Марта усмехнулась. Я-то думала, что поступаю правильно, развивая тему любви с первого взгляда! ан нет, этой дизайнерше дороже ее имущество и желание покарать похитителя! Тем не менее она все-таки не позвонила в полицию вчера, по горячим следам, значит, Виктор ей не безразличен. Только бы сейчас ей не взбрело в голову телефонировать комиссару! Нет, не должна, она же обещала дождаться моего звонка.
Конечно, если бы она сидела и ждала у меня дома, я была бы спокойнее, у нее под рукой не было бы его номера телефона. Впрочем, при желании и по справочной узнать недолго. Но что же там произошло на самом деле? То, что замешан этот ее Анри, лично у меня сомнения не вызывает. Темный типчик. Кейс с деньгами, швыряется ими как попало, тут же фотоаппарат, снимки квартиры, всего и всех подряд, некий клиент со странной фамилией Папаш, его сотрудники, крупный и мелкий...
Стоп, стоп, стоп! Мелкий залез в окошко, упаковал вещички и смылся с сервизом и булавками, а второй попался с мешками! Но навел-то их Анри, это точно! А потом эта вся чехарда с забытым чемоданом, чтобы увезти Софи из Парижа. И даже природа благоприятствовала ему: вся компания застряла в Альпах из-за лавины. Но тогда почему все это добро попало к Жаннет? А с чего, собственно говоря, я так уверена, что Виктор купил сервиз у нее? Я же просто так наболтала про ее братца, чтобы заставить Софи не звонить в полицию, поскольку опасность грозит «всеобщему другу».
Почему я так уверена, что замешан Маршан?
Только потому, что он тоже оказался в Альпах и свел знакомство с мэтром Ванве и с его супругой? Допустим, он заинтересовался сервизом, Анри каким-то образом передал ему, что чета Ванве встречает Новый год в Альпах, и тот махнул туда в надежде убедить юриста продать сервиз ему.
Конечно, Маршан даже проигрывал Ванве и Софи в карты! А Маршан не проигрывает никогда. Это все знают. Маршан хотел купить! Купить у самого владельца! Маршан, конечно, тот еще жук, но чтобы связываться с краденым, организовав такое сложное ограбление, а потом продавать все за бесценок наивному Виктору, который будет хвалиться покупочкой всем и каждому... Нет, это не стиль нашего мэтра от искусства!
В офисе галереи Марта не обнаружила Маршана. Значит, дома, сидит возле юбки своей неотразимой. Ах-да! Она ведь собирается сделать супруга молодым папашей! А ведь поговаривали, что Маршан равнодушен к женщинам, только вот тут не устоял. Глупости, Маршан всегда был ходоком — плюс его старомодная галантность! только не собирался жениться, как наш Виктор.
Эх, Виктор, Виктор! Ну и в историю же ты влип и нас втянул! Ладно, ничего, как говаривал американский дядюшка Карнеги: «Если тебе достался лимон, сделай из него лимонад». Дерзайте, Марта ван Бойгк!
Дверь Марте открыл сам седовласый мэтр, со старомодной галантностью поцеловал ее ручку так, как это умел делать только он, и, рас, сыпаясь в комплиментах, торжественно ввел ее в гостиную. На диване грузно расплылась отекшая и откровенно подурневшая мадам Маршан.
Она слабо, вовсе не по-голливудски, улыбнулась и, не меняя позы, протянула Марте руку.
Марта изящно подпорхнула и проворковала заботливо:
— Ах, не вставайте, моя дорогая! Вы такая хорошенькая, вам так идет материнство! Что говорят врачи? Мальчик? Девочка?
— Наследник! — гордо пробасил Маршан.
— Какое счастье! Вы уже придумали имя?
— Жореф, — страдальчески прошептала мадам Маршан.
— Гениально! Просто гениально! — возликовала Марта, усаживаясь на диван рядом. — Жореф-отец и Жореф-сын! Вот бы стать его крестной матерью!
