— Я так много о вас слышала.— Значит, все довольны. Хэрриет весь вечер не могла говорить ни о чем другом, как только о своих очаровательных кузинах!У меня перехватило дыхание, но Бевил заговорщицки улыбнулся мне. Он верно оценил ситуацию.Леди Меллингфорт предложила своим гостям самим выбирать яства у буфета, и Бевил взялся принести нам ужин.— Возьмите с собой Сильвию. Она вам поможет. Иди, Сильвия, моя дорогая.Я смотрела, как они вместе направляются к буфету, и ненавидела свою тетю. Она, похоже, испытывала ко мне те же чувства.— Право, — прошипела она, — люди уже говорят!— Вряд ли вы могли ожидать чего-либо другого. Это же не монашеский орден, где все дали обет молчания.— Хэрриет! Послушай меня.— Я вас слушаю, тетя.— Твое поведение просто возмутительно!— Почему?— Ты уединилась с этим человеком, спряталась от всех.— Спряталась? О, тетя, в этом нет ничего предосудительного. Нас было прекрасно видно через пальмовые ветки…и нас все видели.— О том и речь. Так не делают. Я за тебя отвечаю, и я крайне недовольна. Ты просто вцепилась в мистера Менфрея. Тебе не приходило в голову, что другие тоже хотят поговорить с ним?— Он небогат, тетя. Конечно, у него есть титул, который он унаследует в один прекрасный день, я полагаю.. но поместье в провинции… и оно сравнительно небольшое. Он и в сравнение не идет с графом и бароном или даже с достопочтенным мистером Крелланом.— Замолчишь ты, наконец! Во всяком случае, они с Сильвией, похоже, нашли общий язык.Так оно и было. Я мрачно следила за тем, как они смеются, выбирая у буфета деликатесы с помощью лакея леди Меллингфорт.— О, вот они идут. Мистер Менфрей, что за изумительно вкусные вещи вы нам принесли! Пожалуйста, присаживайтесь. А ты, Сильвия, моя дорогая, садись здесь.Бевил подвинул свой стул поближе к моему.— Надеюсь, — сказал он, улыбаясь мне, — это придется вам по вкусу.Он очаровал мою тетю, а с Сильвией взял тот слегка фривольный тон, который, похоже, уже вошел у него в привычку. Вечер не был испорчен окончательно, но я невольно вернулась с небес за землю.Мне так и не выдался случай опять испить из чаши блаженства, почти сразу после ужина все стали прощаться. Бевил принял приглашение нанести визит в дом моей тети, и наша карета двинулась вдоль Парк-Лейн.По дороге все молчали.В спальне я сбросила свое платье на стул и упала в кровать, где на грани сна мне привиделась Менфрея. Вот я гляжу на море, потом плыву на лодке к острову, где ждет меня Бевил… или еду на лошади через лес, смеясь и болтая, а потом пускаю ее в галоп, чтобы оторваться от тети Клариссы и Сильвии, которые преследуют меня. Прекрасное сновидение омрачала лишь легкая тень сомнения и недоверия — как память о том, что случилось на балу леди Меллингфорт.На следующий день тетя заявила, что мне неплохо было бы навестить мачеху, и я охотно повиновалась. Меня удивило это неожиданное послабление, и лишь потом я узнала, что как раз в это время Бевил приходил в гости, — оказывается, все было подстроено специально.Вернувшись и обнаружив, что произошло, я готова была всех убить.— Он так смотрел на Сильвию! — сообщила мне Филлис.— А мне показалось, это ты пытаешься с ним флиртовать, — возразила Сильвия. — Он, правда, скорее удивился — и все равно предпочитал говорить со мной.Я едва могла это выдержать, но на следующий день меня ждал триумф — как раз перед тем, как нам пришла пора отправляться на очередной званый вечер, одна из горничных принесла цветы: две орхидеи в красивой коробке — оформленной с исключительным вкусом.— Дайте их мне! — взвизгнула Филлис. — О, мне так интересно, кто их прислал.Тетя суетливо схватила подарок:— Цветы! Ничего такого уж необычного. Да не волнуйтесь вы так. Вы скоро узнаете, что это — обычный способ, когда мужчина хочет выказать даме свой интерес.Сильвия хмуро взглянула на сестру и попыталась отнять у нее коробку.— Откуда ты знаешь, что это — для тебя?— Мистер Соррел на балу у леди Меллипгфорт был так внимателен, и он намекнул, что надеется встретиться снова, так что я не удивлена.— О, а что, если они не для тебя?Сильвия захихикала, взглянув на карточку, которую она выудила из коробки.— Значит, это тебе? — спросила ее мать.Но теперь уже Филлис попыталась отобрать карточку у Сильвии, и она упала на пол у моих ног. Взглянув на нее, я увидела, что там написано: «Я буду искать вас сегодня вечером, Хэрриет. Б.М.»— Не может быть, — сказала моя тетя. Я забрала коробку, на которой значилось мое имя, вытащила орхидеи и прижала их к груди. Тетя схватила карточку и прочла ее.— Б.М.! — воскликнула она.— Вы, наверное, думаете, что это — сокращенное обозначение Британского музея? Но я уверена, что цветы прислал мне Бевил Менфрей.