Люсинда Эдмондз: «Ангел в аду»

Люсинда Эдмондз
Ангел в аду



OCR: Roland; Spellcheck: Иннеска
«Ангел в аду»: Русич; Смоленск; 1994

ISBN 5-88590-104-Х Аннотация В романе современной американской писательницы рассказывается о судьбе молодой актрисы на тернистых дорогах искусства. Разочарования, нищета, смерть любимого, унижения – вот та цена, которую она платит за воплощение своей мечты. Роман впервые издается на русском языке. Люсинда ЭдмондзАнгел в аду ЧАСТЬ IСентябрь 1977 годаПРОБЫ И ИСКАНИЯ Ты ждешь, малыш, на темной сцене, что слава озарит тебяИ жизнь твою, пустую ныне, заполнят чьи-то имена. Оскар Хаммерстейн II «Звук музыки» Глава 1 Она медленно поднималась по эскалатору оживленного лондонского метро. Даже ее плохо сидящее платье не могло скрыть хрупкой красивой фигурки. Она вышла на улицу, и свежий осенний ветерок слегка коснулся ее длинных светлых волос. Бледное лицо застыло в ожидании. Не замечая удивленных взглядов прохожих, девушка остановилась перед входом в здание и вместе с толпой молодых людей поднялась по ступенькам. И только в переполненном холле она в нерешительности остановилась.– Новых студентов просят пройти через голубые двери в аудиторию и ожидать мистера Холмса, – мужчина пытался перекричать галдящую толпу.Вместе со всеми девушка вошла в аудиторию. В небольшой комнате было полно народа. Передние места были уже заняты, и она, протиснувшись между рядами, заняла место на последнем, рядом с девушкой, которая, казалось, спала. Ее появление нарушило сон девушки, и та, потирая глаза, начала рыться в карманах.– Извини, у тебя нет зажигалки? – манера растягивать слова выдавала в ней американку.– Нет, к сожалению, я не курю.– Все в порядке, я уже нашла, – девушка с довольным видом достала из кармана замусоленный коробок спичек. Не обращая внимания на табличку «Не курить», закурила и протянула ей руку. – Привет, меня зовут Фрэнки Дюваль.– Джина Шорт, рада познакомиться. Ты в какой группе? У тебя такой вид, будто ты заскочила случайно.– Да нет, просто сегодня первый день. Я на драматическом, актерский курс, группа «Б». Мой отец сто лет назад освятил своим присутствием эти священные стены.– И я тоже в группе «Б».– Ну, вот и познакомились, – Фрэнки потянулась и вздохнула. – Ой, я совсем разваливаюсь. Ну и напилась же я вчера в самолете! Пришлось встать в шесть часов, влить в себя ведро кофе и пачку сигарет, иначе я не попала бы в эту душегубку.Джина зачарованно смотрела на свою соседку, на красивое, немного пухленькое личико, карие глаза и черные, как смоль, вьющиеся волосы.– Ты американка?– Ты имеешь в виду мой акцент? О Боже! – девушка улыбнулась. – Так вот, к твоему сведению, я стопроцентная англичанка, правда, родилась в Штатах и, наверное, подцепила их манеру говорить. Господи, я не была там со времени последнего бракоразводного процесса моего папочки.– Извините, это место занято?Джина повернула голову. Девушка с веснушчатым лицом и рыжими волосами, в платье, плотно облегающем ее полную фигуру, указывала на место рядом с ней.– Нет, – ответила Джина.– Давай, садись и присоединяйся к нашей шайке любителей поспать на заднем ряду, – Фрэнки приветливо махнула рукой.– Огромное спасибо, – девушка широко улыбнулась, показывая белые ровные зубы, села на стул рядом с Джиной и представилась:– Бетина Лонгдейл, очень рада познакомиться с вами. Я учусь на драматическом, группа «Б».– И мы тоже, – ответила Фрэнки.Прозвенел звонок.– Я жутко волнуюсь, – прошептала Бетина.Не успела Джина ответить, как дверь открылась, и высокий элегантный мужчина в твидовом костюме и пестром галстуке-бабочке вошел в аудиторию и поднялся по ступенькам на сцену. В классе воцарилась тишина, Фрэнки бросила на пол сигарету.
