Взяв стул, Агостино сел к их столу, оглядел его и снова вскочил:
— Нет, так не пойдет! — Он прищелкнул пальцами: — Сейчас тут будет все, что нужно,— торопливо подошел к стойке, что-то сказал бармену и вернулся с бутылкой вина, этикетка ее была сплошь в медалях.
— Сейчас принесут кое-что повкуснее.— Он отодвинул тарелки и стал наливать золотистое густое вино.— Мой старик прихворнул, вот я и пришел сюда помочь. Вообще-то, живу в другом месте.
Джованни пристально смотрел на него, но Агостино словно не замечал этого внимательного взгляда.
— Честно говоря, я так и думал. Ну, как у тебя... дела? — с запинкой спросил Джованни.
— Работаю! — Совсем неплохо устроился! — беспечно сообщил Агостино и улыбнулся. Зубы у него были белые, как каррарский мрамор.— Открываю туристам тайны подводного царства... Разрешите, прекрасная синьорина.— Агостино встал с бокалом в руке,— выпить за знакомство с вами.
— За тебя, Лаура,— сказал Джованни, тоже поднявшись.
— Настоящие рыцари! — смеясь, воскликнула девушка, польщенная этим небольшим знаком внимания.
Бармен сам принес блюдо с тонко нарезанной ветчиной, заливной рыбой и салатом из каракатиц.
— Вашу тарелку, синьорина,— и Агостино принялся
ухаживать за Лаурой.
— Вот уж никак не ожидал, что ты полезешь под воду,— сказал Джованни, после того как отдал должное всему, что стояло на столе.
— И не жалею,— живо отозвался Агостино.— Под водой довольно надежно.
— Да, конечно...
Лауре показалось, что-то хотел спросить Джованни, чего-то недосказал Агостино, словно она им мешала.
— А помнишь, как мы через Альпы гоняли свои многотонные «мастодонты»? Эти крутые подъемы могли выдержать только их пятисотсильные металлические сердца,— Агостино обратился к Лауре, с интересом слушавшей его.— Спуски, после которых от колесных тормозов шел дым. Днем и ночью шли трайлеры по горным асфальтовым серпантинам. Мы с Джованни менялись и, бывало, по нескольку суток не вставали с седла.
— Но это же адская работа! — встревоженне проговорила Лаура.
— Ничего страшного,— вмешался Джованни.— Хозяева брали ведь парней только до тридцати лет, с хорошей реакцией, неизношенными нервами,— он усмехнулся,— которые не читают газет и не болтают за рулем о политике.
Лаура натянуто улыбнулась. — Конечно, эта работа для тех, кто любит рискнуть не только в карты,— подхватил Агостино с прежним оживлением.— Ведь едешь по серпантину, имея за собой почти десять тонн груза, на приличной скорости, ориентируясь по белым и красным огонькам идущих машин во всех трех измерениях ночи. В дороге встречались мы
и с немцами, и с голландцами, и с французами, но в горах водителю-итальянцу равных нет!
— Умерь свой пыл, дружище,— Джованни взглядом указал на встревоженную Лауру и под столом основательно наступил Агостино на ногу.
Но Лаура, перехватив взгляд жениха, погрозила ему пальцем.
— Не мешай, Джованни, это так интересно! Джованни улыбнулся ей и снова перевел на Агостино посуровевший взгляд.
— Разве не так все это было?! — как бы оправдываясь перед ним, проговорил Агостино.— Потом нашу «золотую» линию стали осваивать конкуренты. Дорожная полиция начала проявлять повышенный интерес к контейнерам, за опоздание к месту назначения приходилось платить из своего кармана. Даже новые трайлеры без причин терпели аварии. За месяц два угодили в пропасть, а на третьем один водитель, вернее, половина его, осталась жить. А потом —пробка в тоннеле, из которого мы вышли живыми только благодаря тому, что наша машина была в ста метрах от выхода...
— Прекрати! — вне себя от негодования выкрикнул Джованни. Агостино, очевидно, хватил лишку, потому что не обратил внимания, лишь чуть-чуть скривился, когда Джованни сдавил ему руку.
— Почему прекрати? — с почти искренним удивлением произнес Агостино.
— Нужно ли объяснять?! Ты взгляни на Лауру.
Она была бледна и лихорадочно теребила свою сумочку. Улыбка не получалась. Казалось, девушка сейчас расплачется. Так вот почему ее Джованни не хотел говорить о своей работе! А она, Лаура, радовалась, что он так щедр, так легко тратит деньги. Деньги, заработанные этим адским трудом.
Агостино взял ее руку и, заглядывая в глаза, проникновенно произнес:
— Простите, Лаура, ради бога, простите! Ведь уже все позади! Мы с Джованни очень вовремя с этим покончили... Мне лишь следовало сказать с самого начала: покончили!.. Пойдем потанцуем. Ты не возражаешь, Джованни?
