Миллионеры выбирают богатство, бездомные – нищету. До сих пор не могу понять, почему же столько людей хочет жить в Африке и голодать. Когда я задал этот вопрос, Ди ответила, что невозможно понять, почему люди совершают те или иные поступки. Их действия нельзя анализировать, их реакцию нельзя предугадать. Ты просто должен сам решить, что будет лучше всего для тебя, а другие люди решат за себя сами. Твой выбор – любить или грабить, воздавать должное или насиловать – существует параллельно их выбору. Ты просто создаешь собственную вселенную, и все остальные заняты тем же самым.
Мне всегда было интересно, считают ли выпускники «Форума», что живут среди людей, таких же как они. Должно быть, очень одиноко жить с человеком, который не уверен в твоем существовании. Наверное, Ди было очень одиноко жить с врагом. Я хотел самоутвердиться, доказать, что чего-то стою, но, добившись этого, я доказал бы, что она была не права, а ее убеждения – фикция.
Чтобы добиться успеха, считала Ди, необходимо целиком посвятить себя выбранному делу, поверить в его значимость. Я не верил ни во что, я утратил все моральные, культурные и политические убеждения, но, без сомнения, мог добиться большего успеха, чем ее «трансформированные» дружки, по одной причине: я был настоящим. Под «настоящим» я подразумеваю, что, когда мы встретились, я был тем, кем сам себя считал, а не лжецом. И я был настоящим писателем. Впервые после школы я почувствовал себя талантливым.
Я занимал должность заместитель редактора быстро загнувшегося журнала о путешествиях «Эвэй» и помощника редактора «Сидней уикли», который в 1994 году еще был живой и заслуживающей доверия бесплатной газетой. Я работал внештатным автором и помощников редактора в «Сидней ревю», «Флай дек», «Ита» и «Австралийском женском форуме» – все они уже закрылись, немного писал для «Сиднейского утреннего вестника», что не привело к банкротству этого уважаемого издания.
Большинство журналов в Австралии входит в состав АПО. Когда Дэвид Смидт стал главным помощником редактора в «Клео», он нанял меня, чтобы я помог ему выпустить спецвыпуск «Холостяк года». Я должен был звонить добропорядочным одиноким мужчинам и узнавать их знаки зодиака. Попав в эту организацию, я сумел-таки разобраться с новой компьютерной системой, после чего мог легко переходить из журнала в журнал.
Ди утверждала, что люди, верящие в свое дело, всегда добиваются большего, поэтому все должны любить свою профессию и свое начальство, независимо от его глупости. Было бы лучше, если бы мне как-нибудь удалось «поверить» в финансовое планирование или порнографию, потому что только благодаря такой вере я мог стать лучшим в выбранной профессии. При этом я знал, что если поверю во что-нибудь бесполезное, опасное или паразитическое, то причиню вред самому себе; все, что я делал, казалось бесполезным, опасным или паразитическим, поэтому для меня было лучше всего не принимать все это близко к сердцу.
Мне казалось, что как писатель я был лучше любого среднестатистического продавца, вынашивающего затаенные мечты о поэзии, независимо оттого, как часто он рассуждает о своей увлеченности. Поэтому с присущей мне одержимостью я начал работать на каждый журнал в АПО – это должно было показать Ди, кто был прав на самом деле.
По правде говоря, я совершенно бесполезен в таких делах, как замена предохранителя, прыжки через скакалку или игра в мяч, но я могу просмотреть текст и разбить его на части, разобрать его, как другие разбирают мотоцикл, и собрать из этих частей что-нибудь другое. Я понимаю, как работает литература. Когда мне было двадцать, я прочитал все романы Роберта Ховарда о Конане-варваре, составил словарь самых экзотичных и часто употребимых слов, разбил роман на фрагменты и выделил общие для всех книг сцены. А после этого из разрозненных кусков собрал собственный роман о мечах и магии. Я знал, что смогу подражать стилю любого писателя.
В 1993 году я работал на журналы «Она», «Австралийский женский еженедельник» и «Вуманс дэй», но первым изданием, куда меня пригласили на полную ставку помощника редактора, стал «Пикчер».
«Пикчер» и «Пипл» занимали один «сексуальный седьмой этаж» в главном здании Керри Пэкера на Парк-стрит. Их сотрудники в те времена еще чувствовали себя изгоями, постоянно эксплуатируемыми и оскорбляемыми. Когда холл здания отремонтировали, Ричард Уолш развесил там плакаты с рекламой всех журналов АПО, включая «Пикчер» и «Пипл». Роскошные модели из «Моды» соседствовали с Джерт Бакет и ее ниспадающими волнами жира. Керри Пэкер, который показывал здание деловым людям и ключевым министрам, потребовал, чтобы рекламу порнографических журналов сняли. В качестве компромисса было решено перевесить плакаты за лифты, где никто не мог их видеть. И даже после этого компания отказывалась демонстрировать обложки журналов – на всеобщее обозрение выставлялось только их оглавление.
