Нашему геро
ю остается отсидеть всего два года. Его везут в суд, и он видит там настоящ
его убийцу. А тот тоже, совсем молодой, трясется весь, а в коридоре ждут и тр
ясутся его жена и ребенок. А нашему другу надо всего лишь подтвердить как
ую-то маленькую деталь, и его освободят. Вот он смотрит, смотрит на убийцу
и говорит: «Нет, ребята, вы ошиблись, это я задавил того чувака. Признаюсь. Р
аньше не признавался, а теперь признаюсь».
Вот так, и возвращается досиживать, к браткам. Его там все обнимают и стука
ются кулаками…
Ч Я хочу посидеть в вашей американской тюрьме! Ч написал я шефу. Ч Особ
енно в отделении, где собраны черные.
Ч Это часть плановой терапии, Питер, Ч отстучал мой наставник. Ч Мы раз
рабатываем методики для повышения уровня эмансипации в постпубертатно
м периоде развития. Твоя помощь очень важна. Многие подростки слишком за
мыкаются в себе, прячутся в компьютерных играх, опасаются выходить во вз
рослую жизнь. Наша общая задача Ч помочь им обрести веру в самоценность.
Помочь им разрушить информационную блокаду, которую они непроизвольно
возводят вокруг себя. Питер, ты высказал много ценных замечаний, они приг
одятся в борьбе с невротическими состояниями. Надеюсь на твое серьезное
отношение к нашей общей работе. Следующее задание будет повеселее, я теб
е обещаю. Скоро приеду, привезу большие новости касательно нашего дела».

Полный бред. Но почему бы не поверить? Я вспомнил, что клин вышибают клином
. Вероятно, некоторым затравленным, маменькиным сыночкам нужны подобные
встряски. Какой-то смысл в этой переперченной солянке присутствовал нес
омненно. И я поклялся себе, что найду его. А пока что я сам купался в сосущей
мрачной безнадеге.
Следующий тест будет повеселее.
Я уже заранее боялся.

