Большинство людей никогда не задумываются о том, что их дом может подвергнуться нападению хулиганов или грабителей. Как раз сейчас мисс Повис, по его расчетам, должна была быть уже парализована страхом. Наверное, она уже поняла, что телефонный провод перерезан, а постоянное дребезжание звонка должно было до предела взвинтить ее нервы. А может быть, она металась в поисках какого-нибудь оружия, например, кухонного ножа или кочерги; по крайней мере Элиот, надеялся на что-либо подобное. Он всегда умел извлечь пользу из таких орудий, успешно обращая их против их владельцев.
Замок с легким клацаньем открылся.
Трое мужчин шагнули в прихожую.
Этого не могло происходить на самом деле. Этого не могло быть!
Сердце Элайн так тяжело и гулко стучало в ее груди, что она ощущала трепет собственной кожи.
Ухватившись за край стола, девушка подтащила его к двери, затем метнулась к камину и выхватила из него кочергу. Ждать помощи ей было неоткуда, ее квартирка в цокольном этаже выходила окнами в крохотный садик, разбитый возле стены; она не смогла бы выбраться наружу через зарешеченные окна, а кроме того, ей было известно, что квартира на первом этаже была пуста — даже если бы она стала кричать, никто не смог бы услышать ее криков.
В прихожей заскрипели половицы.
Внезапно дверь в гостиную шевельнулась, наткнувшись на стол, которым Элайн успела ее подпереть. Потом дверь снова закрылась, и обнаружилось, что вошедшим удалось немного сдвинуть стол. Крепко сжимая кочергу обеими руками, девушка ударила ею в окно, разбив стекло, и полетевшие осколки оцарапали ее лоб и щеку. Не обращая внимания на царапины, она прижалась губами к выбитому отверстию и изо всех сил закричала: — Помогите мне... пожалуйста, помогите мне...
В следующее мгновение вонючая рука в резиновой перчатке зажала ее рот, и несмотря на все ее сопротивление, оттащила от окна.
— Не следовало тебе кричать, цыпочка, — почти нежно произнес Роберт Элиот.
Он придвинул свое лицо так близко к лицу девушки, что она ощутила прикосновение его волос к своей коже. Она отшатнулась от этого прикосновения, от его мерзкого сладковатого дыхания, запрокинула голову, но двое юнцов, удерживавших ее в кресле, разом надавили на ее плечи, давая понять, что она была лишена способности двигаться.
— Нет, не следовало тебе кричать. — Тряпка, которой они заткнули ей рот, оцарапала нежную кожу на ее губах, и она изо всех сил пыталась вытолкнуть ее. Если бы ей это удалось, то она, скорее всего, задохнулась бы от собственной рвоты, и девушка ясно отдавала себе в этом отчет.
Низкорослый человек с холодными глазами поднял кочергу.
— Хотел бы я знать, для чего тебе понадобилась эта штуковина, малютка? — В призрачном свете уличных фонарей его губы, казалось, влажно поблескивали. Внезапным движением языка он облизал их.
Железные пальцы схватили девушку за подбородок, больно врезались в нежную кожу ее щек.
— Хотел бы я провести с тобой часок-другой — мы могли бы славно повеселиться. — Он провел рукой по ее горлу и ниже, по груди. — Но как раз времени-то у меня и нет. Поэтому я буду краток. Только скажи мне то, что я хочу знать, и мы оставим тебя в покое. Если ты попытаешься мне солгать, я жестоко покалечу тебя. Может быть, даже придется тебя ослепить. Ты поняла меня? Поняла?! — внезапно прорычал он.
Элайн кивнула, сморгнув слезы. Она вовсе не собиралась доставлять этой скотине удовлетворение от вида ее слез.
— Сегодня к тебе приходил Мэттьюз. Что он тебе отдал? — С этими словами он вдруг резким движением выдернул тряпку у нее изо рта, оставив кровоточащие ссадины на внутренней стороне ее щек и губ. Девушка ощутила на губах солоноватый вкус крови. — Если ты попытаешься закричать, я переломаю тебе пальцы, — свистящим шепотом произнес он, поднеся к ее глазам раскрытые клещи.
— Мэттьюз?.. Я не знаю... — начала было она, однако низкорослый укоризненно покачал головой.
— Не пытайся убедить меня в том, будто ты не знаешь. Это может меня сильно огорчить. Мне известно, что он был здесь. Мне известно, что он оставил тебе сумку. А теперь я хочу знать, что он тебе сказал, где он сам и где эта сумка.
Элайн продолжала смотреть прямо в глаза Элиота. Сумка лежала на полу прямо за спиной Элиота, наверное, она упала с кресла. Если бы девушка опустила глаза, то ее взгляд указал бы прямо на сумку. Однако она понимала, что он немедленно проследит за ее взглядом, и не собиралась удовлетворять его требований.
— Да, действительно, несколько часов назад у меня здесь был молодой человек. Все верно, он действительно принес какую-то сумку. Он заявил, что пришел ко мне по просьбе моей тетушки Джудит. Но когда я поговорила с ней, то она сказала, что никогда в жизни ни о ком таком не слышала.
