Все замечательно, ценник необыкновенный
И нет спасения ни в том, что начало гнить, ни в том, что довершило гниение.
С трагедией мира можно примириться только потому, что есть страдание Бога. Бог разделяет судьбу своего творения.
Самые самолюбивые люди - это люди, не любящие себя.
Свобода есть право на неравенство.
Смерть наступает для нас не только тогда, когда мы умираем, но и тогда уже, когда умирают наши близкие. Мы имеем в жизни опыт смерти, хотя и не окончательный.
Считать себя страшным грешником такое же самомнение, как и считать себя святым.
Трудно понять и принять психологию благочестивых христиан, которые спокойно мирятся с тем, что окружающие их люди, иногда даже близкие им люди, будут в аду. Нельзя примириться с тем, что человек, с которым я пью чай, обречен на вечные адские муки. Нравственное сознание началось с Божьего вопроса: Каин, где брат твой Авель? Оно кончится другим Божьим вопросом: Авель, где брат твой Каин?
Угнетенные никогда не могут господствовать, ибо в момент господства они становятся угнетателями.
Утопии оказались гораздо более осуществимыми, чем казалось раньше. И теперь стоит другой мучительный вопрос: как избежать окончательного их осуществления?
Христианство не только вера в Бога, но и вера в человека, в возможность раскрытия божественного в человеке.
Человек есть существо, недовольное самим собою и способное себя перестраивать.
Человек раб потому, что свобода трудна, рабство же легко.
Чудо должно быть от веры, а не вера от чуда.
Этика есть не только суд над человеком, но и суд над Богом. Против Бога восстало не только зло, но и добро, неспособное примириться с самым фактом существования зла.
Знание - принудительно, вера - свободна.
Христос был не основателем религии, а религией.
Истинный консерватизм есть борьба вечности с временем, сопротивление нетленности гниению.
Наша любовь всегда должна быть сильнее нашей ненависти. Нужно любить Россию и русский народ больше, чем ненавидеть революцию и большевиков.
Психоанализ есть психология без души.
Ничто так не искажает человеческую природу, как маниакальные идеи. Если человеком овладевает идея, что все мировое зло в евреях, масонах, большевиках, еретиках, буржуазии и т. д., то самый добрый человек превращается в дикого зверя.
Женщина необыкновенно склонна к рабству и вместе с тем склонна порабощать.
В любви есть деспотизм и рабство. И наиболее деспотична любовь женская, требующая себе всего!
Ничего нельзя любить, кроме вечности, и нельзя любить никакой любовью, кроме вечной любви. Если нет вечности, то ничего нет. Мгновение полноценно, лишь если оно приобщено к вечности…
Свобода не легка, как думают ее враги, клевещущие на нее, свобода трудна, она есть тяжелое бремя. И люди легко отказываются от свободы, чтобы облегчить себя… Все в человеческой жизни должно пройти через свободу, через испытание свободы, через отвержение соблазнов свободы.
Конфликт жалости и свободы… Жалость может привести к отказу от свободы, свобода может привести к безжалостности… Человек не может, не должен в своем восхождении улететь из мира, снять с себя ответственность за других. Каждый отвечает за всех… Свобода не должна стать снятием ответственности за ближних. Жалость, сострадание напоминают об этом свободе.
Свобода моей совести есть абсолютный догмат, я тут не допускаю споров, никаких соглашений, тут возможна только отчаянная борьба и стрельба.
В сексуальной жизни есть что-то унизительное для человека. Только наша эпоха допустила разоблачение жизни пола. И человек оказался разложенным на части. Таков Фрейд и психоанализ, таков современный роман. В этом - бесстыдство современной эпохи, но также и большое обогащение знаний о человеке.
Есть несоизмеримость между женской и мужской любовью, несоизмеримость требований и ожиданий. Мужская любовь частичка, она не захватывает всего существа. Женская любовь более целостна. Женщина делается одержимой. В этом смертельная опасность женской любви. В женской любви есть магия, но она деспотична. И всегда есть несоответствие с идеальным женским образом.
