Но когда именно?
– Она не сказала. Мало ли что. Тот врач умер, но его жена жива, а может, и мой близнец – тоже. Если правда откроется, многие пострадают.
– А в какой больнице это произошло, ты знаешь?
– О да. Ведь мама там работала. Этого не скроешь. Странно, именно в ней я и лежала до того, как встретилась с тобой. Мама сама отправила меня туда. Смелый поступок.
– Постой. – Джули побледнела. – Не смейся, Жанна, но… какая у тебя группа крови? Ты знаешь?
– Еще бы, – с чувством ответила та. – Я столько раз сдавала анализы! АБ. Очень редкая группа. Но не волнуйся, совместимость у меня универсальная. Если во время родов понадобится сделать переливание, мне подойдет любая кровь.
– Знаю.
– Вот как? – удивилась Жанна. Джули обычно не интересовалась такими вещами.
– У меня тоже АБ. Я выяснила это, когда проходила обследование в Нью-Йорке. И еще одно. Тебе известно, где я родилась?
– В Нью-Йорке, разве нет? Когда твой отец работал в посольстве?
Джули покачала головой:
– За две недели до родов он отправил мою мать в Англию, чтобы «сын» имел британское подданство. Моя мама умерла в больнице в тот же день, когда я появилась на свет.
Они долго смотрели друг на друга. Огонь в камине погас, но Жанна не чувствовала холода.
– Ты имеешь в виду… – начала она. Джули кивнула. Сейчас ее глаза казались особенно большими и блестящими.
– Очевидно, да. Я родилась в большой клинике, которая находится недалеко отсюда, в палате для особо важных персон.
Они боялись поверить. Глаза. Волосы. Кожа. Мимика, манеры, жесты – необъяснимое сходство ощущалось во всем.
– Мы разные, – осторожно заметила Жанна. Из полумрака раздался голос Джули:
– Но очень похожи. Особенно сейчас.
«И как я раньше не заметила, что наши голоса почти идентичны по тону и тембру?» – подумала Жанна.
– Ты права.
– Мы всегда…
– Думаем одно и то же.
– Нам нравятся…
– Одни и те же люди и вещи.
Дин, Дион, Грей… Эти непроизнесенные имена витали в воздухе.
– О, дорогая! – воскликнула Джули с ужасом и изумлением. – Это же все меняет.
– Только к лучшему. – Сегодняшний день преподнес столько сюрпризов, что Жанна уже ничему не удивлялась. «У меня есть сестра, – подумала она, сияя от гордости. – Прекрасная сестра».
– Вот видишь, ты получила повышение. Из крестной матери превратилась в тетушку.
– При чем тут это! Я и так очень люблю тебя и ребенка. Сильнее некуда.
– Тогда что же тебя беспокоит?
– Неужели ты не понимаешь? – Джули озабоченно нахмурилась. – Если мы правы, значит, ты не Жанна Браун, а Жанна ле Франсэз Дин.
– Стало быть, так. – Мечты исполнились. Полгода назад она отдала бы за это все что угодно. Но теперь подобная перспектива потеряла былую привлекательность. – А какая разница?
Глянув на Джули, она поежилась. Казалось, в их уютную гостиную ворвался холодный ноябрьский ветер.
Джули, видимо, почувствовала то же самое. Она как будто враз постарела.
– Грей, – глухо отозвалась она. – Теперь тебе придется все сказать Грею.
– Нет! – вырвалось у Жанны. Но она знала, что Джули права. Все изменилось. Она родилась заново, не важно, нравится ей это или нет. Ребенок принадлежит семье ле Франсэз и по отцу, и по матери. Значит, выбора у нее нет.
– О, Джули! – На глазах у Жанны выступили слезы. – Я хотела, чтобы мы были вместе. Ты, я и № 3.
– Знаю. – Джули протянула ей руку. – Я уже жалею, что ты мне рассказала. Жалею… – У нее сорвался голос.
