— Черт бы тебя побрал, Джентри, — бормотал он, слыша, как из-под ног с недовольным писком разбегаются потревоженные его вторжением крысы. — Погоди, я тебя изловлю. И тогда ты у меня закачаешься в петле уже за одно то, что я вынужден за тобой гоняться!
Тяжело дыша от усталости и напряжения, Ник Джентри откинул со лба влажную прядь волос и шагнул на крышу тюрьмы. Осторожно, боясь оступиться, он поставил ногу на внешнюю стену, которая тянулась к соседнему зданию. Стена была примерно восьми дюймов толщиной и такая древняя, что ее верхние кирпичи уже порядком раскрошились. Тем не менее это был единственный для него путь к свободе. Ему осталось совсем немного — перебраться на другую сторону. Затем он проникнет в здание, а из него выйдет на улицу — и тогда его уже поминай как звали. Ведь он знал Лондон как свои пять пальцев, как никто другой в этом огромном городе — все улицы и переулки, все углы и закоулки, нее ходы и выходы. И никто не поймает его, если он сам не захочет быть пойманным.Осторожно, словно кошка, Джентри продолжал двигаться вдоль стены, стараясь не думать о том, что может в любую минуту сорваться вниз и разбиться в лепешку. Он прищурился, вглядываясь в темноту, едва подсвеченную призрачным лунным светом. Шаг, другой, еще один. Он старался не думать ни о чем другом. Одна-единственная мысль неотвязно преследовала его — София. Как только он уедет из Лондона, он больше никогда ее не увидит. Нет, Ник Джентри не мог сказать, что любит сестру, — такое чувство, как любовь, было неведомо его очерствевшему сердцу. И вместе с тем при мысли, что он может потерять ее навсегда, его сердце наполнялось щемящей тоской — ведь София была той единственной ниточкой, что по-прежнему связывала его с миром порядочных людей. А еще сестра была единственным человеком, кому он сам был небезразличен. Более того, что бы ни случилось с ним, он может быть уверен — в мыслях и молитвах София всегда с ним.Шаг, еще один, поставить правую ногу, затем левую. Ник постарался прогнать прочь мысли о сестре и вместо этого задумался о том, куда ему податься, как только он обретет свободу. Ведь еще не поздно начать жизнь сначала — в другом месте, под другим именем. По идее такие планы должны были его вдохновлять, но отчего-то от них беглец лишь еще глубже погрузился в мрачные думы. Ходить по лезвию бритвы, не знать ни минуты покоя, ни минуты отдыха, не знать, что такое спокойно спать по ночам! Как он устал! Устал так, словно прожил на свете бесконечно долгую жизнь, а не каких-то двадцать пять лет! И вновь мысль о том, что придется все начинать сначала, вызвала в его сердце бурю. Но другого выхода нет. Ник Джентри, напомнил он себе, не привык заламывать руки, стеная по поводу обстоятельств, которые был не в силах изменить.Под его правой ногой предательски начала крошиться стена. Вниз полетели куски штукатурки и кирпича. Молча, стиснув от напряжения зубы, Джентри тотчас раскинул в стороны руки, пытаясь восстановить равновесие. Уф, слава Богу, получилось! И он вновь двинулся дальше, полагаясь скорее на внутреннее чутье, нежели на зрение. Внизу на земле он не заметил особого движения — только охранники прогуливались взад-вперед по тюремному двору. Те немногие любопытные, что собрались у входа днем, разошлись — вернее, их разогнал полицейский кордон. Кстати, он никак не предполагал, что их придет сюда всего лишь жалкая кучка, а ведь он ожидал целые толпы. Да, кажется, популярность его постепенно сходит на нет.— Неблагодарные ублюдки, — пробормотал в сердцах Джентри.На его счастье, никто не заметил, что наверху по тюремной стене движется человеческая фигура. Каким-то чудом — было ли это делом рук Бога или дьявола, неведомо — Ник наконец достиг соседнего здания. И хотя он не мог пролезть в ближайшее окно, он обнаружил каменную львиную голову, которая примерно на фут выступала из стены. Ухватившись рукой за это настенное украшение, он тотчас понял, что голова не каменная, а гипсовая, поскольку настоящий камень был бы слишком дорог. Беглец понятия не имел, выдержит ли его эта штука. Морщась от боли, он стащил с себя драное одеяло, которое болталось у него через плечо, и обвязал его вокруг львиной головы. Затянув посильнее узел, он сосредоточил свое внимание на окне тремя футами ниже. Боже, неужели оно открыто? Хотя ему ничего не стоит при необходимости разбить его ногой.Ник придержал дыхание и, покрепче сжав одеяло, замер на какое-то мгновение, после чего резко устремился вниз. Он влетел в открытое окно с легкостью акробата, чему даже поразился сам. Если признаться честно, он ожидал на своем пути к свободе гораздо больше препятствий. И хотя ему удалось приземлиться на обе ноги, по инерции он пролетел вперед и, упав, застонал от боли. Выругавшись, Джентри поднялся на ноги и отряхнулся. Комната оказалась какой-то конторой. По всей видимости, окно оставил открытым какой-то беззаботный клерк.