Тут и там валялись изорванные белые балахоны.
Справа, однако, в некотором отдалении от Голубого дома и слезоточивого газа, продолжалась драка. Мелькали кулаки, к небу возносились проклятья.
Напротив Голубого дома, сухощавый рыбак деловито вспарывал ножом шины автобусов и грузовиков.
Джерри Литтлфорд вбежал в холл в сопровождении двух парней с носилками. Его глаза покраснели от слезоточивого газа.
— Стеллу хватили по голове бутылкой, — пояснил он Флетчу.
К крыльцу Голубого дома подъехала машина «скорой помощи». В холле миссис Лопес приносила Мокси мокрые тряпки, которая та передавала Саю Коллеру, а последний прикладывал к голове Стеллы. Молодые люди, пришедшие с носилками, оборвали этот процесс. На рану наложили сухую марлевую прокладку и закрепили пластырем, Затем они помогли Стелле лечь на носилки.
— Хотите, чтобы я тоже поехал в больницу? — спросил Флетч Джерри Литтлфорда.
— Нет.
— Тогда пусть едет Сай.
— Не надо.
— Как вам угодно, — пожал плечами Флетч. — До скорого.
Джерри последовал за парнями с носилками. Флетч постоял на крыльце, наблюдая, как носилки вкатывают в машину «скорой помощи».
— Смотри под ноги, — предупредил он подошедшую к нему Мокси. — Везде разбитое стекло.
Кто-то разбил на крыльце недопитую бутылку рома. Кроме осколков темнели лужицы вышеуказанного напитка.
От легкого ветерка концентрация слезоточивого газа на Дувэл-стрит быстро падала. Визжащую толпу полиция оттесняла назад, к Голубому дому, с тем, чтобы, как догадался Флетч, затолкать их в автобусы и грузовики, на которых те прибыли. Плакаты демонстрантов порвали, у многих одежда превратилась в лохмотья. Дубинки полиции, однако, работали без устали.
И тут с балкона Голубого дома загремел хорошо поставленный, знакомый всей Америке голос.
— Восемьдесят семь лет тому назад отцы-основатели…
— О, Боже! — ахнула Мокси.
Люди на улице подняли головы. Фредерик Муни! Драка разом прекратилась.
— …возвестили о появлении нового государства…
— Фредди просто душка, — Флетч потянул Мокси в холл. — Пошли на море.
Они прошли через дверь черного хода. Даже во дворе они слышали, как Муни декламировал «Геттисбергское обращение». Других звуков с улицы не доносилось.
Глава 26
Мокси заговорила, когда они отплыли от берега на приличное расстояние.
— Полагаю, мне следует задать тебе этот вопрос. Не так давно ты усадил меня в самолет, чтобы пообедать, но приземлились мы достаточно далеко от места преступления, создав впечатление, будто я сбежала от полиции. Теперь, раз уж мы собрались поплавать под парусом, ты намерен вывезти меня из страны?
— Черт, — Флетч шевельнул рулем. — Ты поймала меня за руку. Разгадала мой замысел.
Глаза Мокси наполнял солнечный свет, отраженный от водяной поверхности.
— Я всегда думала, что на Кубе бесподобная природа. До этого они перебросились едва ли десятком слов. Неспешно позавтракали в маленьком ресторанчике. Некоторые из посетителей узнавали Мокси и дружески ей улыбались, но не подходили, уважая ее право на уединение. За завтраком Мокси спросила Флетча, останется ли у Стеллы шрам. Флетч ответил утвердительно, добавив, что Стелла наверняка получила сотрясение мозга, ибо ей в голову угодили не пустой, а наполовину полной бутылкой. По просьбе Флетча хозяйка ресторана приготовила им несколько сэндвичей и вместе с фруктами уложила в картонную коробку. Флетч также купил шесть банок лимонада.
Потом они спустились к берегу, Флетч взял напрокат катамаран, занес на борт еду и питье. Мальчишки стащили катамаран в воду. Флетч помог Мокси подняться на палубу, затем последовал за ней.
