Но посмотреть-то можно! Потолкаться в бутиках Гуччи и Прада. Настроиться на поиск миллионеров. Перемерить несколько сотен пар туфель. А если кто-нибудь спросит наши имена, отвечать: «Мисс Трамп и баронесса Ротшильд».
– Я забегу в номер, возьму солнечные очки, – говорит Иззи. – Тебе что-нибудь принести?
– Пару тысяч долларов, если у тебя завалялись лишние, и вантуз для прочистки желудка!
ГЛАВА 10
– Нет, не смогу!
– Сможешь, – твердо отвечает Иззи. – Я в тебя верю.
– У-ми-раю! – ною я.
– Радуйся, что влажность на нуле!
– Вчера мы тонули в кипятке, а сегодня поджариваемся в крематории – вот и вся разница, – отвечаю я.
Если верить карте, «Дворец Цезаря» всего в пяти отелях от нас. Однако мы явно недооценили размеры лас-вегасских отелей. Это как прогулка во сне: сколько ни идешь, ни на шаг не приближаешься к цели.
– Может такси возьмем? – малодушествую я.
– Гляди, мы уже дошли до «Острова Сокровищ»! – подбадриват меня Иззи.
Деревянный пешеходный мост, выходящий на так называемый «Пиратский Залив», переполнен туристами. Внизу разворачивается морское сражение между пиратским галеоном и британским фрегатом. Гремят пушки; поле боя застилают клубы дыма; актеры в костюмах XVIII века летят за борт и, громко вопя, вспарывают телами взволнованную воду.
– Обожаю морячков! – бормочет Иззи голосом Лесли Филлипс, пробираясь сквозь толпу.
Как печет солнце! Я уже готова рухнуть на мостовую… как вдруг погибающие чувства мои пробуждает волнующий запах дорогого мужского одеколона. Мимо проплывает пара стройных ног в потертых джинсах. «Джинсы – одежда тех, кому не нужно бороться за место под солнцем». Я ускоряю шаг.
– Что такое? Кто размахивает морковкой перед твоим носом? – изумляется моей внезапной резвости Иззи.
– Ты не видела его лица? – взволнованно спрашиваю я.
Сегодня у меня уже был неприятный сюрприз. Мужик, со спины воплощавший мою мечту о хипповской гриве, оказался старикашкой с крючковатым носом, желтыми прокуренными зубами и залысинами на лбу. Но с джинсовым парнем, я уверена, такого конфуза не произойдет. Темные волосы его, на дюйм не доходящие до широких плеч, блестят капельками воды – видно, только что из душа. Свободная легкая рубашка просвечивает на солнце, открывая взору стройное сильное тело. Когда он проходил мимо, я заметила длинные темные ресницы и породистую линию скул.
– Увидеть бы его лицо! – тоскую я.
– Помнишь свой сон месячной давности? – подначивает Иззи. – Во сне ты встретила мужчину своей мечты, но не могла разглядеть его лица!
– Ты на все готова, чтобы заставить меня идти дальше! – улыбаюсь я.
Вдруг он шагает на движущийся тротуар, словно вышедший из фантастического фильма. Тротуар ползет в сторону «Миража».
Обернувшись, Иззи видит, что я рванула за ним.
– Прости, – извиняюсь я, когда она меня догоняет, – не успела тебя окликнуть. Ноги сами все за меня решили.
Он всего в паре человек от нас кажется, о чем-то задумался. Сильной, но изящной рукой приглаживает влажно блестящие волосы. Обручального кольца нет. Мы придвигаемся ближе. Я замечаю, что на шее у него блестит цепочка. Подкравшись еще ближе, слышу, как он тяжело вздыхает.
Вот он сходит с конвейера и направляется в казино. Мы продираемся следом. На мгновение он оборачивает к нам картинный профиль – и я бросаю на Иззи триумфальный взгляд.
– На Призрака Оперы не похож – по крайней мере, слева, – замечает она. – Значит, мы при деле!