— Почти удалось, — пробормотал Ник, шагая к двери. Ему осталось только найти ведущую вниз лестницу.Спустя пару минут он уже выходил на улицу через дверь, которую обнаружил в боковой стене здания. Кстати, оказалось, что это мебельная фабрика. Вооружившись ножом и валявшейся на полу палкой, Джентри быстро двинулся вперед, стараясь держаться при этом в тени.Увы, в следующее мгновение где-то рядом щелкнул пистолетный затвор.— Оставайся на месте! — приказал женский голос.У Ника от удивления перехватило дыхание.— София?Его сестра стояла совершенно одна. В ее руке поблескивал пистолет, глаза были устремлены на него, на лице читалось напряжение.— Не вздумай бежать, — предупредила она.— Как ты узнала, что я здесь? — спросил он, все еще отказываясь верить, что это не какое-то наваждение. — Кстати, ведь это опасная штука. Будь добра, опусти ее от греха подальше.Но София даже не шелохнулась.— Не могу. Стоит мне опустить пистолет, и ты побежишь.— Ты не сможешь в меня выстрелить.— Есть только один способ это проверить, — сказала она едва слышно.Ник похолодел.— Ты больше не любишь меня, София? — хрипло спросил он.— Конечно же, люблю. Иначе зачем, по-твоему, я здесь? Мой муж пришел, чтобы тебе помочь.— Так я ему и поверил! Не говори глупостей! Пропусти меня!— Нет, мы вместе подождем, пока сюда подойдет сэр Росс, — упрямо заявила София.Краем глаза Ник заметил, что ему навстречу бегут двое констеблей. Увы, поздно. Родная сестра отняла у него последний шанс к свободе. Поняв, что ничего другого ему не остается, Джентри заставил себя расслабиться и бросил на землю импровизированное оружие. Что делать? Ладно, он дождется Кэннона. И тогда София поймет, что ее бесценный муженек самым бессовестным образом ей лгал. Что ж, так и надо. Пусть узнает, каков он на самом деле, этот Кэннон. Нечего на него молиться, делать из него кумира.— Отлично, — спокойно произнес Джентри. — Посмотрим, как ты с твоим муженьком поскорее отправите меня на виселицу. Глава 18 Росс весь перемазался в грязи и пыли, пока преследовал Джентри по тюремной крыше. Ему казалось, что после этого преследования ему больше никогда уже не отмыться. Наконец он» выбрался на свежий воздух — душный лондонский воздух действительно показался ему свежим после того удушающего зловония, которое стояло внутри. Пробираясь по краю крыши, он обнаружил, что тюрьма стеной соединена с соседним зданием. Поначалу Джентри нигде не было видно, однако в следующее мгновение Росс заметил обрывки одеяла, болтавшиеся на каменном украшении на стене. Тотчас поняв, что это значит, главный судья даже зарычал от злости. Преступник мог уйти далеко.Перегнувшись через стену, он попробовал ее ботинком — стена оказалась непрочной, крошилась, уходила из-под ног, как зыбучий песок. Росс подумал, что пытаться дальше двигаться по следу беглеца просто неразумно. Провалиться ему на этом месте, подумал Росс, если он рискнет проползти по шаткой стене, по которой не решился бы пройти даже цирковой канатоходец! Но не успел он ретироваться, как откуда-то снизу его окликнул женский голос:— Росс!Сердце, казалось, замерло у него в груди, когда он с того места, где стоял в эти мгновения, разглядел внизу крошечную фигурку жены.— София! — гневно воскликнул он. — Если это ты, то держись! Обещаю, я устрою тебехорошую головомойку!— Здесь со мной тебя ждет Ник Джентри, — крикнула она ему. — Только не пытайся преодолеть стену!— А я и не собираюсь, — бросил он ей в ответ, стараясь сдержать охватившую его злость. Подумать только! Эта взбалмошная девчонка посмела его ослушаться! А ведь ей было сказано оставаться в карете! — Оставайтесь на месте!Россу показалось, будто прошла вечность, прежде чем он снова вышел за тюремные стены. Ему стоило немалых усилий не поддаться панике. Иногда он пускался бегом, не обращая внимания на жуткие вопли и проклятия, раздававшиеся буквально на каждом этаже. Наконец он вышел на улицу и со всех ног кинулся за угол тюремного здания. На бегу Росс заметил небольшую толпу любопытных, нескольких пеших и конных патрулей, а также Сейера и Джи — все они остановились на почтительном расстоянии от его жены и ее пленника.— Сэр Росс, — взволнованно обратился к нему Сейер, — ваша супруга поймала Джентри еще до того, как мы успели его заметить. Она запретила нам подходить ближе, пригрозив, что в противном случае…— Скажите всем, чтобы держались подальше, а я пока займусь ими сам, — резко ответил Росс.