— Хорошо, — кивнула Мокси. — Будем считать, что убийца уже найден.
— Слушай, а может не удался один из грандиозных рекламных проектов, что вынашивал Питерман? Может, он хотел, чтобы нож попал не в него, а упал на сцену, или что-то в этом роде?
— Ты, должно быть шутишь. Риск — это не для Стива. Он бы не подошел к горящему детскому дому из боязни испачкать брюки.
— Эй!
— Что?
— Хватит прикидываться, что тебе все нипочем.
Мокси всмотрелась в его лицо.
— Что я, по-твоему, делаю? Защищаю себя?
— Похоже на то. Не каждый день рядом с тобой ударом ножа убивают человека. Причем хорошо знакомого, играющего важную роль в твоей жизни.
— Не каждый, — согласилась Мокси. — Со Стивом у меня возникли серьезные проблемы, Флетч. Потому-то я и попросила тебя приехать. Я хотела с кем-нибудь посоветоваться. Мне стало трудно поддерживать с ним приятельские отношения.
— Трения между друзьями не обязательно разрешать убийством.
— Что?
— Так. ерунда. Ты же из породы борцов, Мокси. Женщина-вамп.
— Да.
— Ты это знаешь?
— Естественно.
— Одно время вы со Стивом были очень близки.
— Стив просто использовал меня в своих целях, — ответила она. — Где Мардж? С ней все в порядке?
Флетч пожал плечами.
— Полагаю, о ней позаботятся.
— Ее допросили первой. В патрульной машине. На пляже.
— Понятно, Стив и Мардж любили друг друга?
— Если Стив кого и любил, так своего банкира.
— Я просто подумал о Мардж.
— Это хорошо, — кивнула Мокси. — Стив о ней никогда не думал.
Говорила она тихо, опустив голову. Кожа под сильным загаром побледнела. Похоже, она наконец осознала, что произошло несколько часов тому назад.
— Ф-фу. Наверное, я сама не своя. Я привыкла, что люди умирают на сцене или перед камерой. Ты меня понимаешь? Отсюда и такая неадекватная реакция.
— Я понимаю.
— Стив и впрямь умер? — Мокси отвернулась.
— Стив мертв. — Флетч лизнул ее в шею.
— До встречи, Мокси, — он открыл дверцу. — Пообедаем вместе. В восемь часов тебя устроит?
— В «Ла Плайя».
Он уже вылез из машины, когда Мокси повернулась к нему.
— Флетч?
— Что? — он всунулся в салон.
Щеки Мокси блестели от слез.
— Найди Фредди, пожалуйста.
— Фредди? Он здесь?
— Да.
— О, Боже.
— В эти дни он изображает заботливого отца, а может решил жить за мой счет. Не знаю.
— А я тем более.
— Его нельзя оставлять без присмотра. Особенно теперь. После этого убийства.
— Он пьет?
— Как будто ты не знаешь?
На коврике у заднего сидения «линкольна» белел песок.
— Я подозреваю, что все эти извилины в его мозгу залило алкоголем. Это и не удивительно. Столько лет не отрываться от бутылки.
Перед мысленным взором Флетча пронеслась череда образов: Фредерик Муни на сцене, в фильмах… Ричард III, король Лир, Фальстаф, капитан Блай, комик в пузырящихся на коленях брюках, ковбой, ставший политиком…
— Он был одним из лучших. Даже, когда пил.
— Это уже достояние истории, — вынесла вердикт Мокси.
— И где мне его искать?
— В каком-нибудь из баров Бонита-Бич. Утром он приехал туда с нами. Фредди не любит далеко ходить.
Флетч хохотнул.
— Да и зачем. Один бар не слишком отличается от другого.
— Жду тебя в восемь. Спасибо, Флетч. Возвращаясь в полицейский участок, Флетч заметил огромные черные тучи, наползающие с северо-запада.