Любовь есть интимно-личная сфера жизни, в которую общество не смеет вмешиваться… Когда речь идет о любви между двумя, то всякий третий лишний… Любовь всегда нелегальна. Легальная любовь есть любовь умершая. Легальность существует лишь для обыденности, любовь же выходит из обыденности. Мир не должен бы знать, что два существа любят друг друга. В институте брака есть бесстыдство обнаружения для общества того, что должно было бы быть скрыто, охранено от посторонних взоров… Брак, на котором основана семья, есть очень сомнительное таинство.
Ревность не соединена со свободой человека. В ревности есть инстинкт собственности и господства, но в состоянии унижения. Нужно признавать право любви и отрицать право ревности, перестав ее идеализировать… Ревность есть тирания человека над человеком. Особенно отвратительна женская ревность, превращая женщину в фурию.
У женщин есть необыкновенная способность порождать иллюзии, быть не такими, каковы они на самом деле.
Любви присущ глубокий внутренний трагизм, и не случайно любовь связана со смертью… Мне всегда казалось странным, когда люди говорят о радостях любви. Более естественно было бы, при более глубоком взгляде на жизнь, говорить о трагизме любви и печали любви… Любовь, в сущности, не знает исполнившихся надежд. Бывает иногда сравнительно счастливая семейная жизнь, но это счастливая обыденность.
Признание народной воли верховным началом общественной жизни может быть лишь поклонением формальному, бессодержательному началу, лишь обоготворением человеческого произвола. Не то важно, чего хочет человек, а то, чтобы было то, чего он хочет. Хочу, чтобы было то, чего захочу. Вот предельная формула демократии, народовластия.
Не только творческая мысль, но и творческая страсть, страстная воля и страстное чувство должны расковать затверделое сознание и расплавить представший этому сознанию объективный мир.
Революция - конец старой жизни, а не начало новой жизни, расплата за долгий путь. В революции искупаются грехи прошлого. Революция всегда говорит о том, что власть имеющие не исполнили своего назначения.
Народу кажется, что он свободен в революциях, это страшный самообман. Он - раб темных стихий… В революции не бывает и не может быть свободы, революция всегда враждебна духу свободы… Революция… случается с человеком, как случается болезнь, несчастье, стихийное бедствие, пожар или наводнение.
Нет более горькой и унизительной зависимости, чем зависимость от воли человеческой, от произвола равных себе.
Все революции кончались реакциями. Это неотвратимо. Это - закон. И чем неистовее и яростнее бывали революции, тем сильнее были реакции. В чередованиях революций и реакций есть какой-то магический круг.
Глубже она идти не может. Само содержание народной воли не интересует демократический принцип. Народная воля может захотеть самого страшного зла, и демократический принцип ничего не может возразить против этого.
Почти чудовищно, как люди могли дойти до такого состояния сознания, что в мнении и воле большинства увидели источник и критерий правды и истины!
Самодержавие народа - самое страшное самодержавие, ибо в нем зависит человек от непросветленного количества, от темных инстинктов масс. Воля одного, воля немногих не может так далеко простирать свои притязания, как воля всех.
Владимир Михайлович Бехтерев
(1857-1927 гг.)
невролог, психиатр и психолог,
основатель научной школы
Всякий знает, какое магическое оздоровляющее действие может приобрести одно утешительное слово со стороны врача и, наоборот, как иногда убийственно… действует на больного суровый холодный приговор врача, не знающего или не желающего знать силы внушения.
Алкоголизм является таким социальным злом, которое трудно вообще переоценить.
Если больному после разговора с врачом не стало легче, то это не врач.
Александр Александрович Блок
(1880-1921 гг.)
поэт
Прямая обязанность художника - показывать, а не доказывать.
Жить стоит только так, чтобы предъявлять безмерные требования к жизни.
Тот, кто поймет, что смысл человеческой жизни заключается в беспокойстве и тревоге, уже перестанет быть обывателем.
