Сунув факел меж камней, я тоже присел за ними, и мы стали ждать.Пение становилось все громче.Это была печальная песня, торжественная и медленная, почти как погребальный напев.Слова на древнегорянском, который я понимаю с трудом. На поверхности сейчас этим языком не пользуется никто, кроме касты посвященных, которые его используют в своих многочисленных сложных ритуалах. Насколько я мог судить, эта песня, хоть и печальная, гимн царям-жрецам, в ней упоминались праздник Толы и гур. В припеве, который все время повторялся, говорилось примерно следующее: «Мы пришли за гуром, во время праздника Толы мы пришли за гуром, мы радуемся, потому что во время праздника Толы мы пришли за гуром».Мы продолжали сидеть скорчившись в темноте в дальнем углу помещения. Вдруг дверь распахнулись, и появились два ряда странных людей, они шли парами, у каждого в одной руке факел мула, в другой — нечто напоминающее пустой винных мех из золотистой шкуры.Я слышал, как рядом со мной Мул-Ал-Ка перевел дыхание.— Смотри, Тарл Кабот, — прошептал Мул-Ба-Та.— Да, — ответил я, — вижу.Вошедшие длинной вереницей в помещение могли быть отнесены к людям, а могли и нет. Выбритые, одетые в пластик, как все мулы роя, но туловища у них маленькие, а ноги и руки необыкновенно длинные для туловища такого размера, ладони и ступни необыкновенно широкие. На ногах нет пальцев, ступни скорее напоминают диски, это своеобразные мясистые подушки, на которых они молча движутся вперед; и на руках у них не обычные ладони, а тоже нечто вроде мясистого диска, который поблескивает в свете факелов. Самой странной особенностью этих существ была форма и ширина глаз: глаза большие, не менее трех дюймов в ширину, круглые, темные и блестящие, как глаза ночного животного.Что это за существа?Их в помещении становилось все больше, освещение усилилось, и я предупредил своих спутников, чтобы они не шевелились.Теперь я ясно различал царей-жрецов; они висели вниз головой, вцепившись в потолок, по сравнению с огромными вздувшимися животами грудь и голова казались маленькими.И тут, к моему изумлению, странные существа, не обращая внимания на прутья у двери, начали подниматься по почти вертикальным стенам к царям-жрецам, потом — поразительно — двинулись вниз головой по потолку. Там, где они ступали, оставалось слизистое пятно: несомненно, след выделений дисков, служивших им ногами. Те, что оставались на полу, продолжали торжественно петь; те же, что добрались до царей-жрецов, начали из их ртов наполнять свои меха. Их факелы отбрасывали странные тени. Много раз заполнялись меха, цари-жрецы отдавали мулам то, что запасли в своих животах.Процессия мулов казалась бесконечно, царей-жрецов на потолке было не меньше ста. Мулы непрерывно поднимались вверх, спускались, возвращались с пустыми мехами, а те, что оставались на полу, не прекращали петь. Так продолжалось больше часа.Мулы не пользовались лестницей, и я решил, что ее установили в древности, когда еще таких мулов, обслуживающих царей-жрецов, не было.Я решил также, что те выделения, которые мулы набирают в меха, и есть гур; теперь я понял, что означало выражение «держать гур».Наконец последний необычный мул спустился на пол.За все это время ни один из них даже не взглянул в нашем направлении, настолько они были поглощены своим занятием. Когда они не собирали гур, то стояли, устремив взгляд к потолку, где висели цари-жрецы.