Джули поворошила уголья кочергой, но огонь уже угас, и только удушливый дым, извиваясь кольцами, исчезал в трубе. А с ним уходили в небытие их надежды на будущее.
– Я не смогу сказать об этом Грею, – прошептала Жанна. – А ты?
Джули не колебалась ни минуты. Как бы там ни было, благополучие семьи всегда должно стоять на первом месте.
– Я поговорю с ним. – Она тяжело вздохнула. – А потом улечу в Нью-Йорк. – Жанна вздрогнула, но Джули твердо стояла на своем. – Вам с Греем надо многое обсудить. Я буду вам только мешать. К тому же… – Голос Джули зазвенел и сорвался. – Я просто не вынесу этого, понимаешь?
Жанна кивнула, ошеломленная тем, как в одночасье рухнули все их планы.
– Ты вернешься, когда родится ребенок?
– Конечно. Позвони, и я прыгну в первый же самолет. – Джули улыбнулась. – Может, даже прихвачу для тебя что-нибудь сладенькое.
– Обещаешь?
– Да.
Обе замолчали, старательно отводя друг от друга глаза.
– Грей захочет жениться на тебе, – вдруг отрезала Джули.
– Почему ты так уверена?
– А что тут сомневаться? – Джули пожала плечами. – Мы с ним похожи. Семья для нас – святыня.
– Ясно.
Замужество… Это слово вдруг показалось Жанне чужим, холодным и непонятным. Она совершенно не могла представить себя женой Грея. Какая нелепость! Но если он попросит ее руки, имеет ли она право отказаться?
И Жанна с мучительной остротой поняла, что теряет вместе со своим прошлым, и только сейчас осмелилась признаться себе, что где-то в самых потаенных глубинах ее души теплилась слабая надежда. Надежда на то, что весной, когда воздух станет прозрачным и трава пробьется между булыжниками и воробьи будут драться на крышах, она откроет дверь и увидит синеглазого, черноволосого Диона, дороже которого нет никого на свете. И он улыбнется ей, как в их первую встречу.
А что теперь? Если они и встретятся, Жанна уже будет женой Грея, матерью его ребенка. И даже Дион – мастер пренебрегать условностями – не сумеет отмахнуться от этого факта.
Джули как будто прочитала ее мысли.
– Как быть с Дионом? Он говорил, что скоро вернется в Лондон.
– Вернется? – ужаснулась Жанна. – Нет!
– Возможно, придется. У него деньги на исходе.
– Ты должна остановить его!
При мысли о том, что Дион увидит ее, беременную ребенком Грея, Жанне стало уж совсем плохо. Нельзя ему возвращаться. Она не вынесет этого сейчас. Потом, со временем, все встанет на свои места, но пока Диону лучше оставаться в Нью-Йорке.
– Но как? – Джули робко улыбнулась. – Он свободный человек.
– Погоди-ка. – Испуг подстегнул ее воображение. – Скажи, что ты собираешься делать в Нью-Йорке?
– Я еще не думала, – растерянно ответила Джули. – Как обычно, поработаю фотомоделью, снимусь в фильме. Если получу роль. Я ведь не слишком хорошая актриса.
– Возможно. – Жанна подалась к ней, стиснув руки, чтобы унять дрожь. – Но тебе удается другое. Общение с людьми. Это тоже талант.
– И что же?..
– Ты… – Несколько секунд Жанна собиралась с духом. Джули откажет, если догадается, в чем дело. – Ты можешь помочь мне. Найди Диона, возьми его под свою опеку и обеспечь ему успех. Большой успех. Такой большой, что он и думать забудет о возвращении сюда. Ты справишься – лучше, чем кто бы то ни было. У тебя есть связи. Нужен только капитал – я дам деньги. Поверь, результат окупит каждый потраченный пенни.
– Но… – с сомнением начала Джули, хотя было ясно, что она заинтересована. – Не покажется ли все это Диону несколько странным… учитывая теперешние обстоятельства?
