И отдам тебе самый вкусный его кусочек». Достойный финал любви по-моухейски.
За спиной у меня зашуршала трава. Джейк сел. Почесал затылок, оглянулся. В бутылке у него осталось примерно две трети содержимого. На сутки должно хватить. А потом…
— Тебе эта книжка еще нужна?
Мне нужно было понять, как убедить девочку не возвращаться. В какую сторону направиться. Где найти логово, чтобы хоть немного передохнуть. И что делать потом. Но чтобы Джейк не морочил голову, я кивнул.
Он кивнул в ответ. Оттопырил большой палец на правой руке, качнул им перед моим лицом и побрел наискось через луговину к дальнему холму.
— Подожди!
Никакой реакции. Я слишком быстро вскочил, голова закружилась, и земля заколыхалась под ногами. Взгляд девочки стал еще напряженнее.
— Ты не спасешь его, Айрис, — сказал я. — Тебя обманут, приложат все усилия, но не позволят Делберту жить. Останься с нами. А он спрячется, он обещал мне, что спрячется. Я приеду за ним завтра же…
— Завтра будет поздно!
Она хлестнула меня этими словами, но мигом поняла, какую причинила боль, и постаралась загладить ее. Подступила и по-детски неуклюже чмокнула в щеку, тут же отпрыгнув.
— Мы вдвоем будем вас ждать, мистер Хиллбери!
И побежала в сторону, противоположную той, куда направился Джейк. Знала, где Моухей? Может быть. Окликать ее я не стал. Понадеялся, что не наделает ошибок, не выдаст ни отцу, ни матери, ни сестре убежище Делберта,
он не спрятался, потерял сознание там, где ты его бросил. Одного. Раненого
и что я сумею спасти обоих влюбленных детей.
Я прошептал: «Удачи тебе!» — ей вслед и потащился за Джейком. Не думал, где окажусь в результате. Строить догадки можно, если голова не раскалывается, а все тело не дрожит от изнеможения, так что я просто переставлял ноги.
Надо вернуть Джейка и спрятаться. Лучше всего в туннеле. Не забираться далеко, устроиться на самом краю. Там должно быть безопасно. Если бы моухейцы знали, куда выходит лаз, они бы этот кустарник уже двойным кольцом окружили. А раз не знают,
и если Айрис не выдаст
то, может, вглубь и не сунутся. Ветки густые, за ними нас увидеть точно не смогут.
Пока я рассуждал, Джейк обогнул холм. С другой его стороны заросли кустарника растянулись чуть ли не на милю. В лунном свете темная полоса виделась мне одинаковой во всю длину, но Джейк принюхивался к крайним веткам, как к стене у Клейменов. Наконец остановился, обеими руками ухватил охапку ветвей и как-то чересчур легко оторвал их от ствола. Через секунду на землю полетела вторая охапка. «Кому пришло в голову заваливать кусты обломанными ветками? — подумал я. — Что-то маскировали? А что в этом гиблом месте можно спрятать?» Мозг по-прежнему отказывался играть в угадайку, а Джейк отбросил последнюю груду привядших веток — и лунный свет заплясал на капоте моего «Корветта».
— Поехали, — сказал Джейк. — Я тебе прямо в машину книжку подам, идет?
Может, я что-то буркнул в ответ. Точно не помню. Отталкивая живые ветки, как врагов, я подошел к машине, ощупал капот, дверцу; распахнув ее, увидел торчащие в замке зажигания ключи — и ноги подогнулись. Втаскивая меня на заднее сиденье, Джейк что-то ворчал о книгах, бензине и Сермахлоне. Его голос с каждым словом откатывался куда-то дальше и дальше. И стало темно.
