– Это ты ругаешь меня сутенером? – завопил Рис. – Тогда ты кто такая? Ты шлюха, медочек! Самая дешевая, самая скверная потаскуха!
– Нет, мистер, я не потаскуха. Понял? Я не потаскуха! Она в ярости соскочила с кровати.
Рис выхватил пистолет и взмахнул им перед ее лицом.
– И не угрожай мне! – кричала она уже истерически. – Я не позволю тебе распоряжаться своей жизнью. Ты не смеешь мной распоряжаться.
И она ринулась на него, пытаясь выхватить пистолет.
Человек был уже у двери, пот с него лился рекой. Эти двое просто сумасшедшие. И он не лучше, раз приехал с ними сюда.
Он нащупал ручку двери. Синдра Пыталась выхватить у Риса пистолет. Но рука у человека была такая потная, что он никак не мог повернуть ручку.
А затем прогремел выстрел. Только один-единственный.
Пуля ударила в стену и рикошетом поразила человека в затылок. Без единого звука он упал на пол. Наступило долгое молчание.
– О, черт возьми! – крикнул Рис в панике. – Посмотри, что ты наделала, шлюха сумасшедшая. Ты убила этого безмозглого сукина сына. Ты убила его, дура, проститутка. Ты взяла и убила его, черт тебя побери!
52
– Я не такой уж плохой, как ты думаешь, – сказал Эмерсон.
– Вы не знаете, что я думаю, – ответила Лорен и отодвинулась на скользком кожаном сиденье, как можно дальше.
– Не так уж трудно прочитать твои мысли.
– Тогда вот что прочитайте. Я хочу, чтобы вы немедленно выпустили меня из машины, я этого очень хочу.
Он пожал плечами:
– Ладно, допустим. У меня была куча неприятностей, вот я и обошелся с тобой не очень хорошо. И поэтому извини. Я хочу с тобой помириться.
Она покачала головой:
– Когда вы наконец поймете, что я не хочу иметь с вами ничего общего?
Он засмеялся:
– Вот это мне в тебе и нравится. Ты ото всех них отличаешься. И даже можешь два слова связать.
– Нейчур тоже на это способна.
– А ты поживи с Нейчур, – сказал он мрачно. – Это же просто кошмар какой-то! Как бы то ни было, мы уже разбежались, она тебе разве не говорила?
Лорен наклонилась вперед и постучала в перегородку из дымчатого стекла, отделявшую их от шофера.
– Чего ты? – спросил он, откидываясь назад и вытягивая длинные, обтянутые черной кожей ноги.
– Велите своему шоферу остановить машину.
– Но я же сказал, ты – моя пленница.
– Нет, это похищение.
– Ну, так арестуй меня.
Она тоже откинулась назад, решая, что делать дальше. Нельзя было отрицать, что он человек обаятельный, и, если быть совершенно честной, он ей чем-то нравился, несмотря на то что между ними произошло. Кроме того, ну что ей терять? Совершенно нечего. Все равно Нейчур порвала с ней отношения.
– Ладно, – сказала она, устало вздохнув.
– Что ладно?
– Я позавтракаю с вами. Постарайтесь произвести на меня впечатление. Обворожите меня. Докажите, что вы действительно свойский парень.
Он фыркнул:
– Боюсь, я уже лет двадцать как не свойский парень.
– Ну, попытайтесь!
– Для тебя – все что угодно.
И он повез ее в маленький итальянский ресторанчик на Третьей улице. Жизнерадостный хозяин провел их к столику в глубине зала, обращаясь с Эмерсоном так почтительно, словно тот был королем. Его телохранитель остался у входа в ресторан, зорко следя за улицей, чтобы не допустить нового беспокойства.
– Шампанское, икру, что хочешь? – спросил Эмерсон, отбрасывая назад гриву волос.
Она взглянула на часы:
– Но ведь уже три часа дня.
– И что?
– Я бы предпочла зеленый салат и немного макарон с сыром. А потом мне нужно идти. Кроме того, здесь не подают икру и шампанское.
