– Остановись! – приказала себе Саманта вслух, и так громко, что черный кот в испуге спрыгнул с ее коленей. – Ты уже совсем ударилась в мистику. Зачем проводить параллели между Анни и Лианн? Это разные истории и разные судьбы.То, что она разговаривала сама с собой, насторожило Саманту. Все ли в порядке с ее собственной психикой? В такой ситуации сидеть и перекидывать в мозгу мысли, как шарики в пинг-понге, было опаснее всего. Желательно занять себя конкретным делом, и в первую очередь разыскать документы об Анни Сигер, о чем ее вполне резонно просил трезвомыслящий Тай.Саманта отправилась на чердак. Едва она просунулась в люк и щелкнула выключателем, после чего загорелась запыленная лампочка под потолком, как ее чуть не повергло в шок странное зловещее шуршание.Ей потребовалось какое-то время, чтобы осознать, что она растревожила прилепившееся под потолком большое осиное гнездо. Не хватало еще летучих мышей и паутины по углам, чтобы чердак превратился в съемочный павильон фильма о вампирах и привидениях! Слава богу, никаких ужасных существ, кроме ос, здесь не гнездилось, но пыли было достаточно, и она покрывала все вокруг толстым слоем.Пригибаясь под низкими стропилами и оставляя за собой четкие следы, Саманта обошла чердак, с подозрением осматриваясь. Пыль могла выдать недавний визит на чердак кого-то постороннего. Ей показалось, что картонные коробки с ее так называемым архивом покрыты более тонким слоем пыли. Неужто кто-то, проникший в ее дом, ходил по чердаку или это разыгравшееся воображение проделывает с не и эти трюки?Ей потребовалось немало времени, чтобы среди множества коробок отыскать ту, куда были сложены документы, связанные с ее работой на радио в Хьюстоне. Когда Саманта взяла ее в руки, ее словно пронзило током и в мозгу вспыхнуло имя Анни, как на светящейся рекламе. Она поторопилась убраться с чердака, спотыкаясь и ударяясь головой о стропила. Неуверенно спускаясь по лестнице, Саманта плотно прижимала коробку к груди. Растревоженные осы преследовали ее, и она опрометчиво придавила локтем самое агрессивное насекомое, рискуя быть ужаленной, но вовремя опомнилась.Она бросила коробку на пол и, ступив на последнюю ступеньку лестницы, как следует отряхнулась. После такого неприятного путешествия необходимо было принять душ. Раздевшись, она обнаружила на коже красное припухшее пятнышко.«Все-таки эта дрянь добралась до меня!» – Саманта прибавила к этому еще и нецензурное выражение и начала шарить в шкафчике в поисках подходящего средства от такой напасти. Многомесячной давности лосьон вряд ли бы ей помог, но она щедро вылила его на ладонь и яростно растерла место укуса.«Надо уничтожить гнездо и накрепко замуровать люк на чердак, иначе эти твари распространятся по всему дому!» – подумала она.И тут начал трезвонить телефон. Прокляв себя за то, что не додумалась взять с собой аппарат в ванную комнату, Саманта накинула халат и устремилась в кабинет.– Алло!Ответом было чье-то тяжелое дыхание. Она уже была готова в ярости повесить трубку, но отчаянный лай соседской собаки во дворе миссис Киллингсворт насторожил ее. Надо было убедиться, что безмолвный телефонный абонент не имеет отношения к кому-то, разгуливающему поблизости.Саманта нажала на клавишу определителя номера, но на экранчике появилась надпись: «Номер не зарегистрирован».Она прошла в переднюю и заглянула в дверной глазок.Двор был пуст. Только колокольчики, развешанные по саду, позванивали при полном отсутствии ветра, как будто некто нарочно их тронул, а затем убежал или спрятался в зарослях.Позади Саманты раздался какой-то тихий звук, который ей показался оглушительным. Его источник был непонятен. То ли скрипнула половица под чьей-то ногой, то ли кто-то уселся в рассохшееся кресло. Ее сердце похолодело.– Кто здесь?Молчание.И тут снова ожил телефон. После нескольких долгих пронзительных звонков она не выдержала и помимо воли потянулась к трубке.– Алло... – робко прозвучал ее голос.– Привет, доктор Сэмми. – Бархатный голос «Джона» словно окутал Саманту душным покрывалом. Она качнулась и поискала, на что бы ей опереться. – Ты знаешь, какое сегодня число?– Двадцать второе.– День рождения Анни.– Мне уже об этом напомнили. Кто была та девушка, что звонила мне и выдавала себя за Анни?– Ты не веришь, что это была сама Анни? До сих пор не веришь? И еще не готова расплатиться за свои грехи?– Какие?Саманта глянула в окно. Не был ли он где-то поблизости, не он ли потревожил соседскую собаку и колокольчики в саду? Не говорит ли он уже из ее дома по мобильному телефону?– Я не виновата в смерти Анни.– Это ты так считаешь.– Кто ты? – Требуя от него ответа, Саманта попыталась напрячь мышцы для возможной схватки, если он тут, рядом, и выпрыгнет внезапно из тени.