— Крестной будет моя тетка! — испуганно и вполне живо воскликнула Жаннет, отодвигаясь от Марты.
— А крестным — удостоится чести ваш братец? Простите, запамятовала, как его зовут.
Глаза Жаннет забегали. Неужели, я попала в яблочко? — Марта замерла, продолжая лучиться доброжелательностью.
— У моей крошки, — Маршан трагически поцеловал руку жены, — нет никаких родственников, кроме любимой, воспитавшей ее тетушки. Он уселся в кресло напротив и тут же сменил тему:
— Кстати, как дела у вашего супруга? Я не видел его уже несколько дней.
— Ох, мсье Маршан, я и сама так мало его вижу! Весь в делах и в заботах. Особенно сейчас, с этим новым проектом, он просто с головой погрузился в творчество!
Маршан пробурчал что-то невразумительное.
Он умел это: улыбаться и одновременно давать знать, что аудиенция окончена. Что это я расслабилась? — одернула себя Марта, окинув взором интерьер гостиной. У нее еще с порога рябило в глазах от развешанных как попало на одной стене картин, акварелей, графики и эстампов. Хоть бы Софи пригласил для консультации, подумала Марта. Кто же вешает Матисса рядом с малыми голландцами, а пастели Дега — с Малевичем?
— Какие чудные Матиссы! — по-прежнему восторженно оценила она, давая понять Маршану, что уходить не собирается. — Любой из них вполне в состоянии украсить любой дом!
— Будьте снисходительнее к моим слабостям, мадам Рейно. — Маршан определенно почувствовал ее скепсис. Он перегнулся через шахматный столик — как и полагается людям интеллектуальной элиты, супруги Маршан коротали время за шахматами, — и вновь поцеловал ручку Марты. — Это все мои приобретения последних дней, я всегда вешаю все вместе, чтобы подобно Гобсеку иметь возможность любоваться своими сокровищами всеми сразу, пока они не ушли от меня к новым владельцам.
— Как можно, мсье Маршан, сравнивать себя с Гобсеком? Разве он когда-нибудь смог бы пожертвовать Пикассо ради искусства? Только ваше благородное сердце, уважаемый мэтр, способно было подсказать вам столь грандиозный, я бы сказала гениальный, поступок! Эта жертва на алтарь искусства имеет поистине вселенский масштаб!
— Мадам Рейно, — растрогался Маршан. — Даже откровенная лесть в устах великой писательницы звучит, простите за тавтологию, откровением! Жаль, что я не имею возможности предложить вам вина — я дал обет не держать в доме спиртного, пока на свет не явится...
— Наш малыш, — подала голос Жаннет и попыталась изобразить свою былую журнальную улыбку.
— Достойный продолжатель вашего возвышенного служения искусству!
Боже мой, с облегчением подумала Марта, а я беспокоилась, что пересластила с комплиментами.
— Мы все служим искусству, каждый как может, — заскромничал Маршан и влажно заблестел глазами. — И, если моя малая лепта окажется кому-нибудь полезной, я смогу смело смотреть в глаза своему сыну. Сынок, скажу я ему, я сделал все, что мог, мне осталось немного, но твоя мать, эта святая женщина...
— Милый, — «святая женщина» нежно прикоснулась к руке супруга, — не мог бы ты дать мне воды? Мадам Рейно, не желаете ли тоже лимонада? Но он без сахара, мне все время хочется кисленького.
Особенно после таких медовых речей, подумала Марта, вот теперь старик уж точно перестарался, даже его «святую женщину» вовремя потянуло на кислое.
— Лимонада? С удовольствием, мадам Маршан, вы так заботливы. О, какие чудесные серебряные кубки!
— Семнадцатый век, мадам Рейно, — уточнил Маршан, протягивая жене и гостье лимонад в антиквариате. — Мы теперь питаемся дома только на серебре, это очень полезно для здоровья будущего ребенка.