В силу определенных причин стены на седьмом этаже были покрыты виниловыми панелями, что делало их приспособленными для санитарной обработки – как в платных заведениях, где через глазок можно наблюдать за сексуальными сценами. Весь день напролет унитазы предательски шумели, и в воздухе стоял кислый бумажный запах.
Главный помощник редактора Симон Батлер-Уайт показал мне, из какого лотка брать работу (с надписью «помощники редактора») и куда ее возвращать. Я вытащил наугад одну фотографию из лотка входящих, бегло просмотрел инструкции и набросал триста слов школьного каламбурного юмора. Батлер-Уайт сказал, что у меня получилось неплохо, но хотелось бы сделать шутки не такими колкими.
«Пикчер» освещал все ежегодные вечеринки, проводившиеся байкерскими клубами, где их члены и гости пили пиво, курили травку, мерились мотоциклами и принимали участие в безумных любительских конкурсах стриптиза. Эти мероприятия, которые потом стали называть «байк-попойки», оставались незаменимым источником бесплатного наглядного материала для наших журналов, но писать о таких вечеринках было очень трудно, потому что все они были очень похожи на предыдущие. Репортажи сводились к тому, что байкеры собрались и выпили некоторое количество пива, их женщины сняли одежду, после чего байкеры уехали туда, откуда они прикатили в начале рассказа.
Батлер-Уайт написал репортаж «Тихая компания», в котором рассказывал о Квинслендском мотоциклетном шоу, которое проводил мотоциклетный клуб «Предатели». «Пикчер» всегда уделял особое внимание тому, что байкеры – не дикари и их собрания – просто повод для нормальных парней как следует провести время. В «Тихой компании» Батлер-Уайт писал, что шоу «Предателей» было спокойнее «чем УТРЕННИК в начальной школе». Столь высокий уровень мероприятия несколько подпортили «слухи о том, что кто-то ПУКНУЛ и попросил прощения», а также то, что «среди участников могли быть ГОМОСЕКСУАЛИСТЫ».
В следующем номере высказывалась идея поменять эмблему клуба байкеров из Дарвина. В качестве альтернативного варианта предлагалась фотография двух байкеров, один из которых обращался ко второму со словами: «Давай, Тревор! Увидимся на конкурсе по вязанию крючком». На это Тревор отвечал, что будет рад, ему только нужно купить минералки. Над ними красовалась надпись «Адовы ангелочки».
11 октября 1990 года в половине четвертого двое из «предателей» по поручению дарвинской группировки посетили здание АПО. Они беспрепятственно прошли мимо охраны, направились прямиком к тогдашнему редактору Тони Мерфи и пригрозили сломать ему ноги. Дарвинские байкеры были серьезными ребятами, поэтому Мерфи пришлось выписать чек на две тысячи долларов в качестве компенсации, а помощники написали официальные извинения.
«Пикчер» признавал, что произошедшее было «ПОЗОРОМ, результатом ТУПОГО СПЕРМОТОКСИКОЗНОГО ОТНОШЕНИЯ». Визит «предателей» и их «сдержанно агрессивный» настрой упоминались лишь вскользь. В номере также появилась официальная эмблема дарвинского клуба (индеец-могавк, держащий в зубах нож) с подписью: «История с «Предателями» была ударом ниже пояса. Мы взрослые мальчики и готовы признать это. Они взрослые мальчики и готовы заставить нас признать свою ошибку». После этого инцидента журнал стал работать в более тесном сотрудничестве с байкерскими клубами. Они получали копии всех байкерских материалов, чтобы убедиться, что там не было никаких намеков на нетрадиционную сексуальную ориентацию.
Ричард Уолш приказал всем помощникам изменить свой «презрительный подход к человечеству». Неожиданно все, и не только байкеры, стали для «Пикчер» уважаемыми людьми. Все божьи создания, включая гомосексуалистов, которые всегда были объектом самого презрительного юмора, оказались достойны любви и восхищения. Даже тростниковые жабы были реабилитированы. В одном из номеров 1992 года появилась статья, озаглавленная «Мы были не правы, тростниковые жабы – центровые твари», в ней впервые была опубликована информация о том, что тростниковые жабы могут лечить СПИД. Был проведен конкурс для наркоманов, победителю которого обещали лечение в «волшебном Таиланде, где нет наркотиков». Штатный автор Эрик Инч отвез героинового наркомана Роя Херста на тридцать один день в буддийский приют Ват Там Крабок. Пока Херст проходил курс детоксикации, восемь монахов были арестованы за продажу наркотиков пациентам, сам Херст в Бангкоке потерялся на несколько дней, но вернулся абсолютно трезвым, что дало возможность «Пикчер» напечатать радостное: «Наш наркот исцелился!»
