- Буду.
- Ты любишь играть с мальчиками?
- Нет. Я никогда не играю.
- А что ты всегда делаешь?
- Думаю.
- Думаешь?
- Да.
- Про что?
- Про все.
Мулла подпер холодную стенку овчиной, внимательно стал рассматривать худенького мальчика.
- Вот сегодня ты про что думал?
- Я сел на плетень и смотрел на небо. Тучи идут и идут. Спешат. Одни похожи на коней, другие на барашек. Идут и идут, задние подгоняют передних. Наверное, у них такое дело, что надо спешить. Я думал: где они остановятся.
- Это Божьи дела, Мехди.
- Да. Тетя так и сказала.
Старый мулла взял клочок бумаги и написал четыре буквы: алиф, бб, тб, сб.
- Если за день выучишь эти буквы, будешь у меня учиться. Найдем для тебя джуджу. А три полена будешь носить?
- У нас мало дров, очень мало. Дяци не даст.
- А как вы еду готовите? А холод?
- Через день Дяци печет сискал на железной печке. Больше мы не топим. Но когда она печет сискал, я сажусь возле печки. Это очень приятно, как ясмале
*
!
Мулла смолк, отпустил Мехди на место, возле того большого мальчика Тагира, сына лесника.
В обеденный перерыв Тагир подошел к мулле:
- Он выучил эти буквы.
- Уже выучил? А ну, посмотрим.
Старик проэкзаменовал мальчика, тот безошибочно называл буквы и не путал.
- Алхамдулиллах *! Может и действительно из тебя получится хороший муталим. Все в руках Аллаха! Я напишу тебе еще три. Постарайся запомнить. Если запомнишь и их, можешь ходить без дров. Я тебя буду учить так.
Мехди проявил удивительное прилежание, а хорошая память помогала усвоить за короткое время то, на что другие тратили недели и месяцы.
Неожиданно заполучив такого даровитого ученика, Шовхал-мулла сам воодушевился.
А Тагир души не чаял в своем дружке. Когда Мехди звонко и четко отвечал урок, Тагир слушал с открытым ртом и время от времени раздавал оплеухи нерадивым ученикам, хотя сам относился к их числу. Но успехи Мехди считал своими: у друзей все общее. Семья Тагира считалась обеспеченной. Его отец получал государственную зарплату, а, кроме того, лесничий имел много других возможностей заработать.
Тагир приходил с чем-нибудь для Мехди: кусочек чурека, пару долек чаплика
*
. А однажды сберег для друга большой кусок магазинного хлеба, который отец привез из города.
На пятничной молитве в мечети имам произнес проповедь о значении благотворительности для мусульманина. Он так проникновенно говорил, что многие прихожане прослезились.
- И богатые и бедные созданы в своей сущности по умыслу Всевышнего. Богатым и обеспеченным даровано имущество, чтоб проверить их щедрость на пути Аллаха. Бедность дается, чтоб проверить терпение людей. Все мы грешны. Грехи падут тяжелыми гирями на чашу весов в Судный День. На другую чашу положат все доброе, что мы сотворили. И вот чаша грехов перевесила и человеку грозит Ад! И скажут ангелам: «Проверьте еще раз его Таптар *». Начнут искать.
И тут вспомнится охапка дров, что дал бедному человеку в зимнюю стужу или кусочек хлеба, преподнесенный голодному - и чаша весов Добра перевешивает, и ангелы указывают дорогу в Рай… Возьмем наше село. Есть состоятельные семьи и очень бедные, которые в холодную зиму топят через день, чтоб испечь сискал. Я назову семью покойного Тоха, да прости ему Господь! Мальчонка семи лет и больная сестра покойного. Они бедствуют. Они голодают. Им холодно. А за околицей лес. Мы себе возим дрова. Проезжаем мимо двора этих несчастных, видим, что плетни уже истопили, а во дворе ни палочки дров. А если бы каждый бросил со своего воза по жердочке?…
На второй день Султан вместе с сыном Тагиром привезли большой воз хороших дров и сгрузили во дворе. Удивленная тетя стояла у дверей, не понимая, что происходит.