— Случайно, не работа ли это Парижской гильдии серебряных дел мастеров?
Марта пригубила и едва заставила себя не поморщиться. Жуткая кислятина! Интересно, американский дядюшка Карнеги добавлял сахар в свой лимонад?
— Да у вас верный глаз, мадам Рейно! — Маршан восхищенно покачал головой. — Да, Парижская гильдия. Как вы догадались? Вы же не переворачивали кубок, эмблема на обратной стороне донышка.
— Дело в том, мэтр.., мне вообще-то не хотелось бы разглашать творческие планы моего мужа, но он как раз сейчас собирается снимать пилотную серию сериала... — Марта застенчиво запиналась, мучительно придумывая сюжет пилотной серии, он же должен быть таким, чтобы Маршам или его подружка поняли, что Марте известно про сервиз Марии-Антуанетты. — В общем, господа, я рассчитываю на нашу дружбу.
Я ведь могу доверять вам?
— Конечно, мадам Рейно, мы никому не скажем. Правда, киска?
Киска согласно мяукнула, как и положено киске.
До чего же Маршан любопытный, подумала Марта, даже про высокий штиль забыл.
— Речь пойдет о похищенных сокровищах и об их владельцах, — заговорщицки выдала Марта и многозначительно замолчала. Пусть думают, что хотят; она же пока не решила, что врать дальше.
— То есть сокровища были похищены, потом вернулись к хозяевам и хозяева рассказывают о них?
— Потрясающе, мэтр! Вы настоящий провидец!
— Но это же так просто, мадам Рейно. — Довольный Маршан скромно пожал плечами.
Люди всегда радуются, когда думают, что угадали, тоже порадовалась Марта и выдала новую порцию:
— А в пилотной серии, она же должна быть ударной, мой муж хочет рассказать о чем-нибудь драгоценном и в тоже время большом. — Марта подождала, не подкинет ли Маршан новую идею, но и он, и его киска молчали. — Например, о серебряном сервизе, — продолжила Марта и почувствовала, как напряглась Жаннет.
Или это только ей показалось? — О так называемом сервизе Марии-Антуанетты.
Жаннет пошла пятнами. Марта внутренне возликовала и тут же одернула себя. Киска-то беременная, наверное, я поступаю слишком жестоко и неблагородно. А благородно торговать краденым, причем краденным у достаточно хорошо знакомых людей? Кто играл в Альпах в карты с мэтром Ванве?
— Неужели полиция его нашла?! — радостно спросил Маршан, и, похоже, он радовался искренне, во всяком случае, Жаннет повела себя совсем по-другому.
— Ты-то чему радуешься, Жореф? — равнодушно спросила она. — Надеешься, что теперь он продаст его тебе? Не думаю.
— А вот я уверен. Извините нас, мадам Рейно, но мы знакомы с Августеном, то есть с мэтром Ванве, владельцем сервиза. Мы вместе как-то раз встречали Новый год в Альпах, и надо же случиться такому, именно тогда Ванве обокрали. Августен сам говорил мне, — обратившись к Жаннет, напомнил ей Маршан, — когда мы вернулись из Альп, — что лучше бы давным-давно продал его кому-нибудь, может быть, сервиз бы и не пропал бесследно. Как-никак это же не только его личная вещь, это же наше национальное культурное наследие! Мадам Рейно, вы же наверняка видели этот сервиз, ведь шедевр, поистине шедевр!
Марта растерялась.
— К сожалению, нет, господа, я его не видела, — честно призналась она и тут же пожалела Об этом, потому что в глазках на отечном лице Жаннет сверкнуло недоверие. — Я ведь в последнее время совсем редко вижу Жюля, конечно, он делится со мной своими планами, но... — Она смущенно развела руками. — Я и про Парижскую гильдию угадала случайно, так, к слову пришлось, потому что Жюль все время говорит только об этом...
