И все же, как мне думается, настоящее не казалось бы мне таким прекрасным, если бы я так не страдала в прошлом.
Размышляя таком образом, я и не заметила, как мы достигли Кайзервальда.
Нас приветствовала главная диакониса. Я сразу заметила, что ее обеспокоило наше долгое отсутствие.
– Мы были настолько очарованы Розенвальдом, – объяснил ей Дамиен, – что пустились в обратный путь слишком поздно. Но ведь не было никакого смысла приехать туда и не увидеть все. А на ночь мы остановились в охотничьем домике графа фон Шпигаля.
У главной диаконисы явно отлегло от сердца.
– Как поживает герр граф? – осведомилась она.
– Спасибо, прекрасно.
Ответ вполне удовлетворил главную диаконису, а Дамиен взглянул на меня с лукавой усмешкой.
С Элизой было гораздо сложнее. Я сразу увидела, что она просто шокирована.
Мне показалось, что будет лучше рассказать ей все, и без долгих вступлений я объявила:
– Я собираюсь выйти замуж за доктора Адера.
– Правда? Это неожиданное решение.
Я кивнула.
– Вы выглядите как-то по-другому, – заметила она.
– А я и чувствую себя по-другому.
Больше мы об этом не говорили. Элиза начала расспрашивать меня о Розенвальде, но по ее сжатым губам я поняла, что она меня осуждает. Я с воодушевлением начала расписывать перспективы тамошней больницы.
– В настоящее время у них работают только неквалифицированные сиделки и сестры милосердия. Это, без сомнения, представит большую трудность для человека, который возьмется сделать из Розенвальда второй Кайзервальд.
– Мне казалось, вы сами собирались за это взяться.
– Я тоже так думала вначале. И считала, что доктор Адер повез меня туда именно с этой целью.
– А на самом деле у него была совсем другая цель. Вы ведь и не предполагали такое, правда?
– Понимаете, Элиза, мне и не нужно было ничего предполагать. Я знала все с самого начала. Так ведь бывает в жизни, не так ли?
– Мне все же кажется, что вы совершаете ошибку. Если вы выйдете за него замуж, то, как говорится, нахлебаетесь горя досыта.
– А мне кажется, что я буду «хлебать», как вы выражаетесь, одно счастье, и больше чем досыта, – возразила я.
– Далеко зашли, а?
– Да, Элиза. Я зашла слишком далеко.
– Вот-вот. Он именно такой человек. Стоит ему поманить женщину пальцем, и готово – она уже покорно следует за ним.
– Моя дорогая Элиза, мы многого друг о друге не знаем, хотя давно работаем вместе. Меня устраивает такой поворот событий. Это именно то, чего я хочу больше всего на свете. Я счастлива, по-настоящему счастлива!
Никогда не думала, что так бывает. Теперь, наконец, благодаря ему, я могу забыть свое горе. Он пробудил меня к новой жизни…
– Надолго ли?
– Да, Элиза, до конца наших дней. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы так и случилось.
Она вздохнула.
– Расскажите мне еще о Розенвальде, – попросила она.
Намеки Элизы на то, что в будущем меня ожидают одни несчастья, не могли омрачить моего состояния. Я буквально купалась в счастье. Дамиен объявил главной диаконисе, что через несколько дней мы уезжаем и собираемся пожениться.
Ее первой мыслью были не мы сами, а Розенвальд.
– А я думала, что мисс Плейделл… Это была бы для нее прекрасная возможность…
– Я согласен с вами, – с улыбкой произнес Дамиен, – но дело в том, что мисс Плейделл предпочла еще более прекрасную возможность.
Когда я пошла отдавать фрейлейн Клебер одолженную амазонку, со мной отправилась и Элиза. Подходя к дому, мы услышали звуки выстрелов – хозяйка все еще тренировалась, готовясь к празднику. Я сразу обогнула дом и увидела фрейлейн Клебер в обществе нескольких человек.
– А, это вы, фрейлейн Плейделл! – приветствовала меня хозяйка. – Вы принесли костюм. Вам в нем было удобно?
– Превосходно! Не нахожу слов, чтобы должным образом отблагодарить вас.
– А вы пожелайте мне удачи на Празднике стрелков.
– От всей души желаю!
– Эти люди – мои соседи. Они все будут участвовать в празднике. Я собираюсь одолжить им свои ружья.
– Похоже, что вы тут настоящая благодетельница. Вы всегда легко одалживаете свое имущество?
– Вообще-то да, но в данном случае я поступаю не умно – ведь эти люди будут на празднике моими соперниками.
– Я полагаю, вы легко обойдете их всех.
– Если даже этого не произойдет, то уж наверняка не из-за недостатка практики. Вы наверняка удивились бы, если бы узнали, сколько моих возможных соперников приходят ко мне тренироваться. Ну, а у меня осталось множество ружей моего отца, и почему бы не одолжить их тем, кому они нужны? Прошу вас пройти в дом и выпить стакан вина.
Я поблагодарила хозяйку и сказала, что не хочу мешать ее упражнениям. И потом нам надо поскорей обратно в Кайзервальд. Дел еще очень много, а через два дня мы уезжаем.
