Морган закинул удочку, они зажарили улов на маленьком костре и съели, запивая элем из запасов Дамсон и глядя, как мимо серебряной лентой струится река. Дамсон достала Скри и повернула его на юг. Талисман снова ярко вспыхнул. Пока все шло хорошо. Оставалось меньше дня пути до места впадения Мермидона в Радужное озеро.
Наверное, там они смогут что-нибудь узнать о Паре.
Через некоторое время Дамсон и Мэтти растянулись на своих одеялах, а Морган побрел к кромке воды и уселся там. Он попытался собрать воедино нити происходящего, чтобы получить хоть какое-то представление о грядущих событиях. Ему надоело все время убегать от врага, о котором до сих пор ничего толком не известно, да и, сверх того, он полагал, что если обдумать все хорошенько, то из этого непременно выйдет толк. Но нити ускользали от него, словно разлетались по ветру, и ему никак не удавалось связать их воедино. Они уносились и вырывались из рук, и вопросы, осаждавшие его столько недель, оставались без ответов.
В задумчивости он ковырял песок подобранным прутиком, когда появилась Мэтти и уселась рядом с ним.
— Не спится, — объяснила она. В свете звезд ее лицо казалось бледным и холодным, а глаза непроницаемыми. — Что ты делаешь?
Юноша покачал головой:
— Думаю.
— О чем?
— Ни о чем и обо всем сразу. — Он слегка улыбнулся ей. — Кажется, мне не удается сосредоточиться. Я надеялся, что смогу разгадать некоторые загадки, но мои мысли разбегаются в разные стороны.
Девушка промолчала, отвернувшись и глядя на реку.
— Ты чересчур усердствуешь, — произнесла она наконец.
Он удивленно поднял брови:
— Ты относишься ко всему так, словно это последняя возможность что-то сделать. Как маленький мальчик, которому мать дала важное поручение. Это так много значит для тебя, что ты не можешь позволить себе ни малейшей ошибки.
Горец пожал плечами:
— Ну, я совсем не такой. Может быть, я и кажусь таким, но на самом деле ничего похожего. Кто из нас кого теперь осуждает?
Она храбро парировала:
— Я не осуждаю тебя, я делюсь с тобой своими впечатлениями, это совсем другое дело.
А вот ты меня осуждаешь.
— Ox! — Он не мог поверить услышанному.
Это ясно читалось у него на лице, да он и не пытался скрыть удивление. — Во всяком случае, усердие не такая уж и плохая штука!
— Помнишь, я сказала тебе, что убила множество людей? — Морган кивнул. — Это была ложь. Или, по крайней мере, преувеличение.
Я сказала так потому, что ты довел меня до бешенства. — Она снова задумчиво уставилась на реку. — Ты еще не очень хорошо знаешь меня.
Не думаю, что смогу объяснить тебе все это.
Морган сурово посмотрел на нее, но она отвела взгляд.
— Я и не прошу тебя объяснять, — отозвался он, пытаясь защититься.
Мэтти пропустила это замечание мимо ушей.
— Ты очень ловко управляешься с мечом. Почти так же ловко, как и я. Если бы ты разрешил, я бы могла научить тебя некоторым приемам.
Я бы вообще могла научить тебя куче всяких вещей. Вспомни, что случилось с тобой в «Свистке», когда ты пытался схватить меня. Я бы могла научить тебя и этому.
Он вспыхнул:
— Этого бы не произошло, если бы…
— ..ты был готов. — Девушка улыбнулась. — Я знаю, ты уже говорил. Но в том-то и дело, что ты не был готов — и смотри, что вышло. Главное — всегда быть наготове. Падишар объяснял мне это. Быть готовым куда важнее, чем чрезмерно усердствовать.
Горец стиснул зубы:
— Ты уже кончила перечислять мои недостатки? Или хочешь добавить что-нибудь еще?
Улыбка сбежала с ее лица. Она не смотрела на собеседника, устремив глаза на воду. Морган хотел еще что-то добавить, но передумал. Ему показалось, что девушка взволнована. Он смотрел, как она сидит, обхватив руками колени и склонив на них голову, спрятав лицо во тьме. До Моргана доносилось ее дыхание, медленное и ровное.
— Ты мне очень нравишься, — выговорила она наконец. Лицо ее по-прежнему было скрыто от его взоров. — Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. — Морган не знал, что ответить. Он просто смотрел на нее. — Вот почему я здесь, — продолжала она. — Вот почему я пошла с вами. — Подняв голову, она посмотрела на него. — Что ты думаешь об этом?
Он покачал головой:
— Не знаю, что и думать.
Мэтти перевела дыхание.
— Дамсон рассказала мне про Оживляющую.
Девушка произнесла это так, словно слова тяготили ее. Глаза ее ловили взгляд Моргана, и юноша увидел, что она боится того, что он может подумать, но все же решилась довести дело до конца.