Ветер наполнил парус, и катамаран заскользил по водной глади. Вскоре Мокси скинула лифчик-бикини, оставшись в одних трусиках, но уселась в тени паруса.
— Поговори со мной, — обратилась она к Флетчу.
— О чем?
— Скажи что-нибудь приятное.
— Эдит Хоуэлл утверждает, что не говорят только мертвые.
— Если Эдит Хоуэлл вдруг перестанет говорить, умрут все. От изумления.
— Она положила глаз на миллионы твоего отца.
Мокси фыркнула.
— Миллионы пустых бутылок из-под коньяка. Пусть забирает их все, — она легла на бок, опустила пальчики в лазурную воду. — Давай поговорим о другом. Расскажи, как тебе удалось стать таким богатым?
— Ты полагаешь, что я богат?
— Ты же не работаешь. И у тебя прекрасная вилла в Италии.
— Мне представляется, это бестактный вопрос.
— Я знаю, но все равно хочу услышать ответ.
— Это долгая история.
— У нас впереди целый день.
— Рассказать ее невозможно. Тем более, в подробностях.
— Ты сделал что-то противозаконное, Флетч? Ты — преступник?
— Кто, я? Нет. Не думаю.
— Так что все-таки случилось?
— В общем-то, ничего особенного. Однажды вечером я оказался в одной комнате с большой суммой денег. Наличными. Деньги попали туда, потому что меня попросили совершить нехороший поступок. Я его не совершил. Но то, о чем меня просили, произошло. В силу случайного стечения обстоятельств.
— Слушай, а почему бы тебе не поделиться со мной подробностями?
— Говорю тебе, история длинная.
— Значит, ты взял деньги…
— Мне пришлось. Оставить их я не мог. Они вызвали бы вопросы, ответов на которые лица заинтересованные предпочли бы избежать.
— Грабеж, как доброе деяние?
— Именно из этой мысли я и исходил.
— И что ты сделал с деньгами?
— Я не знал, что с ними делать. В деньгах я не силен.
— Я знаю. Это я испытала на себе.
— Когда же?
— Забудем об этом. Я все еще злюсь на тебя.
— В дружеских отношениях места деньгам нет.
— Случается, что нет и самих денег. Помнится, ты пригласил меня в один из самых дорогих ресторанов Лос-Анджелеса.
— А, в тот раз.
— Да, да. В тот самый.
— Понятно.
— Я бы не стала возражать, если б получила обратно мои часы. Которые пришлось оставить в ресторане в залог.
— «Пьяже», не так ли?
— С маленькими бриллиантиками.
— Который теперь час? — спросил Флетч.
Мокси перевернулась на живот.
— Какая разница?
— Именно это я и хотел сказать.
Мокси глубоко вдохнула, шумно выдохнула.
— Флетч, ты никогда не меняешься.
Флетч широко улыбнулся.
— Отнюдь, я становлюсь лучше.
— Хуже. Так что ты сделал с деньгами, которые украл?
— Я их не крал.
— Они просто свалились с неба тебе в руки.
— Что-то в этом роде. Длинная история. Деньги держали путь в Латинскую Америку, так что я отправился вместе с ними.
— Потому-то ты не сумел закончить биографию Эдгара Артура Тарпа?
— Я все еще работаю над ней. Попав в Латинскую Америку, я все еще не знал, что делать с деньгами. Может, их наличие мучило мою совесть. Может, я просто пытался избавиться от них. Короче, я купил золото.
— О, нет.
— Да, купил.
— И цена на золото поднялась?
— Кто-то сказал мне об этом. В баре. Совесть совсем меня замучила. Я продал золото. Тут же. Я ненавидел нефтяные компании, полагаю, что они эксплуатируют весь мир, а потому должен придти час расплаты…
— И ты вложил деньги в акции нефтяных компаний?
— Да.
— А их стоимость взлетела вверх?
— Вроде бы да. Но настроение у меня лишь ухудшилось.