Чем больше чувствуешь связь с родиной, тем реальнее и охотнее представляешь ее себе как живой организм.
Сознание того, что чудесное было рядом с нами, приходит слишком поздно.
Только правда, как бы она ни была тяжела, - легка.
Только влюбленный имеет право на звание человека.
…я - сочинитель,
Человек, называющий все по имени,
Отнимающий аромат у живого цветка.
Всегда хочу смотреть в глаза людские,
И пить вино, и женщин целовать,
И яростью желаний полнить вечер,
Когда жара мешает днем мечтать
И песни петь! И слушать в мире ветер!
О, я хочу безумно жить:
Все сущее увековечить,
Безличное - вочеловечить,
Несбывшееся - воплотить!
Пускай зовут: Забудь, поэт!
Вернись в красивые уюты!
Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой!
Уюта - нет. Покоя - нет.
Бездельники и взбалмошные головы вредны для народного благосостояния.
…гибель не страшна герою,
Пока безумствует мечта!
Есть времена, есть дни, когда
Ворвется в сердце ветер снежный,
И не спасет ни голос нежный,
Ни безмятежный час труда…
Заглушить рокотание моря
Соловьиная песнь не вольна!
И вечный бой!
Покой нам только снится.
Россия - Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, гладит, глядит в тебя,
И с ненавистью, и с любовью!..
Твой взгляд - да будет тверд и ясен.
Сотри случайные черты - И ты увидишь: мир прекрасен.
Познай, где свет, - поймешь, где тьма.
Пускай же все пройдет неспешно,
Что в мире свято, что в нем грешно,
Сквозь жар души, сквозь хлад ума.
Мира восторг беспредельный
Сердцу певучему дан.
Искусство, как и жизнь, слабым не по плечу.
Книга - великая вещь, пока человек умеет ею пользоваться. Одно только делает человека человеком: знание о социальном неравенстве.
Только о великом стоит думать, только большие задачи должен ставить себе писатель; ставить смело, не смущаясь своими личными малыми силами.
Валерий Яковлевич Брюсов
(1873-1924 гг.)
поэт и ученый,
основоположник русского символизма
Кто не родился поэтом, тот никогда им не станет.
Каждый человек - отдельная определенная личность, которой вторично не будет. Люди различаются по самой сущности души; их сходство только внешнее. Чем больше становится кто сам собою, тем глубже начинает понимать себя, - яснее проступают его самобытные черты.
Человек умирает, его душа, не подвластная разрушению, ускользает и живет иной жизнью. Но если умерший был художник, если он затаил свою жизнь в звуках, красках или словах, - душа его, все та же, жива и для земли, для человечества…
Меняются приемы творчества, но никогда не может умереть или устареть душа, вложенная в создание искусства. Если язык стихотворения еще позволяет прочесть, если по собранным обломкам можно уловить намерение ваятеля, то не умерла душа творца и для нас живущих.
Если можешь, иди впереди века, если не можешь, иди с веком, но никогда не будь позади века.
Вечен только мир мечты.
Каждый миг есть чудо и безумье,
Каждый трепет непонятен мне,
Все запутаны пути раздумья,
Как узнать, что в жизни, что во сне?
Искусство жаждет самовластья
И души черпает до дна.
Едва душа вздохнет о счастье -
Она уже отрешена.
И всё, что нас гнетет, снесет и свеет время,
Все чувства давние, всю власть заветных слов,
И по земле взойдет неведомое племя,
И будет снова мир таинственен и нов.
Сверкает жизнь везде, грохочет жизнь повсюду!
Бросаюсь в глубь веков - она горит на дне…
Бегу на высь времен - она кричит мне: буду!
Она над всем, что есть; она во всем, во мне!
Глупец восклицает: «Ломок
Стебель памяти о заслугах!»
Мудрый говорит: «Буду скромен,
И меня прославят речи друга!»
Только доблесть бессмертно живет,
Ибо храбрые славны вовеки!
Ты - женщина, и этим ты права.