– Ты чересчур любопытна. А тебе всего лишь уготовано знать, что то, что произойдет сегодня ночью, случится по твоей вине. Кайся и моли об отпущении грехов.Саманта похолодела.– Что ты намерен сделать, Джон?– Скоро узнаешь...– Нет! Не надо...Щелчок, и трубка омертвела в ее пальцах. Саманта сделала несколько неуверенных шагов и почти упала, обессиленная, на стул. Ужас охватил ее. Словно темная стена зла надвигалась, а она ничем не могла противостоять ей. Ее руки и все тело ослабели, перестали слушаться. Лишь мозг еще работал.«Придумай, как остановить его. Предупреди полицию».Она набрала номер, оставленный ей Бентсом. Дежурный сообщил ей, что детектива сейчас нет на месте, но что ему передадут ее просьбу связаться с ней на пейджер, и он сразу перезвонит ей.Телефон зазвонил через минуту после того, как Саманта повесила трубку. Ее поразила быстрота, с которой Бентс откликнулся на ее звонок. Она со страхом поднесла трубку к уху, ожидая услышать новые угрозы, но на проводе был детектив.– Мне передали ваш вызов и сказали, что он срочный.– «Джон» совсем недавно звонил мне. Не знаю, откуда, может быть, даже из моего дома... – Как ни старалась Саманта говорить спокойно, голос выдавал ее растерянность и страх.– Что он сказал?– Опять все то же... Чтобы я покаялась. Но предупредил, что я буду виновна в том, что случится в эту ночь.Бентс грязно выругался, предусмотрительно зажав трубку рукой.– Вы, конечно, не записали разговор?– Простите. Я была в шоке и не подумала...– Прощаю. Но расскажите мне все, что привлекло ваше внимание за последние несколько часов.Саманта собралась с мыслями. Когда она начала диктовать список своих мнимых напастей, вплоть до уже вполне реального звонка «Джона», ей самой стало смешно.– Надеюсь, вы не записываете мой бред?– Именно записываю. И заношу в протокол, – серьезно откликнулся полицейский.Она на этот раз не возмутилась. Наоборот, ей стало легче, словно верующей прихожанке, побывавшей в исповедальне.– Ты хочешь, чтобы я напялила эту дрянь? – спросила девушка, с сомнением вглядываясь в лицо мужчины, который завлек ее в пустынное место у реки, а теперь помахивал перед ее лицом рыжим париком. От его скрытых за темными очками глаз исходила зловещая гипнотическая сила. Он был холоден и, уж точно, не похотлив. Зачем ему понадобилась девушка и почему она поддалась его странному обаянию и покорно последовала за ним, разумного объяснения не было. А она была девушкой разумной и логически мысляшей, что отмечали все ее друзья, подруги и педагоги на факультете.Правда, она позволяла себе тайком от них некоторые выходки, когда доходила до точки и ей не хватало некоторой суммы для маленькой порции, чтобы вновь ожить, но про это никто не знал. Потом ей было стыдно за себя, но, раз такой трудный этап пройден, о нем можно было и забыть, лишь бы содрать с какого-либо развратника договорную плату. Этот тип предложил ей сотню. Обычно она брала пятьдесят и, обрадовавшись, немного пококетничала, а затем согласно кивнула.Начало оказалось даже романтичным. Они прогулялись вдоль Миссисипи, где был спуск с набережной, и подышали при полной луне запахом гниющих водорослей. Там он показал ей рыжий парик, но она восприняла эту его блажь как шутку, и они оба посмеялись. Потом они зашли туда, где она могла заработать свою сотню. Клиент выбрал для любовного акта вонючую комнатушку в самом дешевом отеле за пределами Французского квартала. Ей не было разницы где, лишь бы он платил наличными.Там он не сразу приступил к делу, а опять показал ей парик и красные трусики. Она прикинула про себя, что особо противиться не стоит... если ей дадут сто долларов. Парик и трусики выглядели совсем новыми, и эта блажь мужчины ее не смутила. Вот только что ее выводило из себя, так это четки, которые он вдруг начал перебирать в пальцах. И черные поблескивающие стекла его очков, которые он не снимал, хотя она, слегка кокетничая, попросила их убрать, а то ведь «она не сможет расцеловать его глазки».У нее были свои опробованные способы возбуждать мужчин. Она ими гордилась и обычно применяла на деле, общаясь с трудными клиентами.Хорошо, что он предусмотрительно выдал ей гонорар, положив на столик стодолларовую банкноту. Еще даже не раздевшись, мужчина занялся поиском зачем-то понадобившейся ему волны в радиоприемнике. Она скосила взгляд на еще не заработанные его сто долларов и немного испугалась.Глаза Бенджамина Франклина на банкноте были выколоты. Вот уж незачем было ослеплять такого хорошего парня, тем более что он отдал концы лет двести назад.Клиент, крутя ручку настройки приемника, добрался до ежевечерней передачи радиопсихолога.