Рейчел хотела, чтобы ни Дельфи, ни Тая не было дома, если появится Лейн. Потому что она намеревалась сделать ему такой выговор, который он не скоро забудет.
Она попыталась почитать газету, просмотрела заголовки и прочла несколько первых абзацев статьи, рассказывающей подробно об очередном ограблении поезда, учиненном этим негодяем Джентльменом-Грабителем. Будучи не в состоянии вдумываться в эти подробности, она отбросила газету. Потом принялась обрезать сухие листья с растений, стоящих у камина в гостиной, когда раздался стук в дверь.
Она сгребла листья в кучку и бросила их в горшок, стоящий у нее под рукой, выпрямилась и взглянула на себя в зеркало. Волосы она закрутила тугим пучком, на этот раз ни одна волосинка не выбивалась из прически. Несмотря на жару, ее кремовая блузка была застегнута до самого горла, рукава спущены, манжеты тоже застегнуты. Она разгладила у пояса сборки черной юбки.
Щеки ее горели так, словно она нарумянилась. Облизнув губы, молодая женщина направилась к двери. Приготовясь дать бой, она распахнула дверь и оказалась лицом к лицу с Лореттой и ее сестрой Мэри Маргарет. Они стояли бок о бок, в черном с ног до головы, похожие на двух огромных хищных птиц. Лоретта, обладающая весьма внушительным весом, казалась карлицей рядом со своей младшей сестрой. Рейчел нечасто употребляла слово «статуеподобная», описывая Мэри Маргарет. «Перезрелая» было куда точнее. Мэри Маргарет было тридцать два года, она считалась старой девой – явление редкостное в их краях, где преобладало мужское население. Мэри Маргарет не только обладала огромным весом, она так давно позволила Лоретте обращаться с собой деспотически, что теперь, казалось, вполне смирилась с этим положением вещей. Эта безответная рыжеватая блондинка проводила все дни, сочиняя музыку и стихи, с единственной целью – развлекать гостей Маккенна, этих зрителей поневоле.
– Вы намерены впустить нас в дом, Рейчел, или мы так и будем стоять здесь на солнцепеке?
И Лоретта, облаченная в черное с ног до головы, подчеркнуто хмуро посмотрела на кремовую блузку невестки, а потом шагнула к двери.
Рейчел отступила в сторонку и извинилась.
– Простите, матушка Маккенна, но я не ждала вас.
Лоретта прошествовала мимо, направляясь в гостиную, а следом в дом вошла Мэри Маргарет. Она с извиняющимся видом посмотрела на Рейчел, а потом мелкими шажками, совершенно несоответствующими ее размерам, последовала за сестрой.
– А кого вы ждали? – спросила Лоретта, когда Рейчел вошла в гостиную следом за ними. – Не этого ли парня – Кэссиди?
– Я…
– Не отрицайте, это не имеет смысла. Весь город говорит, что вы разговаривали с ним очень долго прямо посреди Главной улицы.
И кроме того, отпустили Тайсона одного с ним.
«Добрая слава лежит, а худая – бежит», – подумала Рейчел. Милли Карберри и прочим городским сплетницам потребовалось очень немного времени, чтобы довести рассказ о ее встрече с Лейном до обитателей ранчо Маккенна. И не будь она сама так зла на него, Рейчел сообщила бы Лоретте, что Лейн завтра ужинает у нее.
– Можете не беспокоиться. Я ни в коем случае не стала бы подвергать сына опасности. Вы обрадуетесь, когда я скажу вам, что никогда больше не увижусь с Лейном, – проговорила Рейчел, изо всех сил стараясь, чтобы в голосе ее не прозвучало раздраженных ноток.
– А я все думала, сколько же вам понадобится времени, чтобы образумиться.
