Нос
ить подобную ценность с собой чрезвычайно опасно, поэтому они предпочит
али есть дома.
Роща Большого Скорпиона находилась ближе других от моей импровизирова
нной тюрьмы, но и он отправился за мной не сразу: после дурманных листьев н
еобходимо немного поспать. Большой Скорпион думал, что его соперники при
дут не скоро, их появление было для него полной неожиданностью. «Хорошо, ч
то это „искусство“ помогло!» Ц произнес он, восхищенно указывая на мой п
истолет. Теперь он всякий незнакомый предмет называл искусством.
Я спросил, из чего были сделаны кандалы. Он пожал плечами и сказал, что их п
ривезли из-за границы.
Ц За границей есть много полезных вещей, но нам ни к чему подражать им. Ве
дь наше государство самое древнее! Ц Большой Скорпион на секунду удовл
етворенно закрыл рот. Ц Впрочем, когда отправляешься в путь, наручникам
и и кандалами запастись не мешает.
Я не понял, подсмеивается он надо мной или говорит серьезно. Сейчас меня и
нтересовало, где он провел эту ночь, потому что в лесу не видно было других
хижин. Не желая отвечать на мой вопрос, он попросил у меня какое-нибудь «и
скусство», чтобы показать императору. Я дал ему спичку, решив, что в «свобо
дном» обществе каждый должен иметь какую-нибудь тайну, и спросил только,
есть ли у него семья.
Он кивнул головой.
Ц Вот соберем дурманные листья и поедем ко мне домой.
Ц А где твой дом?
Ц В столице. Там живут император и много иностранцев. Ты сможешь увидеть
своих друзей.
Ц Я прилетел с Земли и никого на Марсе не знаю.
Ц Все равно ты иностранец, а иностранцы всегда дружат.
Продолжать объяснения было бесполезно. Лучше дождаться, когда будет зак
ончен сбор дурманных листьев, и поскорее отправиться в путь, чтобы собст
венными глазами взглянуть на Кошачий город.

7

Я считал, что никогда не смогу подружиться с Большим Скорпионом, а он, веро
ятно, искренне желал дружбы, но его искренность, как у всех людей-кошек, бы
ла весьма ограниченна. Он дружил только с теми, кого собирался использов
ать в своих интересах. В течение трех или четырех месяцев меня ни на минут
у не оставляло желание похоронить останки погибшего друга, однако Больш
ой Скорпион всячески препятствовал мне. Он воображал, будто охрана дурма
нных деревьев Ц единственная цель, ради которой я прилетел на Марс. О дру
жеском долге люди-кошки вообще, наверное, не имели понятия. Большой Скорп
ион все время твердил мне: «Ведь твой приятель умер, зачем же смотреть на н
его?» Он скрывал от меня, в какой стороне то место, где упал корабль, и все вр
емя следил за мной. Я потихоньку искал дорогу, думая, что стоит пойти по бе
регу реки, как я найду обломки корабля, но каждый раз, когда я выходил из ду
рманной рощи, передо мной откуда ни возьмись появлялся Большой Скорпион
. Он никогда не пытался принудить меня вернуться, а умел растрогать своим
и жалобами и причитаниями, словно слезливая вдова. Я понимал, что в душе он
смеется надо мной, считает меня дураком, но ничего не мог с собой поделать
. В дурманной роще, кроме меня, жили еще какие-то существа, которым он запре
щал встречаться со мной. Едва я замечал их вдали и направлялся к ним, как о
ни тут же исчезали Ц наверняка по приказу Большого Скорпиона.
Дурманные листья я решил больше не есть.
Ц Их нельзя не есть, Ц с мягкой настойчивостью убеждал меня Большой Ско
рпион. Ц Без них горло пересохнет, а вода далеко. Нужно мыться, купаться
Ц сколько хлопот! Мы уж на себе испытали: их невозможно не есть. Другая пи
ща очень дорога, но дело не в цене. Главное, что она невкусная, а иногда даже
ядовитая. Если не есть дурманных листьев, можно умереть!..
Тут он начинал размазывать по лицу слезы, но я знал, что это его обычный тр
юк, и не поддавался. Если я буду есть дурманные листья, то стану таким же, ка
к люди-кошки, а этого Большой Скорпион и хочет! Хватит, я и без того слишком
простодушен. Я должен снова вернуться к человеческой жизни: есть, пить и м
ыться как люди, а не превращаться в полумертвого ленивца. Я скорее соглас
ен прожить две недели, но разумно и полноценно, чем двадцать тысяч лет про
зябать в дурмане. Все это я высказал Большому Скорпиону, но он, конечно, ни
чего не понял и наверняка счел меня безмозглым идиотом. Как бы то ни было,
а я принял решение.
После трехдневных препирательств мне пришлось взяться за пистолет. Пра
вда, я еще не забыл о чести и справедливости, положил пистолет рядом и сказ
ал Большому Скорпиону:
Ц Если ты будешь заставлять меня есть дурманные листья, я тебя убью. Реша
й!
