Единственным звуком, сопровождавшим археологов все это время, был шум водяных пушек, струи которых снимали толстый слой ила с поверхности дна.
— Осторожно!
Но было поздно. Костас так увлекся наблюдениями, что не заметил неожиданно возникшее на его пути препятствие и врезался в темную стену.
— Ты в порядке? — озабоченно спросил Джек, следовавший за ним метрах в пяти.
— Внешних повреждений нет, — ответил неожиданно растерявшийся Костас. — К счастью, мы двигались черепашьими темпами.
Он пошарил перед собой металлическими щупальцами робота и высветил лучом фонаря темное препятствие.
— Ты забыл первое правило подводника: всегда смотри вперед, когда продвигаешься по незнакомой местности, — назидательным тоном произнес Джек.
— Спасибо за совет.
— Что же это?
Они направили фонари на темную массу и подождали, пока осядет поднятый ими осадочный ил. Странный предмет находился в метре от них, но только через несколько минут мужчины с удивлением обнаружили его неожиданно правильные формы.
— Похоже на огромное зеркало в ванной комнате, — пошутил Костас.
Это был огромный диск, не менее пяти метров в диаметре, стоявший на широком пьедестале высотой метра два.
— Давай посмотрим, нет ли здесь каких-нибудь надписей, — предложил Джек. — Ты постарайся убрать слой ила, а я поднимусь вверх и посмотрю — вдруг там что-нибудь интересное.
Костас убрал защитный экран с панели инструментов, переключил металлический щуп наручное управление и зафиксировал на нем пальцы, чтобы робот полностью имитировал движения его руки. Затем опустил механическую руку вниз, к водяной пушке, и выбрал там трубочку размером с карандаш. Потом он стал методично снимать слой ила с диска в направлении от центра к краю, пытаясь отыскать там хоть какие-то знаки.
— Это прекрасно обработанный камень, — прозвучал в наушниках голос Джека, который уже был на самом верху диска. — Гранит или брекчия, похожие на египетский порфир. Только у этого камня есть зеленоватые вкрапления, как в древней Спарте, где добывали лакедемонский ляпис. Думаю, это местный мрамор, поглощенный морем после начала потопа.
— Ты нашел там хоть какие-то надписи?
— Здесь есть черточки.
Костас отошел назад, а потом поднялся вверх к Джеку, где еще раз очистил диск от придонных наслоений. Когда ил осел на дно, перед ними открылась чудесная картина.
Джек невольно издал крик радости:
— Ура!
На полированной поверхности диска с удивительной геометрической точностью были вырезаны горизонтальные и вертикальные линии, а в самом его центре стоял уже знакомый им по папирусу знак «Н» с вертикально свисающей с перекладины черточкой и рядом коротких горизонтальных линий по краям, что делало знак похожим на садовые грабли.
Джек достал из внутреннего кармана костюма электролитическую копию золотого диска и показал ее Костасу. Это была абсолютно идентичная копия того самого золотого диска, который сейчас хранился в условиях чрезвычайной секретности в мощном сейфе Карфагенского музея. Копия была доставлена на борт «Сиквеста» незадолго до того, как они сами прибыли туда.
— Я прихватил ее с собой просто на всякий случай, — улыбнулся Джек.
— Атлантида, — просиял от радости Костас.
— Это должно означать вход в цитадель. — Джек тоже улыбался от радости, но с тревогой посмотрел на друга. — Нам нужно спешить. Мы и так уже изрядно переборщили по части отпущенного нам времени, и «Сиквест» ждет от нас сообщений.
Они поднялись вверх, обошли вокруг каменного диска, но тут же спустились вниз, натолкнувшись на острый выступ скалы. Проход в этом месте заметно сузился до одной ступеньки и вскоре стал не больше, чем два аквапода, вместе взятые. Они стали медленно подниматься вверх по крутому склону, различая вокруг себя лишь острые выступы скал вулканической горы, которые с обеих сторон обрамляли подъем.
Костас включил фонари на полную мощность и вперился взглядом в мутную поверхность склона, совершенно позабыв о неприятном столкновении пару минут назад. Поднявшись на несколько метров вверх, он повернулся к Джеку:
— Впереди что-то странное.
Джек в это время внимательно изучал вырезанные из камня головы животных, которые выстроились вдоль склона с его стороны. Они как будто поднимались вверх и были удивительно похожи, сопровождая его на всем пути следования. Сначала они напомнили ему рычащих львов шумерского или египетского периода, но когда он пригляделся, то с удивлением понял, что у них огромные клыки, как у саблезубых тигров поздней ледниковой эпохи. Он был так увлечен этим зрелищем, что поначалу не обратил внимания на слова Костаса.