Речи знакомые - новы опять,
Если любовью согреты.
…никогда не разорвутся звенья
Между душой и прелестью земли!
В любви душа вскрывается до дна,
Яснеет в ней святая глубина,
Где все единственно и не случайно.
Всё - оскорбленье: дружбы лживый зов,
Объятья беглые любви обманной
И сочетанье надоевших слов…
О, сколько царств, сжимавших мир! Природа
Глядит с улыбкой на державства эти:
Нет, не цари - ее родные дети!
Пусть гибнут троны, только б дух народа,
Как феникс, ожил на костре столетий!
Верь в звук слов:
Смысл тайн - в них…
Великое вблизи неуловимо,
Лишь издали торжественно оно,
Мы все проходим пред великим мимо
И видим лишь случайное звено.
Великая радость - работа. Все счастье земли - за трудом!
Если бы мне иметь сто жизней, они не насытили бы всей жажды познания, которая сжигает меня.
Никакая гениальность не вознаградит отсутствие вкуса.
Однажды ошибясь при выборе дороги,
Они упрямо шли, глядя на свой компас.
И был их труд велик, шаги их были строги,
Но уводил их прочь от цели каждый час!
Я готов плакать, когда думаю о том, чего я не знаю.
Сергей Николаевич Булгаков
(1871-1944 гг.)
философ, богослов
экономист
Каждый человек есть художник своей собственной жизни, черпающий силу и вдохновение в себе самом.
Церковь состоит из национальных церквей, так же как человечество из наций.
Человек - это живое противоречие и в этом качестве - живая загадка.
Человек есть сложное и поэтому трудное для себя самого существо.
Человек не принимает пассивно этот мир, а старается понять его, удивляется ему, и это удивление, которое греки справедливо считали первым началом философии, рано или поздно становится вопросом.
Человек ничего не творит заново, чего бы уже не было в природе в скрытом или потенциальном виде.
Человек смертен, человечество бессмертно; человек ограничен, человечество обладает способностью к бесконечному развитию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204
С трагедией мира можно примириться только потому, что есть страдание Бога. Бог разделяет судьбу своего творения.
Самые самолюбивые люди - это люди, не любящие себя.
Свобода есть право на неравенство.
Смерть наступает для нас не только тогда, когда мы умираем, но и тогда уже, когда умирают наши близкие. Мы имеем в жизни опыт смерти, хотя и не окончательный.
Считать себя страшным грешником такое же самомнение, как и считать себя святым.
Трудно понять и принять психологию благочестивых христиан, которые спокойно мирятся с тем, что окружающие их люди, иногда даже близкие им люди, будут в аду. Нельзя примириться с тем, что человек, с которым я пью чай, обречен на вечные адские муки. Нравственное сознание началось с Божьего вопроса: Каин, где брат твой Авель? Оно кончится другим Божьим вопросом: Авель, где брат твой Каин?
Угнетенные никогда не могут господствовать, ибо в момент господства они становятся угнетателями.
Утопии оказались гораздо более осуществимыми, чем казалось раньше. И теперь стоит другой мучительный вопрос: как избежать окончательного их осуществления?
Христианство не только вера в Бога, но и вера в человека, в возможность раскрытия божественного в человеке.
Человек есть существо, недовольное самим собою и способное себя перестраивать.
Человек раб потому, что свобода трудна, рабство же легко.
Чудо должно быть от веры, а не вера от чуда.
Этика есть не только суд над человеком, но и суд над Богом. Против Бога восстало не только зло, но и добро, неспособное примириться с самым фактом существования зла.
Знание - принудительно, вера - свободна.
Христос был не основателем религии, а религией.
Истинный консерватизм есть борьба вечности с временем, сопротивление нетленности гниению.
Наша любовь всегда должна быть сильнее нашей ненависти. Нужно любить Россию и русский народ больше, чем ненавидеть революцию и большевиков.
Психоанализ есть психология без души.