Призывный запах добычи манит нас из-за угла А вот и сама «добыча» – любуется на легендарных белых тигров Зигфрида и Роя.
Выцветшие до белизны скалы и бирюзовый бассейн напоминают рекламу мятных конфет «Ледник Фокса»; но на конфетной обертке красуются белые медведи, а здесь – тигры редкой породы. Сейчас мы видим двух: они и в самом деле белые, у одного полоски лакричного цвета, а у другого – шоколадно-коричневые, словно он опалил себе шкуру, прислонившись к радиатору. Тигры кажутся волшебными, сказочными, как единороги. Тот, что с лакричными полосками, свернулся у стены, расписанной райскими птицами. Другой беспокойно расхаживает по вольеру.
– По-моему, ему здесь плохо, – со вздохом замечает Иззи.
– Одна женщина из общества «Рожденные свободными» рассказывала мне: когда зверь в клетке ходит кругами, то впадает в своего рода транс и таким образом сбрасывает напряжение.
Иззи хмурится.
– То есть для тигра ходить кругами – все равно что для человека напиваться?
– Что-то вроде того. Ой, посмотри, какие глаза! Тот, что с шоколадными полосками, отрывается от «бутылки» и подходит вплотную к решетке, уставившись на толпу потрясающими льдисто-голубыми глазами.
– Какая красота! – вздыхаю я.
Наш мокроволосый герой тоже смотрит на тигров. И улыбается.
Над головой, на большом экране, резвятся белые тигрята. Голос за кадром объясняет, что этот редкий вид мог бы исчезнуть с лица земли, если бы не меры по спасению белых тигров, впервые предпринятые Зигфридом и Роем.
– Природа – наш дом и наше наследство. Мы должны ее сохранить, – патетически вещает диктор.
Я достаю блокнот и делаю несколько записей для будущей статьи. По видео тем временем рассказывают, что Зигфрид (блондин с руками чудотворца) и Рой (брюнет, понимающий животных с первого взгляда) провели в Лас-Вегасе более 16 000 представлений, среди зрителей которых были Барбра Стрейзанд, президент Клинтон, Майкл Джексон и Робби Уильяме – любимый певец Иззи.
Рядом с нами какой-то турист зачитывает жене отрывки из путеводителя:
– Смотри-ка, одни из богатейших людей в мире. Известнейшие жители Лас-Вегаса… ну да, понятно… и… о, ты только послушай, дорогая – они, оказывается, немцы!
Вдруг наш мокрый герой снимается с места. И снова погоня, погоня, погоня! Мы пробегаем через казино: холл, увитый тропическими растениями, и «Салун Лагуна» в полинезийском стиле, полный игроков-азиатов и рыжеволосых соблазнительниц.
– Как в фильмах о Джеймсе Бонде! – ухмыляется на бегу Иззи.
Мы несемся мимо роскошных бутиков. Пройдя немного, он оборачивается. Мы кидаемся к витрине и делаем вид, что восторгаемся сумочкой с золотым замком. В стекле нам видно его отражение: он снова двинулся вперед.
– Вперед, Сабрина! – хихикает Иззи. Она знает, как я люблю этот фильм.
– Не хочу быть самой умной, – возражаю я, следуя за ней. – Лучше я буду Келли!
За двумя стеклянными дверьми нас встречает плеск воды и визг купальщиков – это бассейн. Картинка неправдоподобно идиллическая, словно из рекламной брошюры о том, где лучше всего провести отпуск. Се-т кунду поколебавшись, он делает еще один крутой вираж и направляется к барьеру, возле которого дежурит билетерша.
– «Тайный сад Зигфрида и Роя», – читает вывеску Иззи.
Он, коротко переговорив с толстушкой-билетершей, проходит за барьер. Я оборачиваюсь к Иззи.
– Что ж, мы так или иначе собирались сюда сходить, – пожимает плечами она. – Играем!
Мы протягиваем деньги. Затем Иззи указывает на нашу добычу и говорит громко:
– Посмотри-ка, это не Майк? Ужас как похож!