– Ну что же, я был рада оказать вам услугу.
– Благодарю вас от всей души и желаю поразить все возможные цели.
На этом мы распрощались.
– Какая милая женщина! – сказала я, когда мы шли домой, и Элиза со мной согласилась.
Мысленно я всегда называла его «дьявольский доктор». Когда я сказала ему об этом, он заметил:
– А теперь я буду для тебя «Дамиен – прекрасный муж».
– Ну, это еще надо подождать, чтобы увидеть, сумеешь ли ты заслужить этот титул. А пока я буду называть тебя просто Дамиеном.
– Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Оно звучит божественно!
Дамиен сетовал, что в больнице мы никогда не можем остаться одни. Стоило нам уединиться, как кто-нибудь обязательно нарушал наш тет-а-тет.
– Твоя подруга – Большая Элиза, как ты ее называешь, – присосалась к нам, как пиявка. Когда она меня видит, то всякий раз изрыгает пламя.
– Ты путаешь сравнения и метафоры. Это драконы изрыгают пламя, а вовсе не пиявки.
– Ну, она-то женщина способная, и ей ничего не стоит в мгновение ока превратиться из пиявки в дракона. Давай пойдем погуляем в лесу. Мы могли бы там поговорить о планах на будущее. Ты ведь понимаешь, что нам многое нужно решить?
– Да, конечно.
– Нам надо уйти порознь, иначе Элиза выследит нас. Я буду ждать тебя на опушке… скажем, через десять минут.
На том и порешили.
Я никогда не забуду этот вечер. Никогда прежде не бывала я в одно мгновение низвергнута с высот блаженства в пучину горя.
Итак, я вышла из больницы с легким сердцем, переполненная счастьем. Мне и в голову не могло прийти, что все изменится так внезапно…
Я подошла к опушке. Дамиен был уже там. Увидев меня, он поспешил навстречу, и в этот момент прогремел выстрел. Я услышала звук ружья и увидела, что Дамиен несколько секунд постоял, а затем начал медленно опускаться на землю.
Я кинулась к нему. Везде была кровь. Он лежал на траве. Мне показалось, что вокруг все закружилось как в тумане, я в ужасе простонала:
– Дамиен… мертв.
Опустившись на колени рядом с ним, я прошептала:
– Дамиен, дорогой…
Он не открывал глаз и лежал пугающе неподвижно.
Я поняла, что надо немедленно действовать. Наверное, пуля пронзила грудь. Надо позвать доктора! Нельзя медлить ни минуты.
И я помчалась обратно в больницу так быстро, как только могла.
Я буду вечно благодарить доктора Кратца и доктора Брукнера – они действовали быстро и умело. Тут же в лес были принесены носилки. На них положили Дамиена и доставили в больницу. Какое счастье, что помощь медиков оказалась столь своевременной!
Доктора пробыли у Дамиена довольно долго, и я поняла, что положение серьезное.
– Боже, не дай ему умереть, – молилась я, как в бреду. – Пусть он останется жить. Ведь только недавно мы нашли друг друга. Боже, я не вынесу, если он умрет! Я сделаю все, пусть только он останется жив…
Это была невнятная молитва страдающей женщины, ввергнутой в бездну горя прямо с вершины блаженства.
Я подождала, пока доктора вышли от Дамиена. Они очень уважали меня, и я не сомневалась, что они скажут мне правду.
– Вам удалось извлечь пулю, – сообщили врачи.
– Он выживет? Молчание.
– Скажите мне правду! Я прошу вас… – взмолилась я.
– Мы пока и сами не знаем. Задет позвоночник. Пока еще рано строить какие-нибудь прогнозы.
– Я буду ухаживать за ним, – решительно сказала я.
– Да-да, конечно.
– Можно пройти к нему?
– Он без сознания.
– Я просто посижу рядом.
Доктора обменялись понимающими взглядами и согласились.
Я вошла в палату и села рядом с постелью Дамиена. Как он изменился! Щеки покрыла смертельная бледность, глубоко посаженные глаза были закрыты, а черты лица заострились. Я привыкла, что он всегда полон жизни, активен. Он был самым непоседливым из всех моих знакомых. И вот он лежит здесь и выглядит – даже мысленно я с содроганием произнесла это слово – как… мертвец.
В палату вошла главная диакониса. Положив руку мне на плечо, она сочувственно произнесла:
– Вам лучше уйти отсюда. Ему нужен отдых, а вам надо подумать о себе.
Я повернулась к ней. Видя мои несчастные глаза, главная диакониса продолжала:
– Мы должны молиться, чтобы он выздоровел. У него сильный организм. Этот человек всегда выбирал свой собственный путь, и сейчас, когда вы решили идти по жизни рядом, он будет бороться с удесятеренной энергией.
Я позволила ей увести меня из палаты. Она отвела меня в спальню и заставила лечь. Пришла Элиза.
– Приглядите за мисс Плейделл, – обратилась к ней главная диакониса. – Она сейчас нуждается в вашей помощи.
