— Ты? — изумился Лукас. — Но когда?
— Ты умирал. Я использовал все доступные средства, чтобы спасти тебя, но ничего не помогало. Я опустил руки в лужицу света у твоей головы и попытался предложить тебе и квайле свою помощь.
— Странно... Я не ощущал твоего присутствия.
— Я тоже не встретил тебя. Но кое с чем я все же соприкоснулся.
— С чем же? - с подозрением спросил Лукас.
— У меня нет абсолютной уверенности, но судя по твоему рассказу, с айтави. Айтави походило на сотканный из света занавес. Вокруг бушевали ветра, но айтави оставалось в покое. Голос айтави показался мне очень знакомым.
- О чем же вы говорили? — чрезвычайно заинтересовался Лукас.
— Это не очень походило на разговор. Я увидел воспоминания айтави о Ган-Тир. Я узнал, что в телах гантирцев вырабатываются особые химические соединения, которые затем вводятся в кровь другим существам. Таким образом гантирцы контролируют их поведение.
— Правда? Возможно ли это?
- Не знаю. Недавно я диагностировал гантирцев с помощью сканера и обнаружил у них несколько органов, назначения которых так и не смог определить.
— Дэниэл, держись от них подальше! — встревожился Лукас. — Ты продолжаешь встречаться с Сенсаром?
— Нет. Времени не было, а после того, что я узнал при встрече с айтави, охота совсем пропала.
- Еще бы! А Кириту ты об этом ничего не говорил? Он должен много знать о гантирцах.
~ Как-то не получилось. Я сообщил о встрече с айтави Кайли и Аричу, но и половины не рассказал им из того, что узнал. Если то, что я увидел, соответствует действительности, то гантирцы так ненавидели айтави, что даже теперь не остановятся ни перед чем, чтобы уничтожить их. И мне не хотелось бы, чтобы хоть часть того, о чем я тебе поведал, достигла ушей гантирцев.
Лукас понимающе кивнул.
- Должно быть, все это происходило на самом деле, иначе как бы ты узнал об истинном местоположении звездолета?
В глубине души Лукас надеялся, что айтави и все происшедшее было порождением его больного рассудка. Будь это правдой, тогда выходило, что квайла его не бросила, не предпочла ему кого-то. Но Кинан тоже видел айтави, значит, все случившееся — реальность.
Лукас вспомнил слова айтави: «Возвращайся и покажи другим квайлам то, чему ты научился. Покажи, каким должно быть истинное единение».
Слова эти остались для Лукаса загадкой. Расставшись с квайлой, он лишился привычных навыков. Лукас забыл даже язык миквири. Большая часть того, что он знал об инопланетянах, и умение говорить на их языке исчезли из его памяти вместе с квайлой. Следовательно, знания принадлежали квайле, а не Грегу Лукасу. Ему удалось вспомнить только несколько жестов, означавших приветствия.
Лукаса навестил Кирит. Несмотря на его опасения, Лукас не только не погиб, но и сохранил способность здраво рассуждать. Обрадовавшись, Кирит принялся бурно жестикулировать, но Лукас не понял ни единого слова. Кирит смутился и повторил жесты гораздо медленнее. По-прежнему ничего не понимая, Лукас попытался изобразить несколько жестов из тех, что помнил, но скоро оставил дальнейшие попытки пообщаться с прежним другом.
— Я все потерял, — попытался объяснить он в очередной раз. — Квайла... Хинфалла... Все ушли... Мне очень жаль.
Действительно, пока воспоминания о Хинфал-ле оставались в сознании квайлы и Лукаса, акия Кирита нельзя было считать умершим в полном смысле этого слова. Но теперь ничто уже не могло
его вернуть. Кирит долгое время молчал, затем сделал один-единственный жест.
— Все ушло? Лукас кивнул.
— Прости, — неуклюже изобразил он, с трудом припомнив нужный жест.
Кирит скрестил руки на груди. Прежде он не оплакивал Хинфаллу, теперь пришло время это сделать. Наконец Кирит опустил руки, и Лукас подумал, что он собирается уйти. Но миквири подошел поближе и легонько коснулся руки Лукаса.
«Озабоченность», — означал его жест.
Третий язык не был таким сложным, как второй, и в равной степени основывался как на сигналах, так и на интуиции. Несмотря на свою утрату, Кирит больше волновался за Лукаса, чем за себя. Он вновь сжал его руку.
«Мне больно. Тебе больно. Ты причиняешь мне боль». Жест мог выражать любую из этих фраз или сразу все три. Лукас поднял руку и коснулся ладони Кирита. Маленькая ладонь миквири была покрыта густой мягкой шерстью. Кирит вздрогнул и оттолкнул руку Лукаса. Лукас вновь стал для него чужим. Воспоминания о Хинфалле были мостиком между представителями разных цивилизаций, без них у Лукаса и Кирита не осталось общей точки соприкосновения.
По щекам Лукаса текли слезы. Кирит коснулся слезинки кончиком пальца, затем дотронулся до груди Лукаса.
— Сердце истекает кровью, — сказал Кирит. — Твое сердце кровоточит.
— Да, — ответил Лукас.