— Дамсон сказала мне, что вы с Оживляющей любили друг друга, что утрата ее — худшее из того, что довелось тебе пережить. Она рассказала, потому что я попросила ее об этом. Мне хотелось знать о тебе то, чего ты сам никогда бы не рассказал. А потом хотелось поговорить с гобой об этом, но я не знала как. Я умею слушать, но не очень-то умею спрашивать.
Морган зажмурился. Перед его внутренним взором предстала Оживляющая — безупречная, среброкудрая, мимолетная, словно дым. Боль, которую он ощутил при этом воспоминании, была просто невыносимой. Горец попытался преодолеть ее, но ничего не получилось. Он не хотел вспоминать, но воспоминания оставались с ним, в его душе.
Мэтти Ро порывисто и робко взяла его руку в свои.
— Если ты позволишь, мне бы так хотелось узнать обо всем, — проговорила она. — Если можно…
«Нет, — подумал Морган, — я не хочу говорить об этом. Ни с тобой, ни с кем-нибудь еще!» Но вдруг он вспомнил, как она мыла в ручье свои изуродованные ноги и рассказывала ему, что с ней произошло, как отравленная земля навсегда изменила ее жизнь. Была ли ее боль слабей его боли? Он вспомнил и о том, как Оживляющая, уже умирая, восстановила разбитый меч Ли, отдала ему на память частицу самой себя, нечто, что перешагнуло порог смерти. То, что она ему оставила, было оставлено не для того, чтобы храниться в тайне или для забвения и безделья — этим необходимо было делиться с другими.
И Морган понимал, что воспоминания — не драгоценности, обреченные на небытие в наглухо запертом ларце. Они яркие ленты, которые должны развеваться на ветру, Он переменил решение и сжал руку девушки.
Наклонившись поближе, чтобы лучше видеть ее лицо, Морган начал рассказ. Он говорил долго, поначалу с трудом подбирая слова, но потом все легче и легче пробираясь сквозь путаницу впечатлений и чувств, вызванных воспоминаниями, заставляя себя не скрывать факты, которые, как казалось ему раньше, он не откроет никому на свете.
Когда он умолк, девушка прижалась к нему, и горцу сделалось легче.
***
Наутро путники пустились в дорогу в бледном и туманном свете, предвещавшем близкий дождь.
По западному окоему темной, тяжелой, сметающей все на своем пути лавиной катились тучи. На реке было жарко и тихо, плеск волн о стены каньона эхом разносился над водной гладью. Морган установил мачту и натянул было парус, но ни единый порыв ветра не наполнил его, так что через некоторое время юноша снова убрал и парус, и мачту, предоставив течению неспешно нести их к цели. К полудню лодка миновала Южный Страж — черный обелиск навис над гребцами, огромный, безмолвный и неприступный, отбрасывая на Мермидон тень. Проплывая под башней, друзья со страхом и отвращением глядели на нее, представляя себе таящихся внутри гнусных тварей и тревожась от мысли, что их могут заметить из крепости. Но никто не появился, и лодка беспрепятственно выскользнула из черной тени.
Южный Страж скрылся вдали, растаял в знойном мареве и окончательно пропал из виду.
Вскоре путники достигли устья, речной поток расширился и разлился во все стороны, образуя Радужное озеро, чья ровная, словно стеклянная, поверхность вобрала в себя все оттенки голубого и синего.
Радуга, от которой озеро получило свое название, слабо виднелась вдали, переливаясь в самом сердце знойной дымки. Радуга висела над водой, словно поблекшее, выцветшее знамя, сорвавшееся с древка и свободно парящее в воздухе. Путники причалили к западному берегу, вытащили лодку на отмель и побрели по бесплодной пустоши, по безлюдной равнине, поросшей колючей травой и низкорослыми безлистыми железными деревьями, к видневшимся на горизонте холмам.
Вдыхая полной грудью душный воздух, друзья оглядывались по сторонам, не обнаруживая вокруг ничего живого.
Откинув с лица непокорные кудри, Дамсон повязала вокруг головы ленту, чтобы не дать им снова растрепаться, и достала Скри. Держа его на открытой ладони, она протянула руку на юг.
Морган видел, как засветилась половинка диска.
Девушка собралась уже убрать талисман, но, повинуясь внезапному порыву, проверила по очередности остальные стороны света. Когда она повернулась на север, откуда они пришли, Скри снова блеснул, на этот раз слабо и неопределенно. Дамсон недоверчиво уставилась на талисман, прикрыла его рукой, повернулась сначала в другую сторону, а затем снова на север и отдернула руку. Скри опять судорожно мигнул.
— Что это с ним? — тут же спросила Мэтти.
Дамсон покачала головой:
— Не знаю. Я никогда не слыхала, чтобы он вел себя подобным образом.
Встав лицом на юг, она осторожно повела рукой с востока на запад и обратно. Потом проделала то же самое, повернувшись на север и не сводя взгляда с полированной поверхности Скри. Никакой ошибки не было. Скри вспыхнул на оба направления.
— А не могли его еще раз расколоть и унести осколки в разные стороны? — осведомился Морган.
— Нет, его можно разделить только однажды.