Сыщики тотчас взялись отгонять толпу. Росс тем временем направился туда, где рядом с Ником Джентри стояла его жена. Как только София увидела мужа, у нее тотчас вырвался вздох облегчения и она молча протянула ему пистолет.— Откуда он у тебя? — мягко спросил жену Росс, хотя, по правде сказать, он едва удержался от того, чтобы не накричать на нее.— Мне его дал лакей, — с виноватым видом ответила София. — Но, Росс, он не виноват. Просто я услышала, как тюремщик сказал мистеру Сейеру, что Джентри совершил побег… и, когда они ушли, я выглянула в окно кареты… В общем, я увидела, как мой брат крадется по крыше…— Ладно, поговорим потом, — перебил се Росс, а сам подумал: «Отшлепать бы хорошенько эту негодницу, чтобы не повадно было!»Однако сейчас надо было решать куда более важные проблемы. Росс посмотрел на Джентри — тот взирал на вызванный им же переполох с нескрываемой насмешкой.— Так вот, значит, как ты заботишься о моей сестре, — усмехнулся беглец. — Что ж, похоже она в надежных руках, коль спокойно разгуливает по ночам с пистолетом!— Джон, — одернула его сестра, — Росс ничего не…Однако Росс тотчас заставил жену замолчать, положив ей на плечо руку.— Благодари судьбу, что тебя поймала она, — холодно произнес он, обращаясь к Джентри.— Что верно, то верно. Повезло, ничего не скажешь.Росс задумчиво посмотрел на своего шурина, размышляя о том, а не совершает ли он серьезную ошибку. Похоже, что все-таки совершает. Ведь он придумал план, способный вызволить своего новоиспеченного родственника из петли, более того, план, успех которого мог пойти на пользу всей Боу-стрит, — но, увы, риск был чересчур велик. Ведь характер Джентри представлял собой гремучую смесь самых противоположных качеств — это был и бесстрашный ловец преступников, и жестокий владыка преступного мира, и герой, и дьявол во плоти. Как ни странно, в данный момент Джентри оказался где-то посередине и никак не мог решить, какую из своих ипостасей явить миру. Однако если проявить по отношению к нему железную волю, если поставить над ним того, чья сила духа окажется тверже, нежели его собственная…«Ведь ему никто ни разу не дал возможности исправиться, — как-то раз заметила София. — Будь у него шанс начать жизнь сначала… подумай, кто из него мог бы получиться».Что ж, он рискнет предоставить Джентри такой шанс, хотя бы ради Софии. Более того, если он этого не сделает, если не протянет ее брату руку помощи, в их отношениях навсегда останется глубокая трещина.— Я хочу кое-что тебе предложить, — обратился он к Джентри. — Советую как следует взвесить то, что я тебе сейчас скажу.На губах молодого человека заиграла циничная улыбка.— Интересно, интересно.— Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, что против тебя имеются неопровержимые улики. Если я захочу, они могут бесследно исчезнуть.Джентри поднял на Росса глаза — на этот раз в них читалась искренняя заинтересованность. Судя по всему, процесс заключения подобных сделок был ему не в новинку.— А как же свидетель, который готов дать против меня показания?— Он передумает.— Это как же?— Это моя забота, — ответил Росс.Он услышал, как София шумно втянула в себя воздух, однако даже не посмотрел в ее сторону. Он едва ли не кожей ощущал ее изумление — судя по всему, она отказывалась верить, что ради ее брита известный своей неподкупностью главный судья готов поступиться принципами. За десяток лет, проведенных в судейском кресле, Росс ни словом, ни делом не дал оснований заподозрить его в продажности. Насколько ей было известно, манипулирование свидетельскими показаниями противоречило его натуре. Однако Росс, пересилив себя, продолжал:— В обмен на то, что я сделаю для тебя, ты тоже для меня кое-что сделаешь.— Разумеется, — насмешливо отозвался Джентри. — Не трудно угадать. Тебе надо, чтобы я уехал из Англии и больше никогда не показывал сюда носа.— Отнюдь. Я хочу, чтобы ты стал сыщиком.— Что? — удивился Джентри.— Росс! — не удержалась на этот раз София.Не будь Росс так напряжен, он наверняка заметил бы изумленные взгляды двух пар голубых глаз — брата и сестры.— Не советую тебе играть со мной в кошки-мышки, — ответил Джентри. — Лучше скажи, что у тебя на уме. Я…— Но ведь ты называешь себя ловцом преступников, — напомнил ему Росс. — Давай проверим, настоящий ли ты мужчина и сумеешь ли играть по правилам. Без насилия, лжи и подтасовки улик.Судя по всему, предложение стать слугой общества повергло Джентри в ужас.— Разрази меня Господь на этом месте. Как вообще в твою голову пришла такая идея?— Просто я вспомнил слова Моргана. Как-то раз он обмолвился, что, мол, сыщик, который ловит преступника, и сам преступник — это две стороны одной медали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44