что кто-то за ней следит. С притворным равнодушием она огляделась кругом, но не заметила никого, кто обращал бы на нее особенное внимание.
Огибая танцующих, девушка направилась к главному столу. По дороге она увидела Роджера Дебре, пригласившего леди Дарнел, и тут же скользнула взглядом к Блайт. Хорошенькое личико девочки выражало такое откровенное разочарование, что Роберта решила непременно поговорить с лордом Роджером, как только кончится танец.
Подойдя к главному столу, она вдруг увидела брата, разговаривающего с дядей. Радостная улыбка озарила ее лицо.
– Даб, – воскликнула она и, забыв про свою руку с пятном, бросилась в объятия старшего брата.
– А ты выросла и похорошела, – сказал Даб, улыбаясь ей сверху вниз.
– Ты привез новости о расторжении моего брака? – спросила Роберта, проигнорировав его комплимент.
– Все новости утром, – сказал он ей.
– Плохие или хорошие? – настаивала она, дергая его за рукав. – Скажи хотя бы это.
– Интересные, – поддразнил ее Даб, и лукавство блеснуло в его темных глазах. – А ты ведешь себя невоспитанно, сестренка.
– Извините, пожалуйста. Поздравляю вас с днем рождения, ваша светлость.
– Спасибо, дорогая, – ответила герцогиня Ладлоу.
Роберта хотела было заговорить с остальными, но тут снова с досадой ощутила, что за ней наблюдают. Она накрыла левую руку правой и обвела внимательным взглядом танцующих, но не увидела того, кто за ней следил. Однако ей удалось поймать взгляд Роджера Дебре, кивнуть ему и многозначительно показать глазами на маленькую кузину.
Роджер понимающе кивнул ей в ответ и, когда минуту спустя музыка кончилась, покинул леди Дарнел и остановился перед Блайт.
– Миледи, как я счастлив видеть вас сегодня вечером, – сказал он, низко склонившись над ее ручкой.
– Очень мило с вашей стороны заметить мое скромное присутствие, – чинно ответила Блайт, и щеки ее залились румянцем.
Лорд Роджер одарил девочку своей самой обаятельной улыбкой и, кивнув в сторону танцующих, спросил:
– Не окажете ли вы мне честь станцевать со мной павану ?
Ответная улыбка Блайт могла бы осветить целый дворец.
– Я буду в восторге, – сказала она, подавая ему руку.
Довольная собой, Роберта наблюдала, как Роджер ведет Блайт к кругу танцующих. Потом повернулась к брату и спросила:
– А Росс и Джеми с тобой?
– Нет.
– Ты приехал в Лондон один?
Даб отрицательно покачал головой.
– В Эдинбурге мне повезло встретиться с двумя друзьями, которые направлялись в Англию. Один из них отправился в Хэмптон-Корт, ко двору, а другой остался со мной и вскоре появится здесь.
Роберта кивнула. Внешне она казалась спокойной, но каждый нерв ее трепетал от волнения. Она знала, что единственной целью поездки брата в Эдинбург были хлопоты о расторжении брака. А это означало только одно: что жизнь ее должна круто измениться, и предстоящие перемены пугали ее.
– Утром я видел, как ты гуляла в саду, – сказал ей Даб. – Мне бы хотелось познакомиться с твоей подругой. Где она?
Роберта даже не расслышала вопроса брата. То же странное ощущение, что за ней наблюдают, опять нахлынуло на нее. Инстинктивно она спрятала левую руку в складках юбки и принялась разглядывать зал.
И тут она увидела его.
Скрестив руки на груди, он стоял в небрежной позе у стены напротив и, не таясь, пристально разглядывал ее. Да, несомненно, именно этот невероятно красивый, одетый в черное незнакомец своим взглядом преследовал ее. От этого взгляда у нее внезапно ослабели ноги, словно от удара в грудь тупым концом старинного шотландского палаша.
А он слегка раздвинул губы в ленивой улыбке и наклонил голову, точно здороваясь с ней издалека.
Эта улыбка показалась ей в высшей степени самоуверенной, странной и даже собственнической, будто незнакомец имел на нее какие-то права. Неизвестно почему, но ей захотелось вдруг хорошей пощечиной стереть эту заносчивую улыбку с его красивого лица.
– Ты меня слышишь?
Усилием воли Роберта заставила себя отвести взгляд от незнакомца в черном и посмотреть на брата.
– Извини… Ты что-то сказал?
Даб ухмыльнулся:
– Мне бы хотелось познакомиться с твоей подругой. Изабель, так, кажется, ее зовут?
Роберта рассеянно кивнула. Словно цветок под полуденным солнцем, она все еще чувствовала жар взгляда этого незнакомца. Его настойчивость тревожила и волновала ее.
– Потанцуешь с собственным братом?
– А?.. Что?.. Изви… – И только тут вопрос Даба дошел до ее сознания. Она отрицательно покачала головой: – Нет, может быть, позже.
Невольно она потрогала пальцем проклятое пятно. Прожить в Англии целый год было почти блаженством. Но выставить сейчас это уродство напоказ всей лондонской знати? Ни за что! Это могло резко пресечь те планы, которые она уже начала составлять для себя. Она кинула взгляд на другой конец зала: одетый в черное незнакомец все еще смотрел на нее.
– Роберта?
– Изабель, это мой брат Даб, – сказала она, услышав рядом с собой голос подруги. – Он только что приехал из Шотландии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47