— Идите, идите! — великодушно разрешил тот. Издали наблюдал он, как бесом вертелся Агостино вокруг его невесты, волосы ее растрепались, она весело смеялась. Джованни тоже улыбался. Для его друга не существовало красивых или некрасивых, молодых или немолодых, в каждой он искал главное! Находил что-то привлекательное, о чем и сама женщина, быть может, не подозревала. И ему платили или любовью и привязанностью, или просто искренней симпатией.
Лаура, по-видимому, не была исключением. Возвращаясь к столику, Агостино оживленно говорил: все получилось замечательно. Он выбрал себе живописный заливчик, на дне — раковины, морские звезды и прочая мелюзга. Ее. несложно заранее разбросать в море.
Они подошли к столику, и Агостино пододвинул девушке стул.
— А для чего? — живо спросила она, усаживаясь,— Разбрасывать для чего?—-Она небрежно поправила упавшие на лоб прядки полос.
— Действительно, зачем? — Джованни был очень доволен, что другу удалось развеселить Лауру. Она так внимательно слушает, так доверчиво ему улыбается.
— Какой-нибудь богатый американец опустится на дно, да как же не прихватить с собой ракушку или морскую звезду. Побывал, мол, даже на дне прекрасной Адриатики — взгляните, вот он, сувенир.
Лаура умоляюще посмотрела на Джованни и тихо сказала:
— Как это, должно быть, интересно! — Она не решалась сама попросить о такой экскурсии.
— Я вас приглашаю. Тем более, что дно сейчас особенно экзотично! — воскликнул Агостино, с восхищением глядя на девушку. Ему она все больше нравилась своей простотой, искренностью.— Дело в том, что во время путешествия в Афины мне рассказали интересную вещь...
— Ты был в Греции? —недоверчиво спросил Джованни.— Когда?
— Год назад... Пожил немного... в свое удовольствие,— с деланной беспечностью, так показалось Лауре, ответил Агостино и снова обратился к ней: — Представляете, какие полчища туристов ежедневно обрушиваются на Парфенон?! Толкутся у храма Артемиды. Так вот, я кое-чему научился у хитрых эллинов.
— Туристы, наверное, украдкой откалывают на память кусочки от этого храма,—подсказал Джованни.
— Лаура, вы заполучите гениального мужа,— с серьезным видом объявил Агостино.— Мои туристы не составляют исключения — в высшей степени предприимчивые и энергичные люди.— И он рассказал несколько смешных эпизодов о туристах, об их неуемной жажде сильных ощущений.
— Забавно,— уныло изрек Джованни в ответ на все эти россказни.
Лаура почувствовала, что он, очевидно, что-то еще хочет спросить, а она мешает друзьям по душам, совершенно откровенно побеседовать. Взяв сумочку, она извинилась и сказала, что пойдет приведет в порядок волосы после столь темпераментных танцев.
Друзья обменялись быстрыми взглядами, и девушка чуть улыбнулась— она права в своих предположениях.
— Ты действительно был в Греции? — негромко спросил Джованни, как только они остались вдвоем.
— О мама миа! Что же мне еще оставалось?! Хорошо, хоть мой старик оказался покладистым, никак не ожидал, что он одному из своих шестерых отпрысков отвалит все, что имел. Кругленькая сумма помогла уладить дела, хватило и на поездку...
— Туристом?
—- Да Ты что?! Я просто исчез. Испарился! Меня не стало! И не спрашивай, чем я занимался в то время... Но, как тебе известно, умеющих молчать не оставляют околевать на панели... А вот ты напрасно поторопился с этой дракой...
— У моего отца не было и нет кругленькой суммы,— с некоторым раздражением перебил приятеля Джованни.— А то, что я припрятал, с какой стати отдавать?!
— Вероятно, ты прав,—Агостино оглянулся, не возвращается ли Лаура, и спросил: — Она ни о чем не догадывается?..
— За кого ты меня принимаешь?! Кстати, чего это ты так распустил перья?! Плел и плел о наших чертовых «мастодонтах».
Агостино снисходительно хлопнул друга по плечу: во-первых, Лаура должна знать, почему ее обожаемый жених вдруг остался без работы.
— Но о тоннеле зачем? — не отставал Джованни.— Ты ее напугал. Теперь, если придется опять крутить баранку, она изведется от беспокойства.
— И на это отвечу.— Агостино некоторое время в глубокой задумчивости рассматривал на свет свой бокал.— Ты, как я понимаю, в «Камбузе» не случайно оказался?
— Верно. Но сразу спрашивать о тебе было бы неосторожно. Да и Лауре не следовало знать, что эта поездка задумана заранее.
Агостино еще раз оглянулся, потом многозначительно проговорил:
— Мне нобходим помощник... И это я придержал для тебя. Одному сразу в двух местах находиться невозможно.
— Спасибо! — воскликнул Джованни и с чувством пожал руку друга.— Потому-то ты пугал Лауру нашими поездками?!
— Вот это во-вторых. Теперь она тебя будет уговари-вать принять мое предложение.
