Произошло нечто необычное. После пятиминутного размышления он пришел к выводу, что Клей таким образом намекнул ему, что они должны встретиться сегодня днем в Кингсбридже. Успокоенный, он умылся и пошел вниз по лестнице.
Заходя в кафе, мистер Ниниан Бексендейл чувствовал себя довольно неловко. Забыв, что он чисто выбрит, молодой джентльмен машинально поднял правую руку, чтобы подкрутить несуществующие усы. На мизинце у него был надет перстень с печаткой. Увидев это кольцо, мисс Дрисколл, специально севшая напротив двери, почувствовала внезапное озарение. Пораженная своим открытием, она произнесла четыре слова:
— Боже мой! Ниниан Бексендейл!
Глава вторая
ДЕЙСТВИЯ МИСС ДРИСКОЛЛ
Услышав, что мисс Дрисколл громко произнесла его имя, юный Бексендейл почувствовал, что начинает уменьшаться в размерах. Он и так уже был выбит из колеи событиями сегодняшнего утра, и к тому же чувствовал себя не очень хорошо. Накануне он выпил гораздо больше виски с содовой, чем следовало, и сейчас чувствовал такую головную боль, что начал беспокоиться, не отравлен ли он. К тому же Ниниан никак не мог поверить, что проспал до десяти часов,— обычно он спал чутко и вставал очень рано. Но в это утро он никак не мог очнуться от пьяной дремоты и долго не хотел вставать.
А сейчас его очень беспокоило бегство друга. Ниниан не мог пока понять, что произошло. Это сбивало его с толку и раздражало. Больше того, он вынужден был делать то, чего ему меньше всего хотелось — заставлять работать свой мозг, оглушенный вчерашним виски. Черт возьми, почему Клей смылся и оставил его одного в этом опасном месте? Что это может означать? Что вышло у Клея? Может, дело сорвалось? Все эти вопросы проносились в голове Ниниана, пока он надевал одежду викария, и он не мог ответить ни на один из них. Огромное количество выпитого вчера спиртного сделало его мозг слабым, и ему больше хотелось разрыдаться, чем думать. Ситуация не сулила ничего хорошего, если только Клей не взял бриллианты, решив после этого, что безопаснее будет уехать рано утром. Как бы то ни было, ему ничего сейчас не остается делать, как следовать инструкции Клея — ехать в Кингсбридж.
Завершив туалет, Ниниан почувствовал отвратительную слабость в желудке. Он сел на край кровати и глухо застонал.
— Хорошо бы сейчас пропустить стаканчик бренди с содовой! —
сказал Ниниан бесчувственным стенам номера.— Но, черт побери, получится, что викарий с утра глушит бренди, да еще и перед завтраком!
Тут в голову несчастного молодого человека пришла блестящая мысль. Он вспомнил, что его дорогой друг, мистер Клей, сказал горничной, что его племянник занемог. Занемог! Это действительно благословенное, спасительное слово. Заболевшему человеку, даже викарию, позволительно пить бренди с содовой в любое время суток. Потому что это лекарство.
Одна только мысль о выпивке вернула Бексендейла к жизни. Он вновь принял подобающий священнослужителю вид и, спустившись на первый этаж, зашел в курительную комнату. Ниниан совершенно не обратил внимания на то, как внимательно управляющая гостиницей смотрела на его бледное лицо и налитые кровью глаза.
В курительной комнате было пусто. Ниниан робко позвонил в колокольчик и робко стал ждать прихода официанта. Когда официант наконец вошел, молодой викарий застенчиво обратился к нему.
— Я... я не очень хорошо себя чувствую,— сказал он.— Наверное, это вчерашнее морское путешествие на меня повлияло.
— Да, сэр... очень жаль, сэр,— сочувственно сказал официант.— Чем я могу вам помочь, сэр?
— Мне кажется, что немного содовой воды и капля бренди облегчат мое состояние,— сказал молодой Бексендейл, почесывая подбородок.
— Да, сэр. Бренди с содовой, сэр,— сказал официант безразличным тоном.— Большой бокал бренди, сэр?
— Пожалуй,— ответил лжевикарий.— И поменьше содовой. Когда Бексендейл выпил эту прекрасную смесь, он почувстовал
себя намного лучше. Жизнь стала казаться ему более привлекательной. «Да,— сказал он себе,— может, все еще кончится хорошо». Ниниан подумал, что неплохо бы сейчас позавтракать. Решено: он завтракает, оплачивает счет, берет багаж и едет на станцию Кингсбридж искать своего друга мистера Клея.
Он опрокинул в себя последние капли живительной влаги и отправился в кафе. А там сидела мисс Дрисколл. Она строго и внимательно посмотрела на вошедшего, и с ее губ сорвались ужасные слова: «Боже мой! Ниниан Бексендейл!»
Ниниан Бексендейл почувствовал, что новая ситуация грозит ему большими неприятностями. Душа его низверглась с высот, на которые взлетела после бренди с содовой, в пучину отчаяния. Он почувствовал тяжесть в животе и слабость в коленях. Лицо его позеленело, потом покраснело, потом стало болезненно желтым. Он воровато оглянулся — в кафе не было никого, кроме него самого и мисс Дрисколл. Это придало молодому Бексендейлу энергии и храбрости.