Ничто так не искажает человеческую природу, как маниакальные идеи. Если человеком овладевает идея, что все мировое зло в евреях, масонах, большевиках, еретиках, буржуазии и т. д., то самый добрый человек превращается в дикого зверя.
Женщина необыкновенно склонна к рабству и вместе с тем склонна порабощать.
В любви есть деспотизм и рабство. И наиболее деспотична любовь женская, требующая себе всего!
Ничего нельзя любить, кроме вечности, и нельзя любить никакой любовью, кроме вечной любви. Если нет вечности, то ничего нет. Мгновение полноценно, лишь если оно приобщено к вечности…
Свобода не легка, как думают ее враги, клевещущие на нее, свобода трудна, она есть тяжелое бремя. И люди легко отказываются от свободы, чтобы облегчить себя… Все в человеческой жизни должно пройти через свободу, через испытание свободы, через отвержение соблазнов свободы.
Конфликт жалости и свободы… Жалость может привести к отказу от свободы, свобода может привести к безжалостности… Человек не может, не должен в своем восхождении улететь из мира, снять с себя ответственность за других. Каждый отвечает за всех… Свобода не должна стать снятием ответственности за ближних. Жалость, сострадание напоминают об этом свободе.
Свобода моей совести есть абсолютный догмат, я тут не допускаю споров, никаких соглашений, тут возможна только отчаянная борьба и стрельба.
В сексуальной жизни есть что-то унизительное для человека. Только наша эпоха допустила разоблачение жизни пола. И человек оказался разложенным на части. Таков Фрейд и психоанализ, таков современный роман. В этом - бесстыдство современной эпохи, но также и большое обогащение знаний о человеке.
Есть несоизмеримость между женской и мужской любовью, несоизмеримость требований и ожиданий. Мужская любовь частичка, она не захватывает всего существа. Женская любовь более целостна. Женщина делается одержимой. В этом смертельная опасность женской любви. В женской любви есть магия, но она деспотична. И всегда есть несоответствие с идеальным женским образом.
Любовь есть интимно-личная сфера жизни, в которую общество не смеет вмешиваться… Когда речь идет о любви между двумя, то всякий третий лишний… Любовь всегда нелегальна. Легальная любовь есть любовь умершая. Легальность существует лишь для обыденности, любовь же выходит из обыденности. Мир не должен бы знать, что два существа любят друг друга. В институте брака есть бесстыдство обнаружения для общества того, что должно было бы быть скрыто, охранено от посторонних взоров… Брак, на котором основана семья, есть очень сомнительное таинство.
Ревность не соединена со свободой человека. В ревности есть инстинкт собственности и господства, но в состоянии унижения. Нужно признавать право любви и отрицать право ревности, перестав ее идеализировать… Ревность есть тирания человека над человеком. Особенно отвратительна женская ревность, превращая женщину в фурию.
У женщин есть необыкновенная способность порождать иллюзии, быть не такими, каковы они на самом деле.
Любви присущ глубокий внутренний трагизм, и не случайно любовь связана со смертью… Мне всегда казалось странным, когда люди говорят о радостях любви. Более естественно было бы, при более глубоком взгляде на жизнь, говорить о трагизме любви и печали любви… Любовь, в сущности, не знает исполнившихся надежд. Бывает иногда сравнительно счастливая семейная жизнь, но это счастливая обыденность.
Признание народной воли верховным началом общественной жизни может быть лишь поклонением формальному, бессодержательному началу, лишь обоготворением человеческого произвола. Не то важно, чего хочет человек, а то, чтобы было то, чего он хочет. Хочу, чтобы было то, чего захочу. Вот предельная формула демократии, народовластия.
Не только творческая мысль, но и творческая страсть, страстная воля и страстное чувство должны расковать затверделое сознание и расплавить представший этому сознанию объективный мир.
Революция - конец старой жизни, а не начало новой жизни, расплата за долгий путь. В революции искупаются грехи прошлого. Революция всегда говорит о том, что власть имеющие не исполнили своего назначения.
