Магрета смотрела на Зеркало, и мерцающий свет играл на ее лице. Через некоторое время в Зеркале снова появилась Ялкара.

«… взгляни на Зеркало, и оно покажет, что ты должна сделать.

Элиора, до свидания. Возможно, когда-нибудь мы встретимся, если у тебя все получится».

Ялкара улыбнулась и растаяла.
– О, я так на это надеюсь! – воскликнула Магрета.
Что-то заставило ее взглянуть через плечо. Шанд не сводил глаз с Зеркала, словно пытаясь проникнуть взглядом на Аркан. Он дрожал. «Чего бы только я ни дала, чтобы снова соединить вас, – подумала Магрета. – Не оттого ли Шанд так жаждет сделать эту флейту?»
Озадаченная, она отложила Зеркало, затем снова взяла в руки. Магрета заставила его раскрыться, как прежде. Оно сказало ей то же, что и раньше, и выпустило те слова, которые уже опускало до того.
– Но что же это означает? Что мне делать с Зеркалом? – Шанд медленно выходил из задумчивости.
– Понятия не имею, – произнес он еле слышно.
– Возможно, оно повреждено, – предположила Магрета, осторожно осматривая Зеркало. – Или я недостаточно похожа на Элиору.
– Или Кривое Зеркало снова взялось за свои фокусы, – сказал Шанд. – Кто знает?