Наконец я увидел, как один царь-жрец двинулся и, пятясь, начал спускаться с потолка. Его живот, с выкачанным гуром, теперь стал нормальным, и он величественно направился к выходу легкими грациозными шагами царя природы. Несколько мулов окружили его, с пением, они высоко поднимали свои факелы и несли меха, полные светлой молочной жидкостью, напоминающей разведенный дикий мед. Царь-жрец, окруженный мулами, медленно удалился по коридору. За ним последовал другой, еще один, и наконец все цари-жрецы, за исключением одного, покинули это помещение. В свете последних факелов я видел, что последний царь-жрец тоже лишен гура, но остается на потолке. Толстая цепь, прикрепленная к кольцу в потолке, вела к металлическому кольцу между грудью и животом царя-жреца.Это был Миск.Я сломал другой конец факела и прошел к центру помещения.Поднял факел как можно выше.— Добро пожаловать, Тарл Кабот, — послышалось из моего транслятора. — Я готов к смерти. 22. ТУННЕЛИ ЗОЛОТОГО ЖУКА Я повесил переводчик на цепочке через плечо и пошел к прутьям в стене. Взяв факел в зубы, начал быстро подниматься. Одна или две проржавевших перекладины сломались у меня в руках, и я чуть не свалился на каменный пол. Перекладины, вероятно, очень старые, и их никогда не чинили, не заменяли поврежденные.Добравшись до потолка, я, к своему облегчению, заметил, что перекладины продолжаются и по нему; здесь под каждой перекладиной имелась плоская площадка, на которую можно поставить ноги. По-прежнему держа факел в зубах, так как мне были нужны обе руки, я начал двигаться к Миску.В ста пятидесяти футах под собой я видел фигуры Мула-Ал-Ка и Мула-Ба-Та.Неожиданно одна перекладина, кажется, четвертая, оборвалась, концы ее оторвались от потолка, я отчаянно потянулся к следующей и едва успел схватиться за нее. Несколько мгновений, вспотев, я висел в воздухе. Рот у меня наполнился углем, и я понял, что, должно быть, прокусил факел.Перекладина, на которой я висел, начала отходить от потолка.Я пошевельнулся, и она отошла еще на дюйм.Я боялся, что, если подтянусь, она совсем вырвется.Я висел, а она продолжала отходить, по частичке дюйма за раз.Я чуть продвинулся вперед, перекладина почти совсем выскочила из потолка, но я уже схватился за следующую. И услышал, как упала та, за которую я только что держался.Посмотрев вниз, я снова увидел Мула-Ал-Ка и Мула-Ба-Та. Они смотрели вверх. На их лицах был страх за меня. У их ног лежали две упавшие перекладины.Та, на которой я сейчас висел, казалась относительно прочной, я осторожно подтянулся и ступил на следующую.Через несколько мгновений я был рядом с Миском.Достал из рта факел и выплюнул частички угля. Поднял факел и посмотрел на Миска.Он висел вниз головой, освещенный голубым светом факела, и серьезно смотрел на меня.— Приветствую тебя, Тарл Кабот.— Приветствую, — ответил я.— Ты очень шумишь.— Да.— Сарму следовало проверить эти перекладины.— Вероятно.— Но трудно все предусмотреть, — сказал Миск.— Да.— Что ж, — сказал Миск, — я думаю, тебе пора приниматься за дело и убить меня.— Не знаю, с чего начать, — ответил я.— Да, — согласился Миск, — это трудно, но, я думаю, если проявить настойчивость, то можно.— Есть ли какой-то центральный орган, который я могу повредить? — спросил я. — Например, сердце?— Ничего такого, — ответил Миск. — В нижней части живота есть орган, который передвигает жидкости по телу, но поскольку наши ткани буквально погружены в жидкость, повреждение этого органа скажется не сразу, по крайней мере только через несколько анов. С другой стороны, — добавил Миск, — время у тебя есть.— Да, — согласился я.— Я рекомендую, — сказал Миск, — мозговые центры.