Жанна отвела глаза.
– А зачем ему знать? Если он спросит, скажешь, что у него появилась богатая меценатка, пожелавшая остаться неизвестной. Какая-нибудь пожилая вдова, которая увлекается живописью и может позволить себе транжирить деньги.
Джули была озадачена.
– Но ты ведь никогда не видела его картин?
– Это правда, – с грустью согласилась Жанна.
Еще один повод для сожалений. Сколько упущенных возможностей… Но что толку теперь горевать? Картины Диона удастся посмотреть не скоро – может, лет через десять, на какой-нибудь ретроспективной выставке. Если, конечно, он не будет выставляться постоянно.
– Но ты-то знаешь его работы. Он хороший художник?
– Понятия не имею. – Джули виновато улыбнулась. – Я была без линз. Да и какая разница?
– Вот именно. Значит, ты сделаешь это, Джули? Ради меня?
– Я попытаюсь. – Она покачала головой. – Но… нет, не понимаю. Зачем?
Жанна пожала плечами с притворным безразличием:
– Не хочу, чтобы он был здесь, вот и все. Тут Грей, ребенок… Дион будет только мешать.
Путь к отступлению отрезан. Как больно… Теперь Джули станет его ангелом-хранителем, музой и проводником. Но в глубине души Жанна была уверена, что Дион одобрил бы ее. Это ведь своего рода рулетка – наилучший способ использовать деньги, которые ей не нужны. Возможно, судьба дает ей последний шанс. В Дине она будет жить, как в позолоченной клетке, – спокойно, без забот и потрясений. Никаких внезапных поездок на скачки, никаких ставок на «темных лошадок». Но сейчас она еще может рискнуть.
– Есть только одно условие. – Приняв решение, Жанна вдруг почувствовала ужасную усталость. Спину ломило, глаза воспалились. Она прекрасно сознавала, что делает. Это прощание. Дион и Джули теперь будут вместе. Но ей надо выжить, несмотря ни на что. Ради ребенка.
– Да? – Глаза Джули вновь засияли. Она уже загорелась новой идеей.
По сравнению с ней Жанна ощущала себя столетней старухой.
– Скажи ему, что я скоро выйду замуж. Что я счастлива. Но, пожалуйста, не говори о моей беременности.
Глава 22
Через неделю раздался звонок в дверь. Жанна быстро спустилась по лестнице, почему-то уверенная, что на пороге стоит Дион.
Но это был Грей. Последовала долгая неловкая пауза. Он смотрел на нее молча, без улыбки. А Жанна корила себя за глупые надежды. Конечно, узнав о Грее, Дион не приедет. Он хочет, чтобы она сама распоряжалась своей жизнью, как и подобает взрослой женщине.
– Ну, Жанна… – сказал Грей каким-то странным чужим голосом.
Жанна едва продохнула. Грудь сдавило от невыплаканных слез. В горле застряли слова, предназначенные Диону.
– Проходи в дом. – Жанна выдавила из себя улыбку.
В руках у Грея был огромный букет роз. В дождливый ноябрьский Лондон их доставили на самолете из какой-нибудь далекой солнечной страны. Жанна взяла букет в прозрачной полиэтиленовой обертке, и в ее ладони впились острые твердые колючки. Грей с любопытством посмотрел на ее округлившийся живот.
– Извини за беспорядок. – Жанна попыталась взмахнуть рукой, но ей мешали цветы. – Я тут кое-что ремонтирую.
Брови Грея поползли вверх:
– Я полагаю, лучше было бы вызвать профессионала. Жанна посмотрела на свои руки, измазанные белым герметикой, и подумала: что сказал бы Грей, узнав о том, что его потенциальная невеста и будущая мать его ребенка вложила чуть ли не все свои деньги в сумасшедшего ирландского художника, уехавшего на край света, за океан, а потому не может себе позволить нанять профессионала. До родов она еще как-то продержится, а дальше… Бог его знает.
