По ссылке магазин Водолей
Выхватив из ножен акинак, Виштаспа устремился вперед – на лежащий пред ним холм – пологий в сравнении с остальными. Яркая, отливающая киноварью и блеском металла лава с воем устремилась за ним.
То было радующее душу зрелище – мчащаяся во весь опор лавина всадников, готовая смести все на своем пути. Куруш улыбнулся в густую, щедро пропитанную хной бороду. Сейчас! Еще немного, и дерзкие массагеты попятятся, а затем и побегут. Вот сейчас…
С холма взвилась туча стрел, густая настолько, что на миг заслонила краешек неба. Сколько их было, стрел – неведомо. Но многие тысячи. И каждая попала в цель. Каждая вонзилась либо в человека, либо в разгоряченную быстрым бегом лошадь. Сотни и сотни всадников пали с пятнистых попон, покатились по земле с жалобным криком кони.
Но лава устояла. Она лишь немного сбросила ход, чтобы чрез миг снова набрать его, втаптывая в сухую пыль раздробленные тела павших.
– Вперед! – ликующе закричал Куруш.
И тут взвилась новая туча стрел, а затем они стали лететь непрерывно, обратившись в смертельный дождь. Увенчанные трехгранными жалами, стрелы валили наземь сотни и тысячи витязей, выкашивая передние ряды и прореживая тех, что скакали чуть позади. Массагеты стреляли с ужасающей быстротой и меткостью. Раз, два, три – и каленая стрела находила очередную Цель, а рука лучника уже тянулась в сагайдак за новой. И вновь Раз, два, три – и еще несколько сот витязей, ловя воздух пробитой грудью, падали на землю, а обезумевшие от ужаса кони суматошно неслись по гудящей земле, калеча агонизирующих людей.
Бактрийцы не доскакали до вражеского строя каких-нибудь тридцать шагов. Поражаемая тучами стрел, лава застопорила ход, а затем покатилась назад. Куруш в бешенстве наблюдал за тем, как всадники поворачивают коней, и те, избиваемые плетьми, несутся вниз по холму, покрытому месивом тел.
Из атаки вернулась лишь половина, среди них и отважный Виштаспа, чей каленый доспех оказался не по зубам дайским стрелам. Подскакав к Курушу, сатрап жарко выдохнул:
– Мы не прошли!
– Вижу! – процедил царь, чье лицо почернело от жаркого солнца и рвущегося наружу гнева. – Проклятый пес!
Виштаспа оскорблено вскинул в голову.
– Повелитель…
– Крез! Проклятый пес! – рявкнул Куруш. – Шут обманул меня! Он завел нас в западню! А теперь он смеется! Он хохочет, как хохотал тогда, на костре!
Что правда, то правда. Крез хохотал, и смех его разбойничьим посвистом разносился по жаркой степи. Куруш слышал этот хохот, и влажная сыпь холодила кожу царя.
– Казнить дая!
Телохранители-секироносцы схватили пленника, с вызовом взиравшего на царя. Сухо хрустнул преломленный пополам позвоночник.
– Расчистить путь! – приказал Куруш Гаубаруве. Тот кивнул и отправился к стоявшим в ожидании полкам мидян и киссиев. Стена воинов двинулась в атаку на холм, противоположный тому, что был усеян телами бактрийцев.
– А ты туда! – велел Куруш, указывая верному Гистаспу на врагов, перегородивших выход из лощины.
Гистасп повел в атаку гандариев, париканиев и каспиев. Небо заслонили новые тучи стрел. Они летели столь часто, что совершенно скрыли солнце, обратив день в пасмурный вечер. Гаубарува отступил, потеряв треть воинов. Гистасп сражался до последнего. Ему почти удалось прорвать строй даев, но тут стрела пробила Гистаспу горло. Он рухнул на землю, а остатки его полков поспешно схлынули назад в лощину.
– Вперед! С нами Митра! – выдохнул Куруш.
Выхватив меч, он повел за собой свою гвардию – пять тысяч закованных в панцири копейщиков и секироносцев.
И пели стрелы, выкашивая плотные шеренги парсов, а потом глухо зазвенели мечи и затрещали пробиваемые ударами секир обитые кожей шиты. Бой был яростен, и чаша победы клонилась на сторону персов. Чаша, полная алой крови. Но где-то далеко хохотал, надрываясь, Крез, и победа ушла, испуганная смехом шута.