Элиот ударил ее внезапно, быстро, опытным отработанным жестом, и перстень на его указательном пальце больно задел ее подбородок, на котором тут же появился черно-красный кровоподтек.
— Я же предупредил тебя, что лгать мне не надо. Ты не могла разговаривать со своей теткой... и знаешь, почему? — На его лице играла застывшая улыбка, на лбу проступили капельки пота. — Потому что эти двое молодых людей отчасти в ответе за ее убийство. Ее убивали медленно. Ох, как медленно. Мне нужна сумка со всем ее содержимым. Кроме того, мне необходимо знать, сказал ли тебе Мэттьюз, где он скрывается.
Подняв клещи, он раскрыл их, захватил нежную мочку ее уха и сжал рычаги. Боль оказалась непереносимой, и девушка забилась в конвульсиях. Теперь Элиот крепко сжимал ладонями ее горло, и она начала задыхаться. Ей не удалось даже слабо вскрикнуть.
— Отвечай, или я отхвачу твое ухо целиком.
За ее спиной хихикнул один из юнцов.
— Я все скажу, — всхлипнула Элайн.
Глава 29
Одноглазый бродяга свернулся калачиком возле дверей дома и увидел, как из ночных теней появился молодой человек, перешел на другую сторону улицы, там остановился в нерешительности, как бы намереваясь вернуться назад и вновь укрыться в тени.
Бродяга с трудом заставил себя сесть, хлопчатобумажный мешок, который он держал на коленях, с глухим стуком упал на землю и покатился к водосточной канавке, послышался стук стекла. Бродяга смотрел ему вслед, пытаясь вспомнить, не осталось ли в нем чего-нибудь нужного. Его память теперь была не так остра, как в прежние времена. Из тени вновь кто-то вынырнул, и бродяга подался было назад, однако его испуг оказался напрасным — перед ним возник тот самый молодой человек, которого он только что видел. Молодой человек поддал ногой упакованную в холстину бутылку, и она с глухим звяканьем покатилась дальше в канаву.
— Кто ты и что здесь делаешь? — прохрипел молодой человек, склоняясь перед стариком.
Бродяга быстро покачал головой, стараясь держать лицо так, чтобы не встречаться взглядом с глазами юноши. Толстая повязка, закрывавшая его левый глаз, была грязной до непристойности.
— Я никто. Просто я ночевал здесь...
— Ты давно здесь?
Бродяга нахмурился, пытаясь разбудить в себе чувство времени.
— Не очень, — произнес он наконец, потом быстро затряс головой. — То есть довольно давно.
— Ты видел трех мужчин, которые проходили здесь несколько минут назад?
Бродяга снова закивал. Да, он видел их и инстинктивно распознал и их, и ту цель, ради которой они здесь появились, но тот же мощный инстинкт самосохранения, обретенный им в долгих скитаниях, заставил его укрыться в темноте.
— Куда они пошли?
Бродяга показал направление, вытянув длинный грязный палец с длинным грязным ногтем и указывая им вперед и вместе с тем на противоположную сторону улицы. — Туда, вперед... туда.
Грег Мэттьюз выпрямился и взглянул в сторону квартиры Элайн Повис. В этот миг окно закрылось.
Глава 30
Грег расслышал, как один из налетчиков что-то говорит. Затем послышался сдавленный стон, сопровождавшийся чьим-то отвратительным хихиканьем.
Грег понял, что они пытали ее. Пытали по той же самой причине, по которой они убили ее тетушку. Из-за сумки. Из-за меча.
Спина одного из негодяев мешала ему видеть девушку, однако он отчетливо разглядел на заднем плане бритоголового.
Дверь в переднюю без труда подалась вперед под его нажимом.
Теперь звуки стали более отчетливыми — всхлипывания девушки, хихиканье бритоголового и резкий голос низкорослого человечка.
— ...Грег Мэттьюз.
От неожиданности молодой человек остановился, услышав собственное имя. Откуда они могли его знать... если только... если только... если это не те самые люди, которые звонили ему в офис, те самые выродки, которые уничтожили его семью.
Его захлестнула волна неистового гнева, и прежде чем он успел что-либо осознать, он уже рванулся вперед, выкрикивая что-то бессвязное. Он видел перед собой лишь застывшие моментальные снимки: резко повернувшийся в его сторону низкорослый человечек с зажатыми в руке клещами-кусачками... один из юнцов, который, отпустив девушку, метнулся к Грегу... изумленное выражение ее лица.
В следующий миг коротышка ударил его в грудь тяжелыми клещами. Грег, ударившись о кресло, отлетел в сторону, поэтому тяжелый ботинок, метивший молодому человеку прямо в голову, ударил его в плечо.
— Живым! — прохрипел Элиот. — Он нужен мне живым! — Садист ухмыльнулся. Внезапно и случайно все встало на свои места. Теперь он мог продать Мэттьюза своему нанимателю и оправдаться за все неудачи.