Проследив за взглядом Иззи, билетерша с энтузиазмом вступает в разговор:
– Да нет, мэм, это Зейн.
– Зейн? Вы уверены? А со спины – вылитый Майк!
– Нет, точно Зейн. Но если вы знакомы с парнем, который на него похож, познакомьте и меня! – улыбается она.
Мы хватаем билеты и хотим бежать дальше, но на пути у нас вырастает девушка-гид по имени Шери и сообщает, что придется подождать, пока не наберется полная группа. А он уже внутри. Останавливается на минутку возле бассейна с дельфинами. Пожимает руку служащему. Наклоняется над бортиком и треплет по голове одного из сородичей Флиппера, радостно высунувшего из воды лобастую голову.
– Кажется, мы нашли себе доктора Айболита, – замечает Иззи.
Так мы называем мужчин, прошедших тест на любовь к животным. Следующая ступень – проверить, способен ли он проявить к любимой девушке такое же внимание, как к любимой собаке.
– Пойдемте со мной, посмотрим фильм о том, как появился на свет малыш Спрайт, – приглашает нас Шери и уводит в туннель под бассейном – прочь от Зейна.
Меня охватывает паника: но ужас сменяется блаженным покоем, едва мы погружаемся в облако неземного бирюзового света. За стеклянными стенами проплывают дельфины: мы следим за ними как зачарованные. Затем Шери включает видео, и мы узнаем, как пришел в наш мир дельфиненок Спрайт.
– Какой миленький! – воркует Иззи. – Точь-в-точь надувная игрушка для ванной!
Двое дельфинов синхронно ныряют и в один миг высовывают морды из воды.
– Мы не учим дельфинов трюкам: все, что вы видите, они делают и в естественных условиях, – объясняет Шери.
Я – в своей стихии. Дельфинов обожаю с детства: еще в младших классах я собирала картинки с дельфинами и до сих пор храню свою коллекцию. Порой я думаю, что могла бы работать в дельфинарии – если бы не стеснялась показываться на людях в купальнике.
Шери раздает нам плейеры с информацией о зверинце (наговоренной самими Зигфридом и Роем) и отпускает на волю. Дальше можем гулять сами.
Экзотические хищники в зеленых вольерах наслаждаются фиестой. Они зевают, облизывая клыки ярко-розовыми языками, и гладкие шкуры их блестят в электрическом свете.
Мы знакомимся со слонихой Джильдой, для которой в вольере выстроены развалины индийского храма. Джильда – дама миниатюрная (всего три тонны) и для своих пятидесяти с хвостиком выглядит очень недурно, хотя ее морщинистая серая кожа явно нуждается в увлажняющих кремах. Джильда еще не на пенсии – дважды в день она участвует в шоу Зигфрида и Роя.
Идем к следующему вольеру, где нежатся под искусственным солнышком белые львы, и поражаемся, как этим красавцам удается сочетать беспечную лень с царственным величием. И вдруг ноздри мои раздуваются, уловив знакомый запах. Запах добычи. Я оглядываюсь кругом. Зейна не видно – откуда же аромат? Сейчас я – львица, он – газель.
Пожилой турист, стоящий рядом, чуть отступает в сторону – и я вижу Зейна. Шесть футов великолепного мужского тела, волосы черные и блестящие (хотя уже высохли). Я облизываю пересохшие губы.
Он поднимает глаза. Я поспешно отвожу взгляд и начинаю накручивать на пальцы прядь волос, заслоняя глаза рукой, чтобы он не прочел моих мыслей.
– А я – тоже наполовину конь! – говорит он.
Что?.. Та-а-ак! Сейчас выяснится, что мой красавчик сбежал из ближайшей психушки. Чего и следовало ожидать.
Он протягивает руку и касается символа Стрельца одного из амулетиков, что, позвякивая, болтаются на моем серебряном браслете.
– Кентавр – получеловек-полуконь – шепчу я.
– А-а-а! Значит, мы оба Стрельцы!