– Хочешь пари? Я могу получить что хочу, и в любое время дня и ночи.
– А если вы не получаете, вы берете силой. В этом вся история вашей жизни, не так ли, мистер Берн?
– Какого черта ты зовешь меня «мистер Берн»?
– Но я оказываю вам уважение, иногда вы его заслуживаете.
Он наклонился через столик и, глядя ей прямо в глаза, сказал:
– А ты красива, тебе это известно? Что-то есть в тебе такое, на что я сразу клюнул.
Она иронически улыбнулась:
– Подумать только, вы умеете и говорить. Но он не обиделся.
– Да ведь такое мое воспитание, – ответил он весело.
– А где вы его получили?
– В забегаловке «Слон и замок» – в чертовой дыре, как мы ее называли в добрые старые времена. Это смесь Бруклина и лондонской окраины.
– У вас с Нейчур много общего, в том числе и родная страна.
Он презрительно рассмеялся:
– У меня и Нейчур как раз нет ничего общего.
– Но вы на ней женились.
– Подумаешь, делов-то. У меня тогда похмелье было!
– И этим вы объясняете все свои поступки?
– Ну вот, теперь ты выдашь мне лекцию о том, что «много пить вредно».
– Но мне совершенно нет дела до вашего поведения.
– Ты ошибаешься.
– Насчет чего?
– Что тебе безразлично. С первого же раза, как я только увидел тебя, я знал, что между нами что-то будет. Ты была такая мышка, все бегала вокруг и устраивала для Сэмм вечеринку у меня на квартире, помнишь? Я сразу тебя заметил, потому что ты ни на кого не была похожа, вот это мне и понравилось.
– Я скажу, почему я вам понравилась, – сказала она отрывисто. – Вас бесит, что я не ваша, потому что вы привыкли иметь любую девушку, какую захочется, и вдруг вам отказали. Вот это и только это вас ко мне и привлекает.
– Неправда.
– Да нет, похоже, что права именно я.
– А почему бы нам это не проверить?
– Каким же образом?
– Переспи со мной и увидишь, останусь я с тобой утром или нет.
– Очень забавный способ проверки.
– Очень рад, что ты рассмеялась.
После ленча он решил, что ему надо бы купить несколько книг, поэтому они остановились у книжного магазина фирмы «Даблди» на Пятой авеню. Но через две минуты об этом знала уже вся улица, и вокруг собралась толпа. Он схватил ее за руку, и они опять укрылись в лимузине. И как только они захлопнули дверцу, машина понеслась прочь.
– Домой. Ко мне, – сказала она беззвучно.
– Заметано, – ответил он. – Я заеду за тобой в десять.
– В десять я уже сплю.
– Но сегодня будет по-другому. Оденься и будь готова поехать в город.
– Но я не говорила, что куда-нибудь захочу выйти с вами.
– Но ты не говорила и что не хочешь. Помни только одно: я мог бы держать тебя в плену весь день, но я тебя отпускаю. Так что ты моя должница.
– Нет, я вам ничего не должна.
– Твое слово всегда должно быть последним? – Да.
Поднявшись к себе, она никак не могла успокоиться. Все это какое-то сумасшествие. Эмерсон Берн просто-напросто банальная рок-звезда. И ей до него дела нет. Или все-таки есть?
«Как это тебя угораздило отправиться с ним на ленч, Робертс?
Ну а почему бы и нет?
Он, по-твоему, привлекателен?
Да, надо признаться, он мне кажется привлекательным».
Зазвонил телефон, она поспешно схватила трубку, решив сразу заявить Эмерсону, что она, конечно, с ним никуда не поедет, ни сегодня, ни в какой-нибудь другой день.
– Привет, – сказала Пиа весело. – Что поделываешь?
– Да я только что пришла домой. А что?
– Мы с Хауэрдом хотим пригласить себя пообедать.
– Что-то мне не нравится тон твоего голоса.
– А в чем дело?