Теодор Холмс с интересом окинул взглядом новичков. Пара красоток на заднем ряду, темненькая и светленькая, Роза и Цыганка. Он всегда мог оценить их красоту, хотя они его и не интересовали. Не осталось без внимания и рыжеволосая девушка. Ее отец – лорд Лонгдейл – попечитель и патрон этой школы.Теодор Холмс преподавал в Британской школе драматического искусства вот уже двадцать пять лет. У школы была блестящая репутация, и, несмотря на высокую плату за обучение, в школе училось много иностранцев. Самые способные английские студенты получали солидную стипендию. Но за последние несколько лет в школе многое изменилось, и не в лучшую сторону. Эти новомодные подходы к обучению, в театрах почти не ставят классику, все рвутся в коммерческое кино. Теодор вглядывался в одухотворенные, внимательные лица этих студентов и думал, представляют ли они, какую профессию выбирают. Холмс знал, что только двум-трем из них удастся пробиться на Олимп славы. Но, хотя бы ради этих нескольких человек, стоило работать. Открытие новой звезды – самая волнующая вещь в мире. И только это удерживало Теодора Холмса в школе. И, потом, в этом букете молодости и красоты всегда была возможность…Теодор Холмс откашлялся:– Доброе утро, леди и джентльмены. Рад приветствовать вас в Британской школе драматического искусства. Надеюсь, что время, проведенное в этих стенах, будет для вас плодотворным и счастливым. Мне нет необходимости напоминать, что каждый из вас прекрасно показал свои способности на отборочных турах. Наша школа считается лучшей в Англии. Это не значит, что каждый год мы выпускаем новых Оливье или Бернандотов. Но все актеры, закончившие нашу школу – профессионалы. Профессия актера – это девяносто процентов упорного труда, пять процентов таланта, а все остальное, к сожалению, – дело случая. Мы можем научить вас основным приемам вашей будущей работы, развить ваши способности, но насколько вы освоите, научитесь всему этому, зависит только от вас. В холле вы найдете большое и достаточно сложное расписание. Вы учитесь в спецгруппе, в расписании она выделена красным карандашом. Каждый кабинет, для удобства, отмечен различным цветом. И, наконец, я надеюсь, что вы оправдаете наши надежды. Мы отдадим вам все наши знания и силы. Нам предстоит тяжелейший и упорнейший труд, и я верю, что вы прекрасно со всем справитесь. Желаю вам удачи теперь и в будущем.
– О Боже! Этот урок по импровизации был полнейшим кошмаром! – Фрэнки стояла голая в центре раздевалки, вся раскрасневшаяся после душа.Джина внимательно рассматривала ее. Стройные длинные ноги, тонкая талия, большая упругая грудь и прекрасная длинная шея. В ее плавных, грациозных движениях было что-то кошачье. Джина, никогда до этого не видевшая обнаженного тела, сейчас пристально смотрела на Фрэнки. В квартире, где она жила вместе с матерью, и в местной католической школе для девочек, нагота считалась грехом. Джина стала торопливо натягивать трусики и лифчик.Фрэнки, тем временем, все еще обнаженная, с сигаретой «Лаки Страйк», кружила по комнате, развлекая присутствующих своими впечатлениями о преподавателях.– Ну и зануда же этот Тео. Этому парню нужна хорошая встряска. Но, к сожалению, девочки, мы его не интересуем.– Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать? – удивленно поинтересовалась Бетина.– А ты не знаешь? Тео – гомик. И я совсем не уверена, что этот голубой счастлив. Ну, теперь ты уловила?Оглядев вопросительные лица девушек, Фрэнки поняла, что никто из них понятия не имеет, о чем идет речь.– О'кей. Объясняю на пальцах. Теодор Холмс – многоуважаемый директор самой выдающейся академии драматического искусства Англии – ГОМОСЕКСУАЛИСТ. Другими словами, он предпочитает спать с мужчинами. Вот вам, мои невинные ягнятки, первые грязные сведения о нашей школе. И не пытайтесь соблазнять его своими женскими прелестями – с ним это не пройдет.
Джине ужасно не хотелось возвращаться домой, к матери, в их маленькую тесную квартирку. Поэтому она с удовольствием приняла предложение Фрэнки сходить куда-нибудь выпить кофе.– И я с вами, – тут же сказала Бетина.Не прошли они и нескольких метров, как Джина заметила на другой улице маленькое кафе.– Мне один капуччино и побольше шоколада, а вам?– Мне, пожалуй, то же самое.– И мне тоже, – согласилась Джина.– Замечательно. Три капуччино, пожалуйста, с двойной порцией – шоколада.Фрэнки закурила.– Интересно, каким ветром вас занесло на этот курс? По-моему у вас совершенно не артистический вид.– Я просто хочу быть актрисой, – ответила Джина.Фрэнки ухмыльнулась:– Не думаю, что это достаточно веская причина. Вот я – другое дело. Единственная дочь знаменитого актера Англии, который навсегда оставил сцену и продал свою душу Голливуду. Теперь мой черед продолжить семейное дело. Мой отец – Даниель Дюваль, слышали о таком?– Слышали о таком? – Бетина подскочила на стуле, чуть не опрокинув свой кофе. – Ведь он мой любимый актер, я каждый его фильм смотрела по пять раз. Влюбилась в него в шесть лет и мечтала выйти за него замуж. Он не собирается в ближайшее время тебя навестить?