Рейчел очень захотелось сообщить свекрови, что дело не в отсутствии желания с ее стороны, а в тайном свидании Лейна с девкой из салуна. Вместо этого она, извинившись, ушла на кухню, где довольно долго ставила на поднос холодный чай и печенье. Она вернулась в гостиную, чувствуя себя гораздо более собранной.
Лоретта стояла у стола в середине комнаты и рассматривала семейные фотографии. Ее взгляд переходил с одного фото на другое, и наконец, нахмурившись, она устремила на Рейчел осуждающий взгляд.
– А где фотография моего сына?
Рейчел подала чашку чая с лимоном Мэри Маргарет, а затем пододвинула к ней тарелку с лимонным печеньем.
– Я решила, что, учитывая нынешние обстоятельства, будет лучше, если она будет стоять в комнате у Тая.
– Я не понимаю, Рейчел, вашего отношения к покойному супругу. Все эти годы бедный Стюарт был хорошим мужем, и все же из-за ничтожного проступка…
– Прошу вас, Лоретта. Давайте не будем возвращаться к этому. Я, конечно, ценю, что вы со Стюартом-старшим пытались помочь мне, но мне уже давно пора самой встать на ноги. – Она глубоко втянула воздух и заставила себя улыбнуться. – А теперь лучше поговорим о чем-нибудь приятном.
Мэри Маргарет сидела на краешке плетеного стула, на лиф ее платья сыпались крошки, она засовывала в рот второе печенье. Она внимательно прислушивалась к этой перепалке. Потом, проглотив печенье, пришла на помощь Рейчел.
– Завтра возвращается Роберт, а послезавтра у нас будет обед в честь его приезда. И шоколадный торт.
– Восхитительно, – отозвалась Рейчел.
Лоретта взяла чашку с чаем, и Рейчел спросила:
– В какое время нам нужно приехать?
– Почему бы вам не приехать послезавтра утром, а потом не остаться ночевать? Слишком тяжело возвращаться в город ночью.
– Посмотрим… – ответила Рейчел тем же тоном, каким частенько говорила с Таем.
А где мой внук? – Лоретта опустилась на диван и огляделась, словно внезапно вспомнила, что еще не видела мальчика. Рейчел уселась на другом конце дивана. Мэри Маргарет съела еще печенинку.
Рейчел ответила свекрови, что ее сын на все утро ушел играть к товарищу. Она была рада, что Тай не крутится у них под ногами, иначе он конечно же без устали рассказывал им о Лейне и об их вчерашней прогулке.
– Очень плохо, что в городе у него нет подходящих друзей, – начала Лоретта. – Видит Бог, я очень хочу, чтобы Тай подружился с каким-нибудь приличным мальчиком, но в наших местах нет никого, равного нам по социальному положению. – Она театрально вздохнула. – Мне бы хотелось учредить «Лигу леди», но боюсь, что мне не удастся найти подходящих членов.
Сжав губы, Рейчел молча кивнула в ответ, сказав себе, что Лоретту нужно пожалеть. Ее свекровь жила в Монтане в полной изоляции от общества. Она получала ежемесячные женские журналы, и из них черпала сведения о новейших модах и тенденциях. Лоретта читала их, как Священное писание, и все, что вычитывала, сообщала Рейчел. Самой себе она казалась столпом общества и горела желанием создать таковое в Монтане, но, увы, – этой чести были достойны только несколько богатых образованных семей, и к тому же они жили очень далеко, например в Хелене.
– Как поживает Роберт? – поинтересовалась Рейчел, стараясь чем-то занять свой ум, чтобы не думать о Лейне и о решении полностью порвать с ним.
– Разумеется, прекрасно, – ответила Лоретта. – Из письма явствует, что его важные дела в Новом Орлеане идут отлично. Надеюсь, Тайсон унаследовал деловую жилку. Видит Бог, у его бедного отца она совершенно отсутствовала.
– Он был хорошим шерифом. – Это Рейчел признавала охотно, безотносительно к тому, что ее муж изменял ей.