Если дробить дальше, он станет ни на что не годен. Произошло что-то другое. — Дамсон казалась обескураженной. — Но что? Южное сияние показывает на край Серебряной реки к западу от Кальхавена через Курган Битвы. Оно вдвое сильнее. — Девушка посмотрела через плечо. — Знак с севера показывает прямиком на Южный Страж.
Настала долгая пауза. Друзья обдумывали значение сигнала Скри. Над озером раздался крик цапли, в туманной дымке на мгновение вспыхнуло серебром ее белоснежное оперение и снова исчезло.
— Два сигнала, — протянул Морган, уперев руки в бока и покачивая головой. — И один из них ложный.
— Какому же мы поверим? — спросила Мэтти. Она сделала несколько шагов в сторону, словно осененная внезапной мыслью, а затем резко повернула обратно. — Какой настоящий?
Дамсон снова покачала головой:
— Не знаю.
Васильковые глаза Мэтти разглядывали облачный горизонт.
— Значит, мы должны проверить оба.
— Правильно, — выдохнул Морган. — Сначала пойдем на юг. Оттуда сигнал вдвое сильнее.
— И оставим Южный Страж без внимания? — вздернула голову Мэтти Ро. — Так нельзя. Кто-то должен проверить, а не в башне ли Пар Омсворд? Подумай об этом, горец. А если он там и они попытаются перевести его куда-нибудь? А вдруг выдастся случай освободить его, а никого из нас не окажется рядом? Мы упустим возможность — и тогда придется начинать все сначала. Я не думаю, что мы можем позволить себе это.
— Она права, — согласилась Дамсон.
— Отлично, тогда ты останешься, а мы с Дамсон идем на юг, — объявил Морган, раздраженный тем, что не он первый подумал об этом.
Но Мэтти опять покачала головой:
— Остаться должен ты. Твой меч — единственное надежное оружие против порождений Тьмы. Если придется освобождать Пара или просто сражаться с ними, то твой меч сыграет решающую роль. Мое умение велико, Морган Ли, но я знаю, когда меня могут переиграть. Мне это нравится ничуть не больше, чем тебе, однако тут уж ничего не поделаешь. На юг отправимся мы с Дамсон.
В молчании они долго смотрели друг на друга: Морган, борясь с почти неодолимым желанием тут же отвергнуть ее безумное предложение, и Мэтти, решительно и упрямо сверкающая кобальтовыми глазами, голубизна которых как будто подтверждала убедительность ее аргументов.
Наконец Морган, побежденный доводами рассудка, отвел глаза, неохотно подчиняясь необходимости.
— Ну ладно, — тихо проговорил он. Слова звучали глухо и горько. — Ладно. Мне это не по вкусу, но ты права. — Он снова вскинул глаза. — Но если вы отыщете Пара и понадобится моя помощь, вы вернетесь за мной.
— Если сможем, — уточнила Мэтти.
От этой оговорки Морган так и взвился, сердито тряхнул головой и с вызовом посмотрел на Дамсон. Но Дамсон просто кивнула в знак согласия. Морган опять сдался.
— Если сможете, — уныло повторил он.
Они еще некоторое время обсуждали, что и как надо делать. Обозрев окрестности, Морган показал девушкам утес, который возвышался над гладью озера и с вершины которого можно было видеть всех, кто входит в Южный Страж или выходит оттуда. Горец займет на нем наблюдательную позицию, а если ничего не случится, девушки смогут найти его там на обратном пути.
Вместе с ними он вернулся к ялику и взял провизии на неделю. Затем нерешительно обнял своих спутниц — сначала Дамсон, а потом Мэтти. Высокая девушка крепко обхватила его, словно убеждая в своем нежелании расставаться. Она не проронила ни слова, зато обвила его руками и прижалась губами к щеке. Высвободившись, твердо посмотрела ему в глаза, и ему показалось, что этим взглядом она оставляет с ним частицу самой себя. Он попытался ответить ей ободряющим взглядом, но Мэтти уже отвернулась.
Когда они скрылись из виду, пропали в туманной пелене, он повернул на запад к выбранному им наблюдательному посту и побрел сквозь сгущающуюся тьму. Тучи заволокли все небо, в воздухе похолодало. Над равниной поднялся ветер, запорашивая глаза пылью. С запада на юношу надвигалась темная стена дождя.
Накинув капюшон плаща, Морган опустил голову.
Едва он успел добраться до намеченного места, как разразился ливень, он хлынул на равнину, мгновенно затопив ее. Горец заполз под ветви широко раскинувшейся пихты и притулился у самого комля. Там было сухо и безопасно. Дождь шел несколько часов, потом мелко моросил и наконец совсем перестал. Буря унеслась на восток, и на небе засияли пурпурно-алые краски заката.
Морган вылез из-под пихты и облюбовал местечко в кленовой рощице, чья густая листва надежно скрывала его, позволяя в то же время ясно видеть Южный Страж и Мермидон на востоке, безбрежные просторы Радужного озера на юге и узкое ущелье в скалах Ранн, по которому пришлось бы пробираться всякому, кто вознамерился бы по суше подойти к твердыне порождений Тьмы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63