— Могу себе это представить.
— Я незамедлительно продал все акции.
— И где же теперь твои деньги?
— Я решил, что моя инвестиционная политика в корне ошибочна. Ты понимаешь, что я имею в виду? Я покупал то, что мне не нравилось.
— А потому ты решил перестроиться и покупать только то, что тебе нравилось?
— Я решил помогать деньгами тем, кто этого заслуживал. Прослышал, что «Дженерал моторс» переживает тяжелые времена, что никто не покупает ее акции.
— И ты купил акции «Дженерал моторс»?
— Я купил акции «Дженерал моторс». А так же компаний, производящих электронику, будущее которых представлялось очень проблематичным.
— Святой Боже! Флетч, да ты просто невежа в подобных делах.
— Я же говорил, что не силен в деньгах.
— Тебе следовало пойти на курсы «Как вкладывать деньги». Там тебя бы всему научили.
— Наверное, следовало.
— Просто ты никогда не придавал деньгам особого значения.
— Твоя правда. Не придавал.
Потом Флетч спустил парус и они долго плескались в теплой воде, пока вновь не залезли на палубу.
— Раз уж мы заговорили о деньгах… — начал Флетч.
— По-моему, прекрасная тема.
— Хочу напомнить тебе о «Джампинг коу продакшн, инкорпорейтед».
Они вернулись к Ки-Уэст, нашли пустынный пляж, вытащили катамаран на белоснежный песок. Перекусили зачерствевшими на солнце сэндвичами и фруктами, запив еду теплым лимонадом.
Потом улеглись на песок. Набежавшие облака оберегали их загоревшую кожу от палящих лучей солнца.
— Скажи мне Мокси, — продолжил Флетч. — Через что прыгает эта корова?
— Через луну, — без запинки ответила она, и тут же лицо Мокси исказилось, словно он ударил ее. — Муни, — простонала она, прикрыв глаза рукой.
— Правильно. Мокси Муни, — рука ее по-прежнему прикрывала глаза. — Ты — единственный владелец «Джампинг коу продакшн, инкорпорейтед». Марти Саттерли звонил мне сегодня утром.
Со спины Мокси перекатилась на живот.
— Хорошо. А потому первым делом я прекращу съемки этого паршивого фильма.
— «Безумие летней ночи»?
— «Безумию летней ночи» капут. Вместе с Эдит Хоуэлл, Саем Коллером, Джеффом Маккензи, Джерри Литтлфордом, Толкоттом Кроссом. Прощай, дурацкий сценарий. Прощай, дорога 41.
— Как я понимаю, ты не знала, что «Джампинг коу продакшн» принадлежит тебе?
— Нет. Разумеется, нет.
— Мокси, что ты узнала, побывав в конторе Питермана? Из-за чего, собственно, ты так расстроилась, что начала разыскивать меня?
— Я не могла найти налоговых деклараций. Просила сотрудников принести их мне. А они тащили бесконечные папки с договорами о ссудах с банками Гондураса, Швейцарии, Мексики. Я не понимала, что все это значит, а потому медленно зверела, — тут ее голос упал. — И я испугалась.
Улегся на спину и Флетч, заложив руки за голову.
— Марти не смог досконально изучить все финансовые документы. В четыре утра явилась полиция и забрала их.
— О, Господи! Полиция забрала мои финансовые документы?
— Ты знаешь…
— Ничего я не знаю, Флетч! — оборвала его Мокси. Ударила кулачком по песку. — Черт!
Она вскочила, прошла к кромке воды, зашагала вдоль берега. Флетч еще погрелся на солнышке, потом поднялся, собрал оставшийся после них мусор, отнес на борт. Сдвинул катамаран в воду, приготовившись к отплытию. Сел на один из корпусов, дожидаясь возвращения Мокси.
— Мокси? — они вновь плыли под парусом. Солнце катилось к горизонту у них за кормой. Она сидела, положив подбородок на прижатые к груди колени. — Ты знакома с парнем, которому принадлежит Голубой дом?