Я поворачиваюсь, чтобы включить в разговор Иззи, но она уже упархивает прочь, помахав мне рукой и бросив:
– Увидимся в магазине сувениров!
– Я тоже ношу символ своего знака. Сам сделал, – говорит он, наклонившись, чтобы я могла разглядеть у него на шее медальон на цепочке – лук и стрелу.
Рубашка на груди распахивается: восхищаясь мастерством Зейна в ручных ремеслах, я не упускаю случая бросить беглый взгляд вниз, на его рифленый живот. От этого зрелища пересыхает во рту и загораются уши.
– Так вы… э-э… ювелир? – интересуюсь я, краснея.
– Нет, – улыбается он. – Это просто хобби. Мастерю такие поделки и дарю друзьям. А работаю я в «Стардасте».
– О, в «Стардасте» мы еще не были. Мы первый день в Вегасе. Ну и как там? – Я болтаю без передышки, моля бога, чтобы он не спросил, где мы остановились.
– Неплохо. Правда, из братьев меньших одни попугаи, да и те нарисованы на обоях. Чтобы полюбоваться на зверей, я хожу сюда. Хорошая у них жизнь – ни горя, ни забот… – И он потирает висок.
– Неприятно вас разочаровывать, но я только что видела, как двое снежных барсов поцапались из-за куска говядины…
– Всюду страсти роковые! – смеется он.
Тут в нашу милую беседу врывается громкий голос с очень знакомым выговором:
– Ух ты, Гэри, глянь, какую кучу наложил вон тот котяра!
– Ваши соотечественники? – интересуется Зейн. Он легко уловил английский акцент.
– К сожалению, да. Стоит ли удивляться, что я предпочитаю общество животных?
– Я тоже. – Он широко улыбается. – Лучшие мои друзья – пантеры.
Только успеваю подумать, что и сам он похож на пантеру – такой же гибкий и сексуальный, – как из-за угла на нас торпедами выскакивают двое мальчишек Зейн грациозно уступает им дорогу. Меня природа грациозностью обделила, я отшатываюсь, спотыкаюсь, задеваю ногой за скамью и падаю на сиденье.
– Отличная мысль! – улыбается он. – Давно пора присесть.
Морщась от боли, я незаметно потираю голень, на которой через несколько минут наверняка появятся первые признаки синяка.
– Что у вас там еще? – спрашивает он, снова прикасаясь к моему увешанному амулетами браслету.
На этот раз пальцы его касаются моего запястья. Я поднимаю взгляд – роковая ошибка. Глаза у Зейна темно-темно-карие, почти черные, с золотыми проблесками.
– Можно посмотреть? – негромко говорит он.
Я поднимаю руку и опираюсь локтем о спинку скамьи, чтобы рука не дрожала.
– По большей части подарки Иззи, моей подруги…
– Той, что ждет вас в магазине сувениров?
– Ну да. Нашими знаками – она тоже Стрелец – мы с ней обменялись на прошлый день рождения. У нее – семнадцатого декабря, у меня – двадцатого.
– Не может быть! У меня тоже двадцатого!
– Шутите?
– Нет, правда! Вот здорово! – восклицает он. Кажется, он и вправду обрадован.
В душе у меня гремит салют и взрываются фейерверки, но снаружи я – воплощенное спокойствие.
– А ты – типичный Стрелец? – спрашиваю я и немедленно пугаюсь: не слишком ли личный вопрос? Не рано ли я перешла на «ты»?
– Если скажешь, на кого похож типичный Стрелец, я отвечу! – отвечает он с улыбкой.
– Ну, если верить тетушке Иззи – а она в этом разбирается – Стрелец выбирает профессию, требующую напряжения всех сил, физических или интеллектуальных. Ты интеллектуал или спортсмен?
– Хм… ближе к спортсмену. – Он почему-то смеется. – Экстремальный вид спорта, скажем так. А ты?
– Ты уже в курсе, что я из Англии. А англичане – нация домоседов и скромников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48