— Тессе было не по себе. Она пыталась укрыться за невинными вопросами, только бы не говорить о причине своего появления в кабинете доктора Хилл.
Сьюзен Хилл рассмеялась.
— Пять лет назад так и было, но с тех пор мне приходится им немного помогать.
— А где вы учились?
— В Лос-Анджелесе, я там выросла. Потом, когда мы с мужем переехали сюда, я работала интерном и ординатором в нью-йоркском госпитале. Жаль, что мои дипломы висят так высоко, что пациенты не могут их прочесть. Но, с другой стороны, куда же их еще повесить?
У Тессы Кент скоро не останется вопросов, думала Сьюзен Хилл, но она может задавать их сколько угодно. Когда пациент приходит на прием к онкологу, он должен узнать что-то личное о нем или о ней. И все равно они будут играть не на равных. Скоро Сьюзен будет знать намного больше об этой потрясающе живой женщине.
— Почему вы выбрали именно эту область, Сьюзен? Почему вы не занялись ну, например, пластической хирургией или еще чем-то более приятным?
— Потому что в области лечения рака наука добилась большого прогресса, — ответила доктор Хилл, и на ее лице появилось выражение подлинного энтузиазма. — Сегодня это самая волнующая область медицины. Здесь я вижу реальные результаты.
— Тогда скажите, что же со мной не так? — резко спросила Тесса, сердясь на саму себя за то, что она так долго тянула время и не задавала тот вопрос, ради которого пришла.
— Я изучила снимок и результаты биопсии очень внимательно. — Улыбка на лице доктора исчезла. Она бы с радостью поговорила еще на посторонние темы. — Все указывает на опухоль поджелудочной железы.
— Опухоль? Вы хотите сказать, рак?
— Да.
Тесса вдруг ощутила, как смерть захватывает ее тело. Постепенно, но неотвратимо. Она закрыла глаза и опустила голову. «Сейчас упаду в обморок», — подумала она, погружаясь в ледяной туман.
— Опустите голову к коленям, вот так, еще ниже. Оставайтесь так и глубоко дышите. Не торопитесь, не поднимайте голову, пока не придете в себя.
Неожиданно Тесса вынырнула из окутавшей ее слабости и холода. Почему именно смерть? Ведь рак можно вылечить. Она почувствовала руки Сьюзен на своих плечах.
— Простите, — извинилась Тесса, — я и представить не могла, что в наши дни кто-то способен падать в обморок.
— Это еще не самое плохое. — Сьюзен налила ей стакан воды. — Некоторым пациентам поджелудочную железу удаляют, но…
— Мне нужна эта операция, Сьюзен?
— Нет, Тесса, операция проводится только в том случае, если опухоль не вышла за пределы поджелудочной железы. В вашем случае это не так. Видите ли, опухоль поджелудочной железы не дает никаких ранних симптомов. Если бы вы не обратились к врачу по другому поводу, вы бы так о ней и не узнали.
— Значит, если бы Хелен Лоуренс не послала меня к доктору Уингу…
— Вы бы ничего не знали.
Она только отвечает на вопросы пациентки, думала Сьюзен Хилл. Надо дать ей время осознать правду. Тесса Кент, судя по решительному блеску ее потрясающих зеленых глаз, решила идти до конца. Что ж, она имеет полное право знать, что ее ожидает.
— Значит, операция невозможна. — Тесса расправила плечи. — Что же тогда: химиотерапия, облучение или сочетание и того и другого?
— Вы знаете много медицинских терминов.
«Тесса произнесла „химиотерапия“ и „облучение“ так легко и непринужденно, словно они ничего не значили, но губы ее дрожали. Она еще такая молодая! Только тридцать восемь! Господи, она еще так молода для этого», — подумала Сьюзен Хилл.
— Я много читала об этом, — объяснила Тесса. — Статьи, посвященные раку, обычно никто не пропускает. Хочется перелистнуть эти страницы, но все равно читаешь все до конца.
— Я не могу быть совершенно уверена, пока мы все не обсудим. Существует лечение, продлевающее жизнь, — осторожно ответила Сьюзен.
— Продлевающее?
— Да.
— Что, черт возьми, вы хотите сказать? Послушайте, Сьюзен, — Тесса неожиданно рассердилась, — скажем, я соглашусь на все, что вы предложите. Сколько времени потом я буду чувствовать себя хорошо?
— Это зависит от каждого конкретного случая.
— Проклятие, назовите средние цифры!
— Даже если лечение будет успешным, опухоль возникнет снова…
— Как скоро? — резко прервала врача Тесса.
— Года через полтора, возможно, через два.
Пациенты редко спрашивают о конкретных цифрах. Сьюзен стало нехорошо. Никакой опыт не поможет справиться с подобной ситуацией.
— Так мало? Так мало? — прошептала Тесса. Черты ее лица окаменели, глаза почернели от ужаса.
— Тесса, в медицине нет никаких гарантий. Я могу назвать только приблизительные данные, но я могу ошибаться…
— Сьюзен, — в отчаянии остановила ее Тесса, — но если лечение пройдет успешно, все будет хорошо?