– Чепуха. Он стал шерифом только для того, чтобы позлить отца. Он старший сын, его место на ранчо, он должен был учиться вести хозяйство.
Лоретта шмыгнула носом и полезла в ридикюль за носовым платком. Когда она извлекла оттуда большой черный кусок батиста, обшитый по краям черным кружевом, Рейчел пришлось отвернуться.
Лоретта поднесла платок к уголку глаза.
– Почти со дня рождения моего бедного дорогого мальчика Стюарт с отцом постоянно пререкались. Я частенько говаривала: слишком они похожи.
– Не расстраивай себя, – заботливо сказала Мэри Маргарет.
Пока она не заговорила, Рейчел успела забыть, что Мэри Маргарет находится в комнате. Взглянув на золовку, молодая женщина увидела, что та ставит пустую тарелку из-под печенья на столик подле своего кресла.
Лоретта всхлипнула.
– Думаю, что я никогда не оправлюсь от потери сына. – Она внезапно выпрямилась, смяла руками свой черный носовой платок и наклонилась к невестке: – Я хочу попросить вас об одной вещи, Рейчел. Не могли бы вы одеться как-то поприличнее ради обеда в четверг? Я хочу сказать… в черное? Мне будет очень тяжело, если все примутся спрашивать без конца, почему вы решили так рано снять траур и…
Рейчел подняла руку, чтобы остановить этот поток слов.
– Я согласна – ради мира в семье и ради приезда Роберта. Но после этого вам придется согласиться с моим решением.
– Но что же насчет этого Кэссиди…
– Не беспокойтесь на этот счет, – ответила Рейчел. – Как я уже сказала, он всего-навсего мой бывший ученик, который случайно проходил мимо нашего дома. Он и сам так сказал.
– Я слышала, что он производит фурор, – проговорила Мэри Маргарет, чем, наконец, и привлекла к себе внимание Рейчел.
Она сидела на краешке кресла, лицо ее пылало. Единственное, к чему она проявляла когда-либо подобный интерес, – это ее творчество.
– Это один из тех высоких, темноволосых, опасных типов, не так ли? – продолжала Мэри Маргарет. – А правда, что он убил более сотни человек в перестрелках?
Рейчел широко раскрыла глаза.
– Сомневаюсь.
– Я слышала, что он все время носит револьвер.
– Это все знают, – пробормотала Рейчел.
– Рейчел, это очень рискованно – принимать его у себя дома. Знаете, такие бродяги – совершенно непредсказуемые люди. Кто знает, что он сделает с вами, теперь, когда вы одна и беззащитна.
Рейчел не ответила, а Мэри Маргарет содрогнулась с головы до ног.
– Меня бьет дрожь при одной мысли об этом. Знаете, я хочу написать стихотворение, в котором выведу именно такой образ.
Лоретта поднялась:
– Нам пора. Вставай, Мэри Маргарет. Список того, что мы должны купить, чтобы Жак мог как следует приготовить праздничный обед, длинней мили.
Рейчел часто задавалась вопросом: на самом ли деле шеф-повар ее свекрови – француз, или он просто говорит слегка с акцентом, чтобы получать от хозяев жалование побольше. Радуясь, что обе сестрицы намереваются отбыть, она тоже поднялась и пошла к двери следом за свекровью.
– Я очень рада, что мы поговорили. – Лоретта вышла на пьяццу. – Стюарт-старший очень встревожился, услышав, что Тай остался наедине с этим негодяем, а тут еще на днях вы показали ему свой характер. Я сказала ему, что это чепуха, что виновата жара, что вы скоро образумитесь и что нечего волноваться из-за этого Кэссиди. И, кажется, я была права. До свидания, до четверга. Обед в семь.