Джованни нал Ил вина в бокалы, поднял свой:
— Выпьем за нашу дружбу! За то, что опять будем напарниками! — Отхлебнул несколько глотков и вдруг настороженно спросил: — А зачем уговаривать?! Что, снова возьмемся за прежнее?
— Да. Снова!
— Нет, Агостино, нет! — решительно произнес Джованни и непроизвольно сжал кулак.— Я рад, что выпутался из той истории...
— Выпутался? Ты так уверен? — Агостино деланно рассмеялся.
Некоторое время они молчали. Джованни, нахмурившись, смотрел на свой тяжелый кулак.
— Я бы не хотел...— наконец произнес он угрюмо.
— Мало ли что?! Он бы не хотел! — тут же отпарировал Агостино.— А я разве хочу?! Но так уж все сложилось, и ни тебе, ни мне от них не уйти...
Подошла Лаура. Волосы она тщательно расчесала, и они блестящими мягкими волнами падали ей на плечи. Легкий румянец выступил на лице. Чуть сощурив глаза, она лукаво спросила:
—Наговорились?
— Разве можно за несколько минут наговориться с другом, которого... столько не видел?! — воскликнул Агостино, усаживая ее к столу. — Надеюсь, завтра мы встретимся?! Вы принимаете мое предложение? — спросил Агостино после того, как распорядился насчет кофе.
Лаура взглянула на жениха. За ним было последнее слово. Очевидно, разговор у друзей был не из веселых, но Джованни ей улыбнулся:
— С условием, что ты вместе с нами отправишься в подводное плавание по...
— Лазурной бухте,—с жаром подсказал Агостино.
— Почему бы и нет?! Я хочу один день чувствовать себя молодой туристкой из тех, о которых вы, наверное, тут без меня болтали,— рассмеялась Лаура. Пусть этот Агостино считает ее наивной девчонкой, тогда она больше узнает, что у них там за тайна. А что она существует—Лаура уже не сомневалась. Слишком уж они были возбуждены, очевидно, не очень приятным разговором. Даже не попытались опровергнуть ее слова насчет молодых американок. Значит, друзьям удобнее, чтоб именно так она думала. И приглашение она приняла потому, что понимала: оба друга непременно встретятся, так пусть уж при этом присутствует она, Лаура.
— Пожалуй, нам пора домой, чтобы хорошо отдохнуть и завтра совершить рискованное путешествие по дну бухты,—очень серьезно произнес Джованни, пряча улыбку.
— Хотя Тони, вероятно, не предполагает, что мы столь поспешно покинули синьора Туллио,—досказала Лаура.
— Вы были у синьора Туллио?!—удивленно спросил Агостино, пристально глядя на друга.—Так ты с ним, оказывается, знаком?
— Сегодня познакомился...— И с легкой досадой оттого, что Агостино продолжал смотреть на него в упор, досказал: — Однажды случайно видел его... издали.
Лаура переводила взгляд с одного друга на другого. Чего они так всполошились? Джованни ведь не сказал, что он где-то с тем человеком встречался. Теперь понятно, почему он чувствовал себя неловко — видимо, не хотел напоминать. Выходит, ничего хорошего не связано с той первой их встречей.
Опять какие-то недомолвки, тайны.
Она повернулась к Агостино и с невинным видом спросила:
— Вы тоже знакомы с синьором Туллио?
— Нет-нет,— поспешно возразил Агостино.—Но слышал о нем... Богатых людей кто же не знает... Вам он понравился?
— Вилла очень красивая,— уклончиво ответила Лаура. Она решила тоже не очень распространяться о своих впечатлениях, раз с этим синьором Туллио у Джованни что-то связано.— А с ним мы совсем мало беседовали. Передали лишь поклон от моего деда.
Джованни молчал.
— Ну, что ж, спасибо за гостеприимство, мы отлично провели время,— и Лаура поднялась.
Агостино пошел проводить их к автобусу, сказав, что такси здесь не изловить, а их старенькая машина не столько бегает, сколько ремонтируется. По пути она условились насчет завтрашней встречи.
— И уж там мы окончательно договоримся о работе,— прощаясь, многозначительно произнес Агостино.— Убежден, что условия тебя вполне устроят.
— Теперь уж я не один это решаю,— сказал Джованни, с улыбкой глядя на Лауру.
Некоторое время, пока ехали в автобусе, оба молчали. Рука Джованни лежала на спинке сиденья, и Лаура ощущала ласковое касание этой руки. Склонив голову ему на плечо, она думала о том, как хорошо сейчас вместе возвращаться в их дом, пусть скромный и вовсе не похожий на виллу синьора Туллио, но такой уютный, такой свой.
Разве синьора Франческа счастлива среди всей этой роскоши? Достаточно того, что она вынуждена быть очень вежлива с некоей синьорой Марией, к которой так явно благоволит ее супруг. А с какой горечью говорила о своих сыновьях и внуках! Бедная одинокая женщина среди дорогих вещей. А она, Лаура, Тони, Джованни счастливы в своем подвале, будут счастливы и в другой квартирке, которую снимут. Вот только Агостино... Почему он вдруг предложил ему работу?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23