Элиза молча кивнула.
Какими длинными казались дни! Какими нескончаемыми ночи! В эту первую ночь после несчастья я лежала без сна, уставившись в потолок.
Элиза тоже не спала.
– А может быть, это и к лучшему, – сказала она.
– Элиза, – с чувством произнесла я, – если он умрет, я никогда больше не буду счастлива. До встречи с ним я была так несчастна, так погружена в свое горе… Я сетовала на жестокость жизни, а теперь вижу, что преувеличивала свои горести. Я оправилась от перенесенной трагедии, и это Дамиен показал мне, как глупо я себя вела. Только с ним я смогу узнать себя, смогу стать самой собой. Если же он не поправится, я потеряю эту возможность. Когда он предложил мне выйти за него замуж, я познала подлинное счастье. Я хочу всегда быть с ним. Вы понимаете меня, Элиза?
– Я думаю, что начинаю понимать.
– Он должен, он обязан выздороветь! Мы с вами – вы и я – вернем его к жизни. Вы ведь поможете мне, Элиза?
– Да, – твердо произнесла она, – я помогу вам.
– Спасибо!
– А я-то считала, что вы можете быть счастливы в том милом домике с доктором Фенвиком, – сказала она, – но теперь вижу, что только этот человек вам нужен… каков бы он ни был.
– Я рада, что теперь вы это понимаете, Элиза.
Утром я опять разговаривала с докторами. Новости были утешительными.
– Мы считаем, что у него есть реальный шанс поправиться.
Меня переполнила радость, но потом я заметила, что доктора обменялись быстрыми взглядами.
– Что-то не так? – со страхом спросила я.
– Мы пока не знаем, будет ли он таким же, как раньше… если поправится.
– Понятно.
– Да, мисс Плейделл, на сегодняшний день дело обстоит именно так. Пока нам остается только ждать развития событий.
Мое беспокойство за Дамиена не оставляло времени задуматься над загадкой, которая занимала всех вокруг.
Кто сделал тот роковой выстрел, который явно предназначался для того, чтобы убить его? Он был тогда на опушке один, его было видно отовсюду. Кто-то выстрелил в него, находясь под прикрытием густой листвы.
Местные жители активно занимались подготовкой к Празднику стрелков – он должен был состояться уже очень скоро. Они много тренировались, и звуки выстрелов слышались повсюду. Может быть, в доктора Адера угодила случайная пуля, выпущенная из ружья молодого человека или женщины, недостаточно искусных в стрельбе?
Исследовали пулю – она оказалась вполне обычной, и ее тщательный осмотр ничего не дал. Кому понадобилось убивать доктора Адера? Он не был местным жителем, даже не работал в кайзервальдской больнице, просто приехал ненадолго.
Недалеко от места происшествия находилось тренировочное поле фрейлейн Клебер. Возможно ли, чтобы кто-нибудь, стреляя там, так промахнулся, что попал в невинного человека?
Взвесив все возможные варианты, все пришли к выводу, что такое объяснение наиболее правдоподобно.
Расследование дела продолжалось, но никто не пришел к какому-либо определенному выводу. Не было найдено ни одного доказательства того, что объектом покушения был действительно доктор Адер.
Прошла неделя – ужасная для меня неделя, в течение которой я то взмывала на крыльях надежды, то снова впадала в бездну отчаяния. Дамиен был все еще жив. Доктор Кратц сказал, что он цепляется за жизнь с поистине изумительной энергией. Дамиен знал о моем присутствии рядом с его постелью, и я чувствовала, что для него это очень важно. Элиза заставляла меня отдыхать у постели Дамиена. Меня поражала заботливость, которой она его окружила. Она тряслась над ним, как наседка; Элиза, которая еще недавно ненавидела его лютой ненавистью, боролась теперь за его жизнь, твердо решив вырвать Дамиена из лап смерти.
Вначале врачи опасались, что доктора Адера может парализовать. Я пыталась представить себе, во что тогда превратится его жизнь – он, такой активный, будет навечно прикован к постели. Что бы ни случилось, поклялась я, я посвящу ему всю свою жизнь, стану его самой преданной сиделкой.
Но железная воля Дамиена не могла не сказаться на течении болезни. Через неделю он уже мог чуть-чуть пошевелить ногами, а через три самостоятельно передвигался с помощью палки.
Между тем расследование инцидента продолжалось, но никто не сознался в том, что роковой выстрел произведен именно им. А может быть, это вообще была нелепая случайность?
Иногда я ненадолго ходила в лес на прогулку – Элиза и главная диакониса настаивали на том, что я должна подумать и о собственном здоровье. Мне же самой хотелось быть у постели Дамиена неотлучно, но я понимала, что они правы.
Ноги сами несли меня к злополучной опушке. Однажды, прогуливаясь там, я неожиданно вспомнила о Герде. Интересно, что с ней стало? Она говорила, что встречала в лесу дьявола. Что было на самом деле, неизвестно, но кто-то все же соблазнил ее, и она чуть не рассталась с жизнью, пытаясь с помощью неизвестного снадобья избавиться от ребенка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64