Предложенное Гансу объяснение, что аист принес Анну, он отклонил. Все-таки он
заметил, что у матери за несколько месяцев до рождения девочки сделался большой
живот, что она потом лежала в постели, во время рождения девочки стонала, и
затем встала похудевшей. Таким образом, он пришел к заключению, что Анна
находилась в животе матери и затем вылезла из него как "Lumpf. Этот процесс
рождения в его представлении был связан с удовольствием, так как он опирался на
прежние собственные ощущения удовольствия при акте дефекации, и поэтому с
удвоенной мотивировкой мог желать иметь детей, чтобы их с удовольствием рожать,
а потом (наряду с удовольствием от компенсации) ухаживать за ними. Во всем этом
не лежало ничего, что могло бы привести к сомнению или к конфликту. Но тут было
еще кое-что, нарушавшее его покой. Отец должен был иметь отношение к рождению
маленькой Анны, так как он утверждал, что как Анна, так и он, Ганс, - его дети.
Но, наверное, это не отец принес их на свет, а мама. Этот отец стоял у него
поперек дороги к маме. В присутствии отца он не мог спать у матери, а когда мать
хотела брать Ганса в постель, отец подымал крик. Гансу пришлось испытать, как
это хорошо, когда отец находит-
362
-3. Фрейд
i ся в отсутствии, и желание устранить отца было вполне естественным. Затем эта
враждебность получила подкрепление. Отец рассказал ему ложь про аиста и этим
сделал для него невозможным просить разъяснения по поводу этих вещей. Он не
только мешал ему лежать у мамы в постели, а скрывал от него знание, к которому
стремился Ганс. Отец наносил ему ущерб в обоих направлениях, и все это,
очевидно, к своей выгоде. Первый, сначала неразрешимый, душевный конфликт
создало то обстоятельство, что того же самого отца, которого он должен был
ненавидеть как конкурента, он раньше любил и должен был любить дальше, потому
что тот для него был первым образцом, товарищем, а в первые годы и нянькой. С
развитием Ганса любовь должна была одержать верх и подавить ненависть в то самое
время, когда эта ненависть поддерживалась любовью к матери. Но отец не только
знал, откуда приходят дети, он сам в этом принимал участие, что Ганс не совсем
ясно мог подозревать. Что-то здесь должен был делать Wiwimaher, возбуждение
которого сопровождало все эти мысли, и, вероятно, большой Wiwimaher, больший,
чем Ганс находил у себя. Если следовать указаниям ощущений, которые тут появ-
лялись, то здесь должно было иметь место насилие над мамой, разбивание,
открывание, внедрение в закрытое пространство, импульсы, которые Ганс чувствовал
в себе. Но хотя он находился уже на пути, чтобы на основании своих ощущений в
penise постулировать vaginam, он все-таки не мог разрешить этой загадки, так
как у него не было знаний того, что необходимо Wiwimahery. И, наоборот,
разрешению препятствовала уверенность в том, что у мамы такой же "Wiwimaher",
как и у него. Попытка решения вопроса о том, что нужно было предпринять с ма-
терью, чтобы у нее появились дети, затерялась в области бессознательного. И без
применения остались оба активных импульса - враждебный против отца и садистичес-
ки любовный по отношению к матери, первый вследствие существующей наряду с
ненавистью любви, второй - вследствие беспомощности, вытекающей из инфантильных
сексуальных теорий. Только в таком виде, опираясь на результаты анализа, я мог
конструировать бессознательные комплексы и стремления, вытеснение и воскрешение
которых вызвало у маленького Ганса фобию. Я знаю, что тут слишком много
Эпикриз
363
приписывается мыслительным способностям мальчика в возрасте 4-5 лет, но я
руковожусь только тем, что мы узнали, и не поддаюсь влиянию предвзятостей,
вытекающих из нашего незнания. Быть может, можно было использовать страх перед
топаньем ногами лошади, чтобы выполнить несколько пустых мест в нашем процессе
толкования. Даже сам Ганс говорил, что это напоминает ему его топа-ние ногами,
когда его заставляют прервать игру, чтобы пойти в клозет; таким образом, этот
элемент невроза становится в связь с проблемой, охотно ли или с принуждением
получает мама детей; но у меня не получается впечатления, что этим разъясняется
значение "топания ногами". Моего предположения, что у Ганса пробудилось вос-
поминание о половом сношении родителей, замеченном им в спальне, отец
подтвердить не мог. Итак, удовлетворимся тем, что мы узнали. Благодаря какому
влиянию в описанной ситуации появилось у Ганса превращение страстного желания в
страх, с какого конца имело место вытеснение, - сказать трудно, и это можно
решить только после сравнения со многими подобными анализами. Вызвала ли вспышку
интеллектуальная недостаточность ребенка разрешить трудную загадку деторождения
и использовать развившиеся при приближении к разрешению агрессивные импульсы;
или недостаточность соматическая, невыносливость его конституции к правильно
проделывавшемуся мастурбаторному удовлетворению; или самая продолжительность
сексуального возбуждения в столь высокой интенсивности должна была повести к