25
ТРИ ЗАДАЧИ

Феламора была сломлена. С тех пор как она нашла золото в Хависсарде, на нее валились одна беда за другой. Теперь ей нужно придумать, как справиться с восставшими феллемами. Феламора называла их овцами, но это лишь доказывало, как отдалилась она от них за эти минувшие века.
Феламора сидела у входа в пещеру, погруженная в глубины отчаяния, когда феллемы, нагруженные орехами, вернулись в лагерь.
– Я потерпела поражение, – сказала она. – Я позвала вас в этот никудышный мир напрасно. Магрета ушла, и все, за что я боролась три столетия, обратилось в прах. И я тоже. Теперь это бремя слишком тяжело для меня, чтобы нести его дальше.
Если это была мольба о сочувствии, то она не тронула феллемов.
– Тот позорный план, о котором нам рассказала Магрета, и заслуживает поражения, – произнес Гэтрен. – Каждая моя косточка ноет по Таллаламу, но должны же быть другие пути. А если нет, то я останусь на Сантенаре до самой смерти, и тогда уж мои кости перестанут ныть.
Феламора не отвечала. «Поражение, поражение, поражение! – думала она. – Ты напросилась на это задание, но напрасно похвалялась. Тебе доверили, а ты оказалась недостойна. И теперь феллемы на Сантенаре и те, что ждут нас на Таллаламе, будут ждать напрасно».
Халлала и Элламия появились за спиной у Гэтрена и с минуту стояли, наблюдая. Они аккуратно сложили припасы, вымыли руки и сели перед Феламорой. Пара маленьких коричневых птичек прыгала вокруг камней перед пещерой, подбирая семена и крошки.
– Вспомни, какое напутствие тебе дали перед тем, как мы покинули Таллалам и прибыли в этот несчастный мир, – сказала Халлала. – Ты – одна из феллемов, и когда перед тобой трудный выбор или ноша слишком тяжела, ты должна посоветоваться с нами. Как только выбор сделан, мы будем тебя поддерживать, невзирая ни на что, – но только не в том случае, если из-за своего высокомерия ты не посоветуешься с нами. Вот почему мы изгнали тебя, после того как нам стало известно о преступлении Магреты. Мы не взваливали на тебя нашу ношу – ты сама вызвалась ее нести.
– Давай, рассказывай! – приказал Гэтрен. – Мы должны знать, какая угроза над нами нависла из-за твоего безумства.
– Когда я заглянула в записную книжку Ялкары с этими странными, но знакомыми письменами, я пришла в ужас. Я чувствовала, как иероглифы извиваются, пытаясь соскользнуть со страниц и нанести мне удар. Это порочная книжка, в которой полно лживых рассказов о нашем народе.
– Итак, – ледяным тоном произнес Гэтрен, – победив злейшего врага феллемов, ты забрала ее дочь и создала посредством нее еще более страшного врага. – Его голос походил на щелканье бича. – Ты глупа, Феламора! Ты заслужила то, что с тобой случилось. Мы ничего тебе не должны. Пошли, Халлала, Элламия! Давайте свяжемся с феллемами и отошлем их обратно. Я больше не могу выносить зловоние этого места.
Халлала подняла руку.
– Постой! – сказала она. – Теперь нам известно, что на Сантенаре есть троекровница. А что, если Магрета станет союзницей Рулька? Вместе они будут представлять угрозу даже для Таллалама.
– Но это же безумие! – с презрением воскликнула Элламия. – Что же нам делать?
– Я не… – начала Феламора.
– Неужели ты не видишь опасности? – перебила ее Элламия. – Возможно, Магрета обладает не только силой каронов, но и нашей тоже. Она знает нас, понимает, а после того, что ты с ней сделала, как же она может не ненавидеть нас?
– Я предусмотрительно сломила ее дух, – возразила Феламора.
– Значит, он быстро восстанавливается, поскольку, как мы слышали, она привела армию в Баннадор, чтобы защитить свою подругу! Таллалам уязвим – вот почему мы пришли сюда. Нас мало, и мы слабы. Наши иллюзии, хоть они и хитроумны, – ничто по сравнению с грубой силой каронов или их мощными машинами – такими, как машина Рулька. Они могли бы вытеснить нас из нашего собственного мира.
– Я не вижу выхода, – безнадежно промолвил Гэтрен. – Меня пугает книжка Ялкары. Ее нужно найти и уничтожить.
– Но как? – спросила Элламия.
– Несомненно, она все еще у Мендарка, – ответила Халлала. – Кто-то должен отправиться в Туркад, забрать книжку, и мы сожжем ее. Это первая задача.
– Как насчет Рулька? – подал голос Гэтрен.
– Мы должны дать ему отпор, – сказала Элламия. – Несмотря на всю его силу. И все наши слабости!
– Тогда нам нужно магическое устройство, которое могло бы сравниться с его машиной, – заявила Феламора.
– Никогда! – хором вскричали три феллема. – Это величайший грех!
Феламора вскочила с земли – она снова выглядела как предводительница, смелая и гордая.
– Выслушайте меня! Уже более трех тысячелетий мы боремся здесь с каронами. И если вы помните, мы перепробовали все, что известно феллемам. Все! Но мы были бессильны, поскольку подчинялись этому запрету и отказывались увеличить нашу силу с помощью магических приспособлений. Сколько нас пало из-за этого? Магрета была моим способом обойти запрет – я создала магическое приспособление в виде человека, а не машины!
– Но Магрета вышла из-под твоего контроля, – напомнила Халлала. – Теперь мы оказались в еще более сложном положении.
– И отсюда вытекает вторая задача, – вмешался Гэтрен. – Магрета должна умереть!
Феламора застыла, в глазах у нее был ужас.
– Нет, – прошептала она. – Она для меня – все, хотя я и обращалась с ней плохо. Это все равно что отрезать у живого человека руку.
– Рука заражена, и ее должно отсечь, чтобы спасти все тело. Для тебя она важнее Таллалама?
– Нет, – ответила Феламора.
– Нам такое решение тоже не нравится, но это нужно сделать.
Все трое смотрели на Феламору. Разумом она понимала, что феллемы правы, но сердце отказывалось подчиниться.
– Я не могу, – сказала Феламора, до крови закусив губу. – Умоляю вас, не причиняйте ей вреда. Мы связаны, она и я.
– Ты подчинишься нашей воле, или мы отречемся от тебя навеки, – резко прозвучали слова Элламии.
Феламора испытывала адские муки.
– Нет, этого я не вынесу, – прошептала она. – Ах, Магрета! Я не могу согласиться, чтобы ей причинили боль. Вы же знаете, что она для меня значит.
– Тебе придется подчиниться, – холодно произнес Гэтрен. Феламора закрыла лицо руками и рухнула на землю, свернувшись в маленький комок.
Феллемы переглянулись.
– Мне всегда нравилась Магрета, – начала Элламия. – Но я сделаю это, если будет решено, что это нужно сделать.
– Это нужно сделать, – твердо сказала Халлала, и Гэтрен вторил ей. – Но будь милосердна – пусть это будет быстрая смерть.
– Это нужно сделать, – повторила Элламия, и голос ее прозвучал, как скрип каменной плиты, закрывающей гробницу. – Карана – тоже троекровница, и она также должна умереть. Ее смерть разрушит план Рулька. Мы договорились?
– Да, – сказали они хором. – Карана также должна умереть.
– Наша третья и самая важная задача, – продолжила Элламия, – сразиться с Рульком и его машиной. У тебя есть на этот счет идеи, Феламора?
Феламора не отвечала. Гэтрен поднял ее.
– Итак, Феламора? – снова обратилась к ней Элламия.
– Остался лишь один способ, – безжизненным шепотом прошелестела Феламора. – Мы должны нарушить запрет и создать собственное устройство. Мы должны использовать золото Ялкары.
– Никогда! – воскликнули все трое как один.
Она села прямо, и ужас на минуту вытеснил ее душевную муку.
– Послушайте меня! – прошипела Феламора. – Откуда взялся этот запрет? Может кто-нибудь из вас сказать мне это?
– Нет, – ответил Гэтрен. – История запрета столь давняя, что затерялась в глубинах времени. Запрет был всегда.
– Неправда! Не удивлюсь, если нам навязали его, чтобы погубить нас. Возможно, это сделали наши враги в далеком прошлом. Без подобного устройства у нас нет шансов победить Рулька, не так ли?
– Да, у нас нет шанса, – мрачно согласился Гэтрен.
– Так давайте же нарушим запрет и создадим для себя оружие не хуже, чем у Рулька. Это будет нелегко, и, возможно, у нас ничего не получится, но по крайней мере мы будем знать, что сделали все, что могли. Что скажете? – Ее глаза сверкали.
– Покажи нам золото Ялкары, – попросила Элламия.
Феламора принесла драгоценности, которые забрала из Хависсарда. Она выложила их на землю перед феллемами – тяжелую цепь, браслет и диадему. Все предметы были изготовлены из красного золота. Феламора дотронулась до них пальцем. Ощущение было весьма неприятное. Тогда она передала украшения Гэтрену, а тот пустил их по кругу.
– От металла покалывает кожу, – заметила Элламия. – О, мне совсем не нравится это ощущение. – Она бросила драгоценности Феламоре.
– Это из-за того, что их использовала Ялкара – наш враг. Золото Аркана – особое, – пояснила Феламора.
– И очень опасное, – добавил осторожный Гэтрен. – Зачем оно нам нужно?
– Мы не очень-то умеем делать устройства, – напомнила ему Феламора. – Если нам придется воспользоваться искусством наших врагов и создать магическое приспособление, тем больше причин сделать его из самого могущественного материала, какой только есть во всех трех мирах.
Феллемы ушли под деревья и принялись беседовать. Затем они вернулись.
– Мы даем разрешение, – сказал Гэтрен. – Но устройство должно быть выдержано в наших родных традициях. Никаких флейт! Никаких машин!
– Ты посоветовалась с нами как надлежит, – продолжила Халлала, – и мы выработали собственное решение. Теперь твой долг – решить, какую линию выбрать.
– Благодарю, – шепотом ответила Феламора. – Мне бы хотелось сделать этот выбор здесь, с вами. – Она долго сидела склонив голову и молчала, потом снова заговорила:
– Что бы я ни выбрала, три мира навеки изменятся. Возможно, Таллалам уже необратимо изменился. Даже наверняка – ведь нас так давно там не было. Но все меняется, и запрет должен быть снят.
– Я сделала свой выбор, – сказала Феламора, и голос ее отозвался в сердцах троих феллемов, как похоронный звон. – Это наша третья задача. Мы используем золото. Мы сделаем из него собственный инструмент. Мы изготовим наноллет – на нем умеет играть каждый ребенок феллемов. С его помощью мы разнесем Непреодолимую Преграду и машину Рулька, мы нанесем ему такой сокрушительный удар, после которого он никогда не сможет оправиться. И тогда, – произнесла она с сияющими глазами, – мы отправимся домой, на Таллалам, с сознанием того, что наш долг выполнен.