Глава 5
— Ну, хорошо, — обратился Флетч к секретарю, что сидела за столом между дверьми с табличками «НАЧАЛЬНИК ПОЛИЦИИ» и «СЛЕДСТВЕННЫЙ ОТДЕЛ». — Я поговорю с тем, кто ведет расследование.
Женщина в легкой желтой блузе глянула на него так, словно он свалился с Луны. В вестибюле еще толпились киношники с телевизионщиками.
— Вас вызывали?
— Нет, но я готов рассказать все, что знаю.
Дверь следственного отдела открылась, и из нее вышел Дэн Бакли, судя по внешнему виду, выжатый, как лимон. Журналисты тут же устремились к нему. Даже без улыбки, лицо его источало дружелюбие.
Низкорослый репортер сурово глянул на Флетча и нарочито встал между ним и Бакли.
— Вы собираетесь показать эту пленку по телевидению? — последовал первый вопрос.
— Нет, нет, — покачал головой Бакли. — Все отенятые материалы мы передали полиции. Мы будем всеми силами помогать следствию. Такая трагедия.
Женщина средних лет с пышными каштановыми волосами вышла следом за Бакли. Форма сидела на ней, как влитая. Полицейская бляха покоилась на левой груди. В руке она держала несколько листков с отпечатанным текстом. Она хотела что-то сказать секретарю, но Флетч опередил ее.
— Я — следующий.
И прочитал в ее взгляде, что и она подумала: «Не свалился ли он с Луны?»
— Флетчер, — представился он. Женщина просмотрела листок, лежащий сверху, второй, третий.
— Дорогой, в списке вы последний.
Флетч широко улыбнулся.
— Держу пари, вы мечтали дойти до конца списка. Улыбнулась и женщина.
— Заходите.
— Я — начальник бюро детективов, Роз Начман, — представилась она, проходя за стол.
Флетч закрыл за собой дверь.
Усаживаясь, она заглянула в окошечко кассетного магнитофона, чтобы посмотреть, много ли осталось пленки.
— Садитесь, садитесь.
Флетч не заставил просить себя дважды.
— Почему бы мне просто не сделать заявление? Это сэкономит нам массу времени. А вам не придется задавать лишних вопросов.
Она пожала плечами.
— Валяйте, — и одновременно нажала кнопки «Пуск» и «Запись».
— Меня зовут Ай-эм Флетчер…
Начальник бюро детективов Роз Начман поочередно оглядела мокасины Флетча, его ноги, шорты, тенниску, руки, плечи, шею, лицо. Улыбка ее являла собой ангельское терпение. Она готовилась услышать длинную сказку про добрых волшебниц и злых колдуний.
— Я прибыл на съемочную площадку фильма «Безумие летней ночи» в Бонита-Бич пять минут четвертого. У въездных ворот показал охраннику удостоверение, выданное мне «Глоубел кейбл ньюс». Охранник предупредил меня, что запись закончится около четырех часов. Он направил меня в павильон с баром. Сказал, что после окончания записи телевизионщики планируют небольшой банкет для прессы.
Я сразу пошел к павильону. Там был лишь один человек — женщина, как потом выяснилось, жена убитого. Мардж Питерман. Она смотрела по монитору запись программы. Я мог видеть, хоть и не очень отчетливо, площадку, на которой шла съемка «Шоу Дэна Бакли». Я мог видеть и экран монитора. Но не смотрел ни на площадку, ни на экран. В баре я налил себе бокал апельсинового сока. О происшедшем я узнал лишь по вскрику Мардж: «Что случилось со Стивом?»
Я подошел к монитору и увидел, что этот Питерман сидит в странной позе. И стоял за спиной миссис Питерман. И увидел струйку крови, текущую из уголка рта Питермана. Часы показывали двадцать три минуты четвертого.
Я увел миссис Питерман из павильона. Усадил ее на стул в дальнем конце автостоянки, принес кофе, посидел с ней до трех пятидесяти трех, пока не подошли другие люди, в том числе и Дэн Бакли. Они сообщили Мардж о случившемся и взяли на себя дальнейшую заботу о ней.
Конец заявления.