перевороту, - все это я оставляю под вопросом, пока дальнейший опыт не придет
нам на помощь. Приписать случайному поводу слишком много влияния на появление
заболевания запрещают условия времени, так как намеки на страх наблюдались у
Ганса задолго до того, как он присутствовал на улице при падении лошади. Но во
всяком случае невроз непосредственно опирается на это случайное переживание и
сохраняет его следы, возводя лошадь в объект страха. Само по себе это впечат-
ление не имеет "силы травмы"; только прежнее значение лошади, как предмета
особой любви и интереса, и ассоциация и более подходящим для роли травмы
переживанием в Гмундене, когда во время игры в лошадки упал Фриц, а затем уже
легкий путь ассоциации от Фрица к отцу придали этому случайно наблюдавшемуся
несчастию столь большую действительную силу. Да, вероятно, и этих
364
З.Фрейд
отношений оказалось бы мало, если бы, благодаря гибкости и многосторонности
ассоциационных связей, то же впечатление не оказалось способным затронуть другой
комплекс, затаившийся у Ганса в сфере бессознательного, - роды беременной
матери. С этого времени был открыт путь к возвращению вытесненного, и по этому
пути патогенньш материал был переработан (транспонирован) на комплекс лошади, и
все сопутствующие аффекты оказались превращенными в страх. Весьма интересно, что
идейному содержанию фобии пришлось еще подвергнуться искажению и дополнению
прежде, чем оно дошло до сознания. Первая формулировка страха, высказанная
Гансом: "лошадь укусит меня"; она обусловлена другой сценой в Гмундене, которая,
с одной стороны, имеет отношение к враждебным желаниям, на-правленнь1м на отца,
с дугой - напоминает предостережение по поводу онанизма. Здесь проявилось также
отвлекающее влияние, которое, вероятно, исходило от родителей; я не уверен, что
сообщения о Гансе тогда записывались достаточно тщательно, чтобы решиться
сказать, дал ли он эту формулировку для своего страха до или только после
предупреждения матери по поводу мастурбации. В противоположность приведенной
истории болезни я склонен предположить последнее. В остальном довольно ясно, что
враждебный комплекс по отношению к отцу повсюду скрывает похотливый комплекс по
отношению к матери; точно так же, как и в анализе, он первым открывается и
разрешается. В других случаях болезни нашлось бы больше данных, чтобы говорить о
структуре невроза, его развитии и распространении, но история болезни нашего
маленького Ганса слишком коротка; она вскоре же после начала сменяется историей
лечения. Когда фобия в продолжение лечения казалась дальше развивающейся,
привлекала к себе новые объекты и новые условия, лечивший Ганса отец оказывался,
конечно, достаточно благоразумным, чтобы видеть в этом только проявление уже
готового, а не продукцию нового, в котором можно было бы винить лечение. На
такое понимание в других случаях лечения не всегда можно рассчитывать. Прежде,
чем закончить этот синтез, я должен принять в соображение еще другую точку
зрения, при которой мы очутимся посреди трудностей понимания невротических
состояний. Мы видим, как нашего маленького пациента
Эпикриз
365
охватывает волна вытеснения, которое касается преимущественно его преобладающих
сексуальных компонентов 1). Он признается в онанизме, с отвращением отвергает от
себя все то, что напоминает экскременты и операции, связанные с действием
кишечника. Но это не те компоненты, которые затронуты поводом к заболеванию
(падение лошади) и которые дают материал для симптомов, содержание фобии. Таким
образом, здесь есть повод установить принципиальное различие. Вероятно, можно
достигнуть более глубокого понимания случая болезни, если обратиться к тем
другим компонентам, которые удовлетворяют обоим вышеприведенным условиям. У
Ганса это -стремления, которые уже раньше были подавлены и которые, насколько мы
знаем, никогда не могли проявиться незаторможенными: враждебно ревнивые чувства
к отцу и садистические, соответствующие предчувствию coitusa, влечения к мате-
ри. В этих ранних подавлениях находится, быть может, предрасположение для позже
появившейся болезни. Эти агрессивные наклонности не нашли у Ганса никакого вы-
хода, и как только они в период лишения и повышенного сексуального возбуждения
стремились проявиться с большей силой, вспыхнула борьба, которую мы называем
"фобией". Во время ее проникает в сознание, как содержание фобии, част
вытесненных представлений, искаженных и переработанных на другой комплекс; но
несомненно, что это - жалкий успех. Победа остается за вытеснением, которое при
этом случае захватывает и другие компоненты. Но это ничего не изменяет в том,
что сущность болезненного состояния остается безусловно связанной с природой
компонентов влечения, подлежащих удалению. Цель и содержание фобии - это далеко
идущее ограничение свободы движения и, таким образом, мощная реакция против
неясных двигательных импульсов, которые особенно стремятся направиться на мать.