Стрела пробила, расчленив доспех, Курушу грудь.
– Беда в том, что мне все равно скучно! – прохрипел Куруш.
Затем царь рухнул наземь, а воины его побежали. Их истребили всех до единого.
Уже смеркалось, когда двое шатающихся от усталости даев нашли мертвое тело Куруша. Один из них был тем, кто пустил роковую стрелу. Даи сели над телом царя и думали о чем-то своем. Потом тот, что пустил стрелу, отрезал Курушу голову.
Воины принесли голову Томирис, и та опустила ее в мех с кровью, сказав:
– Напейся же, ненасытный!
Говорят в тот самый миг, когда Томирис напоила Куруша кровью. Крез захлебнулся от счастливого смеха. Они умерли вместе – царь и шут.
Трагедия шута. Трагедия царя. Просто трагедия – был царь и был шут.
Просто маленькая трагедия, на которую не нашлось Шекспира.
Отражение-1
(год 79.11.529 от смерти условной бабочки)
Код Хранителя – Zet-194
Год судьбоносный, каких мало в истории
События на Западе и на Востоке мира
На Востоке Ин Чжэн, царь Цинь, наконец, завершает завоевание последнего из шести враждебных царств – Ци, правитель которого был пленен циньскими войсками – и создает величайшую из когда-либо существовавших здесь империй. Ин Чжэн провозглашает себя Цинь Ши-хуаном – Первым Величайшим императором Китая – и начинает проведение реформ по унификации систем веса, объема, длины, а также иероглифов на всей территории своей державы. Должен признать, что владыка империи Цинь Ши-хуанди – один из величайших, но и жестоких людей, каких знала история. Вопрос: возможно ли государственное величие без жестокости?
Перспектива: Следует ожидать формирования мощного государства, тоталитарного и сверхцентрализованного. Вероятно истребление наследственной знати и усиление роли чиновничества. Предположительна агрессия против хунну на севере и против цянов на западе.
Главный противник империи Цинь – хунну никак не могут оправиться от удара, нанесенного пятью годами раньше княжеством Чжао. Удивительны эти хунны. Народ, обладающий огромным потенциалом, терпит поражения от незначительных сил китайцев. В чем тут дело? Во врожденном менталитете? В вожде? В отсутствии вождя?
Перспектива: Следует ожидать дальнейшего ослабления хунну, связанного с усилением объединенного Китая.
Не менее важные события отмечены в западной части мира. Центр их приходится на Грецию, где развязка одного конфликта тут же приводит к возникновению нового. Антигон, прозванный Досоном, является на призыв ахеянина Арата и вторгается в Лаконику. Спартанский царь Клеомен дает Антигону битву у городка Селласия. У Антигона – тридцать тысяч воинов, у Клеомена, считающего, что силы равны, лишь двадцать. Клеомен рассчитывает измотать противника на своем правом фланге и контратаковать по всей линии фронта. Антигон намерен добиться решающего превосходства на левом крыле и в центре, после чего комбинированным ударом разгромить основные силы Клеомена, укрепившиеся на холме Олимп. Начало битвы за Клеоменом, которому неожиданно смелым маневром удается зайти в тыл атакующему левому крылу противника. Но брат Клеомена Эвклид, командующий на правом фланге, не пользуется возможностью для решительного удара. Конница Антигона наносит удар в центре и восстанавливает положение, заставляя совершившие обход части Клеомена отступить на исходные позиции. Затем воины Антигона вытесняют противника с холма Эва и преследуют, истребляя. Пытаясь выправить ситуацию, Клеомен оставляет позиции на холме Олимп и спускается на равнину, где дает бой основным силам Антигона. После упорного сражения фаланга Клеомена терпит поражение. Большая часть спартиатов погибает в бою, Клеомен с несколькими приближенными бежит на побережье, а оттуда – в Египет, к царю Птолемею, прозванному Эвергетом. Антигон занимает Спарту и восстанавливает там порядки, существовавшие до Клеомена. Затем он спешно возвращается на родину и руководит отражением агрессии иллирийцев. Здесь Антигон простывает и умирает от чахотки; нежданная смерть достойного человека, авторитетом и силой своими препятствовавшего смутам на Балканах. Антигону наследует юный Филипп, не имеющий ни опыта, ни авторитета. Вследствие этого начинается новая смута, затеянная этолянами, народом беспокойным и склонным к грабежам и насилиям. Зачинщиком беспорядков становится Доримах из Трихона.