— Вы — репортер, — промурлыкала Роз Начман. — Четкость, сжатость, ничего лишнего. Точное время. Жаль, что вы не упомянули привидение, которое на ваших глазах пересекло съемочную площадку, по ходу вонзив нож в шею Питермана.
— Что?
— А теперь мистер Флетчер, несмотря на ваше подробное, и, я не сомневаюсь, полностью соответствующее действительности заявление, вы позволите задать вам несколько вопросов?
— Разумеется.
— Вот и хорошо. Время вы указали точно?
— Я — репортер. Если что-то происходит, я первым делом смотрю на часы.
— Зачем вы приехали на съемочную площадку?
— Повидаться с Мокси Муни.
— По заданию редакции?
— В последнее время задания я задаю себе сам.
— По вашему внешнему виду не скажешь, что вы — главный редактор.
— Главный редактор — это недосягаемая вершина. С ним никогда не сравняться ни выдающимся спортсменам, ни руководителям государств, ни репортерам, ни начальникам бюро детективов…
— Вы сказали, что кроме вас и миссис Питерман в павильоне никого не было. Даже бармена?
— Увы. Мы были одни.
— Миссис Питерман знала о вашем присутствии?
— Боюсь, что нет. Я был босиком. Меня предупредили, что шуметь во время съемки нельзя. Она же неотрывно смотрела на экран…
— Если она не знала о том, что вы рядом, к кому она обращалась, говоря: «Что случилось со Стивом?» — или что-то еще.
— Она сказала: «Что случилось со Стивом?» — стоял на своем Флетч.
— Извините. Я привыкла иметь дело с… не столь профессиональными свидетелями.
— Я думаю, миссис Питерман говорила сама с собой. По тону я понял, что она испугана, встревожена. Потому и подошел, чтобы посмотреть, что тому причина.
— Ранее вы никогда не видели Марджори Питерман?
— Никогда.
— Что она говорила, пока вы уводили ее из павильона, приносили ей кофе, сидели с ней?
— Практически, ничего. Разве что спрашивала: «Почему никто не придет и не скажет мне, что же произошло?» Нет, она сказала, что хочет поехать со Стивом в машине «скорой помощи».
— То есть она знала, что ее муж ранен?
Флетч помялся.
— Полагаю, в сердце своем она знала, что он мертв. На экране монитора он выглядел мертвым.
— Она что-нибудь говорила, из чего напрашивался вывод, что она знает о насильственной смерти ее мужа? О том, что его убили?
Флетч задумался.
— Нет, не думаю. Вы уже слышали все, что она сказала.
— Не думаете?
— Знаю. Я знаю, что больше она ничего не говорила, Флетч закинул ногу на ногу, мокасин чуть не слетел на пол. — За исключением того, что назвала мне свои имя и фамилию. Мардж Питерман.
— Отвечая на вопрос?
— Я спросил, жена ли она Питермана.
— Вы видели практически то же, что и Марджори Питерман, мистер Флетчер. Какие мысли возникли у вас в тот миг?
— Я старался понять, что с ним стряслось. Подумал о внутреннем кровотечении. Искал объяснение льющейся изо рта крови.
— То есть об убийстве вы не думали?
— Нет, конечно. Этого сукиного сына снимали на пленку. Выстрела я не слышал. Да мог ли я подумать о том, что кто-то решится всадить нож с спину человека при трех направленных на него включенных камерах?
— Логично, мистер Флетчер. Потому-то мы и сидим сейчас в этом кабинете. Итак, вы никогда не видели Марджори Питерман. А Стивена Питермана вы знали?
— Ага, — Флетч почувствовал, что краснеет. — Вы спрашиваете об этом, потому что я назвал этого сукиного сына сукиным сыном?
— Да, — кивнула Начман. — Из этого следует, что вы составили определенное мнение об убитом, зная его лично.
— Мы действительно встречались.
— Где? Когда? — она улыбнулась. — Вы же большой поклонник конкретики, господин репортер.