Я отнесла орхидеи в мою комнату. На сей раз я озаботилась своим нарядом и решила выбрать платье, которое лучше всего подошло бы к орхидеям. Мой выбор остановился на бледно-зеленом, и, приложив к нему цветы, я поняла, что они смотрятся просто прелестно.Мне было нелегко скрыть свой восторг, и мои кузины и тетя на этот счет не обманулись.— Не стоит, Хэрриет, — мягко заметила моя тетя, — придавать такое большое значение подаренным цветам.— Конечно, это ничего не значит, — с притворной скромностью согласилась я.— Эта твоя подруга, Гвеннан, просто необузданная особа. Я весьма шокирована тем, как она сбежала накануне собственной свадьбы. Они все должны ее стыдиться.— Может, у них вообще есть привычка сбегать после помолвки, — предположила Сильвия.— Это — бешеное семейство, я всегда слышала о них такие отзывы, а перспективы у них не блестящие. Я слышала от весьма сведущих людей, что у них долги. Они владеют каким-то полуразвалившимся старинным замком — где-то в глуши Корнуолла, и я не вижу других причин поддерживать с ними знакомство, кроме, разумеется, того факта, что твой отец, Хэрриет, был членом парламента от этих мест. И кстати, он получил это место, потому что предыдущий депутат подал в отставку из-за скандала. Это был отец твоего приятеля. Мое мнение, что с подобным семейством следует вести себя очень осторожно.— О да, — ехидно подтвердила я. — И ни в коем случае не следует приглашать никого из членов этой семьи в гости, когда меня нет дома.Экзотический запах орхидей пьянил меня, и я не заботилась ни о том, что они говорят, ни что они думают.Я точно знала, что вечер будет чудесным, потому что я увижу Бевила.И он не обманул моих ожиданий. Бевил не расставался со мной — как и в прошлый раз. Мы почти не танцевали: зная, как сильно я стесняюсь своей хромоты, Бевил предложил мне просто посидеть и поболтать. Этим мы и занялись — и хотя говорили мы полушутя, я блистала остроумием, так, по крайней мере, мне казалось. Возможно, радость, словно крепкое вино, заставляет человека поверить в себя. Но Бевил с готовностью смеялся моим шуткам, похоже получая удовольствие от моего общества, ибо весь вечер не отходил от меня и признался, что счастлив увидеть на мне свои орхидеи.Я прекрасно знала, что за нами наблюдают и что на наш счет уже возникают предположения.Возможно ли, чтобы в самом начале сезона Хэрриет Делвани, которая ничего собой не представляла, — а когда ее отец женился на актрисе, вообще превратилась в пустое место, — чтобы эта Хэрриет первой из молодых кобылок пришла к финишу и получила на этих скачках главный приз?Это был триумф.Мы вызывали подозрения, я и Бевил, тем, что все время держались вместе, и, совершенно естественно, общество обратило на нас внимание.Тетя Кларисса не преминула указать мне на это — с удивлением и завистью. Она не могла поверить, что я, которая была сейчас не богаче, чем ее собственные дочери, к тому же не обладала и на четверть их привлекательностью, оказалась первой, о ком упомянули газеты.Я спустилась вниз к завтраку и увидела тетю с кузинами уже за столом.— Только посмотри на это, — сказала тетя Кларисса.— О, это — репортаж о последнем бале.— Читай, что там написано.— Мистера Бевила Менфрея, члена парламента от округа Корнуолл, постоянно можно было видеть в компании мисс Хэрриет Делвани. Мисс Делвани — дочь безвременно ушедшего сэра Эдварда Делвани, депутата от округа, который теперь представляет мистер Менфрей. Следует напомнить, что сэр Эдвард скончался приблизительно восемнадцать месяцев назад, вскоре после женитьбы. Огромное наслаждение — наблюдать, как эти двое очаровательных молодых людей нашли друг в друге превосходную компанию, чем они обязаны, вероятно, политике… или…Я громко рассмеялась:— Значит, нас уже заметили.— Я надеюсь только, — сказала Сильвия, — что он не развлекается.— Напрасно. Он — не тот человек, который будет терпеть скуку.— Ты что строишь из себя наивную дурочку?— Я, о моя хитроумная кузина?— В самом деле, Хэрриет, ты слишком легкомысленна, — с упреком заявила моя тетя. — Это может быть очень серьезно.Я ничего не ответила. Это и было очень серьезно. Это была самая серьезная вещь на свете.Через несколько дней Бевил навестил меня в тетином доме.То ли мне повезло, то ли он специально выбрал время, но тети и кузин не было дома. Я сидела в своей комнате и одновременно испугалась и обрадовалась, когда горничная передала мне, что Бевил ждет меня в гостиной.— Он спрашивает вас, мисс Хэрриет, — сказала она с чуть заметной гримаской. Тетя и кузины своим обращением со слугами едва ли могли завоевать их симпатии, и те соответственно радовались моему успеху в обществе, что выражалось в том, что они постоянно совали свой нос в мои дела — о которых они, разумеется, были наслышаны, ибо моя персона, без сомнения, широко обсуждалась на кухне и под лестницей.