Перспектива: Следует ждать эскалации событий, вероятна новая война в Греции, исход которой будет зависеть от позиции Македонии и Рима.
Происходит смена лидеров сразу в нескольких странах. В Македонии к власти приходит Филипп под порядковым номером Пятый. В Иберии раб убивает Гасдрубала Барку, в результате чего полководцем и наместником становится Ганнибал Барка. В Египте овладевает властью Птолемей, прозванный Филопатором.
Перспектива: Следует ожидать неожиданных решений со стороны молодых правителей, особенно Ганнибала и Филиппа. Не исключено, что Филипп попытается не только укрепиться в Греции, но и овладеть Эпиром и Акарнанией. С еще большей степенью вероятности можно предположить, что Ганнибал продолжит экспансионистскую политику в Иберии; не исключено обострение его отношений с Римом. В Египте вряд ли следует ожидать серьезных перемен, так как царь Птолемей, прозванный Филопатором, заботится прежде о собственных удовольствиях, а не о мощи государства.
Год относительного спокойствия – редкий год – для Римского государства. Римляне ведут незначительные локальные войны с кельтами.
Перспектива: Следует ожидать экспансии Рима на Балканах и в Иберии. Не исключено столкновение римлян с Филиппом, царем Македонии, и Ганнибалом, правителем пунийской части Иберии.
Назревают перемены в Западной Азии. Против Антиоха, царя Сирии восстают сатрапы Мидии и Персии Молон и Александр. Бунтовщики успешно отражают карательные походы полководцев Антиоха Ксенойта и Зевксида. В Каппадокии на престол восходит Ариарат Благочестивый. Царь Пергама Аттал интригует против Ахея, наместника Антиоха в Малой Азии, который только что вернул под власть Сирии большую часть земель, захваченных годом раньше Атталом.
Перспектива: Следует ожидать карательной экспедиции Антиоха, царя Сирии, против взбунтовавшихся сатрапов. Не исключено сепаратное выступление Ахея, опасающегося немилости царя.
Резюме Хранителя (код – Zet-194):
Течение событий целиком отвечает начертаниям данного Отражения.
Год второй – Многих войн
Периоха-2
Это был год 3551-й от сотворения мира Иеговой, или год 2902-й по исчислению приверженцев дикой богини Кали, или год железа и змеи 37-го цикла по исчислению не поддающихся счету китайцев…
527 лет назад началась эра великого Набонассара, 323 года – еще более великого Будды, всего 90 лет – величайшего из великих, Селевка Никатора, основателя династии Селевкидов…
Минуло ровным счетом 556 лет с тех пор, как греки отметили первую Олимпиаду, имена победителей в коей не дошли до далеких потомков…
Чуть раньше, 605 лет назад, финикияне основали в Африке Новый город, который впоследствии станет известен всему миру под гордым именем – Карфаген…
Чуть позже, 534 года назад, легендарные братья заложили на берегу Тибра стены другого града, коему суждено будет своим звучным именем – Рим – изменить ход истории величайшего из континентов…
Пройдет 220 лет, и в городишке Вифлееме, ничтожном и никому не ведомом, родится человек, какой положит начало новой эпохе и новому исчислению. Но, скорей всего, он родится тремя годами раньше…
Это второй год нашего повествования…
Этот год был годом многих войн.