– Когда ты говоришь таким вот тоном, это значит, что ты присмотрела какого-нибудь подходящего, по твоему мнению, парня для меня.
– Обвинение отвергаю, – сказала с негодованием Пиа. –
Дело в том, что мы обедаем с дядей Хауэрда, и подумали, что хорошо бы нас за столом было четверо.
– А где же его жена?
– Дома, в Хэмптоне.
– Гм…
– Лорен, ведь речь идет о старом и женатом дядюшке, вряд ли он вздумает на тебя бросаться.
– Но ведь он мужчина, правда?
– О, пожалуйста, не надо!
– Ладно, буду.
Пиа так привыкла к отрицательным ответам, что очень удивилась.
– Мы за тобой заедем в восемь, – заговорила она быстро, прежде чем Лорен передумала.
М-м-м, обед в обществе дядюшки Хауэрда. Но, по крайней мере, она улизнет из дома, и когда Эмерсон приедет и не застанет ее, он, может быть, поймет намек и оставит ее в покое.
Или же наоборот, не оставит?
53
Синдра не знала, как долго сидела в комнате одна. Она знала только, что Рис ушел и оставил ее одну. Оставил одну с мертвым человеком, лежащим у двери.
Она скорчилась на постели, прижав колени к подбородку. Глаза были широко открыты. В них стоял страх, а человек лежал бесформенной массой у двери.
– Это не я его застрелила, это ты! – крикнула она, когда это случилось, и отскочила от Риса, вся дрожа.
– О нет, нет, беби, я тут абсолютно ни при чем, – ответил он, поспешно заталкивая в чемодан свои вещи и бросаясь к двери.
– Ты… не должен… так оставлять… меня, – сказала она, слова просто застревали у нее в горле.
– Только ты меня и видела, – сказал он, кинув ей пистолет.
И ушел.
Сначала она хотела вызвать полицию. Она бы не удивилась, если бы она и сама пришла – ведь люди за стенкой, наверное, слышали выстрел. Но ничего такого не случилось. Совершенно ничего. И она сидела на кровати, боясь пошевельнуться и только зная, что она должна тоже бежать, как Рис.
Но каким образом? У него были автомобиль и все их деньги, у нее же не было ничего.
Так она и сидела посредине кровати, слезы катились у нее по щекам, а в руке она держала пистолет, вот все, что у нее осталось.
Жизнь была кончена, и исправить ничего невозможно.
– Он точно такой, как показывали по телевизору, – воскликнула Энни. – Посмотри на эти огни!
– Да, действительно зрелище, – согласился Ник, подъезжая к месту парковки при загородной гостинице.
– А куда мы едем? – спросила она. – Разве не лучше сейчас найти Синдру?
– Сначала мы сыграем. Для этого в Вегас и приезжают.
– Ник…
– Попытайся, Энни, получишь удовольствие, – ответил он, поддразнивая ее. – Сегодня у тебя день возможностей. Давай, ставь все на кон, ты же не можешь знать заранее, может быть, тебе это понравится.
Он вылез из машины, схватил ее за руку, и они побежали в вестибюль гостиницы.
– Черт возьми! – воскликнул он, окинув взглядом игровые автоматы, которые все работали. – Знаешь, мне всегда хотелось попробовать сыграть. – Он нащупал в кармане мелочь и вытащил несколько четвертаков. – Пойдем, выбери машину, мы знатно сыграем!
– Сыграем? – спросила она без особой уверенности.
– Можешь прозакладывать голову!
И они играли два часа подряд, и каждый выиграл по десять долларов. К этому времени Ник совсем распалился и готов был во что бы то ни стало продолжать, но Энни поднялась.
– Мы должны найти Синдру, – сказала она. – Уже час ночи. Что они скажут, когда мы заявимся так поздно?
– Да наплюют. Завтра послушаем, как Синдра поет, а потом вернемся в Лос-Анджелес.
– Но я не могу не выйти завтра на работу, – возразила Энни.
– Ты позвонишь и скажешь, что заболела. Подумаешь, важность.