— Что там у тебя? — наконец спросил он.
В голосе Костаса были слышны нотки крайней озабоченности:
— Над нами темная пелена, почти полная невидимость. Мы поднялись на стометровую глубину и должны были видеть хоть какие-то проблески солнечного света, но вместо просветления наступило странное затмение. Такое впечатление, что над нами препятствие. Думаю, что мы… Стоп! — неожиданно закричал он.
Оба аквапода резко остановились перед какой-то темной глыбой.
— Господи Иисусе! — выдохнул Костас. — Я опять чуть не врезался.
Они молча уставились на непонятный объект, края которого исчезали в толще мутной воды. Оказавшись прямо на каменной лестнице, он преграждал им путь и скрывал все, что могло находиться за ним.
— Боже мой! — тихо воскликнул Джек. — Я вижу здесь какие-то заклепки. Это же затонувшее судно!
Его сознание лихорадочно перебирало все варианты объяснения увиденного, мгновенно переносясь из Древнего мира в современность, вторжение которой казалось кощунственным после всего, что они увидели здесь.
— Корабль, видимо, застрял между пирамидами и вулканом, — предположил Костас.
— Только этого нам недоставало, — недовольно проворчал Джек. — Вероятно, Первая или Вторая мировая война. В Черном море масса морских судов, потопленных немецкими подводными лодками.
— У меня дурное предчувствие, — буркнул Костас, медленно огибая край огромного металлического корпуса. — Сейчас я осмотрю ее со всех сторон и через минуту вернусь.
Он прибавил скорость и вскоре исчез за левым углом субмарины, и только слабый луч прожектора аквапода подсказывал направление его движения. А Джек тем временем лихорадочно соображал, какие повреждения могло получить судно и сколько драгоценного времени им понадобится, чтобы преодолеть неожиданное препятствие.
— Ну что там у тебя?
Костас приблизился к кораблю с другой стороны и медленно подвел итог со смешанным чувством волнения и беспокойства:
— На какое-то время тебе придется забыть про Атлантиду. Мы только что обнаружили русскую атомную подводную лодку.

ГЛАВА 13
Это атомная подводная лодка класса «Акула», — сообщил Том Йорк, склонившись над экраном компьютера, установленного на командном пункте «Сиквеста». — Нет сомнений, что это та самая подводная лодка «Казбек», которая пропала в этом районе еще в 1991 году.
Джек и Костас вернулись на судно менее часа назад и сразу позвали Йорка и Хоува. Шторм, который первую половину дня надвигался на них с северного побережья Черного моря, уже бушевал, и Хоув вынужден был задействовать систему водного балласта, чтобы удержать судно в более-менее устойчивом положении. Джек прекрасно понимал, что нужно поскорее спуститься под воду и предпринять хоть какие-то меры для продолжения исследований, но прежде им придется решить проблему с затонувшей подводной лодкой, которая преградила путь от пирамид к склону вулкана. Именно поэтому у экрана компьютера сейчас собрались почти все члены команды, высказывая самые разные методы и способы выхода из ситуации.
— «Акула» — это по классификации НАТО, а советское название «Казбек» субмарина получила в честь самой высокой вершины Центрального Кавказа. — Катя подошла к пульту управления и с улыбкой протянула Джеку чашку кофе. — Официальное название подводной лодки «Проект 971».
— Откуда вам это известно? — поинтересовался Лановский, ученый, присоединившийся к команде «Сиквеста» в Трабзоне. Этот длинноволосый мужчина в очках с линзами из горного хрусталя с самого начала смотрел на Катю с подозрением.
— Перед написанием докторской диссертации, — спокойно пояснила Катя, — я служила аналитиком в Разведывательном управлении Советского ВМФ, в отделе безопасности подводного флота.
Лановский нервно протер стекла очков и надолго замолчал.
— У нас она считается лучшей многоцелевой военной подводной лодкой, эквивалентом которой является американская субмарина класса «Лос-Анджелес», — добавила Катя. — «Казбек» был построен в Комсомольске-на-Амуре в 1988 году и списан в начале 1991 года. На ней установлен только один реактор, что противоречит данным западных разведслужб. На борту находятся четыре шестисотпятидесятимиллиметровых пусковых установки и шесть пятисоттридцатитрехмиллиметровых, пригодных для различных типов оружия, включая ракеты среднего радиуса действия.