- Вы ошибаетесь, сударыня,— сказал он голосом юного викария.— Моя фамилия Сомервилль.
Он хотел пройти мимо нее, но мисс Дрисколл встала и преградила ему дорогу. Глаза ее сверкали, губы были решительно сжаты.
— Ты лжец! — прошипела она.— И к тому же дурак! Посмотри на свой перстень.
Молодой Бексендейл послушно поднял руку и тупо уставился на это украшение. Это был довольно занятный перстень — очень большой и очень тяжелый. Правда, не свидетельствующий об изысканном вкусе хозяина и не из самого лучшего золота. На перстне была выгравирована очень крупная монограмма «НБ».
— Этот перстень выдает тебя с головой,— сказала мисс Дрисколл.— Какой же ты дурак! Мне еще вчера показался знакомым твой голос.
Даже величайшие из преступников, прославленные короли преступлений, допускают иногда мелкие ошибки в деталях, которые сводят на нет годы тщательной подготовки. Молодой Бексендейл не был ни великим преступником, ни просто умным человеком. Он гораздо более походил на мелкого воришку, чем на короля преступного мира. Однако у Ниниана было достаточно здравого смысла, и он понял, что мисс Дрисколл права: он поступил, как дурак. Ему и в голову не приходило, что после столь тщательной подготовки его выдаст перстень.
Несчастный посмотрел вокруг себя, как смотрит по сторонам крыса, попавшая в капкан. Глаза его с надеждой остановились на открытой двери.
— Если ты осмелишься хоть шаг сделать без моего разрешения,— сказала мисс Дрисколл,— то через десять минут окажешься в тюрьме. Садись!
Юный Бексендейл рухнул в ближайшее кресло. Мисс Дрисколл позвонила в колокольчик, вызывая официанта.
— Пригласите, пожалуйста, сюда управляющую,— сказала она и села напротив своего пленника.— А теперь, дружок, сиди и не шевелись! — скомандовала она.— Иначе тебе станет жарко.
— Но, сударыня, я... Я протестую против этого... Этого...
— Протестуй сколько хочешь, мой мальчик,— весело сказала мисс Дрисколл.— Это тебе полезно. Заходите, пожалуйста,— сказала она управляющей, которая остановилась у двери кафе, изумленно глядя на болезненно искаженное лицо поникшего викария.— Здесь есть отдельный кабинет, где мы с этим молодым человеком и вы, если вам угодно, смогли бы немного побеседовать?
— Пойдемте, сударыня,— сказала управляющая и вышла из комнаты первой. Она чувствовала, что сейчас услышит интересные новости.— Я провожу вас в кабинет.
Мисс Дрисколл кивнула молодому Бексендейлу. Лицо ее было суровым и решительным.
— А теперь без глупостей! — сказала она.— Иди за управляющей и помни, что я позади тебя. Быстро!
Молодой Бексендейл, являющийся центральной и главной частью этой процессии, чувствовал себя так, словно его ведут из камеры смертников на эшафот. Он еще больше огорчился, когда увидел, что
две вошедшие в кафе официантки наблюдают за процессией с каким-то веселым изумлением.
Опустив голову, Ниниан вышел вслед за управляющей в холл. Его бегающие глаза устремились к стеклянной наружной двери, сквозь которую видна была грузовая платформа. На платформе блаженствующие свободные люди грузили и разгружали вагоны. О, как он хотел вырваться через эту дверь, даже если бы пришлось броситься в реку! Шаги его замедлились, а ноги начали судорожно подергиваться.
— Только попробуй, мой мальчик,— прошептала мисс Дрисколл.— Шагай, говорю я тебе!
И молодой Бексендейл зашагал — понурив голову и совершенно упав духом. Отчаяние словно налило свинцом его ноги. Беднягу оставил его дорогой друг, мистер Клей, а сам он оказался в когтях этого дракона в юбке, этой Дрисколл. Все пропало! И что хуже всего, пропала его отвага. Избыток сигарет, виски с содовой и того, что Ниниан называл «настоящая жизнь», разрушили запас жизненных сил и сделали его бездеятельным, слабым и ничтожным. Поднимаясь вслед за управляющей по широкой лестнице, он все сильнее напоминал себе осужденного, печально бредущего к эшафоту, а суровая мисс Дрисколл становилась все больше похожей на палача...
Управляющая отперла дверь кабинета и зашла внутрь.
— Здесь нам никто не помешает, сударыня,— сказала она. Мисс Дрисколл втолкнула своего пленника в комнату, вошла сама
и заперла дверь.
Она попросила управляющую сесть и показала молодому Бексендейлу место на коврике у камина.