— Подождите, мадам Рейно, не расстраивайтесь. — Маршан поднялся со своего кресла и панибратски похлопал Марту по плечу. — Я вам его сейчас покажу, фото есть в альбоме про шестисотлетие Парижской гильдии серебряных дел.
Надеюсь, милым дамам будет о чем поболтать в мое отсутствие?
— Конечно, дорогой! Я расспрошу у мадам Рейно, как и когда нашли сервиз, а потом все расскажу тебе, чтобы не задерживать нашу гостью. У писателей так мало времени на светскую болтовню. Еще лимонаду, мадам Рейно?
— Благодарю вас, мадам Маршан. — Марта улыбнулась и проводила взглядом будущего молодого папашу, скрывшегося в недрах квартиры. — Достаточно.
— Так все-таки сервиз найден или нет, мадам Рейно?
— Найден. — Марта безмятежно отпила из своего кубка, лимонад сейчас не показался ей безумно кислым.
— Его уже вернули мэтру Ванве? В газетах ничего не было об этом.
— В газетах вы вскоре прочтете о свадьбе дочери мсье Ванве, сервиз будет свадебным подарком. Впрочем, вас же наверняка пригласят, вы ведь знакомы.
— Да, да... — Жаннет, задумалась. — Жених Софи, как же его зовут? Ах да! Анри. Очень милый, вполне светский молодой человек.
— Вероятно, мадам Маршан, вы давно не виделись с Софи. У нее совсем другой жених.
— Кто же?
— Сотрудник моего мужа. Небезызвестный вам Виктор Пленьи. Кинокадры свадебной церемонии также войдут в пилотную серию будущего сериала о похищенных и возвращенных хозяевам сокровищах. Ну, естественно и кадры передачи сервиза законному владельцу в присутствии представителей властей, полиции....Дорогая мадам Mapшан, что с вами? Воды? — Какая же я жестокая, мерзкая тварь, ругала себя Марта, зачем я издеваюсь над ней так изощренно? Она ведь может выкинуть до срока, и я буду винить себя всю оставшуюся жизнь. Ведь ее малыш не виноват ни в чем! — Открыть окно? Помочь прилечь? Вызвать врача? Жаннет, успокойтесь, полиции пока ничего не известно, я затем и приехала...
— Говорите, что вам нужно, и убирайтесь!
— Ровным счетом ничего, я просто хотела предупредить вас!
— Я вам не верю! Вы все ненавидите меня!
Что я вам такого сделала?! Почему вы все так ненавидите меня?!
Марта хотела было сказать, что Жаннет натворила немало и причин для ненависти наберется не на один том, но внутри Жаннет страдал невинный, еще не рожденный ребенок. Крошечные ручки, ножки, сердечко... Он не должен расплачиваться за грехи своей стервы-мамаши!
— Умоляю, Жаннет, успокойтесь! Ради вашего будущего ребенка! Выпейте лимонаду, возьмите себя в руки. Сейчас вернется ваш муж, я попрощаюсь и уйду. Но как поведет себя невеста Виктора, я не знаю.
— Уговорите, умолите ее! Я не виновата! Меня шантажировали! Я вам все скажу!
— Жаннет, я прошу вас успокоиться! Я не следователь, мне все равно, кто вас шантажировал. Успокойтесь, прекратите рыдать, подумайте о малыше.
— Меня шантажировал Анри! И в Альпах, и месяц назад! У него куча моих фотографий...
— Замолчите! Ваш муж услышит!
— Не услышит. Библиотека на другом этаже. — Жаннет со стоном вздохнула, кашлянула пару раз, а потом без малейшего стеснения шумно высморкалась прямо в подол домашнего платья. — Вы любите Матисса? — уже совершенно спокойно спросила она.
— В смысле? — не поняла Марта; Жаннет ошеломила ее своим переходом из одного состояния в другое.
— Возьмете любого, — она показала рукой на двух небольших, размером с книгу, но очень выразительных Матиссов, — и сделаете так, чтобы никакого скандала с полицией не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20