— Но у них нет ядерных боеголовок, — решительно заявил Йорк. — Они оснащены только баллистическими ракетами. Меня больше всего интересует, почему русские с фанатичным упрямством скрывали сам факт потери лодки. Ведь никаких секретов для нас там уже нет. Мы хорошо знаем технологию производства лодок такого класса еще с середины 1980-х, когда они только появились. Незадолго до увольнения из Королевского военно-морского флота я принимал непосредственное участие в разработке и подписании Договора об ограничении стратегических вооружений и с этой целью посетил базу подводных лодок Северного флота в бухте Ягельной, что неподалеку от Мурманска. Там нам предоставили возможность самым подробным образом ознакомиться с последними лодками типа «Акула». Мы посмотрели буквально все, кроме, разумеется, реакторного отделения и центра планирования тактических операций.
— Группа специалистов из ММУ принимала участие в списании и уничтожении лодки типа «Акула» во Владивостоке пару лет назад, — добавил Костас. — Я собственноручно разрезал ее на мелкие кусочки.
— Так что же случилось с «Казбеком»? — спросил один из членов команды. — Сбой в работе реактора?
— Именно этого мы опасались больше всего, — вышел вперед Мустафа Алькозен. — Если бы расплавился реактор, это неизбежно привело бы к огромной утечке радиации, которая уничтожила бы не только членов экипажа, но и все вокруг на расстоянии многих миль. И тем не менее турецкие службы раннего оповещения не зафиксировали тогда радиоактивного заражения в пределах территориальных вод.
— К тому же сбой в работе реактора редко приводит к его расплавлению, — согласился с ним Йорк. — Чаще всего такая поломка заканчивается резким сокращением выброса радиации. Что же касается самого судна, то реактор не мог стать причиной его гибели. Даже если бы реактор не удалось запустить вновь, на борту такой лодки всегда имеется дизельный двигатель, который поддерживает ее на плаву.
— То, что вы сейчас увидите, — сказал Костас, — может стать ответом на ваш вопрос. — Он направил внимание присутствующих на экран монитора, где только что появилось изображение, снятое с его аквапода на морском дне. Он нацелил на экран пульт дистанционного управления и быстро прокрутил снимки сфинкса-быка, обеих пирамид, после чего изображение стало менее отчетливым. На экране появилась масса темного металла, а потом и весь корпус подводной лодки, затуманенный поднятыми со дна осадками.
— Это корма, — коротко объяснил он. — Большой гребной винт, точнее, то, что от него осталось. Семь его плоскостей целые и невредимые, но они будто срезаны у основания. А эта масса металла на переднем плане — остаток нижнего килевого стабилизатора. Чуть выше можно увидеть нетронутый верхний стабилизатор.
— Это должен быть чертовски сильный удар, — подал голос кто-то из членов команды.
— Мы осмотрели восточную пирамиду незадолго до того, как поднялись на поверхность, — продолжал Костас. — На противоположной от вулкана стороне есть весьма значительные повреждения. Это дало нам возможность предположить, что субмарина шла в юго-западном направлении с максимальной скоростью, превышающей тридцать узлов, и обнаружила пирамиду слишком поздно. Русские пытались повернуть нос субмарины, чтобы избежать лобового столкновения, но в результате врезались в неожиданное препятствие кормой. Результат происшествия вы видите. Субмарина прошла еще около ста метров, пока носом не ткнулась в скалу перед древней лестницей. Именно поэтому она затонула как раз между пирамидой и вулканом.
— Невероятно, — выдохнул Йорк. — Только безнадежно сумасшедшие люди могут мчаться на предельной скорости к острову, который не обозначен на картах.
— Да, у них произошло что-то чрезвычайное, — поддержал его Костас.
— Насколько мы можем судить, на борту лодки не осталось ни одной живой души, — продолжил Йорк. — Даже на глубине ста метров экипаж судна имел возможность использовать спасательные жилеты «Стейнке» и дыхательные аппараты. Даже одно-единственное тело на поверхности моря было бы обнаружено спутниками по миниатюрному радиопередатчику, вмонтированному в такой жилет. Почему они не включили радиомаяк, односторонний радиопередатчик, которым оснащена каждая субмарина? А корпус судна вызывает еще больше вопросов. Вы говорите, что повреждения имеют внешний характер, но почему-то нет свидетельств о повреждении корпуса судна. Почему они не сбросили баки с балластом? Лодки типа «Акула» имеют двойную обшивку корпуса, что в три раза превышает надежность подлодки по сравнению с теми, у которых только одна обшивка.
— Хорошие вопросы, — подытожил Джек, выходя из тени, где долго прислушивался к разговору. — Возможно, мы скоро найдем на них ответы. Но прежде мы должны вернуться к нашей главной задаче. Время не терпит. — Он встал перед группой рядом с Костасом и медленно обвел взглядом присутствующих. — Мы пришли сюда, чтобы отыскать сердце Атлантиды, а не возобновлять «холодную войну».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58