– Может, лучше поймать какую-нибудь музыку?На кой им эта мудрая доктор Саманта сейчас, в такой момент, и в этой дрянной конуре?– Нет...– Но...– Надевай парик, – приказал он. Настолько был грозен его тон, что она без колебания подчинилась. – И трусы, – настоял он.Это было неприятно, но что не сделаешь за сто долларов. Она поменяла свои белые кружевные трусики на красные. Он даже не смотрел на то, как она переодевается, а оглядывал, поблескивая черными стеклами своих очков, стены комнаты, оклеенные старыми, покрытыми пятнами плесени обоями.Она была девушкой с воображением и амбициями, и все происходящее ей очень не нравилось. Ее раздражали и четки в его пальцах, и голос этой дуры-психолога с радиостанции. Уж к ней она бы никогда не обратилась за советом. У нее и своих мозгов хватает, чтобы выпутаться из любой ситуации. А вот на парня в темных очках этот голос воздействовал непонятным образом. Он словно превратился в ледяную статую, хотя его мужской орган выдавал полную боевую готовность.– В чем дело? – поинтересовалась девушка. Какое-то время он молча сверлил ее взглядом, спрятанным за черными линзами, будто ученый, рассматривающий какую-то дурацкую личинку под микроскопом. Она зябко поежилась, тряхнула головой, и длинные рыжие пряди парика рассыпались по ее худым плечам.– Отлично, – сказал мужчина, и на его лице появилось некое подобие улыбки. – Вполне подойдет... – дополнил он свою оценку после паузы.Он, наклонился к ней и поиграл сережками, которые она нацепляла каждый раз, когда выходила на промысел. Сережки ей нравились, ради них она проколола себе ушные мочки, хотя очень боялась самой ничтожной боли.Ну раз он начал заигрывать с ней, то все в порядке. У каждого клиента свой подход. Пусть этот со своими «глюками», но завершается все одним и тем же. Только пусть он кончит поскорее.Он сжал ее тонкую шею и принялся поворачивать, словно она была куклой – туда-сюда, туда-сюда. Сперва было не слишком больно, и она похотливо застонала, изображая, что ей нравится подобная ласка.Но спустя несколько мгновений ее это уже перестало забавлять, возникло тревожное чувство и желание быстренько его спровадить и вырваться отсюда самой.– Эй, ты! – начала было она им командовать, но тотчас захрипела, потому что вокруг ее горла обвились четки. – Эй, подожди!.. – Это были последние звуки, которые она издала уже слабым, невнятным, жалобным голосом.Она видела склонившееся над ней лицо. Его улыбка не предвещала ничего хорошего, только продолжение пытки. Острые грани четок впивались в ее кожу, разрезая кровеносные сосуды. Теплая жидкость, наверное, ее кровь, сначала брызнула, затем потекла ручейками, ее сознание стало мертветь. Закричать, позвать на помощь она уже была не в силах. Она могла только с мольбой смотреть в черные стекла очков и жадно ловить широко раскрытым ртом вожделенный воздух...Но она еще боролась. Ее сильные ноги спортсменки, сгибаясь и распрямляясь в жуткой пляске, вступили в битву за жизнь, а руки молотили о его твердо каменную грудь.Бесполезно? Нет!Ее кулак попал в темные очки, и он отшатнулся, поправляя их. На мгновение она увидела его глаза, и в них метался страх. Теперь она уже знала, что обречена. Он не отпустит ее живой потому, что она сможет опознать его.Что ж, пусть она умрет, и малыш, который поселился в ее теле не так давно, умрет вместе с ней, зато она напугала этого выродка.А он поторопился затянуть потуже петлю на ее шее... Глава 21 – Кажется, пронесло! – громко заявила Мелани, как только спало напряжение последних минут «Полночных исповедей» и в эфир пошла реклама.Саманте показалось, что она вынырнула из глубокого омута и теперь может вздохнуть свободно. «Джон» не звонил, хотя она на протяжении всей передачи ожидала, что вот-вот каким-либо обманным путем в ее наушники просочится его бархатистый голос. Ведь он мог проникнуть сквозь любые преграды и даже создать иллюзию, что говорит с нею прямо из какой-нибудь пустой комнаты ее дома.Значит, теперь он решил затаиться, предвкушая, как наконец от ужаса, от постоянного страха перед чем-то неизвестным сломается ее психика. Так что расслабляться не стоит. Он может позвонить и после окончания передачи, может каким-то образом добраться и до внутренней, закрытой для посторонних линии связи.Этим вечером Саманта попыталась поймать его на наживку, затеяв в эфире беседу о любовных посланиях, памятуя о записке, подкинутой в ее машину. Слушатели горячо откликнулись и затеяли жаркую дискуссию, но «Джон» промолчал, не поддался на приманку.– Сегодня мы обошлись без всякой нечисти, – с облегчением заключил Тини, провожая Саманту и Мелани из студии до буфета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44