9. КУКЛА НА ДОРОГЕ

Питер, здесь так накурено! Казалось бы, я к любой химии привыкла, но табачн
ая вонь выбивает меня из колеи. Они смолят свои сигары внизу, в баре, и грем
ят бильярдными шарами. К вечеру там становится все шумнее. Это мне совсем
не нравится, потому что я опять хочу есть, и придется спускаться. К счастью
, заведение находится немножко в стороне от шоссе, я нарочно выбирала мес
то, где, как мне казалось, не будут собираться эти противные шоферы и брати
я на мотоциклах. Но, видать, я ошиблась, и сейчас внизу их набилась целая ар
мия. Орут, хохочут и курят. Совсем не хочется слушать их свист и разглядыва
ть их поганые рожи, но без мяса я долго не протяну.
Это меня пугает. Что-то сдвинулось внутри.
Но ты за меня не переживай, я сумею дать отпор. Два дня назад я пряталась та
к же, за сотню миль отсюда, в ночном мотеле крайне сомнительного толка. Я н
аучилась определять подобные места с ходу. Это только кажется, что копы и
спытывают к ним повышенное внимание, на самом деле они в трущобах и носу н
е показывают.
Пока кого-нибудь не грохнут, конечно. Питер, я тебя не шокирую своей откро
венностью? Ты наверняка думаешь: что стало с Дженной за два месяца? В кого
она превратилась? Не волнуйся, милый. Я не готова переплыть залив, но с гол
овой полный порядок. Я соображаю гораздо лучше, чем раньше.
Еще бы, ведь я дерусь за свою жизнь. Она мне еще пригодится. Ненадолго, но пр
игодится. Как жаль, что я не отвезла тебя в Рио, милый!..
Два дня назад я торчала за компьютером, дожидаясь автобуса, когда в дверь
сунулся один нетрезвый тип. Видно, искал туалет, а нашел комнату с Интерне
том и меня, всю такую увлекательную. Он попытался подъехать; от одного зап
аха его пропотевшей рубахи меня чуть не вывернуло. Я сказала, что не плани
рую знакомиться. Тогда он подсел сбоку и сделал умное выражение лица. По к
райней мере, ему показалось, что так должно выглядеть умное лицо. Он слегк
а раскачивался, икал и всячески давал понять, что готов в любую секунду пр
ийти ко мне на помощь, если я не справлюсь с клавиатурой.
Как ты понимаешь, в мои планы еще меньше входило затевать потасовку. И не п
отому, что я не уверена в себе. Как раз наоборот, я могла не сдержаться и нан
ести ему серьезные увечья. Ведь мне и так непросто сдерживаться в послед
нее время, я постоянно настороже, и нервы совсем отказывают. Просто, мне со
всем ни к чему шум.
Я постоянно чувствую, что они рядом. Достаточно одного звонка в местное п
олицейское управление, и они примчатся со шприцами и смирительной рубаш
кой. Я знаю это наверняка, потому что дважды чуть не попалась. Мне необходи
мо было всего лишь пересидеть там до подхода автобуса и поступить, как об
ычно. Купить полный билет, и вылезти внезапно, едва переедем границу штат
а. Чтобы водитель автобуса не успел никому передать. Мне в последнее врем
я стало казаться, что и водители работают на них. А может, я брежу, и мужикам
, всего-навсего, охота поразвлечься с милой девочкой. Ты ведь знаешь, я так
ая милая, когда захочу! Сколько раз за этот месяц, оставаясь одна в салоне,
я ловила их липкие взгляды. Но выхода нет, мне ведь нужно все время передви
гаться, и преимущественно ночью…
Не обижайся, любимый, я тебя не отношу к числу этих подонков!
О чем я, Господи?.. Опять не могу вспомнить, писала тебе или только думала. Со
всем плохо работает голова, придется съесть последние шоколадки. Так вот
, этот немытый тип, с сигаретой за ухом, что приперся мне надоедать! Я сказа
ла, очень вежливо, чтобы он проваливал, потому что не желаю, чтобы кто-нибу
дь заглядывал мне через плечо. Мужчины удивительно неадекватно реагиру
ют, когда выпили и чувствуют избыток сил! Вместо того, чтобы послушаться, о
н пересел поближе и щедро поделился со мной пивом.
Этого не отнимешь. Доброты ему было не занимать, оставил почти треть буты
лки. Я только представила, что прикасаюсь к стеклянному горлышку, замусо
ленному его противными, потрескавшимися губами, и меня чуть не стошнило,
прямо на клавиатуру.
Ч Убирайся, Ч сказала я, борясь со спазмами в желудке. Ч Иначе я позову
копов и привлеку тебя за попытку изнасилования. Я не шучу!
Ч Брось ломаться, куколка! Ч загоготал он. О Господи, когда-нибудь меня м
инует это прозвище? Я изменила прическу, цвет глаз, не крашусь, и все равно
меня норовит так обозвать каждый встречный маньяк-недоучка.
Ч Брось ломаться! Ч повторил он. Ч Слушай, мы идем тремя машинами в Монт
ану, сейчас парни заправятся, и погоним. Хочешь, возьму с собой? Ты мне приг
лянулась! Я ведь знаю, что ты никуда не спешишь. Тебе ведь некуда пойти, вер
но?
Он был прав, идти мне особо было некуда, и минутку я взвешивала его предлож
ение. Очень может быть, ему намекнул бармен, что на втором этаже торчит без
домная девчонка. О, Питер, не подумай ничего дурного, я всего лишь прикидыв
ала, что мне выгоднее: дожидаться ночной автобус или рвануть с мистером Д
орожная вонючка в Монтану. По сути, разницы никакой нет.
Для моего дела чем дальше Ч тем лучше.
Но тут он совершил глупость: схватил меня за коленку. Я не успела взять себ
я в руки, слишком быстро он ко мне полез, а когда опомнилась, мужик уже валя
лся на полу. Бот беда! Я заметалась, как лисица между охотниками. Он приеха
л с дружками и не слишком пьян, так что никто не поверит, будто успел упить
ся до такой степени.
Я испугалась, что он умер, но водитель дышал.
У меня, слава Богу, оставалось слишком мало сил на убийство.
Я поняла, что если так и буду сидеть и таращиться, как он пускает слюни, то с
коро сюда явятся его дружки. Еще с двумя мужчинами мне не совладать, и так
все тело колотило, будто голую выкинули на снег. Я подхватила свою сумку и
бросилась наутек. Помахала рукой на дороге, хотя это против правил.
Таким, как я, нельзя голосовать на шоссе, но мне повезло. На сей раз попался
старенький фермер, он не стал ко мне приставать, как другие, зато три часа
без умолку болтал. Описывал мне, какие у него славные дочки, похожие на мен
я, и как они с женой гордятся детьми… Всякая ерунда, примитивные сельские
заботы, но я слушала, слушала и вдруг разревелась. Старик так перепугался,
что мы чуть в канаву не слетели. Он решил, что я отбилась от родительской о
пеки, а теперь заскучала по дому. Ты не поверишь, Питер, этот добрый челове
к предложил поехать к нему, на ферму, к его семье. Он сказал, что жена совсем
не будет против, и я смогу погостить у них несколько дней. Столько, сколько
захочу, одним словом. Он заметил, как я смотрю на его бутерброды, и был потр
ясен, с какой скоростью я все сожрала.
Представляешь, Питер, судьба дважды за день предлагала мне варианты: сна
чала поездка в Монтану, а теперь этот дедушка. В обоих случаях я могла бы в
оспользоваться, отсидеться, но отказалась.
Потому что мне стало жалко дедушку. То, что я собиралась сделать, могло его
здорово во мне разочаровать. Хуже того, я не уверена, что он и его прелестн
ая семейка остались бы живы…
Позже я тебе все расскажу, Питер. Это слишком… Это будет слишком неприятн
о для тебя. Мне предстоит набраться храбрости, чтобы поведать тебе обо вс
ех похождениях после побега. Очень часто оглядываюсь назад и сама не мог
у поверить. Неужели это я натворила?
Но я ведь сделала это ради нас.