Молодой Ганнибал в Испании разбил в битве при Таге воинственные племена олкадов, ваккеев и карпетан, а затем начал осаду Сагунта, города, дружественного Риму…
В Греции разразилась-таки новая распря. Этолийцы напали на ахеян и разбили их в битве при Кафии. Этолийские отряды разорили Мессению и Ахайю. В ответ на это Филипп V Македонский заключил союз с ахеянами и объявил войну этолийцам. Началась так называемая «Союзническая война»…
Воспользовавшись новой дестабилизацией обстановки на Балканах подняли голову иллирийцы. Эскадры Деметрия из Фар и Скердиледа в нарушение договора с Римом поднялись выше Лисса и подвергли разорению Киклады и территории ахеян…
В Азии – большая война и большие интриги. Гермий, канцлер Антиоха III Сирийского, пытался подчинить царя своему влиянию, для чего устранил приближенного к Антиоху генерала Эпигена. Антиох III подавил мятеж Молона. Ахей, дядя Антиоха и правитель областей в Малой Азии, объявил себя царем…
В Египте по приказу Птолемея Филопатра были умерщвлены его брат Магас и мать Береника – та самая Береника, в честь какой астроном Конон назвал созвездие – «Волосы Береники»…
В Понте взошел на престол Митридат III…
Мирный год для Рима при консулах Марке Валерии Левине и Квинте Муции Сцеволе. По инициативе цензора Фламиния началось сооружение дороги из Рима через Этрурию до Адриатики и дальше на Аримин…
В Китае Ши-хуан совершил объезд областей Лунси и Бэйди…
2.1
Венчавший гору скалистый пик был столь огромен, что стоявшая у его основания девушка казалась ничтожной букашкой. Впечатление ничтожности усиливал резкий ветер, с хищным свистом налетавший из-за скалы. Ветер рвал одежду, разметывал волной коротко стриженные, непослушные волосы. Он почти хлестал, но девушка с улыбкой принимала эти воздушные поцелуи. Она дружила с ветром, ибо ветер рождал бурю, а девушка любила бурю.
Отбросив маленькой твердой ладонью упрямо лезущую в глаза прядь, она осмотрелась, в свою очередь предъявив ветру свое лицо. Она была на удивление красива – не статичной, но живой красотой. Лицо ее, на редкость женственное, в то же время таило силу. Чуть припухлые губы выражали решимость, голубые глаза взирали на мир твердо и властно.
– Похоже, это и впрямь здесь, – негромко пробормотала незнакомка. – Изида всегда обожала подобные уголки. По крайней мере, Кеельсее будто бы проговорился, что видел ее в этих краях. Посмотрим!
Придерживая крепкой ладошкой рвущиеся на свободу золотистые пряди, девушка направилась вдоль основания скалы, где вилась едва приметная тропинка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
То было радующее душу зрелище – мчащаяся во весь опор лавина всадников, готовая смести все на своем пути. Куруш улыбнулся в густую, щедро пропитанную хной бороду. Сейчас! Еще немного, и дерзкие массагеты попятятся, а затем и побегут. Вот сейчас…
С холма взвилась туча стрел, густая настолько, что на миг заслонила краешек неба. Сколько их было, стрел – неведомо. Но многие тысячи. И каждая попала в цель. Каждая вонзилась либо в человека, либо в разгоряченную быстрым бегом лошадь. Сотни и сотни всадников пали с пятнистых попон, покатились по земле с жалобным криком кони.
Но лава устояла. Она лишь немного сбросила ход, чтобы чрез миг снова набрать его, втаптывая в сухую пыль раздробленные тела павших.
– Вперед! – ликующе закричал Куруш.
И тут взвилась новая туча стрел, а затем они стали лететь непрерывно, обратившись в смертельный дождь. Увенчанные трехгранными жалами, стрелы валили наземь сотни и тысячи витязей, выкашивая передние ряды и прореживая тех, что скакали чуть позади. Массагеты стреляли с ужасающей быстротой и меткостью. Раз, два, три – и каленая стрела находила очередную Цель, а рука лучника уже тянулась в сагайдак за новой. И вновь Раз, два, три – и еще несколько сот витязей, ловя воздух пробитой грудью, падали на землю, а обезумевшие от ужаса кони суматошно неслись по гудящей земле, калеча агонизирующих людей.
Бактрийцы не доскакали до вражеского строя каких-нибудь тридцать шагов. Поражаемая тучами стрел, лава застопорила ход, а затем покатилась назад. Куруш в бешенстве наблюдал за тем, как всадники поворачивают коней, и те, избиваемые плетьми, несутся вниз по холму, покрытому месивом тел.
Из атаки вернулась лишь половина, среди них и отважный Виштаспа, чей каленый доспех оказался не по зубам дайским стрелам. Подскакав к Курушу, сатрап жарко выдохнул:
– Мы не прошли!