ГЛАВА 21
Мама снова рассердилась на меня за то, что я долго сплю. Влетела в комнату, как фурия (наверное, сама куда-то опаздывала), сдернула с меня одеяло и затрясла за плечо. «Вставай сейчас же, лентяй!» — потребовала злым и почему-то по-мужски грубым голосом. Вставать так рано? После того, как целую ночь… Я не мог вспомнить, что делал, но точно знал, что, во-первых, маме об этом докладывать не стоит, а во-вторых, это «что-то» высосало из меня все силы. Мне теперь спать положено трое суток подряд, что она, не понимает? А еще мама… Паула… Почему Паула, если ее зовут Черити? Не знаю, почему. Хочу спать. Я попытался отвернуться, но ее рука накрепко впилась в плечо. «Просыпайся наконец!» — гаркнула любящая мать прямо мне в ухо. «Через минутку, — как в детстве, заскулил я. — Еще одну минуточку, а потом побегу на поле и все камни оттуда вытяну, только не трогай меня сейчас». Раскатал губу! Она затрясла еще сильнее, вот-вот руку оторвет. Пришлось открыть глаза.
И увидеть, что расталкивает меня Джейк. Я, свернувшись клубком, лежал на заднем сиденье « Корвет-та», а машина стояла перед красным кирпичным зданием с колоннами на крыльце и высокой двойной дверью. Я видел его впервые в жизни. Как и широкую чистую улицу, залитую асфальтом и расчерченную на полосы двумя рядами кленов. Джейк согнулся в три погибели, навис надо мной и, едва я открыл глаза, сунул мне в руки первое издание «Девяти рассказов». Довольно потрепанное.
— Совесть у тебя есть? — поинтересовался он. — Гоняешь лучшего друга за книгой, а сам дрыхнешь как сурок. Я тоже спать хочу. И где мой честно заработанный шоколад?
Я смотрел на него, чувствуя себя ватной игрушкой, которой толпа мальчишек три часа играла в футбол. В придачу ко всему тело затекло в неудобной позе, шея ныла, как и спина.
— Где мы?
— Да бери же!
Избавившись от книги, он вынырнул наружу и с наслаждением потянулся.
— Это вроде бы Биллингс, — сообщил, зевая во весь рот. — Было по дороге несколько городов поменьше, но в одном я вообще библиотеки не увидел, а в других этой книжки не нашлось. Зато здесь, — он кивнул на здание, — долго возиться не пришлось. Все, что надо, есть.
— Как мы сюда попали?
Руки Джейка как раз были подняты. Очень удобная поза, чтобы выразительно постучать себя по лбу.
— Проснись наконец, Уолт! Приехали из Моухея, не помнишь, что ли? А теперь, раз я твою просьбу выполнил, может, послушаешь меня пять минут?
Заговорил он не о Моухее и нашем невероятном побеге. Я голову бы поставил на кон: мой потрясающий друг ничего не помнит, но спорить было не с кем, поэтому пришлось молчать. Смотреть на Джейка и слушать, как древняя раса, пробудившаяся из-за любопытства Джона Рассела, решила снова захватить власть над Сермахлоном.
Увлекшись, он не заметил, как я взглянул на часы. Без пяти шесть. Слишком рано, библиотекари еще спят, не подозревая, что Джейк как-то вломился в их сокровищницу. И улица еще с полчаса будет практически пустой. Интересно, Ларри уже выехал в погоню? В любом случае торчать тут бельмом на глазу нельзя. Надо найти незаметный мотель, поставить машину подальше от чужих глаз, а самим вымыться и переодеться. На время изолировать Джейка от нормальных людей, проследить за его состоянием и, если понадобится, отправить в больницу. При этом придумать объяснение, которое удовлетворит врачей и, возможно, полицию. Еще позвонить Терри, узнать, не обращались ли мои родители в полицию с заявлением о розыске любимого сына. Вряд ли они приняли мое исчезновение как должное. Но сколько времени взрослый человек должен не давать о себе знать, чтобы его внесли в списки пропавших без вести, я понятия не имел. Месяц, наверное, слишком мало. Значит, попрошу Терри успокоить родных и знакомых, узнаю у владельцев мотеля, есть ли поблизости наркологическая клиника, поеду туда переговорить с кем-то из докторов… И сегодня же я должен вернуться за Делбертом!