26
СОВСЕМ КАК ДОМИНО

Магрета и Шанд стояли в мрачном кабинете Иггура, вокруг них собрались остальные. Все они внимательно смотрели на слова, появлявшиеся в Зеркале.
«…Твоя задача – разрушить Непреодолимую Преграду и в то же время сохранить равновесие между мирами, которое существовало до Золотой флейты.
Вот что ты должна…»
– Следующая часть послания пропущена, – объяснила Магрета собравшимся. – Оно кончается вот так: «… взгляни на Зеркало, и оно покажет, что ты должна сделать».
– Эти два высказывания связаны, – воскликнул Мендарк. – Вспомните ответ на предсказание: «Появится „инструмент“ – „хаш-зик-макатза“, „три-и-один“ – и если будет найден способ, как его изменить, Сантенар может быть спасен. Но в конце концов инструмент будет потерян».
Мы знаем, как следует понимать «три»: золото Аркана, драгоценное черное дерево с Таллалама и искусство мастеров Сантенара, которые должны сделать из этих материалов Золотую флейту. А «один» – тот, который должен ее использовать, – может означать только то, что это ты, Магрета.
– Как же это может быть? – удивилась Магрета. – Ялкара предостерегает, что применение подобных устройств ускорит разрушение Непреодолимой Преграды. Как же она могла хотеть, чтобы Золотую флейту изготовили заново?
– Это же ясно любому дураку! – рассердился Мендарк. – Если флейту использовать правильно, она скорее раскроет Непреодолимую Преграду, нежели заставит ее рухнуть.
Ощутив давление Мендарка, Магрета впала в панику.
– Что значит «правильно»? Никто не знает, как использовали флейту прежде.
– Тогда я предлагаю тебе, – холодно произнес Мендарк, и по его тону было ясно, что его раздражает внешнее сходство Магреты с каронами, – заняться поисками недостающей части сообщения, а не критиковать тех, кто действительно пытается что-то сделать. У нас есть драгоценное черное дерево и искусные золотых дел мастера, способные работать по чертежам Тензора, – если мы убедим его принять участие. Все, что нам нужно для изготовления нашего оружия, – это золото Аркана. – Он бросил на стол несколько вещиц из золота: кольцо, которое Иггур показал им несколько месяцев тому назад, и несколько звеньев тонкой цепочки. – Этого недостаточно, – заключил он.
– Да, – согласился Иггур. – Нам нужно оказать сопротивление. Рульк демонстрирует свою силу на западе, испытывая нас. Гаршарды вновь выступили из Шазмака. Он становится сильнее с каждым часом. Мы должны сразиться с ним или погибнуть.
Магрета сидела молча, оробев от агрессивности Мендарка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73