Коротышка спокойно наблюдал, как бритоголовый юнец вновь ударил Мэттьюза, на этот раз в бедро, кованым носком своего ботинка. Он уже занес было ногу для следующего сокрушительного удара, но Мэттьюз вдруг перекатился на полу и выхватил из стоявшей на полу сумки завернутый в газеты сверток.
Сумка.
Элиот едва успел вскинуть руку, чтобы указать на нее своим подручным, но Мэттьюз, опередив его на какое-то мгновение, ухитрился подняться на одно колено, крепко сжимая обеими руками газетный сверток. В следующий миг он сделал молниеносный выпад прямо перед собой, ударив юнца в пах. Не успев еще увидеть, как газета пропиталась ярко-красной кровью, Элиот уже понял, что это означало.
Сломанный меч вошел в податливую плоть, рассекая ткани, мышцы и внутренние органы. Кровь била струей, с шипением впитывалась в газету, а металл, соприкасаясь с ней, издавал странный свистящий звук. Грег вскинул древнее оружие над головой, покрытое ржавчиной лезвие меча — потускневшее, срезанное углом — аккуратно разрезало плоть, кастрировав юнца.
Где-то вдалеке раздался звук охотничьего рога, где-то слышались слабые удары металла о металл. Песнь меча.
Грег свободно взмахнул мечом. Бритоголовый юнец качался из стороны в сторону с широко распахнутыми, полными ужаса глазами и открытым ртом, зажимая обеими руками страшную рану внизу живота. Шагнув вперед, продолжая держать меч обеими руками, Грег опустил его коротким рубящим движением, направив удар чуть ниже линии подбородка бритоголового. Когда голова юнца откатилась от тела, из страшной раны вытекла на удивление небольшая струйка крови.
Охотники приближались, яснее слышались пронзительные звуки рогов, громче стал лай собак.
Грег Мэттьюз отступил в сторону от обезглавленного тела и поднял меч высоко над головой, сжимая его обеими руками. Меч задел лампочку, и комната погрузилась в темноту, по лезвию пробегали искры и языки белого огня.
Элиот и Скиннер, словно по команде, повернулись и бросились бежать.
— Что произошло? — Грег чувствовал слабость в желудке, и у него так сильно болела голова, что он сознавал — стоит только сделать какое-нибудь движение, он непременно упадет.
— Я не знаю, — с трудом пробормотала Элайн Повис, прикладывая ко лбу Грега мокрое полотенце. Она пыталась дышать как можно ровнее раскрытым ртом; в комнате из-за присутствия трупа стоял невыносимый запах, смесь экскрементов, мочи и крови. Они убежали прочь, когда вы... когда вы... — Она кивнула в сторону темного угла. — Когда вы это сделали.
Грег попытался приподняться на локте. Когда он сделал что? Он вспомнил, как ворвался в комнату, вспомнил острую боль в груди, когда низкорослый выродок ударил его — потирая все еще болевшую грудь, он нащупал опухоль размером с доброе яйцо — вспомнил удары одного из бритоголовых юнцов, методично избивавшего его. Грег вспомнил и то, как он упал, вспомнил очертания и тяжесть меча, оказавшегося под его телом, холодную рукоятку в своей руке...
Охотники не были людьми. А сам он превратился в преследуемую дичь. Перед ним возникло фантастическое видение — неведомое существо в своих демонических доспехах... Он ударил чудовище и снес голову демона.
— Я не помню, — медленно произнес Грег. В его сознании мелькали неясные обрывки и призрачные образы. Когда он попытался сконцентрировать свое внимание, они тотчас растаяли и ускользнули прочь.
— Вы убили человека, — сказала Элайн. — Ранили его, а потом отрубили ему голову.
Грег затряс головой, однако Элайн обхватила его лицо ладонями, пристально всматриваясь в ошалелые глаза.
— Все будет в порядке. Я расскажу в полиции, что вы сделали это, освобождая меня. Вы ведь поэтому вернулись, разве не так?
Грег с трудом кивнул и почувствовал биение пульса в собственных висках.
— Я боялся, что они могли явиться к вам.
Ему все же удалось сесть.
— Я сперва хотела позвонить в полицию... а потом я решила связаться со своей тетушкой. Эти ублюдки говорили о ней, они сказали... сказали... — Неожиданно она вспомнила, что они говорили. — Они сказали, что она умерла, — с ужасом прошептала девушка.
Грегу удалось протянуть руку и бережно коснуться ладони Элайн.
— Простите... Ваша тетушка действительно умерла. Эти выродки убили ее. Они убили ее из-за той сумки и меча, которые я оставил у вас. Она не отдала им ничего, не сказала им, где все это находилось. Она была сильной, очень сильной. Она просила меня передать вам сумку и меч и сказать, что ей было очень жаль.
— Жаль?
— Мне кажется, она знала, что эти вещи не принесут вам ничего, кроме беды. — Он заставил себя сесть как следует, при этом ему не удалось сдержать громкого стона, однако, сделав над собой еще одно усилие, он поднялся на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36