Меня немного смущало мое льняное сиреневое платье, и я прикинула, не стоит ли мне переодеться, а посмотрев в зеркало, обнаружила, что мои волосы, как обычно, в беспорядке. То, что я увидела, разительно отличалось от давешней юной леди, прилагавшей столько усилий, чтобы выглядеть наилучшим образом в обществе.— Ответьте мистеру Менфрею — я выйду к нему через пару минут, — сказала я.Едва дверь закрылась, я стащила с себя домашнее платье и надела серое шелковое, с отдельными лифом и юбкой. Сражаясь с крючками, я думала только о потерянных секундах, но, когда я застегнула последний из них, оказалось, что мои волосы снова растрепались, и я задержалась еще, чтобы пригладить их. На все это ушло чуть больше пяти минут, и эти пять минут часто потом мнились мне решающими в моей жизни.Я поспешила в библиотеку. Бевил стоял там — спиной к камину. Он взял обе мои руки в свои и на несколько минут застыл так, улыбаясь мне.— Как я рад, что застал вас…одну.— Тетя и кузины сейчас появятся, — мрачно отвечала я. — Если, конечно, не застрянут где-нибудь.— Леди, — заметил он, — вообще к этому склонны.Его глаза смеялись, и я не сомневалась — он точно знал, что я задержалась, чтобы сменить платье.— Вам очень идет этот наряд, — продолжал он, — но с этими крючками четыре руки всегда лучше, чем две. Позвольте мне…Бевил повернул меня, и я почувствовала, как его пальцы застегнули крючок, а потом он прикоснулся губами к моей шее.— Бевил! — вскричала я.— Это плата, — отвечал он. — Вы же понимаете, что за услуги всегда приходится платить.Я не оборачивалась к нему, ибо знала, что мой взгляд предательски выдаст Бевилу все, что я сейчас чувствовала.— Хорошо, что я застал вас одну. Мне надо вам кое-что сказать, — проговорил он уже другим тоном.— Да, Бевил?— Давайте присядем.Он взял меня за руку, и мы уселись рядом на софе.— Сегодня я уезжаю в Корнуолл, — бросил Бевил.Я ничего не ответила: мое сердце билось слишком сильно, в горле стоял комок. Я не буду больше наслаждаться его обществом на светских раутах, но он хотел мне что-то сказать, и он пришел, чтобы сказать это. Мне казалось, я знаю, о чем пойдет речь, и, если это так, я была бы совершенно счастлива. Я хотела, чтобы он увез меня обратно в Корнуолл, подальше от лондонского дома, в который мне, без сомнения, очень скоро предстоит вернуться.— У меня там назначена встреча, — продолжал Бевил. — Это неотложное дело, иначе я бы не поехал.— Ну, конечно.— Дочь политика должна меня понять. И, Хэрриет…У дверей остановилась карета, в которой сидели моя тетя и кузины. Я услышала резкий голос тети:— Выходи, Сильвия.Бевил посмотрел на меня и скорчил гримасу. Тетя была уже в холле. До нас донесся ее пронзительный вопль:— В библиотеке!И вот она уже вплывала в комнату. Я была совершенно убита. Счастье казалось таким близким, а я упустила шанс.Бевил, судя по всему, тоже очень расстроился.Когда появились Сильвия и Филлис, окончательно нарушив наше уединение, я всеми силами стала убеждать себя, что, если он собирался просить моей руки, это можно сделать и потом, и нет необходимости так уж сильно горевать.И только позже я поняла, какую важную роль играет в нашей жизни случай, — моя небольшая задержка ради того, чтобы сменить льняное платье на шелковое, стоила мне многих тревог и мучительных сомнений в грядущие дни.Когда Бевил уехал, мне стало совсем одиноко. Я отправилась навестить Дженни и, поднявшись в свою старую комнату, обнаружила там Фанни.Она выглядела настолько несчастной, что я спросила ее, в чем дело.— Я слыхала, о вас писали в газетах, — ответила она. — Намекали на скорую свадьбу. Мне это совсем не нравится.— Что тебе не нравится?— Вы теперь взрослая и, наверное, думаете, что я не должна говорить с вами как раньше, как я всегда говорю. Но я ничего от вас не таю, потому что для меня вы всегда останетесь моей девочкой…я ведь помню вас крошкой.— Да, Фанни, я знаю, но я больше не ребенок — видишь сама; может, я даже выйду замуж. Мне уже восемнадцать.— Не в том дело, мисс Хэрриет. Это…это потому, что ваше имя поминали рядом с… Ну, я с радостью думаю, что вы обзаведетесь своим домом и возьмете меня с собой и маленькие детки, которые пойдут один за другим, будут и моими тоже.— Так все и случится, и не о чем печалиться, Фанни.Фанни посмотрела на меня сердито:— Ну, нет, конечно, так и должно быть, — так оно и будет. Но… я хотела бы видеть вас счастливой и…чтобы вы вышли за правильного человека.— Которого ты для меня выберешь?— Ну, такого я не требую.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36