Народу кажется, что он свободен в революциях, это страшный самообман. Он - раб темных стихий… В революции не бывает и не может быть свободы, революция всегда враждебна духу свободы… Революция… случается с человеком, как случается болезнь, несчастье, стихийное бедствие, пожар или наводнение.
Нет более горькой и унизительной зависимости, чем зависимость от воли человеческой, от произвола равных себе.
Все революции кончались реакциями. Это неотвратимо. Это - закон. И чем неистовее и яростнее бывали революции, тем сильнее были реакции. В чередованиях революций и реакций есть какой-то магический круг.
Глубже она идти не может. Само содержание народной воли не интересует демократический принцип. Народная воля может захотеть самого страшного зла, и демократический принцип ничего не может возразить против этого.
Почти чудовищно, как люди могли дойти до такого состояния сознания, что в мнении и воле большинства увидели источник и критерий правды и истины!
Самодержавие народа - самое страшное самодержавие, ибо в нем зависит человек от непросветленного количества, от темных инстинктов масс. Воля одного, воля немногих не может так далеко простирать свои притязания, как воля всех.
Владимир Михайлович Бехтерев
(1857-1927 гг.)
невролог, психиатр и психолог,
основатель научной школы
Всякий знает, какое магическое оздоровляющее действие может приобрести одно утешительное слово со стороны врача и, наоборот, как иногда убийственно… действует на больного суровый холодный приговор врача, не знающего или не желающего знать силы внушения.
Алкоголизм является таким социальным злом, которое трудно вообще переоценить.
Если больному после разговора с врачом не стало легче, то это не врач.
Александр Александрович Блок
(1880-1921 гг.)
поэт
Прямая обязанность художника - показывать, а не доказывать.
Жить стоит только так, чтобы предъявлять безмерные требования к жизни.
Тот, кто поймет, что смысл человеческой жизни заключается в беспокойстве и тревоге, уже перестанет быть обывателем.
Чем больше чувствуешь связь с родиной, тем реальнее и охотнее представляешь ее себе как живой организм.
Сознание того, что чудесное было рядом с нами, приходит слишком поздно.
Только правда, как бы она ни была тяжела, - легка.
Только влюбленный имеет право на звание человека.
…я - сочинитель,
Человек, называющий все по имени,
Отнимающий аромат у живого цветка.
Всегда хочу смотреть в глаза людские,
И пить вино, и женщин целовать,
И яростью желаний полнить вечер,
Когда жара мешает днем мечтать
И песни петь! И слушать в мире ветер!
О, я хочу безумно жить:
Все сущее увековечить,
Безличное - вочеловечить,
Несбывшееся - воплотить!
Пускай зовут: Забудь, поэт!
Вернись в красивые уюты!
Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой!
Уюта - нет. Покоя - нет.
Бездельники и взбалмошные головы вредны для народного благосостояния.
…гибель не страшна герою,
Пока безумствует мечта!
Есть времена, есть дни, когда
Ворвется в сердце ветер снежный,
И не спасет ни голос нежный,
Ни безмятежный час труда…
Заглушить рокотание моря
Соловьиная песнь не вольна!
И вечный бой!
Покой нам только снится.
Россия - Сфинкс. Ликуя и скорбя,
И обливаясь черной кровью,
Она глядит, гладит, глядит в тебя,
И с ненавистью, и с любовью!..
Твой взгляд - да будет тверд и ясен.
Сотри случайные черты - И ты увидишь: мир прекрасен.
Познай, где свет, - поймешь, где тьма.
Пускай же все пройдет неспешно,
Что в мире свято, что в нем грешно,
Сквозь жар души, сквозь хлад ума.
Мира восторг беспредельный
Сердцу певучему дан.
Искусство, как и жизнь, слабым не по плечу.
Книга - великая вещь, пока человек умеет ею пользоваться. Одно только делает человека человеком: знание о социальном неравенстве.
Только о великом стоит думать, только большие задачи должен ставить себе писатель; ставить смело, не смущаясь своими личными малыми силами.