— А теперь, сударыня,— сказала она управляющей,— я думаю, мы узнаем все подробности этой истории. Посмотрите на этого презренного юного негодяя, маскирующегося под священника! Этот бездельник — недостойный сын моего адвоката — хорошего, честного, но чересчур снисходительного старого джентльмена. Этот парень всю жизнь выбирал путь порока, а теперь докатился до настоящего преступления. Ну-ка, Ниниан Бексендейл, выкладывай правду!
Под влиянием страха голова Ниниана Бексендейла заработала лучше. Он начал немного ориентироваться в обстановке. В конце концов, какое обвинение может выдвинуть мисс Дрисколл? Он никому не причинил вреда, маскируясь под священника, и уж конечно не брал бриллиантов.
— Мне нечего вам сказать, мисс Дрисколл,— угрюмо ответил он.— Какое вы имеете право так со мной обращаться?
— Послушайте его! — сказала мисс Дрисколл, поднимая глаза и руки к небу. Она встала и поднесла внушительный кулак к самому лицу Ниниана.— Ты, ничтожный шенок, если ты сейчас же не признаешься, я тебе все кости переломаю, негодный крысенок!
Нервы молодого Бексендейла сдали. Он мысленно оценил размеры и силу мисс Дрисколл и испугался. Сам он в результате чересчур
снисходительного отношения к себе имел мускулы не больше, чем у исхудавшего воробышка.
— Что в-вы хотите узнать? — спросил он.
— Что я хочу узнать? Все, проклятый дурак! — ответила мисс Дрисколл.— Думаешь, мне не ясно, что это ты организовал кражу моих бриллиантов? Кто, кроме тебя, мог разнюхать, что я путешествую с ними? Ты их украл вместе со своим сообщником.
— Клянусь, я их не крал! — воскликнул пойманный крысенок.— Я никогда их даже не видел, даю честное слово. Он действительно мог их украсть, а я к ним и пальцем не притронулся. Я только рассказал ему об ожерелье. А теперь он смылся! — грустно продолжала эта жертва собственной доверчивости.— Я и подумать не мог, что он меня так предаст!
— А теперь выкладывай всю историю и всю правду! — угрожающе сказала мисс Дрисколл, подчеркивая последнее слово.
Совершенно запуганный юный Бексендейл уступил суровой необходимости и, может быть впервые в жизни, рассказал правдивую историю. Он рассказывал очень хорошо, и управляющая была очарована. Хотя ей и страшно было подумать, что все это происходило под ее крышей.
— А мне он показался таким воспитанным и вежливым джентльменом! — сказала она, когда каюшийся грешник окончил исповедь.— Я сама его видела, когда он уходил, и восхишалась его прекрасными манерами. Подумать только, что это — обыкновенный вор!
— Это необыкновенный вор,— мрачно пошутила мисс Дрисколл.— Да, теперь я это понимаю. Вчера вечером, пока меня не было в номере, он сумел повредить мой замок и к тому же ухитрился подсыпать мне снотворное. А потом он сумел выбраться через окно. Это умный мошенник гораздо умнее тебя, ничтожный простофиля! — продолжила она, поворачиваясь к молодому Бексендейлу.— Куда, ты думаешь, он отправился? Что вы договаривались сделать с моими бриллиантами после кражи?
— Мы думали отвезти их в Амстердам,— запинаясь, пробормотал пленник.
Управляющая вдруг вспомнила о клочке бумаги, найденном в номере старшего вора.
— Я нашла это на полу у мистера... В комнате второго мужчины,— сказала она.— Это похоже на расписание пароходов или поездов. Может быть, вам это пригодится, сударыня.
Мисс Дрисколл взяла листок в руки. На нем были поспешно нацарапаны слова и цифры, явно переписанные из какого-то расписания: «Уэстлэнд-Роу — 7.45. Кингстонский пирс — 8.00. Холихэд — 12.00».
— По-моему,— сказала она,— это расписание почтового парохода. Зачем было ему это записывать? Он вполне мог запомнить несколько цифр. Я уверена, это фальшивка. Он хотел убедить нас, что уехал в Англию. Ерунда! Я найду его и заберу свои бриллианты.
— Я... Я могу идти? — спросил юный Бексендейл.
— Идти? Ты пойдешь в тюрьму, мой мальчик,— живо ответила мисс Дрисколл.— Вот ты куда пойдешь. Я думаю, мы еше увидимся.
Она встала и вместе с управляющей вышла из комнаты. Шелкнул замок, и молодой Бексендейл остался один. Он просидел так добрый час, проклиная свою несчастную судьбу. Наконец в коридоре послышались шаги и вошла мисс Дрисколл. За ней следовал очень высокий и очень мускулистый мужчина в твидовом костюме. Взглянув на несчастного пленника, он приятно улыбнулся и решительно подкрутил огромные воинственные усы.
— Этот? — не суляшим ничего доброго тоном спросил он. - Да, это он,— ответила мисс Дрисколл.
Детектив с любопытством взглянул на длинный узкий обернутый коричневой бумагой предмет, который мисс Дрисколл держала в правой руке.
— Вы собираетесь выполнить маленькую процедуру, о которой говорили? — улыбаясь, спросил он.
— Собираюсь,— с угрюмой решимостью ответила мисс Дрисколл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29