- Касрат, возьми это, высыпь джувр * и верни мне пустой мешок.
Там было полмешка.
Выводя воз со двора Султан сказал:
- Касрат, топи утром и вечером, пока не согреется дом. Больше вы не будете нуждаться в дровах. И мальчика корми, он легкий, как бабочка. В селе не перевелись мусульмане. Все доброе да пребудет с Вами!
Каждый, кто возвращался из леса с дровами, бросал во двор одну или две жердочки, так что у них собрался солидный запас.
Как- то вечером тетя Касрат говорит:
- С тех пор, как ты, мышонок, пошел изучать Святую Книгу, к нам в дом пришли тепло и сытость. На разговении мархаш * нам нанесли кукурузы и муки - надолго хватит, а печка наша никогда не тухнет. Прочитай-ка мне что-нибудь божественное!
Мехди закрывал глаза и, чуть покачиваясь, звучным голосом читал наизусть аят или короткую суру. Голос мальчика лился, как ручей, магические слова ласкали слух и сердце многострадальной женщины. Но в эти вечера она была вполне счастлива.
Осенью, когда сельчане убирали с полей кукурузу, Касрат слегла и через месяц умерла.
Теперь Мехди редко приходил домой. Что там делать? Дом - это не только четыре стены, а еще и кто-то близкий. Все уходили домой, а он допоздна засиживался за учением, а потом тут же ложился, завернувшись в старый палас. Кормился он тем подаянием, что приносили сельчане для муталимов, так называемый напах. А еще у Мехди был друг Тагир, который никогда о нем не забывал. Тагир, научившись по слогам читать Коран, ушел из худжре, стал помогать отцу по хозяйству. Иногда он забирал Мехди к себе домой на несколько дней. Обычно это случалось под святую пятницу. И Султан и его жена Моаши очень радушно встречали друга их сына. И в худжре он возвращался с какой-нибудь обновкой: чувяки, рубашка, шапка, теплый башлык.
Семь полных лет проучился Мехди у старика Шовхала. Последние полгода младших муталимов учил Мехди. Мулла сажал его рядом с собой.
Интересный человек был Шовхал-мулла. Он никогда, ни при каких шалостях детей не выходил из себя, не ругался, тем более не наказывал розгами. Их, розог, у него вообще не бывало. Плату за обучение он не брал, учил ради Аллаха.
В первый год обучения мулла наблюдал за характером и способностями муталима.
- Божественная наука - это лестница, которая поднимается к трону Аллаха. У каждого есть своя ступенька, на которую он может подняться. Если ты попытаешься подтолкнуть его к следующей, повыше, он упадет назад. Оставь его на своей ступени, на которой он стоит прочно, - таков был педагогический постулат этого умного и многоопытного человека.
Мулла объявил, что после очередной пятничной молитвы будет читаться мовлат. *
- Никто из вас ничего не должен приносить. Мовлат даю я, и все угощения принесут из нашего дома.
Наступила пятница. Мулла был наряжен в свои лучшие одежды. Он произнес проповедь о значении в жизни людей наук. Из всех наук он особо выделил - науку о божественном.
- Человечеству нужны праведные алимы, которые доносят до сынов Адама Истину в чистом виде. Есть среди нас и такие, которые используют свои познания во благо земного. Такой алим радуется, когда женщины приходят за талисманом. У такого алима карман оттопырен, чтоб рублям было легко проскользнуть дальше. Эти алимы забывают о Судном Дне, когда за все надо будет отчитаться и рассчитаться. Но Аллах миловал наш народ. Из нашей среды вышли алимы высоких ступеней со светлыми умами и чистыми, как небо, душами. И среди юных муталимов явственно обозначаются будущие светила ислама. Да благословит Аллах их на праведный путь!