Мозги зашевелились от перегрузки. Плевать, пусть работают. Лишь бы с мальчишкой все было в порядке. Айрис… Мне хотелось верить девочке, и я не стал думать, что случится, если Ларри возьмет ее в оборот. А если прямо сейчас на улице появится белая «Тойота»?
Подхваченный ураганом проблем, я начал воспринимать голос друга, как шум прибоя, и не разобрал, какую тактику захвата власти избрали его герои. Себе бы составить подходящий план действий! В первую очередь найти способ расквитаться с Моухеем. Не могу же я снова явиться туда с пустыми руками и вежливо попросить, чтобы Делберта отпустили со мной в Калифорнию. И не могу допустить, чтобы райское место продолжало существовать, жирея на костях сотен жертв. Нет, мне надо… надо… Ребята, у кого-нибудь есть лишняя бомба? Если недорого, я куплю.
— Ты что, снова засыпаешь? — возмутился Джейк. — Ты же не слышишь, что я говорю!
Надо же, заметил! Многочасовое сумасшествие побега, каждую секунду грозящее нам гибелью, как-то упустил из виду, а то, что я сказку о его драгоценном Сермахлоне не слушаю, засек!
— Извини, расскажешь еще раз чуть позже. Сколько у нас бензина осталось?
— Почти полный бак, — ответил он. — Я по дороге заправился. Помнишь, еще разрешения просил твой бумажник взять?
Я автоматически потянулся к заднему карману джинсов, где обычно носил портмоне.
— Да вон он, на карте, — нетерпеливо сообщил Джейк. Не изменяя своей привычке презирать бытовые мелочи (особенно, если эти мелочи принадлежали не ему лично), он небрежно бросил раскрытый бумажник поверх дорожного атласа. Рядом красовалась плитка «Херши», напоминая, что последний раз я ел очень давно. — Я только за бензин заплатил и по шоколадке нам купил. Свою уже съел. Ну что, поехали?
— Куда?
Он вытаращил глаза.
— Уолт, тебе, кажется, на этот вопрос надо ответить «к врачу». Ты вообще понимаешь, где находишься? Я тебя никогда раньше таким не видел.
Зато каким я тебя видел…
— В Моухей, конечно, куда же еще? Садись за руль и поехали.
На секунду у меня перехватило дыхание. Везучий я, один бог понимает, до чего везучий! Этот олух сермахлонский мог ведь не приводить меня в чувство прямо перед библиотекой, а попросту положить книгу рядом со мной и повернуть машину к Моухею — чтобы через два часа мне Стэн и Ларри хором доброго утра пожелали.
— Ну, слышишь, я домой хочу, — Джейку не терпелось. — Давай, Уолт, шевелись.
Я тряхнул головой. Пофилософствую о судьбе и везении когда-нибудь потом. Сейчас к везению надо вдвое больше сообразительности добавить. Мы выбрались из райского места чудом, сработало абсолютно безумное решение безумной проблемы в безумной деревне при помощи невероятных способностей человека, который всегда был в определенной степени безумным, а теперь даст двойную фору Мартовскому Зайцу. Но сейчас мы вернулись в мир здравого смысла, и, чтобы превратить побег в победу, надо просчитывать каждое действие на десять шагов вперед. И для всего мира мы с Джейком никак не должны быть связаны с Моухеем. Никогда об этой деревне не слышали, краем глаза ее не видели! У меня в голове начал помалу вырисовываться план, но садиться в тюрьму в случае удачи я не собирался.
— Ладно, я поведу, — махнул рукой Джейк. — Всегда подозревал, что ты эгоист.
Нет уж, дружок, за руль ты больше не сядешь! Я выскочил из машины, как укушенный, голодным моухейским монстром и перекрыл ему путь к водительскому месту.