Большой Скорпион отскочил в сторону, даже не попытавшись отнять у меня п
истолет. Огнестрельное оружие в его лапах было бы не опаснее соломинки. Е
му нужен был не мой пистолет, а я сам.
Наконец он предложил компромисс: каждое утро я должен съедать по одному
дурманному листу.
Ц Один листочек, всего одну крохотную драгоценность, чтобы не отравить
ся воздухом!
Я убрал пистолет, и мы сели друг против друга. Он обещал давать мне еду, но с
читал, что с питьем будет трудно: придется носить воду кувшином с реки.
Ц Зачем каждый день так далеко бегать, да еще таскать кувшин? Это неумно.
Не лучше ли без всяких забот есть дурманные листья? Что за чудак, не понима
ет своего счастья! Ц рассуждал Большой Скорпион, однако настаивать не п
осмел, а лишь заявил, что должен ходить вместе со мной. Конечно, он боялся, к
ак бы я не убежал. Но ведь я могу убежать и при нем, если захочу. Услышав это,
он закрыл рот на целых десять минут, так что я даже испугался, не помирает
ли он от страха.
Ц Тебе незачем ходить со мной, клянусь, что я не убегу! Ц утешил я его.
Он тихо покачал головой:
Ц Клянутся только дети.
Рассерженный такой беспардонностью, я схватил Большого Скорпиона за во
лосы, в первый раз применив силу. Он никак не ожидал этого. Пожертвовав нес
колькими волосками, а может быть, и клочком шкуры, он отбежал на почтитель
ное расстояние и объяснил мне, что прежде среди людей-кошек были распрос
транены клятвы, однако за последние пятьсот лет их давали так часто, что т
еперь произносят только в шутку. Эта реформа является очевидным прогрес
сом. Доверие вещь неплохая, но с практической точки зрения не очень удобн
ая. Дети любят давать клятвы именно потому, что их вовсе не обязательно со
блюдать. Все это Большой Скорпион говорил печально, потирая общипанное м
есто.
Устыдившись своей вспыльчивости, я позволил ему ходить со мной и получил
в награду вкусный ужин. Люди-кошки готовят отлично, жаль только, что в их к
ушанья попадает слишком много мух. Я сплел из травы крышку и велел повару
накрывать еду. Кошачий повар нашел это странным, даже смешным, но, получив
приказ Большого Скорпиона, не посмел со мной спорить.
Нечистоплотность люди-кошки возвели в одну из самых славных своих тради
ций, поэтому повар все же продолжал хитрить со мной. Каждый раз, когда на е
де не было крышки, мне приходилось жаловаться Большому Скорпиону. Но одн
ажды мне вовсе не принесли еды, а на следующий день подали тарелку, покрыт
ую вместо крышки толстым слоем мух. Оказывается, Большой Скорпион и его с
луга стали презирать меня за слабость. Рукоприкладство считается приви
легией высокопоставленных людей-кошек, и подчиненные принимают побои к
ак должное. Что же делать? Пускать в ход руки мне не хотелось: я считал себя
гуманным человеком и всегда гордился этим. Но, увы, я рисковал лишиться не
только еды, но и безопасности. Ничего не поделаешь, пришлось и у повара выд
рать клочок шкуры. С тех пор крышка уже не лежала без дела. Да, здесь трудно
сохранить человеческое достоинство…
Моим главным удовольствием на Марсе было утреннее купанье. Я вставал еще
до рассвета и выходил на речную отмель неподалеку от дурманной рощи. Кор
откая прогулка успевала лишь освежить меня; я стоял по щиколотку в воде и
ждал восхода. Утренний пейзаж был удивительно спокоен и красив. На небе, е
ще не подернутом туманом, виднелись крупные звезды, кругом ни звука Ц то
лько тихое журчанье воды по песку. Солнце поднималось, и я входил в реку. З
десь было мелко, нужно было сделать по отмели шагов двести, чтобы вода дош
ла до груди. Вволю поплавав, я выходил из воды и обсыхал на солнце. Рваные ш
таны, пистолет, спичечная коробка Ц все лежало на большом камне. Я стоял г
олый, без забот и печалей, и чувствовал себя самым свободным человеком в э
том сером мире. Но вот солнце начинало пригревать, над рекой поднимался т
уман, и мне становилось немного душно. Все-таки Большой Скорпион не лгал,
говоря, что здесь можно отравиться воздухом. Пора было возвращаться и ес
ть свой дурманный лист.
К сожалению, мои купанья продолжались недолго Ц по вине того же Большог
о Скорпиона. Примерно через неделю, едва ступив на отмель, я увидел вдалек
е снующие тени. Я не обратил на них внимания и продолжал любоваться восхо
дом. Восток медленно розовел, рассеянные облака превращались в багровые
цветы, звезды пропали. Затем облака вытянулись цепочкой, став темно-оран
жевыми, с серебристо-белыми краями там, где они смыкались с серым небом. Н
а оранжевом фоне выступили темные пятна, словно окаймленные золотыми ни
тями. Из них, неуверенно дрожа, выпрыгнул кроваво-красный, не очень круглы
й диск, превративший облака в сверкающую чешую. Река посветлела и залила
сь золотым блеском. Облака становились все тоньше, а вскоре совсем исчез
ли, сменившись легкой розоватой пеленой. Солнце поднялось. Теперь уже вс
е небо приобрело серебристо-серый оттенок, в некоторых местах даже голу
бой.