Она вздохнула:
– Ты хочешь, чтобы я была такая же скверная, как ты сам.
– Но ведь от этого ты станешь только лучше, не так ли?
– Очень вам за это благодарна!
Разузнав, как проехать, они взяли курс на мотель, где остановились Синдра и Рис. Это было не самое шикарное место на свете – так, всего несколько домиков вокруг небольшого бассейна.
– Держу пари, они уже спят, – сказала Энни укоризненно. – Говорила я тебе, что надо уйти пораньше.
– А я держу пари, что еще не спят, – уверенно возразил он. – В Вегасе, как правило, никто не спит.
Они припарковали машину, нашли комнату и несколько раз постучали в дверь. Никто не откликался.
– Конечно, не надо превращать это в привычку, – проворчал он, – но придется помочь замку, всего и делов.
– Не надо, не делай этого, – взволновалась Энни.
– Нет, надо, – сказал он, поколдовав немного над замком, и, толкнув дверь, широко ее распахнул.
Первое, что они увидели, была Синдра. Она сидела на кровати и держала в руке пистолет. А затем они увидели тело, ничком лежащее на полу за дверью.
– О Господи! – вырвалось у Энни.
Синдра смотрела на них пустым взглядом, а Ник осторожно по стенке подбирался к ней.
– Спокойно, – сказал он, говоря быстро-быстро. – Пожалуйста, только спокойно. – И осторожно вынул у нее из руки пистолет. – Что случилось?
Она закрыла лицо руками и зарыдала:
– О, Ник… Ник…
Он обнял ее и прижал к себе, как маленькую.
– Ну, ладно, малыш, успокойся, мне ты все можешь сказать.
И она медленно начала рассказывать, глотая слезы и давясь:
– Рис хотел, чтобы я… легла с этим человеком. Он привел его сюда, в нашу комнату… и потом… потом этот человек захотел деньги обратно, потому что я не согласилась, и… и… Рис вынул пистолет… мы с ним боролись… и пистолет выстрелил. Это был несчастный случай, Ник, это так, действительно так.
– Где Рис?
– Он бежал.
– И бросил тебя одну?
– Что теперь будет, Ник? Ведь никто мне не поверит. Полицейские в первую очередь.
Синдра была права. У нее не было шанса убедить в своей невиновности.
Он подошел к человеку, глядя на его неподвижное тело, надеясь, что это какая-то ошибка и парень вдруг очнется, сделает движение, ну хоть что-то.
Нет, кончено.
– Я позвоню в полицию, – сказала бледная, дрожащая Энни.
– Нет, – сказал он быстро. – Нельзя этого делать. – И повернулся опять к сестре. – Ты уверена, что он тебе совершенно незнаком?
Она покачала головой:
– Нет, Рис подцепил его в казино. И я никогда не видела его прежде.
– Значит, между вами не было никаких отношений?
– Нет, хотя нас могли видеть втроем, когда мы уходили из казино.
Ник нагнулся и осторожно взял из пиджака человека бумажник. В нем лежало пятьсот долларов, пара кредитных карточек и водительские права на имя Джорджа Баэра.
– Надо его отсюда убрать и очень быстро, – пробормотал он, думая вслух. – Да, вот что мы должны сделать.
Энни не согласилась:
– Нет. Мы обязаны вызвать полицию!
– Может, ты перестанешь бубнить о полицейских? – сказал он огрызнувшись. – Синдра попала в беду, и мы должны ей помочь.
– Я не могу быть соучастницей в этом деле, – ответила упрямо Энни.
– Я прошу тебя об одолжении.
– Это слишком большое одолжение!
Он пристально взглянул на нее, его зеленые глаза, казалось, пронзили ее насквозь.
– Но я стою его, правда? Она заколебалась:
– Не… Не знаю.
– Сделай это для меня, Энни, – сказал он почти умоляюще. – Никто не должен знать, что здесь произошло сегодня вечером.
– Но ведь я знаю, – сказала она яростно, – и я не могу жить с этим знанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74