— Тесса, невозможно вылечить рак поджелудочной железы.
— Вы хотите сказать, что у меня неизлечимая форма рака? То есть мне не поможет никакое лечение?
Она давно уже все поняла, подумала доктор Хилл, но она требует, чтобы Сьюзен произнесла слово «неизлечимый», чего она никогда не говорит пациентам. Ну почему Тесса Кент так безжалостна к себе? Она сама произнесла свой приговор. Но у кого же другого на это больше прав?
— Да, Тесса, это так. Я хотела бы сказать вам, что вы ошибаетесь, но не могу. В этом случае чудес не бывает. Поверьте, мне очень жаль. Самое главное, что я могу вам обещать, Тесса, это минимум боли.
Тесса сидела молча, пытаясь пробиться сквозь окутавший ее ужас. Невозможно мыслить ясно, невозможно! О чем еще она должна спросить, чтобы получить хоть тень надежды?
— Лечение проходят все? — спросила она наконец, собрав последние силы, чтобы сформулировать этот вопрос.
— Нет, не все. Многие отказываются, потому что не хотят терпеть побочные эффекты. Выздоровление невозможно.
— А кто же все-таки соглашается, Сьюзен?
— Пациенты соглашаются в том случае, если им очень хочется дожить до какого-нибудь события. Например, выпускной вечер у внука в колледже или золотая свадьба.
— Это значит… что я очень молода… для этого.
— Именно так. Вы невероятно, исключительно молоды. В такие дни я всегда жалею, что избрала именно онкологию. Вы всегда можете обратиться ко мне, Тесса. С любыми вопросами, пусть даже они покажутся вам пустяковыми; с любыми страхами. Вы можете узнать о лекарствах и обо всем, что вам захочется, в любое время дня и ночи. Что вы решили и как намерены справляться с болезнью?
— Со смертью мне не справиться.
— Я имею в виду, что я всегда здесь для вас…
— Спасибо за вашу откровенность, доктор. — Тесса осторожно встала, чтобы не пошатнуться. Она сумела улыбнуться. — Еще увидимся, Сьюзен.
— Да, Тесса. Когда вам захочется, помните об этом.
30
Тесса так и не смогла вспомнить, что же именно произошло после того, как она вышла из кабинета доктора Сьюзен Хилл. Она вдруг осознала, что сидит в офисе совершенно ей незнакомого турагента на Мэдисон-авеню и собирается подписать договор на девяностошестидневный круиз вокруг света. Она бронировала для себя одну из лучших четырех кают на корабле «Хрустальная гармония». Судно отплывало в январе из Лос-Анджелеса, пересекало Тихий океан, заходило на Гавайи и далее следовало за солнцем.
— Простите меня, — пробормотала Тесса, приходя в себя и стараясь скрыть свое смущение. — Нет-нет, я не смогу отсутствовать целых девяносто шесть дней. Господи боже мой, я просто сошла с ума. Ради бога, простите меня. Вы даром потратили столько времени. Мне очень, очень жаль.
— Но, мисс Кент… Вы так настаивали. Мне пришлось потрудиться, чтобы устроить все, как вы хотели.
— Я действительно очень хотела поехать, но это невозможно. Еще раз прошу простить меня, я поступила совершенно необдуманно, — выпалила Тесса и вылетела из офиса. В руках у нее откуда-то оказалось множество пакетов с покупками. Выкладывая их содержимое на свою постель в «Карлайле», она поняла, что провела немало времени в универмаге «Бергдорф» и опустошила там полки. Она накупила себе массу нарядов для круиза: дюжину пар модных прозрачных сандалий на высоком каблуке, пять купальников-бикини (к каждому прилагался халатик или парео), целую охапку французского кружевного нижнего белья, семь тюбиков губной помады от известного дизайнера, потрясающие летние платья и груду шалей, чтобы прикрыть вечером плечи.
Она все завтра же отошлет обратно в магазин, решила Тесса и вдруг заплакала. Сначала слезы катились медленно, а потом она плакала все горше и горше, иногда даже вскрикивая в голос. Ей просто необходимо было выплакаться. Ее сотрясали рыдания, скручивая все ее тело, причиняя невыносимую боль. Тесса перестала плакать только потому, что распухшие, покрасневшие глаза и раздраженное горло больше не могли выдержать.
Часы показывали, что проплакала она несколько часов. Если бы Сэм был дома, он наверняка стал бы задавать вопросы и потребовал бы на них ответов, вдруг подумала Тесса, а вот этого как раз она не должна допустить. Глаза опухли, голова раскалывалась от боли, а живот просто сводили голодные судороги.
Неужели она хочет есть? — удивилась Тесса, набирая нужный номер и заказывая двойной омлет и тосты. Она долго простояла под душем, а затем, завернувшись в пушистый махровый халат, уселась перед столиком, сняла крышки, сохранявшие тепло еды, густо намазала тосты джемом и с волчьим аппетитом проглотила все, чтобы только наполнить желудок. Она подошла к бару, взяла лед, завернула его в салфетку и сделала компресс. Потом закрыла дверь на ключ и легла на диван. «Я должна отдохнуть», — сказала себе Тесса.
