— Сначала я на минутку поднимусь наверх… осмотреться, разобрать вещи, пройтись по дому.
— Хорошо. Если что-нибудь будет нужно, позови меня, В любом случае я принесу тебе поесть через полчаса, — Салима повернулась и отправилась на кухню.
Ясмин медленно поднялась по лестнице. Она прошла, словно влекомая невидимой рукой, в свою комнату и увидела, что Салима ее проветрила и приготовила постель. Все выглядело так, будто Ясмин уехала отсюда всего несколько недель назад. И опять Ясмин почувствовала себя в плену у времени.
Следующие полчаса она просто бродила по дому. Заглянула во все шкафы и ящики, обследовала все картины, вазы, часы и статуэтки, проверила книги, белье и мебель.
Она с растущим удовольствием смотрела на все это изобилие, радостно понимая, что теперь не будет проблем с получением необходимой суммы. Услышав звон колокольчика, Ясмин спустилась вниз.
Подкрепившись, Ясмин почувствовала прилив сил и провела весь остаток дня и вечер за составлением каталога картин. Ей не хотелось расставаться ни с одним из полотен, но Ясмин понимала, что поставленная ею конкретная цель гораздо важнее сентиментальных воспоминаний. Тут было несколько работ кисти Клода Лорена и Коро, одни эти картины могли принести кучу денег. Ясмин также обнаружила прекрасную майоликовую тарелку — можно было подумать, что она просто дожидается Оскара фон Ротенбурга. Ясмин живо представила выражение лица Оскара при виде этой тарелки — алчущее и радостное.
Единственной комнатой, в которую избегала заходить Ясмин, был кабинет. Она никак не могла стереть из памяти воспоминание: Андре лежит на полу и смотрит на нее глазами, полными ужаса.
«Завтра», — подумала Ясмин.
Ясмин погрузилась в глубокий, тяжелый сон и проснулась только тогда, когда солнечный луч, пробравшийся в щель между портьерами, скользнув по подушке, упал на ее лицо. Она не сразу сообразила, где находится. Но вскоре запах эвкалипта и далекий шум прибоя напомнили Ясмин, что она в Танжере.
После легкого завтрака, состоявшего из йогурта и любимого Ясмин инжира, она продолжила инвентаризацию домашней коллекции. Работа продолжалась до позднего полудня и была прервана скрипом автомобильных покрышек по дорожке, ведущей к дому. Заинтересовавшись, кто бы это мог быть, Ясмин откинула прядь упавших на глаза волос и выглянула в окно.
С изумлением Ясмин увидела, как из автомобиля вышел Шарль и наклонился, чтобы поднять чемодан. Ясмин в очередной раз восхитилась атлетической фигурой Шарля — широкие плечи и узкая талия. Кожа его все еще сохраняла летний загар, замечательно оттенявший белокурые волосы.
Пораженная Ясмин совсем забыла, что одета в широкое платье, которое имеют обыкновение носить дома марокканские женщины. Она обнаружила его в шкафу и нашла очень удобным нарядом. Голова Ясмин была покрыта шелковым шарфом, чтобы уберечь волосы от пыли, в изобилии скопившейся в шкафах и кладовых.
Стремительно направляясь в холл, Ясмин краем глаза заметила в зеркале отражение какой-то уличной девчонки и с ужасом поняла, что это ее собственное отражение. Но было слишком поздно — Сайд уже открыл дверь. Шарль стоял на пороге, освещенный ярким солнечным светом; при виде Ясмин на лице его заиграла широкая радостная улыбка.
— Ну и дела! — засмеялся Шарль, входя в холл. — Тебе потребовалось совсем немного времени, чтобы пропитаться духом этого дома. Я принял тебя за служанку.
— Что ты здесь делаешь? Я не ожидала… — Ясмин, как бы прося прощения, указала взглядом на свое одеяние. Сайд испарился из комнаты. — Здесь это крик моды, — сказала Ясмин, нервно теребя складки холщового платья. — Что-нибудь случилось?
Шарль с любопытством взглянул на Ясмин и опустил чемодан на пол. Улыбка сошла с его лица, а мягкие подвижные губы чуть приоткрылись.
— Почему ты здесь? — не дождавшись ответа на первый вопрос, снова спросила Ясмин.
— Франсуаза сказала мне, куда ты уехала, а я без тебя не могу, — ответил наконец Шарль, но легкий шутливый тон никак не сочетался с тем, что увидела Ясмин в его глазах. Он стремительно преодолел разделявшее их расстояние и заключил Ясмин в объятия. — Хочешь верь, хочешь не верь, но так оно и есть.
Ясмин внимательно всмотрелась в лицо Шарля, подозревая, что все это лишь шутка. Но в глазах обнимавшего ее человека не было и следа юмора. Шарль медленно склонил голову и притронулся губами к губам Ясмин. Руки его все теснее сжимали Ясмин, а теплые нежные губы ласкали ее губы, наполняя все ее существо необычайной нежностью.
С изумлением Ясмин вдруг поняла, до чего же приятно это ощущение. Не в силах противостоять своему желанию, она в ответ поцеловала Шарля. Их языки встретились.