Лошадь для нашего мальчика всегда была образцом удовольствия от движения ("я
молодая лошадь", говорит Ганс, прыгая), но так как удовольствие от движения
заключает в себе импульс coitusa, то это удовольствие невроз ограничивает, а
лошадь возводится в символ ужаса. Кажется, что вытесненным влечениям в неврозе
ничего больше не остается, как честь I) Отец наблюдал даже, что одновременно с
этим вытеснением у ребенка наступает в известной мере сублимирование Вместе с
наступлением боязливости он проявляет повышенный интерес к музыке и развивает
унаследованное музыкальное дарование.
366
,3 Фрейд
доставлять в сознание поводы для страха Но как бы ни было отчетливо выраженной
победа сексуального отклонения в фобии, все-таки компромиссная природа болезни
не допускает, чтобы вытесненное могло достичь чего-либо другого Фобия перед
лошадью - все-таки препятствие выйти на улицу и может служить средством остаться
дома у любимой матери Здесь победила его нежность к матери, любящий цепляется
вследствие своей фобии за любимый объект, но он, конечно, заботится и о том,
чтобы не испытать опасности. В этих обоих влияниях обнаруживается настоящая
природа невротического заболевания. Недавно А.Адлер в богатой идеями работе, из
которой я взял термин "сплетение влечения", писал, что страх происходит от
подавления так назьшаемого "агрессивного влечения", и в обширном синтезе он
приписал этому влечению главную роль "в жизни и в неврозе" Если бы мы, в конце
концов, были склонны признать, что в нашем случае фобии страх объясняется
вытеснением агрессивных склонностей, враждебной - к отцу и садистической - к
матери, то мы имели бы блестящее подтверждение взглядов Адлера И все-таки я с
этим не могу согласиться, так как это ведет к вносящим заблуждение обобщениям Я
не могу решиться признать особое агрессивное влечение наряду и на одинаковых
правах с известными нам влечениями самосохранения и сексуальным Мне кажется, что
Адлер неправильно считает особенным влечением общий и непременный характер вся-
кого влечения и именно то "влекущее", побуждающее в них, что мы могли бы описать
как способность давать толчок двигательной сфере Из всех влечений не осталось бы
ничего, кроме отношения к цели, после того, как мы отняли бы от них отношение к
средствам для достижения этой цели, "агрессивное влечение" Несмотря на всю
неуверенность и неясность нашего учения о влечениях, я все-таки пока держался
без привычных воззрений, которые признают за каждым влечением свою собственную
возможность сделаться агрессивным и без того, чтобы быть направленным на объект.
И в обоих влечениях, достигших вытеснения у Ганса, я признал бы давно известные
компоненты сексуального либидо. 3 Прежде, чем я приступлю к своим кратким
замечани ям по поводу того, что можно извлечь ценного из фобии маленького Ганса
для жизни и воспитания детей, я должен ответить на возражение, что Ганс -
невротик, отяг
Эпикриз
367
ченный наследственностью дегенерат и ненормальный ребенок сравнительно с другими
детьми Мне уже заранее досадно думать, как сторонники существования "нормального
человека" будут третировать нашего маленького бедного Ганса, после того как
узнают, что у него, действительно, можно отметить наследственное отягощение. Я в
свое время пришел на помощь его прекрасной матери, которая в своем конфликте
девичьего периода заболела неврозом, и это даже было началом моего сближения с
его родителями. Но я позволю себе лишь с большой робостью привести кое-что в его
защиту. Прежде всего, Ганс совсем не то, что после строгого наблюдения можно
было бы назвать дегенеративным, наследственно обреченным на нервозность ребенком
На оборот, это скорее физически хорошо развитой, веселый, любезный, с живым умом
мальчишка, который может вызвать радость не только у отца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80