Я понял, в чем была моя ошибка, и быстро переписал свой первый рассказ в более дружелюбном, мягком тоне, после чего Батлер-Уайт спросил, не хотел бы я работать у них на полную ставку. Я отказался, но за тот день написал еще две истории, что было как минимум в два раза больше, чем большинство помощников редактора делает за смену. Во время следующих визитов я еще увеличил темп работы, пока не опустошил весь лоток. Мне дали работу для следующего номера, потом для следующего, а потом попросили больше не приходить, потому что у них не было для меня заданий.
К началу девяностых парикмахерские еженедельники стали чересчур пикантными для большинства парикмахерских, которые к тому же постепенно уходили из крупных городов. Стильные молодые люди подстригали свои волосы у тощих, как бритва, девушек с зелеными ногтями и красными дредами в салонах красоты, где слушали музыку, а не последние результаты со скачек. Культ календарей «Пирелли» и презервативов под стеклом выжил только в провинциальных городках. В Сиднее и Мельбурне молодежь предпочитала ходить в фешенебельные салоны.
Настало время Брэда Боксалла – редактора «Пикчер», имя которого гремело на рынке мужских журналов больше, чем имя Нейлора когда бы то ни было.
Брэд контролировал все издания с верхних полок газетных киосков, начиная с «Пипл» и «Пикчер» и заканчивая более поздними «Пикчер премиум», «Домашними девочками» и волшебным «Я и мои сиськи».
У Брэда были резкие манеры, от него отдавало некоторой грубостью. Он не без основания считал себя «человеком дела». Брэд был невысокого роста и крепкого телосложения, брил голову налысо, носил круглые очки и улыбался, поджимая губы, отчего всегда выглядел немного подозрительно. Под началом Брэда «Пикчер» стал походить на фабрику. Полностью ушла паника, обычно поражающая все журналы в день сдачи номера (и во все остальные дни тоже). Каждый материал, путешествовавший по конвейеру от помощников редактора к дизайнерам и обратно, был отполирован, украшен, обрезан, исправлен и улучшен и после этого поступал в лабораторию для цветоделения. Помощниками редактора работали только мужчины, что было немного скучно, особенно после «Вуманс дэй», где я был единственным мужчиной. Я сидел рядом с Джефом Седдоном и обсуждал с ним «Перформанс байкс» – журнал о мотоциклах, который он выпускал вместе с дизайнером Крисом Эндрю.
В начале девяностых «Пикчер» открыл – а скорее всего выдумал – тайную пригородную субкультуру. Вместе с вымышленным миром пришельцев, извращенцев и монстров она отражала всю полноту реальной жизни Австралии – барменши с обнаженной грудью в пятницу вечером, пивные животики, пивные холодильники, винни-блюз, бочковое вино и моральное истощение. Все это составляло охрипшую, бесцельную жизнь молодежи, о которой ничего не писали в газетах или журналах, которой боялся средний класс, отчего эта пригородная культура становилась еще более притягательной.
«Пикчер» предназначался людям, не умевшим читать. Рассказы были короткими, заголовки – истеричными, фотографии – огромными, все подписи к ним – шутливыми. Журнал из туалета автомастерской, со стойки в курительной комнате или из комнаты отдыха (но тогда на нем непременно должен быть след от кружки чая).
Несмотря на то что Дэвид Нейлор по-прежнему оставался издателем и «Пипл», и «Пикчер», АПО поощряло конкуренцию во многом схожих журналов. Они кусали друг друга за яйца, но в «Пикчер» стали появляться фотографии полностью обнаженных женщин, тогда как в «Пипл» можно было увидеть только обнаженную грудь. Каждый номер «Пикчер» обещал раскрыть широкой общественности целую дюжину тайн, чему способствовало то, что журнал продавался без ограничений и его мог купить любой школьник.
Как и все редакторы, Брэд был героем массы слухов и легенд, ходивших между его помощниками. Подбор персонала всегда был большой проблемой в журнале. Люди, одаренные в плане непристойного юмора, редко могут с уверенностью сказать, где нужно поставить запятую или как правильно пишется слово «Киргизстан». Смешным и аккуратным помощникам требовалось нечто большее, чем кружка холодного пива и поднос с сосисками. Брэд сам начинал помощником редактора и зарекомендовал себя как грамотный, внимательный автор с врожденным чувством юмора. Он был одним из немногих экспертов в Австралии по части доморощенной порнографии. В Федеральном печатном агентстве, где он был главным редактором, Брэду удалось организовать несколько журналов «одного автора», таких как «Золотые девочки», «Охотники за лифчиками», «Большие и упругие», «Рай» (разрешенный только в Квинсленде) и «Папина шалунья».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43