После рузба * муталимы собрались в своем учебном классе. Там хозяйничали жена и дочь муллы.
Они доставали из эмалированных ведер чаплики и раскладывали их по тарелкам. Посуду они принесли из дома. Стояли глиняные чашки с топленым маслом. А в середине, прямо на ковре, возвышалась большая горка яблок, груш, пряников и конфет. На печке в котле варился калмыцкий чай, любимый напиток муталимов.
Мулла не стал томить проголодавшихся учеников:
- Приступим с именем Аллаха! Мехди, садись около меня!
Ученики, конечно же, были голодны, но они не бросились на еду с жадностью, ибо от родителей были научены воздержанности, особенно перед лицом женщины. Они стали брать нарезанные в дольки чаплики так, чтоб масло не капало им на одежды и ковер. Одной из важных дисциплин, изучаемых во всех худжре был - эздел * стола.
- Ешьте досыта! - ласково проворковала Гошмоаха, жена муллы, - мы будем подкладывать горячие из тех ведер, которые стоят на печке. Запивайте чаем. Рашат, следи за тем, чтоб кружки не стояли пустые.
Старик прочитал хвалу Господу после того, как все поели досыта.
Муталимы встали и вышли в прихожую, чтоб помыть руки. Обычно они просто всполаскивали, а сегодня пришлось мыть с мылом - пальцы были в масле. Таков завет Пророка - мыть руки до и после еды. Это соблюдалось неукоснительно. Шовхал-мулле дочь принесла тазик, мыло, полотенце и воду. Он тщательно вымыл руки, сидя на своем месте.
Возле горки сладостей поставили кувшин со свежей родниковой водой.
- Алауддин, вы с Хусеном на пару будете читать мовлат. Начинайте.
- Как? - удивился Алауддин, - разве не Мехди читает мовлат?
- Нет. Сегодня не он читает.
Мовлат прочитали, сам Шовхол-мулла сотворил тихое дуа, * потом откушал соль, отпил освященную воду, и, дождавшись, когда Мехди сделает три глотка, заговорил:
- Мехди, сынок, это был мовлат-прощание с тобой.
- Вы меня больше не хотите обучать? - дрогнул голос у муталима.
- Я бы хотел… очень хотел, но ты взял все, что у меня есть. Тебе нужно идти дальше. Я написал письмо Гинез-мулле из Ахки-юрта. Дальше ты будешь учиться у него. Да благословит Аллах твой путь в Науку!
Старик опустил голову, притянул к себе любимого ученика. На глазах у него были слезы. Многие из товарищей тоже прослезились.
- Шовхал-мулла, разве Гинез-мулла выше Вас в познании науки об исламе? - еле выдавил из себя Мехди.
- Он на столько выше меня, сынок, что я со своей ступеньки этой великой лестницы, не вижу спину Гинеза-муллы. Я ничего не преувеличиваю.
Явившись в Ахки-юртское худжре, Мехди передал письмо новому своему учителю.
Тот внимательно его прочитал.
- А на словах он ничего не просил передать.
- Нет. Но, отправляя меня к Вам, мулла сказал… - и он дословно передал оценку его знаний, которую услыхал от старого учителя.
Гинез- мулла положил лист бумаги перед собой на ковер и задумался, а когда опомнился, глубоко вздохнул:
- Все свои познания я, не задумываясь, отдал бы за его иман.
*
Иман - это то, чему нельзя научиться - дар от Аллаха, а познанья - от природных способностей и прилежания.
Он задал всего два вопроса в виде испытания:
- Как ты думаешь, муталим: где корень большинства ошибок сынов Адама?
Мехди ответил стихом из Корана: «Создан человек из поспешности! Я вам покажу мои знамения; не торопите меня!» *
Он утвердительно кивнул головой.
- Какое из преступлений людей больше перед лицом Творца нашего?