Через несколько секунд ее буквально затрясло от ярости, такой жгучей, что она не могла больше спокойно лежать без движения. Тесса встала, налила себе водки и разом выпила. Она мерила шагами гостиную, ругаясь, как портовый грузчик. Если бы у нее сейчас была власть, она приказала бы казнить сотни людей, она бы наслала на них бурю, она бы снесла города с лица земли. Тесса и в самом деле сделала бы это, если бы могла. Но она не могла и просто давала выход своему гневу до тех пор, пока не рухнула на кровать и не проспала несколько часов без сновидений.
Тесса проснулась в три часа утра. Она лежала в халате, плед оказался под ней, ноги у нее замерзли. Несколько минут она даже не могла вспомнить, что произошло накануне, но вдруг минувший день предстал перед ней совершенно отчетливо. И это осознание оказалось таким болезненным, таким острым, что Тессе на мгновение показалось, что она не переживет этого. Наконец она начала мучительно восстанавливать в памяти весь разговор с Сьюзен Хилл, весь до мельчайших деталей.
Этого просто не может быть! Ей вдруг стало это ясно, когда она натягивала теплые шерстяные носки. Смертный приговор из-за боли во время месячных? Чушь! Хелен Лоуренс, доктор Уинг, доктор Сьюзен Хилл — что они могут знать? Завтра же она отправится к другим врачам, самым лучшим, которые скажут ей, что все неправда, что она попала в руки мерзавцев от медицины. Вы только подумайте! Они же знают друг друга и передавали ее из рук в руки. Тесса с ненавистью покачала головой. Эти люди! Понавешали десятки дипломов на стены и лгут, лгут, лгут с единственной целью напугать ее до смерти.
Лгут без всякой на то причины.
Проклятие! Если бы ей только удалось в это поверить. Нет. Все они были первоклассными специалистами, и Тесса это отлично знала. Она посмотрела на себя в зеркало. Если ей повезет, то она проживет два года и несколько месяцев. А если не повезет, то полтора года. Ей только что исполнилось тридцать восемь. Через два года ей будет только сорок. А сорок — это так мало! Тесса выглядела так, словно провела ночь с незнакомцем-грубияном, которого ей не следовало ни в коем случае приводить домой. Под глазами залегли синяки, нос покраснел, щеки опухли, все лицо казалось помятым и потасканным, но удивительно живым. Живым — в этом не было сомнений!
Но она не доживет до сорока. Ей никогда не отпраздновать эту дату, которую глупые, счастливые женщины скрывают. Зачем люди скрывают свой возраст? Почему они не празднуют тот факт, что им удалось прожить еще один год? Неужели они настолько глупы, что не понимают — каждый год это божий дар! Что значат все эти морщины, лишний вес, ослабевшие мускулы или седые волосы? Это на самом деле признаки удивительного везения.
Она не может этого вынести! Это самое подлое, что может случиться с человеком. Даже смерть Люка не сравнится с этим. Высочайшая несправедливость, и некого винить, разве только сошедшие с ума клетки. Тесса чувствовала себя так, словно ей нанесли удар в спину, растоптали и бросили валяться в грязи, исковеркали все ее тело, ободрали его до костей…
Тесса впервые пожалела о том, что после смерти Люка потеряла веру в бога. Может быть, тогда кто-нибудь сумел бы доказать ей, что она лишь игрушка в руках божьих. Может, тогда бы Тесса смирилась. Но сейчас она чувствовала себя чьей-то мишенью. Ее держат на прицеле, какая-то злая сила обрушилась на нее, именно на нее, просчитав все заранее и дав ей дозу яда, которой можно было убить дважды. Выбранная наугад мишень… Это не имело никакого смысла, но это было именно так.
Она бы вернулась в церковь, не пропустила бы ни одной утренней мессы, исповедовалась бы каждую неделю, если бы могла дожить до сорока пяти. Она просит только об одном — чтобы ей позволили дожить до среднего возраста, этого поистине райского момента, которого боятся все актрисы. Она бы никогда больше не стала заниматься любовью с Сэмом, если бы могла дожить до сорока пяти. Она не стала бы есть деликатесов, перестала бы пить и покупать цветы, если бы только дожить до сорока пяти. Она бы бросила любимую работу, бросила бы Сэма и работала бы по восемьдесят, нет, по сто двадцать часов в неделю в приюте для бездомных… Она бы сделала все, что угодно. Даже стала бы монахиней, только бы дожить до сорока пяти. Тесса горько улыбнулась собственному безумию. Да уж, куда ей в монахини.
И тут Тесса вдруг увидела, что методично, неторопливо рвет в мелкие клочья белое вечернее платье, купленное накануне. Все вокруг нее было усыпано нитками, шнурками, полосками белой ткани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47