Кирит взял Грега за руки и потянул к себе. Повернув к себе ладони Лукаса, он начал по од-
ному складывать его пальцы. «Мы говорим», — означал получившийся знак. Кирит сложил из пальцев Лукаса второй жест. Сначала Грег не смог его распознать, но немного погодя значение его стало абсолютно ясным. «Мы учимся»* «Оказывается, я не все забыл», — подумал Лукас. Тело помнило даже тогда, когда забывал мозг. Слова вновь стали возвращаться к Лукасу по мере того, как Кирит показывал ему все новые жесты. Конечно, на это понадобится не один день, но со временем все, что Грег забыл, снова к нему вернется. Не все потеряно.
— Ты учишься? — спросил Кирит, пристально наблюдая за Грегом.
— Я учусь, - ответил Лукас.
Жест его был так же неказист, как и буква, впервые написанная шестилетним ребенком, но тем не менее Кирит его понял. Он изобразил жест, который они когда-то сами для себя придумали.
— Друг? — спросил Кирит.
— Друг, — ответил Лукас.
Первый разговор Лукаса с Кайли оказался куда сложнее бесед с Кинаном и Киритом.
Он очнулся от сумрачного беспокойного сна и увидел Кайли у изголовья своей кровати. Кайли сжала его в своих объятиях с такой силой, что он чуть не задохнулся.
— Я так боялась потерять тебя, — прошептала Кайли.
Кайли наклонилась и нежно поцеловала его в губы. Грег ласково обнял ее за плечи и ответил на поцелуй. Говорить он не мог, но Кайли понимала
Грега и без слов. Прошло некоторое время, прежде чем Грег сумел собраться с мыслями.
Лукас рассказал Кайли о встрече с айтави и уходе квайлы. Он не смог скрыть боль, вызванную расставанием с квайлой. Голос Лукаса задрожал, когда он вспомнил о невидимых крючьях, впившихся в его мозг. Он опускал самое страшное, и Кайли не расспрашивала о подробностях. Когда Лукас замолкал, она не заставляла его продолжать, а просто обнимала. Порой Кайли что-то говорила. Слова сами по себе мало что значили: главным доя него были звук ее голоса, ее забота и ласка.
— Ты была права, когда беспокоилась насчет квайлы, — с болью признал Лукас. — Квайла не осознавала, что причиняет вред и мне и себе. Она слишком боялась потерять меня, а чтобы поддерживать столь тесные узы, требовалось немалое количество энергии. По большей части квайла черпала ее из энергоресурсов звездолета, но иногда забирала и у меня.
— Поэтому ты старился? Квайла пользовалась твоей жизненной энергией?
— Отчасти да.
— Наверняка миквири знали об этом. Почему же они тебя не предупредили? Они всегда утаивают правду от вступающих в контакт с квайлой?
Вопрос заставил Лукаса как следует задуматься.
— Не уверен, что миквири испытывали что-либо подобное, - неторопливо сказал он, — по крайней мере, не в такой степени, как я. Думаю, мои отношения с квайлой сильно отличались от их. Я ведь не миквири. Видимо, контакт со мной предоставлял квайле новые возможности. Я не держу на нее зла. Виноваты мы оба в равной степени.
— Значит, союз человека с квайлой опасен?
— Не знаю... Теперь, когда мы знаем, в чем состоит опасность, вероятно, многое можно будет исправить. Кроме того, это не единственная сложность — все дело в природе связывающих с квайлой уз. Союз должен сопровождаться взаимопроникновением, а не подавлением другой личности.
— Грег, когда мы вернемся, ты выполнишь просьбу айтави? Ты покажешь другим квайлам, каким должно быть подлинное единение?
Кайли заметно волновалась. Лукас понимал ее, ему и самому становилось не по себе, когда он думал о будущем.
— Думаю, я должен это сделать.
— Но это означает, что ты впустишь в душу другую квайлу. Это ведь единственный способ общаться с ними?
— Прежде всего я попробую поговорить с одним из их спутников, но вряд ли удастся объяснить все на словах.
— В таком случае тебе придется пойти на новое соединение с квайлой!
— Нет! - в ярости воскликнул Лукас. - Я должен лишь передать то, что узнал, но у меня нет ни малейшего желания вновь становиться партнером квайлы! Это невозможно!
— Не уверена, что ты прав, Грег, — озабоченно сказала Кайли.
— Ты не уверена? — поперхнулся Лукас. — Ты всегда утверждала, что квайла причиняет мне боль! Ты и взяла ее на звездолет лишь потому, что мы не могли разделиться. Ты же не хочешь, чтобы все повторилось снова?
— Я захочу, если это сделает тебя счастливей.
Я захочу, если это поможет тебе вновь стать целостной личностью.
— Нет, Кайли. Ты, этот звездолет, все вы — вот что мне действительно нужно...
— Неужели? — Кайли коснулась лица Лукаса и ощутила влагу на его щеке. — Грег, признаюсь, я считала, что квайла тебя обкрадывает, но она ведь и многое тебе давала. Она дарила тебе несказанную радость, иначе ты не тосковал бы по ней. Знаешь, мне кажется, тебе необходима квайла. Мне нелегко это признавать, но отказ смотреть правде в глаза ничего хорошего нам не принесет. Если ты решишь снова соединиться с квайлой и привести ее на корабль, я не стану протестовать. В конце концов, именно квайла спасла наши жизни, Грег. Мы не должны забывать об этом!