– Спасибо, все было очень мило, – сказала Мэри Маргарет, заключая Рейчел в свои медвежьи объятья. – Будьте осторожны, пожалуйста. Просто не представляю себе, как у вас хватило смелости разговаривать с таким ужасным страшным человеком, как Лейн Кэссиди…
– Мэри Маргарет, пошли! – Лоретта уже стояла у калитки, сжав губы и положив руку на штакетник. – Или ты хочешь, чтобы меня хватил удар на таком пекле?
Когда они удалились, Рейчел вернулась в дом, закрыла дверь и прислонилась к ней. Она вздохнула и спросила себя – сколько понадобится времени, чтобы свекор и свекровь поняли: ее новообретенная независимость означает, что она хозяйка в своем доме? И что она решила не видеться с Лейном не из-за их требований. Просто ей грозит вполне реальная опасность потерять свое доброе имя, равно как и свое сердце.
8
Два дня спустя Лейн стоял на веранде Рейчел. На полу лежали длинные тени, чередующиеся с полосами солнечного света. Держа шляпу в руках, Лейн терпеливо ждал, когда же кто-нибудь отзовется на его вторичный стук. Но никто не отзывался. Он повернул дверную ручку и обнаружил, что дверь не заперта. Оглянувшись через плечо, он окинул взглядом улицу, а потом вошел в прихожую.
Он захлопнул за собой дверь, постаравшись произвести при этом как можно больше шума, и услышал, как голос Рейчел прозвучал со второго этажа:
– Я здесь, наверху, Дельфи.
Улыбнувшись, Лейн вбежал наверх через две ступеньки. Поднявшись на второй этаж, он остановился в открытых дверях большой спальни, выходящей окнами на улицу. Комната Рейчел была именно такой, какой он ее себе представлял – нежно-женственная, красивая – совершенно такая же, как сама Рейчел. Как и повсюду в доме, в своей комнате Рейчел тоже использовала кремовые и желтые цвета, добавив к ним яркие пятна розового и темно-зеленого. Живые цветы украшали туалетный столик, стоявший у широкого окна и задрапированный кружевом. Легкий ветерок шевелил прозрачными занавесками и перебирал цветочные лепестки в хрустальной вазе.
Рейчел было не видно, но Лейн слышал, как она двигается за ширмой, обитой легкой тканью в крупных розах. Ее роскошные темные волосы виднелись над ширмой. Лейн видел, как она подняла руку с длинными тонкими пальцами. Он шагнул в комнату, и под его ногой скрипнула половица. Он застыл на месте.
– Дельфи, дайте мне, пожалуйста, капот. Он на кровати.
Лейн заметил длинное атласное одеяние вычурного фасона, лежащее на кровати. Он бросил шляпу туда же и, подняв капот, обнаружил, что держит в руках целую груду оборок. Он встряхнул капот, держа его на вытянутой руке, затем на миг прижал к себе, а потом двинулся к ширме, стараясь ступать как можно легче.
Молодой человек втянул голову в плечи, чтобы Рейчел не могла увидеть его поверх ширмы, и подал ей капот.
– Как вы погуляли? – спросила молодая женщина и добавила, не дожидаясь ответа: – Надеюсь, Тай не перемажет все там, внизу? Вы еще не дали ему поесть?
Лейн стоял молча, опершись бедром о туалетный столик и скрестив руки на груди. Рейчел вышла из-за ширмы, резко остановилась и изумленно раскрыла рот при виде Лейна. Прежде чем она успела запахнуть полы своего халата, он имел удовольствие заметить ее изящную фигуру, облаченную в черный корсет, черные панталоны и чулки. Даже кружевные подвязки с рюшками, поддерживающие чулки, были черного цвета.
Она стояла в одних чулках, без туфель, сжимая полы капота у горла и на талии. Но это не спасло ее от взглядов Лейна. Он засмеялся, оттолкнулся от столика и шагнул к ней.
– Убирайтесь! – Она так крепко сжала полы капота, что кончики ее пальцев побелели.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40