Валерий Яковлевич Брюсов
(1873-1924 гг.)
поэт и ученый,
основоположник русского символизма
Кто не родился поэтом, тот никогда им не станет.
Каждый человек - отдельная определенная личность, которой вторично не будет. Люди различаются по самой сущности души; их сходство только внешнее. Чем больше становится кто сам собою, тем глубже начинает понимать себя, - яснее проступают его самобытные черты.
Человек умирает, его душа, не подвластная разрушению, ускользает и живет иной жизнью. Но если умерший был художник, если он затаил свою жизнь в звуках, красках или словах, - душа его, все та же, жива и для земли, для человечества…
Меняются приемы творчества, но никогда не может умереть или устареть душа, вложенная в создание искусства. Если язык стихотворения еще позволяет прочесть, если по собранным обломкам можно уловить намерение ваятеля, то не умерла душа творца и для нас живущих.
Если можешь, иди впереди века, если не можешь, иди с веком, но никогда не будь позади века.
Вечен только мир мечты.
Каждый миг есть чудо и безумье,
Каждый трепет непонятен мне,
Все запутаны пути раздумья,
Как узнать, что в жизни, что во сне?
Искусство жаждет самовластья
И души черпает до дна.
Едва душа вздохнет о счастье -
Она уже отрешена.
И всё, что нас гнетет, снесет и свеет время,
Все чувства давние, всю власть заветных слов,
И по земле взойдет неведомое племя,
И будет снова мир таинственен и нов.
Сверкает жизнь везде, грохочет жизнь повсюду!
Бросаюсь в глубь веков - она горит на дне…
Бегу на высь времен - она кричит мне: буду!
Она над всем, что есть; она во всем, во мне!
Глупец восклицает: «Ломок
Стебель памяти о заслугах!»
Мудрый говорит: «Буду скромен,
И меня прославят речи друга!»
Только доблесть бессмертно живет,
Ибо храбрые славны вовеки!
Ты - женщина, и этим ты права.
Речи знакомые - новы опять,
Если любовью согреты.
…никогда не разорвутся звенья
Между душой и прелестью земли!
В любви душа вскрывается до дна,
Яснеет в ней святая глубина,
Где все единственно и не случайно.
Всё - оскорбленье: дружбы лживый зов,
Объятья беглые любви обманной
И сочетанье надоевших слов…
О, сколько царств, сжимавших мир! Природа
Глядит с улыбкой на державства эти:
Нет, не цари - ее родные дети!
Пусть гибнут троны, только б дух народа,
Как феникс, ожил на костре столетий!
Верь в звук слов:
Смысл тайн - в них…
Великое вблизи неуловимо,
Лишь издали торжественно оно,
Мы все проходим пред великим мимо
И видим лишь случайное звено.
Великая радость - работа. Все счастье земли - за трудом!
Если бы мне иметь сто жизней, они не насытили бы всей жажды познания, которая сжигает меня.
Никакая гениальность не вознаградит отсутствие вкуса.
Однажды ошибясь при выборе дороги,
Они упрямо шли, глядя на свой компас.
И был их труд велик, шаги их были строги,
Но уводил их прочь от цели каждый час!
Я готов плакать, когда думаю о том, чего я не знаю.
Сергей Николаевич Булгаков
(1871-1944 гг.)
философ, богослов
экономист
Каждый человек есть художник своей собственной жизни, черпающий силу и вдохновение в себе самом.
Церковь состоит из национальных церквей, так же как человечество из наций.
Человек - это живое противоречие и в этом качестве - живая загадка.
Человек есть сложное и поэтому трудное для себя самого существо.
Человек не принимает пассивно этот мир, а старается понять его, удивляется ему, и это удивление, которое греки справедливо считали первым началом философии, рано или поздно становится вопросом.
Человек ничего не творит заново, чего бы уже не было в природе в скрытом или потенциальном виде.
Человек смертен, человечество бессмертно; человек ограничен, человечество обладает способностью к бесконечному развитию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204