— Значит, быстро убить царя-жреца нельзя?— Не с твоим оружием. Но ты можешь, конечно, затратив время, перерезать корпус или отрезать голову.— А я надеялся, что есть способ быстро убить царя-жреца.— Прости, — сказал Миск.— Ну, наверно, ничего не поделаешь.— Да, — согласился Миск. И добавил: — В данных обстоятельствах я бы хотел, чтобы такой способ существовал.Я увидел какое-то приспособление, металлический прут с выступом на конце. Прут свисал с крюка на таком расстоянии, что Миск не мог до него дотянуться.— Что это такое?— Ключ от моей цепи.— Хорошо, — сказал я, перебрался через несколько перекладин, чтобы снять ключ, потом вернулся к Миску. После некоторых затруднений я умудрился всунуть ключ в замок на металлической ленте, опоясывавшей Миска.— Откровенно говоря, — сказал Миск, — я бы рекомендовал сначала убить меня, а потом уже убирать тело. Я могу испытать искушение защищаться.Я повернул ключ и открыл замок.— Но я пришел не для того, чтобы убить тебя, — сказал я.— Разве не Сарм тебя послал?— Сарм.— Почему же ты меня не убиваешь?— Не хочу, — сказал я. — К тому же между нами роевая правда.— Это верно, — согласился Миск, передней конечностью снял с себя кольцо, оно повисло на цепи. — С другой стороны, теперь Сарм тебя убьет.— Я думаю, он бы меня и так убил, — сказал я.Миск, казалось, ненадолго задумался.— Да, — сказал он. — Несомненно. — Потом он посмотрел на Мула-Ал-Ка и Мула-Ба-Та. — От них Сарм тоже избавится.— Он приказал им явиться в помещения для разделки, — ответил я, добавив: — Но они решили этого не делать.— Замечательно, — сказал Миск.— Просто они люди, — ответил я.— Что ж, это их право.— Да, я так думаю.Почти нежно Миск подхватил меня одной передней конечностью и снял с перекладины. Я оказался прижат к его груди.— Так будет гораздо безопаснее, — сказал он и, по-моему, без всякой необходимости добавил: — И гораздо тише. — И вот, прочно держа меня, он прошел по потолку и задом спустился по стене.Мы с мулами и Миском стояли на каменном полу у выхода из помещения.Я сунул факел в узкую металлическую подставку, состоящую из двух колец и пластинки под ними. Она была прикреплена к стене. Я заметил, что их несколько; они явно предназначались для факелов или аналогичных приспособлений.Я повернулся к царю-жрецу.— Ты должен где-нибудь спрятаться, — сказал я.— Да, — подхватил Мул-Ал-Ка, — найди тайник и оставайся в нем, а потом, может быть, Сарм предастся радостям золотого жука, и ты сможешь безопасно выйти.— Мы будем приносить тебе пищу и воду, — предложил Мул-Ба-Та.— Вы очень добры, — ответил Миск, глядя на нас сверху вниз, — но, конечно, это невозможно.Два мула в страхе отступили от него.— Почему? — спросил я в замешательстве.Миск гордо распрямился, в свои почти восемнадцать футов, только голову слегка отклонил от вертикали и уставился на нас антеннами. За последние несколько недель я привык к тому, что это означает мягкий выговор.— Сейчас праздник Толы, — сказал он.— Ну и что? — спросил я.— Я должен дать гур Матери, — объяснил Миск.— Тебя обнаружат и убьют, — сказал я. — Сарм, как только узнает, что ты жив, тут же тебя уничтожит.— Естественно, — сказал Миск.— Тогда почему ты не прячешься?— Не будь глуп, — ответил Миск, — сейчас праздник Толы, и я должен дать Матери гур.Я понял, что спорить не о чем, но решение Миска опечалило меня.— Прости, — сказал я.— Печально было бы, — заметил Миск, — если бы я не смог дать гур Матери, и эта мысль чрезвычайно расстраивала меня все эти дни, когда я держал гур. Но теперь благодаря тебе я смогу дать гур Матери и потому я у тебя в долгу, пока не буду убит Сармом или не предамся радостям золотого жука.