Не будем отзывать Ноя с пенсии.
Старик поработал и заслужил отдых.
Ковчег за это время рассохся и устарел.
Вспомните, что когда Ной работал спасателем, это была неопасная работа, они ещё не добрались тогда до Атома.
А теперь, когда они «разнесут» Землю, будет такое, что старику лучше не рисковать здоровьем. Это раз.
Во-вторых, те из уцелевших, но подвергшихся облучению, народят таких выродков, которые «разнесут» потом всю ВСЕЛЕННУЮ!
БОГИ других ВСЕЛЕННЫХ нам за это спасибо не скажут!
Поэтому принимаем решение:
В случае новой катастрофы Ноя не беспокоить!
Ковчег не реставрировать!
Спасательных работ не производить!
ЗЕМЛЮ продезинфицировать, промыть, очистить, покрыть садами и заселить мирными жителями, снабдив их ОСНОВНЫМ ЗАКОНОМ:
Жизнь Человека неприкосновенна и для этого нет исключений.
Каждая женщина, родившая ребёнка, должна, прежде всего, внушить ему этот ЗАКОН.
Пусть все знают, что генерал, отдавший приказ стрелять по людям – убийца.
И солдат, убивающий другого солдата – тоже убийца.
Президент, начавший войну – убийца.
И судья, приговаривающий Человека к смерти – тоже убийца.
Учёный, создавший оружие для уничтожения людей – убийца.
И директор завода производящего оружие – тоже убийца.
Писатель: артист, режиссёр, художник, изображающие убийства – преступники, пропагандирующие убийства.
Пусть, вновь пришедший в ЭТОТ МИР, никогда и нигде не сможет увидеть картину убийства Человека Человеком.
Пусть самыми лучшими и достойными произведениями искусства считаются те, которые прославляют ЛЮБОВЬ во всех её проявлениях!"
Архангелы покоились в облаках, с надеждой вслушиваясь в Божественную речь и представляя себе как мало у них будет забот по управлению Землей, если всё будет так.
С заключительным словом на Высоком Совете выступил всеми почитаемый Ной.
Долгие века не состарили его.
Он по очереди поклонился БОГУ, Архангелам и сказал:
"Я сожалею! Но тогда надо было спасать.
Теперь– лучше не спасать."
БОГ с любовью и грустью посмотрел туда, где голубела и содрогалась от взрывов ЗЕМЛЯ, и сказал: «Да будет так!»
Архангелы дружно похлопали крыльями, поклонились БОГУ и с Миром разлетелись наблюдать за исполнением Божьей Воли.
Они все же не теряли веры в людей и надеялись, что им не предстоит такая сложная работа, как создание новых жителей ЗЕМЛИ.
Два населённых пункта в Бесарабии я помню с детства, хотя никогда там не бывала.
Но в моей первой, безоблачной жизни они так зримо присутствовали в разговорах старших, что я чувствую себя жительницей этих мест.
Город Бельцы о котором даже песенка была: «Майн штейтолы Белц» и что-то вроде районного центра Единцы.
В Единцах родилась моя мама.
Единцы – это не столица и даже не город.
Но по рассказам моих тётушек и мамы, можете мне поверить, что жизнь там била ключом. А мой дедушка был известной фигурой.
Не всякому выпадало счастье быть внучкой Ши Монсе, утверждала моя тётушка Фейголы, которая сама, будьте, уверены, являлась младшей дочерью именно Ши Монсе, а не кого-нибудь другого!
Известностью и почётом он пользовался потому, что был настоящим набожным эрлих (порядочным) евреем, имел пять дочек, сына и знаменитый кошерный ресторан, посещаемый местными богачами. Дочки считались красавицами и славились своей скромностью. Никто из гостей никогда не видел их в зале ресторана, хотя именно они выполняли всю работу.
Сын считался чудаком, так как писал книги.
Он молодым уехал в Бразилию, где и прожил всю жизнь.
Я видела бразильские фотографии этой ветви Гринбергов (девичья фамилия моей матери).
Внешне мы с этим мифическим дядей очень похожи – имеем одинаковые круглые жизнерадостные физиономии, при этом он похож на преуспевающего американского банкира, что очевидно, является, нашим главным отличием.
К нему вскоре уехали две сестры, тоже больше не вернувшиеся в Россию и также перешедшие в легендарное существование.