Я смотрел на это как зачарованный, а когда наконец обернулся, увидел на бе
регу, всего в каких-нибудь десяти саженях, толпу людей-кошек. «Наверное, о
ни заняты чем-то своим», Ц подумал я и решил продолжать купанье. Но едва я
зашел поглубже, как толпа передвинулась к отмели. Когда я бросился в воду,
на берегу поднялся пронзительный вой. Я несколько раз окунулся и вышел н
а отмель; вопящая толпа попятилась. Я понял, что людей-кошек привлекло сюд
а мое купанье.
«Пусть себе глазеют, Ц подумал я. Ц Ведь их интересует не мое тело Ц они
сами ходят голыми, Ц а как я плаваю. Может быть, поплескаться еще немного,
чтобы расширить их кругозор?» Но тут я увидел Большого Скорпиона, которы
й стоял впереди всех, почти у самой воды. Видимо, желая показать, что он не б
оится меня, он скакнул еще ближе и сделал лапой знак, чтобы я прыгнул в вод
у. Четырехмесячный опыт подсказал мне, что, если я ему подчинюсь, он совсем
заважничает. Этого я уже не мог стерпеть: всю жизнь не любил, чтобы мною по
мыкали. Я вышел на отмель, достал пистолет и прицелился в него.

8

Я еще никогда не видел, чтобы Большой Скорпион так смеялся. Чем больше я св
ирепел, тем сильнее он корчился от хохота, как будто смех у людей-кошек бы
л главным средством избежать расправы. Я спросил, зачем он собрал толпу. О
н не отвечал и по-прежнему хохотал. Мне было противно связываться с ним, п
оэтому я предупредил, что ему несдобровать, если он еще раз устроит что-ли
бо подобное.
На следующее утро, еще не дойдя до отмели, я вновь увидел снующие тени; их б
ыло больше, чем вчера. Надо выкупаться, чтобы понять, в чем же все-таки дело
, а с Большим Скорпионом рассчитаюсь потом! Я зашел в воду и, делая вид, будт
о моюсь, начал следить за толпой. Позади Большого Скорпиона стоял челове
к-кошка с большой охапкой листьев, которая доходила ему до самого подбор
одка. По знаку Большого Скорпиона слуга пошел вдоль толпы, и охапка листь
ев в его лапах стала постепенно уменьшаться. Тут мне стало ясно, что Больш
ой Скорпион пользуется случаем, чтобы торговать дурманными листьями, пр
ичем наверняка по повышенной цене.
Я люблю посмеяться, но тут мне было не до смеха. Люди-кошки очень боялись м
еня, иностранца; значит, всю эту комедию затеял Большой Скорпион. Следова
ло проучить его, иначе я никогда уже не смогу наслаждаться утренним купа
ньем. Конечно, если бы люди-кошки захотели поплавать вместе со мной, я не и
мел бы ничего против, река принадлежит не мне одному. Но когда один купает
ся, а сотни глазеют да еще занимаются куплей-продажей Ц это мерзко!
Я хотел схватить не Большого Скорпиона (он вряд ли сказал бы мне правду), а
одного из зевак, чтобы узнать, в чем же все-таки дело. Поэтому я стал медлен
но пятиться задом, намереваясь незаметно выйти на берег и помчаться к ни
м.
Но едва я побежал, как раздался дикий вопль Ц противнее визга свиньи, кот
орую режут. Землетрясение не произвело бы большей паники, чем моя неожид
анная атака. Люди-кошки мчались сломя голову, давя друг друга, падая, снов
а вскакивая… Берег в одно мгновение опустел, лишь кое-где валялись ранен
ые, которые уже не могли бежать. Я поднял одного из них: глаза закрыты, дыха
ния нет! Поднял другого Ц жив, хотя нога сломана. Впоследствии я не раз бр
анил себя за то, что допрашивал раненого. Если прощать себе все, что сделал
, не подумав, люди никогда не станут гуманными.
Заставить полумертвого от страха человека-кошку говорить, да еще говори
ть с иностранцем, Ц самое трудное дело на свете. Я понял наконец, что это у
бьет его, и оставил свои попытки. Двое пострадавших по-прежнему лежали на
земле, а остальные быстро ползли в сторону. Я не стал догонять их.
Вот и нарвался на крупную неприятность! Кто знает, что представляют собо
й кошачьи законы? Правда, я убил этих несчастных не собственными руками, н
о, говоря откровенно, был всему причиной. Впрочем, пусть эту кашу расхлебы
вает Большой Скорпион, а пока лучше воспользоваться случаем и сходить к
месту крушения корабля. Опомнившись, Большой Скорпион побежит искать ме
ня, вот тут-то я его и прижму. Если он не согласится помочь, я к нему не верну
сь. Шантаж? Но с таким лживым и презренным существом невозможно обращать
ся иначе.
Спрятав пистолет, я с поникшей головой побрел вдоль реки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19