Он легко коснулся моих плеч антеннами, потом поднял антенны, а я поднял руки и коснулся ладонями концов его отростков. Мы снова, так сказать, соприкоснулись антеннами.Затем Миск протянул антенны к мулам, но они отшатнулись.— Нет, — сказал Мул-Ал-Ка, — мы всего лишь мулы.— Пусть будет роевая правда между царем-жрецом и двумя мулами, — сказал Миск.— Не может быть роевой правды между царем-жрецом и мулами, — ответил Мул-Ба-Та.— Ну, тогда между царем-жрецом и двумя людьми, — сказал Миск.Медленно, со страхом Мул-Ал-Ка и Мул-Ба-Та подняли руки, и Миск коснулся их ладоней антеннами.— Я умру за тебя, — сказал Мул-Ал-Ка.— И я, — подхватил Мул-Ба-Та.— Нет, — ответил Миск, — вы должны спрятаться и постараться выжить.Мулы посмотрели на меня, я кивнул:— Да, спрячьтесь и учите остальных, что вы люди.— А чему нам их учить? — спросил Мул-Ал-Ка.— Быть людьми.— А что значит быть людьми? — умоляюще спросил Мул-Ба-Та. — Ты нам так и не сказал.— Это вы должны решить сами. Сами решите, что такое быть человеком.— То же самое с царями-жрецами, — сказал Миск.— Мы пойдем с тобой, Тарл Кабот, — сказал Мул-Ал-Ка, — и будем сражаться с золотым жуком.— Что это значит? — спросил Миск.— Девушка Вика из Трева в туннелях золотого жука, — объяснил я. — Я иду ее спасать.— Ты опоздаешь, — ответил Миск, — потому что уже время откладывания яиц.— А это что значит?— Ты идешь? — спросил Миск.— Да.— Тогда сам увидишь.Мы посмотрели друг на друга.— Не ходи, Тарл Кабот, — сказал Миск. — Ты умрешь.— Я должен идти.— Понимаю, — сказал Миск. — Это все равно что давать гур Матери.— Может быть, — ответил я. — Не знаю.— Мы пойдем с тобой, — заявил Мул-Ал-Ка.— Нет, вы должны идти к другим людям.— Даже к тем, кто переносит гур? — спросил Мул-Ба-Та, вздрагивая при мысли о маленьких круглых телах, странных руках, ногах и глазах.— Это мутанты, — объяснил Миск, — выращенные очень давно, чтобы обслуживать темные туннели; теперь их сохраняют для участия в ритуалах и по традиции.— Да, — ответил я Мулу-Ба-Та, — даже к тем, кто переносит гур.— Понимаю, — с улыбкой ответил Мул-Ба-Та.— Вы должны идти повсюду, где в рое есть люди.— Даже на плантации грибов и на пастбища? — спросил Мул-Ал-Ка.— Да, всюду, где есть люди.— Понимаю, — сказал Мул-Ал-Ка.— Я тоже, — подхватил Мул-Ба-Та.— Хорошо, — сказал я.Пожав мне руки, двое повернулись и побежали к выходу.Мы с Миском остались одни.— Это приведет к неприятностям, — сказал Миск.— Вероятно, — согласился я.— И ты несешь за это ответственность.— Отчасти. Но решать будут цари-жрецы и люди.Я посмотрел на Миска.— Глупо идти к Матери.— Глупо идти в туннели золотого жука, — ответил он.Я легко извлек меч из ножен. Он появился быстро, будто ларл оскалил клыки. В голубом свете факела я осмотрел лезвие и тонкий слой смазки, защищавший его. Попробовал уравновешенность и снова спрятал меч в ножны. Я был удовлетворен.Мне нравится меч, такой простой и в то же время эффективный в сравнении с многочисленными возможными вариантами оружия. Преимущество короткого меча в том, что он извлекается из ножен на мгновение раньше, чем длинный. Другое преимущество — им можно действовать быстрее, чем длинным. Но главное, мне кажется, в том, что он позволяет горянскому воину сближаться с противником. Короткая дистанция вполне компенсируется быстротой и легкостью этого оружия по сравнению с длинным мечом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35