Они стояли, не в силах разорвать тесное объятие. Шарль первым отклонил голову и с нежностью посмотрел на Ясмин.
— После того как ты вихрем ворвалась в мой кабинет, а потом позвонила — такая злая, я внезапно испугался, что могу потерять тебя навсегда. Я не мог уснуть, потому что вдруг понял, что упускаю тебя из рук. Знаешь, ты очень сложная натура. Когда я с таким напором приступил к тебе, тогда, в нашу первую встречу, ты умчалась от меня со скоростью сто миль в час. После я попытался действовать медленнее. Я решил, что если не буду тебя торопить, а вначале стану твоим другом, то это рано или поздно натолкнет тебя на мысль, что ты нужна мне, и не только в качестве друга.
— Не такая уж я сложная, — тихо сказала Ясмин.
— Еще какая сложная! — Шарль легонько поцеловал Ясмин в лоб. — Ты не поняла ничего из того, что я тебе сказал в ту ночь, а я так отвратительно вел себя. Я понял, что мне понадобится немало времени, чтобы исправить свою ошибку.
— Тебе не обязательно было лететь в Танжер, чтобы рассказать мне все это. Ты мог бы подождать.
— Я собирался ждать, но это оказалось выше моих сил.
Я должен был сказать тебе все… что я чувствую… и, кроме того, я рисковал дождаться, что твой гнев будет все усиливаться, пока ты меня просто не возненавидишь. Неделя — это очень, очень долгий срок, когда ты страдаешь, разве не так? Одна мысль о том, что я могу никогда больше тебя не увидеть, сводила меня с ума.
Шарль снова поцеловал Ясмин, и она почувствовала, как ослабели ее колени. В голове Ясмин мелькнула догадка, что гнев ее на Шарля частично объяснялся тем, что она не знала, как он к ней относится. Ей так сильно нравился Шарль, ей так хорошо было все это лето, проведенное с ним вместе, что его холодное поведение означало для Ясмин отказ от нее. Шарль прервал размышления Ясмин очередным поцелуем.
— Мне кажется, я должен попытаться наверстать упущенное, — ласково сказал Шарль.
— Я соответствую твоим стандартам? — спросила Ясмин с легкой улыбкой.
— Соответствуешь, и даже во многом превосходишь.
Как ты думаешь, мы простоим целый день здесь или же я смогу переодеться?
— Ты можешь делать все, что тебе вздумается, хотя вряд ли это у тебя получится, если ты не отпустишь меня хоть на минутку. Насколько я понимаю, ты намерен здесь остановиться? — Ясмин глазами указала на стоявший посреди холла чемодан Шарля.
— А тебе как хочется?
— Разумеется, оставайся. Пойдем, я покажу тебе одну из гостевых комнат. Она, конечно же, не готова, но Салима позаботится об этом позже.
Шарль нехотя выпустил Ясмин из своих объятий, но одна его рука осталась у нее на талии, а второй рукой он подхватил свой чемодан. Так они и поднялись по лестнице — полуобнявшись.
— Сюда. — Ясмин с улыбкой распахнула огромную резную дверь красного дерева, за которой открылась просторная комната с камином и невероятных размеров кроватью в центре. Вся мебель в комнате была укрыта от пыли белыми простынями. Слабый тусклый свет, пробивавшийся сквозь перламутрово-серые портьеры, создавал странный эффект отраженного освещения. Единственным цветовым пятном в комнате был яркий персидский ковер на полу.
Смешение красных, оранжевых и фиолетовых цветов воспринималось особенно ярко, поскольку вокруг был только серый полумрак, похожий на густой туман.
Шарль быстро поставил чемодан на пол и повернулся к Ясмин. Прежде чем она успела открыть рот и что-то сказать, он подхватил ее на руки и понес к постели. Глаза его, обычно небесно-голубого цвета, сменили окраску, превратившись в блестящие темно-фиолетовые бездны. Не в силах оторвать взгляд от этих глаз, Ясмин ничего не сказала, когда Шарль осторожно опустил ее па белоснежный простор простыни. Опираясь на свои мускулистые руки, он медленно наклонился над Ясмин.
— Надеюсь, вы не сочтете меня за нахала, мадемуазель, но я всегда считал, что хозяйка дома обязана сделать все, чтобы се гость как можно скорее смог почувствовать себя как дома.
Не дожидаясь ответа, но лишь увидев мелькнувшее в глазах Ясмин выражение, Шарль прижался к ней всем телом и приник к ее губам.
Появившаяся было в уголках рта Ясмин улыбка тут же растаяла под страстным напором губ Шарля, Их мягкая полнота обволокла рот Ясмин, которая почувствовала томное наслаждение, словно именно в этой точке ее тела сходились все нервные окончания. Ясмин показалось, что она вот-вот улетит куда-то на облаке удовольствия. Ну почему она раньше не знала, что это будет так хорошо? До чего же бездарно они теряли время, часами бродя по Парижу, обедая, болтая, вместо того чтобы хотя бы целоваться!