– Бетина, выбрось из головы эту идею выйти за него замуж. Он уже трижды был женат, не считая моей матери. И к тому же, «тетушек» у меня больше, чем у тебя волос на голове. Я никогда не видела его, даже когда мы жили с ним вместе, а теперь, когда он так знаменит и занят, я не думаю, что он прилетит сюда специально для того, чтобы пригласить меня на обед. Но, если в следующем году мне удастся с ним встретиться, я буду очень счастлива, – Фрэнки закурила очередную сигарету.– Так, – заключила она, – значит, вы не курите, малышки? Нет? А я дымлю с двенадцати лет, с тех пор, как стащила в магазине коробку со старушкой Синди. Кстати, мы до сих пор не выяснили, что здесь делает мисс Лонгпот или как вас там?– Вообще-то, Лонгдейл, – дружелюбно ответила Бетина. – Я думаю, что это заманчивее, чем работа секретаршей в каком-нибудь офисе, и решила попробовать, почему бы и нет. Мои родители уверены, что у меня это скоро пройдет, я найду себе подходящего парня, и мы поженимся. Но я не думаю, что кто-нибудь клюнет на меня. В этом году я была самой очаровательной страшилой среди абитуриенток, – Бетина улыбнулась и посмотрела на часы. – Я, пожалуй, пойду, а то Джерри начнет звонить моим родителям и говорить, что я попала в руки мошенников и бродяг.– А кто такой Джерри? – спросила Фрэнки.– Это мой брат, наследник титула и родового гнезда в Йоркшире, непроходимый тупица. Он работает в коммерческом банке и оберегает свою младшую сестричку от разных бед. Я живу у него на квартире в Найтсбридж. Кто-нибудь едет в мою сторону?– Нет, я живу в ужасно огромном старом доме. Мой отец купил его пару лет назад. Не совсем уютное местечко, но с прекрасным видом на Темзу. Ты со мной, Джина?Джина чувствовала себя не в своей тарелке. На Найтсбридж она была всего один раз, давно, в детстве, когда они с матерью поехали на автобусе посмотреть на великолепно украшенную рождественскую елку. А Темза… Ей вспомнился мрачный, узкий канал около дома и узкие улочки.– Нет, спасибо, Фрэнки, мне в другую сторону.– Ну что ж, развлечемся по дороге, – Фрэнки извлекла пятифунтовую банкноту и расплатилась за всех.Девушки вышли на улицу, и Фрэнки поймала такси.– Встретимся завтра. Хочу сегодня как следует выспаться, – машина увезла ее.– Пошли, Джина, я провожу тебя до метро. Ну, как тебе понравилась наша американская кузина?– Ничего, но мне кажется, немного со странностями.– Это точно! – у входа в метро Бетина улыбнулась. – Спокойной ночи, Джина, до завтра. Глава 2 Джина вставила ключ в замок, открыла дверь и вошла в маленький темный коридорчик. Она повесила пальто и прошла на кухню, где ее мать, сидя за столом, читала газету.Джойс Шорт была маленького роста, с седеющими волосами и глазами, такими' же ошеломляюще голубыми, как и у дочери. Ее лицо еще не утратило своей привлекательности.Она вопросительно посмотрела на Джину.– Что случилось?– Извини, я опоздала. Мы пили кофе с двумя девочками из моей группы.– Твой чай, по-моему, уже готов. Когда закончишь, вымой, пожалуйста, за собой посуду. Я иду смотреть телевизор, – голос звучал ровно и спокойно.– Мама, у меня был прекрасный день в школе. Представляешь, я познакомилась с девушкой по имени Бетина. У нее отец – лорд, и с Фрэнки, ее отец – знаменитый…– Я рада, но, пожалуйста, в следующий раз предупреждай меня, когда будешь задерживаться. Я не хочу тратить свое время на ужин, который пропадает зря, – с этими словами Джойс взяла газету и вышла из кухни.Джина печально вздохнула и вынула из духовки картошку с мясом. Мать права – это уже нельзя есть, к тому же, у нее совершенно не было аппетита. Она выбросила ужин в мусорное ведро и ополоснула тарелку. Потом взяла яблоко и стакан молока и пошла в свою комнату. Включила свет, закрыла дверь и прилегла на кровать, закрыв глаза. Здесь был ее мир, маленькая часть огромного мира, который она действительно могла назвать своим. Джина открыла глаза и окинула взглядом аккуратно вырезанные фотографии ее любимых актеров и актрис на стенах. Джина думала о них, как о старых друзьях, как о людях, которым она доверяла свои мысли, с которыми разговаривала, когда мать не хотела ее слушать.Это началось задолго до ее решения поступить в драматическую школу. Тогда она еще не верила, что ее мечта сбудется. Никто не знал, что она решила стать актрисой. И пока она не прошла отборочные туры, ни один человек, кроме этих лиц, взирающих на нее со стен, не знали о ее планах. Ее выбор был для всех громом среди ясного неба.Из всех драматических школ Джина хотела учиться только в одной – Британской школе драматического искусства, колыбели почти всех знаменитых британских актеров. В биографиях, которые она брала почитать в местной библиотеке, все актеры в самых ярких красках описывали время, проведенное в этой школе.Десять фунтов, необходимые для оплаты участия в конкурсе, Джина собрала, работая по воскресеньям в обувном магазине. Отослав в школу анкету, Джина так и не решилась рассказать обо всем матери. А очень скоро пришло приглашение на конкурс.Джина понятия не имела, что будет представлять на конкурсе. Там требовалось прочесть отрывок из Шекспира и что-нибудь из современных авторов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52