– Вижу! – процедил царь, чье лицо почернело от жаркого солнца и рвущегося наружу гнева. – Проклятый пес!
Виштаспа оскорблено вскинул в голову.
– Повелитель…
– Крез! Проклятый пес! – рявкнул Куруш. – Шут обманул меня! Он завел нас в западню! А теперь он смеется! Он хохочет, как хохотал тогда, на костре!
Что правда, то правда. Крез хохотал, и смех его разбойничьим посвистом разносился по жаркой степи. Куруш слышал этот хохот, и влажная сыпь холодила кожу царя.
– Казнить дая!
Телохранители-секироносцы схватили пленника, с вызовом взиравшего на царя. Сухо хрустнул преломленный пополам позвоночник.
– Расчистить путь! – приказал Куруш Гаубаруве. Тот кивнул и отправился к стоявшим в ожидании полкам мидян и киссиев. Стена воинов двинулась в атаку на холм, противоположный тому, что был усеян телами бактрийцев.
– А ты туда! – велел Куруш, указывая верному Гистаспу на врагов, перегородивших выход из лощины.
Гистасп повел в атаку гандариев, париканиев и каспиев. Небо заслонили новые тучи стрел. Они летели столь часто, что совершенно скрыли солнце, обратив день в пасмурный вечер. Гаубарува отступил, потеряв треть воинов. Гистасп сражался до последнего. Ему почти удалось прорвать строй даев, но тут стрела пробила Гистаспу горло. Он рухнул на землю, а остатки его полков поспешно схлынули назад в лощину.
– Вперед! С нами Митра! – выдохнул Куруш.
Выхватив меч, он повел за собой свою гвардию – пять тысяч закованных в панцири копейщиков и секироносцев.
И пели стрелы, выкашивая плотные шеренги парсов, а потом глухо зазвенели мечи и затрещали пробиваемые ударами секир обитые кожей шиты. Бой был яростен, и чаша победы клонилась на сторону персов. Чаша, полная алой крови. Но где-то далеко хохотал, надрываясь, Крез, и победа ушла, испуганная смехом шута.
Стрела пробила, расчленив доспех, Курушу грудь.
– Беда в том, что мне все равно скучно! – прохрипел Куруш.
Затем царь рухнул наземь, а воины его побежали. Их истребили всех до единого.
Уже смеркалось, когда двое шатающихся от усталости даев нашли мертвое тело Куруша. Один из них был тем, кто пустил роковую стрелу. Даи сели над телом царя и думали о чем-то своем. Потом тот, что пустил стрелу, отрезал Курушу голову.
Воины принесли голову Томирис, и та опустила ее в мех с кровью, сказав:
– Напейся же, ненасытный!
Говорят в тот самый миг, когда Томирис напоила Куруша кровью. Крез захлебнулся от счастливого смеха. Они умерли вместе – царь и шут.
Трагедия шута. Трагедия царя. Просто трагедия – был царь и был шут.
Просто маленькая трагедия, на которую не нашлось Шекспира.
Отражение-1
(год 79.11.529 от смерти условной бабочки)
Код Хранителя – Zet-194
Год судьбоносный, каких мало в истории
События на Западе и на Востоке мира
На Востоке Ин Чжэн, царь Цинь, наконец, завершает завоевание последнего из шести враждебных царств – Ци, правитель которого был пленен циньскими войсками – и создает величайшую из когда-либо существовавших здесь империй. Ин Чжэн провозглашает себя Цинь Ши-хуаном – Первым Величайшим императором Китая – и начинает проведение реформ по унификации систем веса, объема, длины, а также иероглифов на всей территории своей державы. Должен признать, что владыка империи Цинь Ши-хуанди – один из величайших, но и жестоких людей, каких знала история. Вопрос: возможно ли государственное величие без жестокости?
Перспектива: Следует ожидать формирования мощного государства, тоталитарного и сверхцентрализованного. Вероятно истребление наследственной знати и усиление роли чиновничества. Предположительна агрессия против хунну на севере и против цянов на западе.