Ясмин снова ощутила чистый, загадочный запах, исходящий от Шарля, и стала таять, медленно теряя чувство реальности. Шарль оторвался от Ясмин, оглохшей, ослепшей и обмякшей от страсти. Руки его принялись расстегивать одну за другой пуговицы платья. Под широким балахоном на Ясмин ничего не было. Шарль неспешно прикоснулся к ее соскам. Откликаясь на прикосновение пальцев, они тут же набухли и отвердели, заставив его тихонько застонать.
— Мне становится трудно контролировать себя, — прошептал он, пристально вглядываясь в глаза Ясмин, как бы ища в них ответа на вопрос: не возражает ли она против такого неожиданного порыва к близости. Ясмин протянула руку и ласково притронулась к щеке Шарля. Поглаживая бархатистую кожу, пальцы Ясмин спустились ниже и провели линию вокруг скульптурных очертаний его губ. Ясмин успела коротко улыбнуться, прежде чем Шарль снова поцеловал ее: языком он легко прошел вдоль ее губ, потом проник внутрь. От щекотки, вызванной дразнящими настойчивыми прикосновениями языка Шарля к кончику ее языка, Ясмин почувствовала между ног растущую дрожь предвкушения.
Целуя Ясмин, Шарль продолжал расстегивать ее платье, и вскоре оно распахнулось, открыв кожу Ясмин прохладному воздуху и крепким, уверенным рукам Шарля.
Ясмин запустила пальцы в шелковистые волосы Шарля, а он, в свою очередь, ласково погладил ее обнаженное тело: начав с пульсирующей точки в основании шеи, чувствительные кончики пальцев спустились сначала к одному соску, потом к другому.
Шарль оторвался от губ Ясмин, и она тихо застонала, как только он начал посасывать темные кружочки ее сосков. Мелкие капельки пота придали блеск золотистой коже Ясмин. Она медленно выгнула спину, и Шарль ответил на это движением руки, скользнувшей по подрагивающему животу к шелковистому кустику волос между ног. Страстное желание затмило разум Ясмин. Но Шарль, казалось, не был намерен торопиться.
— Просто не верится, что мы могли потерять столько времени, — тихо сказал он, зарываясь пальцами в кудряшки мягких волос.
— Я только что подумала о том же, — низким, идущим от горла голосом отозвалась Ясмин. — И я не хочу ждать более ни минуты.
— Но это так приятно. Открытие нового — как наркотик. Я хочу, чтобы оно продолжалось вечно. Я хочу изучить каждый дюйм твоего тела, попробовать его на вкус…
Шарль снова прильнул к губам Ясмин, а рука его принялась кругами поглаживать бархатную кожу ее бедер. Пальцы его то и дело задевали скрытую между ними чувствительную плоть. Наконец Ясмин не могла более сдерживаться и вскрикнула, моля о продолжении. Колени Ясмин приподнялись и раздвинулись, чуть подрагивая, после чего Шарль, оторвавшись от губ Ясмин, спустился вниз.
Стоны Ясмин стали громче, как только она почувствовала дразнящее прикосновение языка Шарля к источнику наслаждения, спрятавшемуся в розоватых складках. Словно поразив Ясмин разрядом электрического тока, Шарль быстро и решительно глубоко погрузил пальцы в ее плоть. Сочетание ласк губами и пальцами лишало Ясмин рассудка, вело к сверкающей вершине наслаждения и безумия. Ее жаждущее тело изгибалось и извивалось в мучительных конвульсиях наслаждения, охватившего Ясмин с такой силой, что ощущение было почти болезненным. В то же время она чувствовала, что никогда еще не испытывала ничего более успокаивающего. Так, словно она всю прошлую жизнь пребывала в окоченевшем состоянии, и лишь теперь все ее тело полностью ожило и открылось всепоглощающей чувственности.
Ясмин лежала, ослабевшая и притихшая, пока Шарль не торопясь снимал с себя одежду. Почувствовав, как спадает охватившая ее дрожь вожделения, Ясмин открыла глаза и увидела стоявшего над ней, словно бронзовая античная статуя, обнаженного Шарля. Какое-то время он стоял без движения. Потом, просунув руки под колени Ясмин и широко раздвинув ее ноги, встал между ними на колени и легко скользнул в ее гостеприимно раскрывшееся лоно.
Медленно, терпеливо, с глазами, расширившимися от приятного предвкушения, он глубоко вошел в тело Ясмин.
Почувствовав в себе его твердую плоть, Ясмин поняла, что никогда еще в жизни не испытывала подобного ощущения. Это было не просто внешнее вторжение в ее тело, но гальваническое соединение с какой-то частью самой себя, отсутствовавшей все эти годы. И легкая, поющая радость от обретения утраченной частички собственного существа вырвала из груди Ясмин громкий, ликующий крик.
Она словно впервые ощущала в себе приятное, осторожное, ровное скольжение мужской плоти. До этого момента Ясмин до конца не осознавала, до чего же она была одинока в этой жизни. Слезы медленно текли по ее щекам, когда Шарль, не прерывая ровного синхронного ритма движений, припал к ее губам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57