– Все в порядке. – Жанна покраснела. – Я в таких вещах неплохо разбираюсь. У меня был хороший учитель.
В ее ушах звучал голос Диона: «Медь так красива. Будь с ней доброй и ласковой, и она станет послушной, как кошка».
Жанна поспешила перевести разговор и пригласила Грея наверх, в гостиную, где как раз сегодня утром навела порядок. Она снова всерьез занялась домом – чтобы отвлечься от навязчивой мысли о том, что все ее труды бессмысленны. Сколько еще ей суждено прожить в своем №3?
Это зависит от Грея. Он не ухаживал – нет. Он заключал сделку, в которой решающий голос оставался за младенцем, мирно спавшим во чреве матери.
– Нам нужно кое-что обсудить, Жанна.
– Да.
Жанна опустилась на один из виндзорских стульев, некогда купленных вместе с Джули, и сложила руки на животе. Подняв глаза, она заметила, что Грей смотрит на нее слегка встревоженно, как на дорогую вещь, выставленную на продажу, в подлинности которой он не уверен.
– Джули сказала тебе? – спросила она, набравшись храбрости.
– Не совсем так. – Грей наконец-то улыбнулся. – Она послала телеграмму.
– Наверное, очень длинную.
Атмосфера немного разрядилась, казалось, к ним вернулась взаимная симпатия. «Может, все получится не так уж и плохо, – подумала Жанна. – По крайней мере нас будет связывать любовь к Джули».
– Ты уверена, что ребенок от меня?
Жанна вздрогнула. Надежда угасла, едва успев появиться. Впрочем, Грей недалек от истины. Это вполне мог быть ребенок Диона. Днем позже, днем раньше, но какая огромная разница! Она не сомневалась, что, сложись все иначе, Дион был бы сейчас здесь. Красил бы стены, строил планы и упивался каждым мгновением ее беременности. Из него получился бы хороший отец. Жанна будто воочию видела, как он ползает рядом с малышом на четвереньках и рисует ему забавные картинки…
– Да, я уверена, – ответила она, призвав на помощь остатки собственного достоинства.
Ради ребенка можно пойти на все. А он зашевелился, почувствовав ее волнение. Жанна успокоила его, погладив живот. «О мой маленький, – подумала она, – я и не знала, что быть матерью так тяжело».
– Предлагаю сыграть свадьбу в январе. Надо подготовиться, выполнить массу формальностей. Церемония, конечно, состоится в Дине. Собор Святого Павла не подходит, учитывая известные обстоятельства.
Жанну поразили нотки искреннего сожаления в его голосе. Значит, не только ей приходится идти на жертвы.
Несмотря на внешнее спокойствие, в душе Грей оплакивал свою горькую судьбу.
– Мне очень жаль, Грей, – неожиданно вырвалось у Жанны. – Жаль, что все так получилось. А мы не можем… отложить свадьбу до февраля, когда ребенок уже родится?
Мало ли что, подумала она. Вдруг он родится мертвым? Конечно, это ужасно, но тогда они с Греем оба будут свободны.
– К сожалению, нет. – Грей устало улыбнулся. – Понимаешь, это связано с наследством. Я советовался с юристом. Даже в наше время у законного сына прав больше, чем у незаконного. Мы должны пожениться до того, как ребенок появится на свет.
Сколько же ловушек и формальностей подстерегает собственников!
– А если это будет девочка?
Грей провел рукой по лбу и вздохнул:
– Какая разница! Потом появятся другие дети.
У Жанны заныло сердце. Другие дети – она совсем упустила это из виду. Слова Грея прозвучали так сухо, формально, в них не было и намека на любовь. Речь шла о репродукции генов – не более того. Но что теперь поделаешь?
– Вот, собственно, и все. Когда определится дата родов, дай мне знать – я навещу тебя.
Жанна встала, Грей тоже грациозно поднялся со стула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45