Главный противник империи Цинь – хунну никак не могут оправиться от удара, нанесенного пятью годами раньше княжеством Чжао. Удивительны эти хунны. Народ, обладающий огромным потенциалом, терпит поражения от незначительных сил китайцев. В чем тут дело? Во врожденном менталитете? В вожде? В отсутствии вождя?
Перспектива: Следует ожидать дальнейшего ослабления хунну, связанного с усилением объединенного Китая.
Не менее важные события отмечены в западной части мира. Центр их приходится на Грецию, где развязка одного конфликта тут же приводит к возникновению нового. Антигон, прозванный Досоном, является на призыв ахеянина Арата и вторгается в Лаконику. Спартанский царь Клеомен дает Антигону битву у городка Селласия. У Антигона – тридцать тысяч воинов, у Клеомена, считающего, что силы равны, лишь двадцать. Клеомен рассчитывает измотать противника на своем правом фланге и контратаковать по всей линии фронта. Антигон намерен добиться решающего превосходства на левом крыле и в центре, после чего комбинированным ударом разгромить основные силы Клеомена, укрепившиеся на холме Олимп. Начало битвы за Клеоменом, которому неожиданно смелым маневром удается зайти в тыл атакующему левому крылу противника. Но брат Клеомена Эвклид, командующий на правом фланге, не пользуется возможностью для решительного удара. Конница Антигона наносит удар в центре и восстанавливает положение, заставляя совершившие обход части Клеомена отступить на исходные позиции. Затем воины Антигона вытесняют противника с холма Эва и преследуют, истребляя. Пытаясь выправить ситуацию, Клеомен оставляет позиции на холме Олимп и спускается на равнину, где дает бой основным силам Антигона. После упорного сражения фаланга Клеомена терпит поражение. Большая часть спартиатов погибает в бою, Клеомен с несколькими приближенными бежит на побережье, а оттуда – в Египет, к царю Птолемею, прозванному Эвергетом. Антигон занимает Спарту и восстанавливает там порядки, существовавшие до Клеомена. Затем он спешно возвращается на родину и руководит отражением агрессии иллирийцев. Здесь Антигон простывает и умирает от чахотки; нежданная смерть достойного человека, авторитетом и силой своими препятствовавшего смутам на Балканах. Антигону наследует юный Филипп, не имеющий ни опыта, ни авторитета. Вследствие этого начинается новая смута, затеянная этолянами, народом беспокойным и склонным к грабежам и насилиям. Зачинщиком беспорядков становится Доримах из Трихона.
Перспектива: Следует ждать эскалации событий, вероятна новая война в Греции, исход которой будет зависеть от позиции Македонии и Рима.
Происходит смена лидеров сразу в нескольких странах. В Македонии к власти приходит Филипп под порядковым номером Пятый. В Иберии раб убивает Гасдрубала Барку, в результате чего полководцем и наместником становится Ганнибал Барка. В Египте овладевает властью Птолемей, прозванный Филопатором.
Перспектива: Следует ожидать неожиданных решений со стороны молодых правителей, особенно Ганнибала и Филиппа. Не исключено, что Филипп попытается не только укрепиться в Греции, но и овладеть Эпиром и Акарнанией. С еще большей степенью вероятности можно предположить, что Ганнибал продолжит экспансионистскую политику в Иберии; не исключено обострение его отношений с Римом. В Египте вряд ли следует ожидать серьезных перемен, так как царь Птолемей, прозванный Филопатором, заботится прежде о собственных удовольствиях, а не о мощи государства.
Год относительного спокойствия – редкий год – для Римского государства. Римляне ведут незначительные локальные войны с кельтами.
Перспектива: Следует ожидать экспансии Рима на Балканах и в Иберии. Не исключено столкновение римлян с Филиппом, царем Македонии, и Ганнибалом, правителем пунийской части Иберии.
Назревают перемены в Западной Азии. Против Антиоха, царя Сирии восстают сатрапы Мидии и Персии Молон и Александр. Бунтовщики успешно отражают карательные походы полководцев Антиоха Ксенойта и Зевксида. В Каппадокии на престол восходит Ариарат Благочестивый. Царь Пергама Аттал интригует против Ахея, наместника Антиоха в Малой Азии, который только что вернул под власть Сирии большую часть земель, захваченных годом раньше Атталом.