— Примерно девять месяцев тому назад он провел три дня — пятницу плюс уик-энд — в моем доме в Италии. В Канья.
— Италии? Вы итальянец?
— Я — гражданин Соединенных Штатов. По возрасту уже могу голосовать.
— Эти шорты вы купили в Италии?
Флетч посмотрел на свои шорты, вытащил руки из карманов.
— В них удобные карманы. Можно носить книги, блокноты, сэндвичи…
— Или нож, — добавила Роз Начман. — В одежде, которую обычно носят киношники, не спрячешь и вульгарной мыслишки. Так вы расскажете мне, почему Питерман навестил вас в Италии?
— Конечно.
— Но сначала скажите, почему у вас в Италии дом? Я хочу сказать, что вы — молодой, пробивающий себе путь репортер, пусть и, осознающий, что краткость — сестра таланта… Канья — на итальянской Ривьере, так?
— У меня завелись лишние деньги.
— Как хорошо родиться богатым.
— Наверное, хорошо, — согласился Флетч. — Мне, правда, не довелось.
Она ждала продолжения, но Флетч предпочел промолчать.
— А теперь я хотела бы знать, почему Питерман навестил вас в вашем итальянском дворце.
— Он путешествовал с Мокси Муни. Она участвовала в рекламной компании, проводимой в Европе. И заехала ко мне. На мою маленькую виллу. Он ее сопровождал.
Ее брови приподнялись.
— Да? Так вы и раньше знали Мокси Муни?
— Я знаю ее всю жизнь. Мы вместе учились в школе.
— Ничего себе, никому неизвестный репортер, — Начман покачала головой, — развлекает кинозвезд и их менеджеров в своем итальянском поместье. Обязательно расскажу о вас местным журналистам. У них нет денег даже на то, чтобы ходить в кино два раза в неделю. Наверное, вы лучше их умеете составлять предложения.
— Не делайте этого. Они и так меня не любят.
— Вернемся к тому уик-энду на вашей «маленькой вилле» в Италии. Кто с кем спал?
— Что за нескромный вопрос?
— Тем не менее, отвечать вам придется. Мокси Муни и Стив Питерман сожительствовали?
— Нет.
— Вы, похоже, намерены отвечать только на конкретные вопросы?
— Разумеется.
— Вы и мисс Муни спали вместе?
— Конечно.
— Что значит, «конечно»? Вы с мисс Муни — любовники?
— Время от времени.
— Время от времени, — повторила Роз Начман, уперлась локтем в стол, обхватила пальцами подбородок. Затем тряхнула головой. — Полагаю, без ваших объяснений не обойтись.
— Не знаю, удастся ли мне.
— А вы попробуйте. Вдруг я все и пойму.
— Видите ли, — Флетч уставился в потолок, — когда мы встречаемся с Мокси, мы прикидываемся, что видим друг другу впервые. Притворяемся, что встретились первый раз.
Роз нахмурилась.
— Нет, я не вижу.
— Что ж тут поделаешь.
— Давайте попробуем еще раз.
— Все очень просто, — Флетч подарил потолку еще один взгляд. — Мы знакомы с давних пор. Можно сказать, любим друг друга. Но каждый раз при встрече мы делаем вид, что никогда ранее не встречались. Между прочим, так оно и есть. Мы действительно никогда ранее не встречались. Потому что люди сегодня совсем не те, что были вчера или днем раньше. Перемены в человеке происходят непрерывно. Новые мысли, новые впечатления. Встречая его, нельзя утверждать, что он или она были теми же на прошлой неделе. Это не так. Таковы реалии бытия.
— Понятно, — Роз Начман смерила его взглядом. — А потом вы прыгаете в постель?
— Именно так, — Флетч опустил глаза.
— Если вам хорошо друг с другом, почему вы не живете вместе?
— О, нет, — Флетч бросил взгляд на магнитофон. — Возможно, мы этого не вытерпим. Каждодневного общения.
— Потому что вы оба слишком красивы, — предположила Начман, — Внешне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21