— Кайли, не будь квайлы на звездолете, ничего бы не случилось. Ни у кого не было причин покушаться на тебя или твою семью. Никто не мог знать, что мы будем перевозить инопланетян. Единственным объектом покушения могла быть только квайла. Кто-то ненавидел и боялся ее до такой степени, что вместе с ней готов был погубить нас всех.
— Может быть, действовал всего лишь одиночка?
— Там, где появился один, будут и другие. Всегда найдутся люди, ненавидящие все чужое и непонятное.
— Но мы-то не такие! Квайлы всегда будут желанными гостями на звездолете Майклсонов и теперь, и впредь! Даю тебе слово.
— Нельзя ручаться за будущие поколения, Кайли.
— Можно, если правильно учить их!
— Ты имеешь в виду наших будущих детей? — удивленно спросил Грег.
— Или детей Джона Роберта и Холли, или детей Риза и Лайи — она решила, что у нее будут дети. Когда мы попали в зону барьера, Лайа поняла, что умереть можно в любой момент, и смерть куда вероятнее беременности...
— А ты хочешь, чтобы у нас были дети? — перебил ее Лукас.
— Да, хочу, — прошептала Кайли. Отрицать это не имело смысла, да и Лукас обо
всем прекрасно знал.
— Боюсь, я еще не готов...
— Знаю, — сказала Кайли. — Я не собиралась на тебя давить. Тебе необходимо время, чтобы прийти в себя. Помни, Грег, ты не одинок. Я всегда буду рядом.
ГЛАВА 27
Сенсар настойчиво требовал встречи с Кина-ном. Криставос отговаривала его, объясняя, что Дэниэл ухаживает за внезапно заболевшим членом экипажа. После того, как Лукас пришел в себя и об этом стало известно всем, мотивировать продолжающееся отсутствие Кинана стало гораздо труднее.
— Сенсар не может понять, почему вы перестали с ним видеться, Дэниэл, — сообщила Кинану Криставос уже на следующий день после того, как они вышли из зоны барьера. ~ Он считает, что ненароком оскорбил вас. Других причин для отказа от дальнейших с ним встреч Сенсар не видит.
И не увидит, — ответил Кинан.
— Скажите ему об этом. Я не прошу вас продолжать встречи, но успокоить Сенсара вы должны. Боюсь, если вы не встретитесь с Сенсаром, он сам начнет вас искать.
Кинан лишь рукой махнул. После знакомства с воспоминаниями айтави Дэниэл твердо решил избегать любых контактов с гантирцами. С другой стороны, он понимал, что Криставос не стала бы его уговаривать без крайней необходимости. Сенсар не совершил ничего дурного... Так справедливо ли судить его за деяния, совершенные другими и в другое время? К тому же источник воспоминаний являлся отнюдь не сторонним наблюдателем. Айтави тоже убивали гантирцев...
— Я повидаюсь с Сенсаром, - коротко бросил Кинан. — Но прежде мне нужно осмотреть Лукаса. Потом я сразу же отправлюсь к гантирцам.
— Спасибо, — оживилась Криставос. — Я уверена, он поймет, почему вы не можете продолжать встречи. Объясните, что у капитана сейчас много забот. Сенсар может здраво рассуждать, вот только он...
— Расстроен? — подсказал Кинан.
— Да, — Криставос коснулась его руки. — Дэниэл, между вами не возникало конфликта? Вы ничего от меня не скрываете?
— Нет, — ответил Кинан.
Ему не хотелось врать, но Дэниэл, Кайли и Арич договорились о том, что чем меньше людей узнают об айтави, тем будет лучше для всех. Трудно предсказать, какие действия предпримут гантирцы, если узнают, что не все их заклятые враги погибли.
— Надеюсь, это правда, — сказала Криставос.
— Дело в том, что я не дипломат и не ксено-лог, ~ продолжил Кинан. — Откровенно говоря, эти встречи дались мне нелегко. Знаю, следовало бы их продолжить, но я ничего с собой не могу поделать.
— Я все понимаю, но меня беспокоит Сенсар. Он знает, что вы не входите в дипломатическую миссию. Объясните ему, что должны в первую очередь выполнять свои прямые обязанности. Уверена, он поймет.
Сенсар вскочил с груды подушек, лишь только Кинан показался на пороге гостиной гантир-цев. Дэниэл неловко замер у входа. Сенсар напра-
вился ему навстречу, но остановился, встретив подозрительный взгляд землянина.
— Что произошло? — спросил гантирец. — Наверное, я чем-то оскорбил тебя? Объясни, что я сделал не так. Я извинюсь и изменю свое поведение.
— Ты ни в чем не виноват, Сенсар.
— Тогда почему же ты не приходил?
— Один из членов нашего экипажа ранен. Какое-то время жизнь его находилась в опасности. Я ни на минуту от него не отходил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41