Перспектива: Следует ожидать карательной экспедиции Антиоха, царя Сирии, против взбунтовавшихся сатрапов. Не исключено сепаратное выступление Ахея, опасающегося немилости царя.
Резюме Хранителя (код – Zet-194):
Течение событий целиком отвечает начертаниям данного Отражения.
Год второй – Многих войн
Периоха-2
Это был год 3551-й от сотворения мира Иеговой, или год 2902-й по исчислению приверженцев дикой богини Кали, или год железа и змеи 37-го цикла по исчислению не поддающихся счету китайцев…
527 лет назад началась эра великого Набонассара, 323 года – еще более великого Будды, всего 90 лет – величайшего из великих, Селевка Никатора, основателя династии Селевкидов…
Минуло ровным счетом 556 лет с тех пор, как греки отметили первую Олимпиаду, имена победителей в коей не дошли до далеких потомков…
Чуть раньше, 605 лет назад, финикияне основали в Африке Новый город, который впоследствии станет известен всему миру под гордым именем – Карфаген…
Чуть позже, 534 года назад, легендарные братья заложили на берегу Тибра стены другого града, коему суждено будет своим звучным именем – Рим – изменить ход истории величайшего из континентов…
Пройдет 220 лет, и в городишке Вифлееме, ничтожном и никому не ведомом, родится человек, какой положит начало новой эпохе и новому исчислению. Но, скорей всего, он родится тремя годами раньше…
Это второй год нашего повествования…
Этот год был годом многих войн.
Молодой Ганнибал в Испании разбил в битве при Таге воинственные племена олкадов, ваккеев и карпетан, а затем начал осаду Сагунта, города, дружественного Риму…
В Греции разразилась-таки новая распря. Этолийцы напали на ахеян и разбили их в битве при Кафии. Этолийские отряды разорили Мессению и Ахайю. В ответ на это Филипп V Македонский заключил союз с ахеянами и объявил войну этолийцам. Началась так называемая «Союзническая война»…
Воспользовавшись новой дестабилизацией обстановки на Балканах подняли голову иллирийцы. Эскадры Деметрия из Фар и Скердиледа в нарушение договора с Римом поднялись выше Лисса и подвергли разорению Киклады и территории ахеян…
В Азии – большая война и большие интриги. Гермий, канцлер Антиоха III Сирийского, пытался подчинить царя своему влиянию, для чего устранил приближенного к Антиоху генерала Эпигена. Антиох III подавил мятеж Молона. Ахей, дядя Антиоха и правитель областей в Малой Азии, объявил себя царем…
В Египте по приказу Птолемея Филопатра были умерщвлены его брат Магас и мать Береника – та самая Береника, в честь какой астроном Конон назвал созвездие – «Волосы Береники»…
В Понте взошел на престол Митридат III…
Мирный год для Рима при консулах Марке Валерии Левине и Квинте Муции Сцеволе. По инициативе цензора Фламиния началось сооружение дороги из Рима через Этрурию до Адриатики и дальше на Аримин…
В Китае Ши-хуан совершил объезд областей Лунси и Бэйди…
2.1
Венчавший гору скалистый пик был столь огромен, что стоявшая у его основания девушка казалась ничтожной букашкой. Впечатление ничтожности усиливал резкий ветер, с хищным свистом налетавший из-за скалы. Ветер рвал одежду, разметывал волной коротко стриженные, непослушные волосы. Он почти хлестал, но девушка с улыбкой принимала эти воздушные поцелуи. Она дружила с ветром, ибо ветер рождал бурю, а девушка любила бурю.
Отбросив маленькой твердой ладонью упрямо лезущую в глаза прядь, она осмотрелась, в свою очередь предъявив ветру свое лицо. Она была на удивление красива – не статичной, но живой красотой. Лицо ее, на редкость женственное, в то же время таило силу. Чуть припухлые губы выражали решимость, голубые глаза взирали на мир твердо и властно.
– Похоже, это и впрямь здесь, – негромко пробормотала незнакомка. – Изида всегда обожала подобные уголки. По крайней мере, Кеельсее будто бы проговорился, что видел ее в этих краях. Посмотрим!
Придерживая крепкой ладошкой рвущиеся на свободу золотистые пряди, девушка направилась вдоль основания скалы, где вилась едва приметная тропинка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62