— Притормози, Джейк. Меня миссис Гарделл просила кое-что купить. Если с пустыми руками вернемся, получим от нее по первому разряду. Так что давай найдем какой-нибудь мотель, передохнем часок, а потом я по магазинам пробегусь. И вернемся домой к обеду. В качестве первого блюда.
— Договорились? Джейк скривился.
— Мне работать надо. Как раз до такого серьезного момента дошел…
— Все равно сначала поспать придется, — не отступился я. — Ты же совсем вымотался. Если не отдохнешь, заснешь над рукописью. Садись, сейчас я тебя отвезу к удобной кроватке.
Он зевнул еще раз, потер глаза и решил, что спорить не стоит.
— Только тогда я твою шоколадку съем. Лишь бы не меня самого!
— Лопай на здоровье.
Убедившись, что он не попытается удрать, я закрыл за ним заднюю дверцу и сел за руль, ногой чуть не перевернув бутылку «Четырех роз», стоящую на полу. Джейк тоже вспомнил о ней. «Хлебнуть не хочешь? — поинтересовался, разворачивая шоколад. — Тогда мне подай». Я прикинул, что оставшегося «виски» должно хватить до вечера. Это в момент «моухейской абстиненции» он половину одним духом вылакал, а теперь будет по чуть-чуть тянуть. Хорошо. Значит, продержится, пока я по городу помотаюсь, а это сейчас самое главное.
— Когда ты въезжал в этот город, видел какой-нибудь мотель?
Джейк потер лоб. Конечно, будь хоть одна вывеска написана на сермахлонском, он бы ее не пропустил, а так пришлось напрячься.
— Вроде бы видел, — выдал наконец он. — «Северный простор» назывался или как-то похоже. С виду приличный. А что?
— Показывай дорогу.
Видно, его мозг пустил в ход запасные резервы, потому что до мотеля мы добрались, не сделав ни одного лишнего поворота. За стойкой в офисе сидел низенький полный усач. Несмотря на ранний час, бодрый и преувеличенно любезный. Ни моя одежда, измазанная засохшей землей, ни разорванный рукав рубашки и осунувшееся лицо беглого преступника (а я еще на Джейка косо поглядывал из-за кругов под глазами!) не согнали улыбку с его лица.
— Туго пришлось в дороге? — с сочувствием поинтересовался он.
— Ерунда, — я мотнул головой и решил больше этого не делать, потому что от резкого движения она пошла кругом. — Просто ехал слишком долго без остановки, устал до чертиков, еще и тормозной шланг потек, пришлось среди ночи под машиной ползать, чинить. Мало того что измазался, вдобавок рубашку порвал. Кстати, у вас в номерах душевые есть?
— Конечно, сэр, — закивал он. — Не буду вас задерживать, вот, возьмите девятый номер. Это у нас один из лучших, я всей душой надеюсь, что вам понравится.
Ключ, привязанный к грубому деревянному брелку, он вручил мне с такой торжественностью, будто это был по меньшей мере золотой ключ от захваченного с боем средневекового города. Я поборол искушение написать в книге регистрации постояльцев «Вильгельм Завоеватель с оруженосцем»,
твой оруженосец в руках врагов, настолько жестоких, что ни Вильгельму, ни Карлу с Ричардом такие и не снились. Неужели ты еще рассчитываешь спасти его, самозванец несчастный?
ограничился нашими настоящими именами, отметил, что мы прибыли из Лос-Анджелеса, и для приличия похвалил природу Монтаны. Толстяк засиял от удовольствия. Не иначе он лично выбирал саженцы для национальных лесов и своими руками засевал прерии. Я спросил, есть ли поблизости отделение Первого Национального банка, получил многословные указания, как до него добраться, и ушел от греха подальше, чувствуя, что еще немного — и обругаю радушного портье последними словами, а то и ударю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53