10. РОДИВШИЙСЯ В КАЛЬСОНАХ

Меньше чем за полгода доктор Винченто нашел мне приемных родителей и офо
рмил бумаги на переезд.
Ч Ты не просто в рубашке родился, Ч сказал мне заведующий отделением,
Ч а еще и в кальсонах. Такого просто не может быть!
Но такое случилось. Перед этим Винченто приезжал трижды, и раз сорок мы об
щались по электронной почте. Все это было немножко странно; я спрашивал, п
очему нельзя поехать без этих липовых формальностей. Лечат же наших люде
й за границей! Но шеф Ч я теперь его называл за глаза именно так Ч заявил,
что наше бестолковое государство может потом спохватиться, когда я стан
у известным, и захочет заполучить меня назад. В международном праве я нич
его не соображал.
Не успел я опомниться, как очутился в настоящей сказке. Первую неделю я пр
осыпался Ч и не верил своим глазам. Все сложилось именно так, как обещал ш
еф. Приемные родители, милейшие люди, куда-то испарились, стоило нам перес
есть с Нью-Йоркского рейса на внутреннюю авиалинию. Позже я их встретил в
Крепости, мы подмигнули друг другу и разбежались. Они работали под той же
вывеской, что и Винченто, но в другом корпусе. За три года я четырежды гост
ил у них в доме, познакомился с их детьми, и все такое. Но не потому, что они г
орели желанием меня видеть. Приезжала какая-то комиссия по защите прием
ных детей, из Департамента штата. Винченто сразу сказал, что мог бы на них
забить, потому что у его шефа, доктора Сикорски, связи везде, но не стоит по
ртить отношений. Так что четырежды я изображал счастливого сына в кругу
семьи.
А разве я не был счастлив? И что такое счастье для такого урода, как я? Конеч
но, на дом с автомобилем предстояло заработать, и Винченто напомнил мне о
б этом в первые же дни. А в остальном он выполнил обещания. Я получил фанта
стически удобное кресло с электроприводом, отдельный гостиничный номе
р с санузлом, на первом этаже. С удобной ванной и навороченной техникой. С
прикрепленным черным санитаром по имени Дэвид, больше похожим на рестор
анного вышибалу. Мы с ним быстро поладили. Я мог носиться на своем электри
ческом друге по этажам и аллеям сада, а в выходные Дэвид вывозил меня на сп
ециальной машине в город или к океану. Пассажирское сиденье в машине выд
вигалось вбок, чтобы меня было легче выковыривать. Мы ездили в кинотеатр
под открытым небом, где можно было смотреть на экран, не вылезая из авто. М
ы ездили на скачки и даже в Диснейленд.
Америка меня вывернула наизнанку, а в Диснейленде я чуть не разревелся. Ч
ерт подери! Радуги фейерверков, подсвеченные поющие фонтаны, неописуемо
е буйство нарядов и украшений, феерия музыкальных стилей, изумительных з
апахов и улыбок. Свихнуться можно, как здесь умеют улыбаться! Я так и не по
нял, кто такие истинные американцы. Вероятно, они заседают в офисах корпо
раций, живут в закрытых виллах и не показывают носа на улицу. Потому что на
тротуарах, между сияющими аттракционами, гуляет кто угодно, от русских д
о папуасов, но только не коренные жители великой страны.
Я не мог, конечно, влезть на карусель, или на горки, но внизу я не чувствовал
себя лишним. Здесь встречалось полно счастливо орущих людей всех возрас
тов на креслах. Инвалиды тут кишели, как тараканы в бабушкиной хлебнице, и
я сперва подумал, не вляпались ли мы на общенациональный съезд колясочни
ков. Специальные турникеты и туалеты для нашего брата, лифты и скаты с тро
туаров. Дэвид возил меня во все эти искусственные развалины и замки приз
раков, и никто не косился, наоборот, люди улыбались и помогали нам занять л
учшие места.
Здесь каждый норовил тебе улыбнуться! Они словно соревновались, у кого ш
ире отворяется рот! Пусть сколько угодно брюзжат о натянутой улыбке амер
иканцев, я сразу вспоминаю, как мама носила меня, шестилетнего, на руках, к
огда надо было в больницу, и мне хотелось зажмуриться от страха и стыда. Мо
я закутанная в платок голова лежала на ее плече, и я видел только насуплен
ные, в лучшем случае, жалостливые лица. В транспорте нас толкали, а один ра
з маме сказали какую-то гадость. Она шла и вся вздрагивала, и я вместе с ней
…
От обилия впечатлений до меня не сразу дошло, что инвалидов тут, вероятно,
не намного больше, чем в Питере или Москве, они просто не сидят дома. В отли
чие от здоровых, они разъезжают, поют в хорах, гоняют мяч, стреляют из лука
и даже устраивают брачные агентства. А здоровые работают, чтобы оплатить
это безобразие.
Помимо развлечений, за меня сразу взялись врачи. Отвезли в госпиталь, где
было полно военных, Прогнали через томограф и еще несколько видов сканир
ования. Ежевечерне запихивали в бассейн и «пытали» током. Впервые я стол
кнулся с тем, что меня лечат, а не «наблюдают». Коллеги Винченто не интерес
овались моей прежней историей и не критиковали действия московских мед
иков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46