- «…соблазн - больше, чем убиение» *
- Ты - не эхо, муталим. Я научу тебя всему, что знаю сам, если на то будет воля Господня. У тебя в Ахки-юрте есть родственники, которые могли быть дать приют?
- У меня здесь нет родных.
- Ты будешь жить с муталимами, которые постоянно ночуют в худжре. Я позабочусь, чтоб ты не голодал. Завтра начнем занятия. А сегодня устраивайся, знакомься.
Мехди поблагодарил учителя, взял свой сверток и прошел в класс.
- Ассалам алейкум!
- Ва алейкум салам! - недружным хором ответили ему несколько муталимов, сидевших кружком и о чем-то беседовавших.
- Меня зовут Мехди. Я приехал учиться.
Сидевшие приподнялись, назвали себя, а один спросил с ухмылкой.
- Ты хоть знаешь все сорок арабских букв?
- Нет, - отпарировал Мехди, - я знаю только двадцать девять из них, остальные одиннадцать оставил тебе.
Муталимам понравился этот ответ, они засмеялись. Остряк сконфузился. Потом он будет подкалывать новичка, чтоб вернуть победу, но однажды Мехди, отложит джей * и серьезно скажет ему.
- Зубейр, здесь худжре, а не школа остряков. Я пришел учиться, а учеба серьезное дело. Все.
Он весь отдался учебе. Обычно муталимы после утренней молитвы ложились спать до прихода учителя, Мехди же на свежую голову повторял особо трудные места.
Муталимы ложились спать - он корпел над книгой, они пробуждались и видели его за учебой. Муталимы были народ веселый. В семнадцать-восемнадцать лет душа парит, чего-то особого требует. Муталимы любили на досуге бывать на гуляньях с танцами, многие славились как остряки и лихие танцоры.
Мехди ни разу не посетил гулянье. Даже в день разговения Уразы, он ходил поздравить семью Тагира, возвращался в худжре и садился за чтение.
Но однажды он совершил очень интересный поступок.
В худжре к Гинез-мулле пришла одна женщина. Муллы не было - он целую неделю болел.
- У меня больна корова: совсем не дает молока. Раньше давала почти полное ведро. Ее, видимо, сглазили. Хотела попросить у муллы написать джей-талисман. Что же мне делать? Это корова кормила нас. Ай-ай-ай! Такой другой коровы на нашем квартале нет, - сокрушалась хозяйка коровы.
Отложив книгу в сторону, Мехди внимательно слушал женщину. У нее было настоящее горе.
- Я продала все свои драгоценности: кольцо, серьги, серебряный пояс, нагрудник, чтоб дети не ели сискал * в сухомятку. Господи, кто же нам поможет.
Вдруг Мехди внятно произнес:
- Не убивайся, сестра, я напишу для тебя джей-талисман, и, если угодно будет Аллаху, твоя корова снова станет давать ведро молока, а может и больше.
Муталимы затаили дыхание. Мехди вышел во двор, обновил ритуальное омовение, совершил краткий намаз, взял лист бумаги и химическим карандашом стал писать джей-талисман. Закончив, он свернул его в маленький аккуратный треугольничек.
- Скажи, сестра, твоя корова болеет?
- Ой, муталим! За несколько дней - кожа да кости. На пастбище погонишь, еле передвигает ноги. Траву не ест, стоит о чем-то думает. Время от времени недовольно машет головой.
- За тобой божий долг, сестра.
- Какой?
- Утренний намаз.
Женщина смутилась
- Столько работ по хозяйству, за мужем уход нужен, дети… за день так устаешь. Утренний намаз творю после того, как отгоню корову на пастбище, мужа и детей накормлю, уберусь…
Мехди молча смотрел на женщину.
- Отныне будешь совершать намаз вовремя.
Мехди улыбнулся и протянул джей-талисман.
- Коровы пасутся за рекой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37