— Нет. Откуда?
— Его зовут Тед Стилл. Вчера ты сказала, что не знаешь его.
— Не знаю.
— Однако вы на пару владеете фермой по разведению лошадей во Флориде.
Она скорчила гримаску.
— Владеем чем?
— Ферма «Пять тузов». В Окале, штат Флорида.
Она пожала плечами.
— Для меня это новость.
— Полагаю, он был приятелем Стива Питермана.
— Послушай, Флетч, — в голосе Мокси слышались злость и усталость. — Почему бы тебе не разобьяснить мне, что к чему?
— Если б я мог. Как я уже говорил, с документами Марта поработать не дали. Но два твоих главных опасения он подтвердил. Во-первых, у тебя далеко не все в порядке с уплатой налогов. Во-вторых, ты должна громадные суммы банкам разных стран.
Мокси Муни оглядела водную гладь.
— Так в какой стороне Куба?
— В той, — указал Флетч.
— Ты хочешь плыть со мной, или мне добираться вплавь?
— От твоего имени велась активная, но малопонятная финансовая деятельность.
— Малопонятная… и ты думаешь, я смогу ее объяснить?
— Марта не смог.
— И по мнению твоего друга Марта деятельность эта противозаконная?
— Он старался не высказывать своего мнения.
— Но ему это не удалось?
— Именно так, — Флетч чуть развернул парус. — Он полагает, что ты просто не могла не знать о том, что делалось от твоего имени.
Мокси молча смотрела на Флетча, освещенная красными лучами заходящего солнца.
— Другими словами, Мокси, — продолжил Флетч, — судья скорее всего придет к выводу, что ты лжешь.
— Лгу, — повторила она.
— Во всем.
Она посмотрела на пустые банки в картонной коробке.
— Как ты лгал днем? Насчет своих денег?
Флетч хохотнул.
— Вот-вот.
— Перестань, Флетч. Мне сейчас не до шуток.
Она долго молчала, потом положила руку ему на колено.
— Эй, Флетч. Спасибо тебе за прекрасный день.
— Позвольте поблагодарить и вас за то, что составили мне компанию.
Они уже подплывали к берегу.
— Ты хочешь мне сказать, что полиция, просмотрев финансовые документы, найдет не одну причину, по которой я могла убить Стива Питермана?
— Похоже, что да.
— Флетч, — по телу Мокси пробежала дрожь. — Пожалуйста, найди настоящего убийцу.
— Я стараюсь, крошка. Стараюсь.
Домой они возвращались в темноте. Мокси шла, опустив голову, не привлекая к себе внимания.
— Мне бы хотелось кое-что уточнить… — прервал затянувшееся молчание Флетч.
— Сегодня ты и так выжал меня досуха. Я-то думала, что мы поговорим о чем-то приятном.
— Я вытащил тебя из дому, чтобы мы могли поговорить.
— Ты вытащил меня в море, чтобы потоптаться на моих костях.
— Твой отец говорил мне насчет твоей учебы в Англии…
— Ты же знал, что я училась в Англии. Почти два года.
— Я не знал причины.
— У Фредди в тот год проснулись родительские чувства.
— Но в Англии его тогда не было.
— Он собирался там работать. Но планы его изменились.
— Мокси… — Флетч взял ее за руку. — Он рассказал мне о гибели твоего преподавателя.
Рука ее обмякла.
— Мне было только четырнадцать.
— О Боже! Что ты хочешь этим сказать?
Она вырвала руку.
— Только одно. Фредди решил, что в столь юном возрасте стрессы мне ни к чему.
— Стрессы?
Она отпрянула в сторону. Теперь они шагали в метре друг от друга.
— Ты думаешь, мистера Хоудса убила я?
— Думаю, — передразнил ее Флетч. — Ничего я не думаю. Я впервые слышу его фамилию.
— Он был отменным дерьмом, — пробормотала Мокси.
— Я думаю, что тебя слишком уж быстро выпроводили из того города. И из страны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21