Таким образом, мне посчастливилось знать только трёх дочек Ши Монсе.
Старшая из них была моей матерью, следующая за ней – тётя Рейзолы и младшая – Фейголы.
Две старшие были удивительно похожи внешне и одинаково добрые по характеру.
Младшая любила радовать только себя.
Всем остальным доставалась критика и острые «шпильки».
Добрая тётушка Рейзолы имела молчаливого мужа, по имени дядя Нёма.
Он не имел ни одного волоса на голове и был на голову ниже жены, но умел хорошо и светло улыбаться, делать деньги и детей.
Правда всё в умеренных количествах – улыбался не так часто, денег хватало, чтобы тётя могла не думать о них, а детей было всего трое.
Старший сын Пинчик, как две капли воды, похожий на отца, особенно молчанием и улыбкой, и две девочки – Эни, себе на уме и спокойная, рассудительная «мамина дочка» Сара.
Семья жила в роскошной трёхкомнатной квартире в центре Черновиц на тихой, престижной улице.
Дом был старой постройки с изразцовыми печами, паркетом, балконом и кухней таких размеров, что в ней могли разместиться все апартаменты семьи Мулерман, расположенные в психбольнице.
Семья жила тихо, мирно, без проблем и потрясений, соблюдая еврейские праздники и получая удовольствие от жизни.
С моим появлением, в доме произошли кое-какие новшества, но всё по порядку.
Младшая сестра моей матери, шустрая, быстрая злючка тётя Фейголы, жила с очень поздним мужем, дядей Мойшей и дочкой Милочкой.
Разговаривал дядя Мойша значительно больше, чем дядя Нёма, но зато реже улыбался, хуже зарабатывал деньги, а по части детей, то уже в поздние годы кое-как расстарался на Милочку, которую в силу столь позднего появления, так избаловали, что я боялась её, как огня.
Я не смела, дать ей подзатыльник или по заднице, так как пришлось бы объясняться с папочкой или мамочкой, ибо стоило её тронуть, как она начинала орать, топать ногами и царапаться. Ей, было, пять лет, мне – восемнадцать.
Она бегала за мной, прыгала мне на голову, обливала водой, царапалась, и всё ей сходило.
При виде неё, я панически пускалась наутёк, потому что у меня было огромное желание дать ей хорошую трёпку, чтобы она оставила меня в покое.
Забегая вперёд, скажу, что она была красивейшим ребёнком, но, подрастая, постепенно превратилась в черноволосую девицу в очках и с длинным носом.
Отец рано умер от рака, и она уехала с матерью в Израиль, будучи старой девой.
Там она вновь расцвела, удачно вышла замуж, родила двух сыновей и живёт вместе с матерью и своей семьёй счастливой спокойной жизнью.
Счастье и судьбы человеческие ходят по своим непостижимым законам.
Если должно быть счастье, оно всё равно придёт, если даже по пути немного заблудится и запоздает чуть-чуть.
Итак, определилось дальнейшее место действия – город Черновцы, скупо выписаны действующие лица – мои родственники и с нескрываемой любовью обрисован портрет главной героини, неожиданно появившейся в Черновцах как сибирское чудо.
Мягкий тёплый летний вечер.
Из здания черновицкого вокзала появляется симпатичная девочка с деревянным чемоданчиком в руке, читая на ходу адрес по бумажке.
Это я осчастливила Черновцы.
В прекрасном настроении, без забот и волнений, расспросив прохожих,спокойно направляюсь по адресу тёти Малки и дяди Срула. (отцова линия). Из каких соображений мой выбор пал на эту семью, остаётся большой загадкой для истории.
Тунгусский метеорит или затмение солнца вызвали бы, наверное, меньшее удивление у моих далёких и, в общем-то, незнакомых родственников.
Все четверо детей: Голда, Хана, Берл и Нахем рассеялись по городу для оповещения остальных не осчастливленных родственников.
А тётя Малка тут же во дворе водрузила на стул таз с горячей водой и принялась мыть мне голову.
Для чего так срочно был развёрнут этот санпропускник, опять же загадка истории.
Либо у тёти Малки сдали нервы, а в таких случаях лучше всего помогает работа, либо она решила, что из Сибири обязательно привозят сибирскую язву и меня надо срочно дезактивировать.
Она усердно драила мою голову, нервно приговаривая: «Майн Гот!» и «Вей из мир!»
Мы уже знаем, что дядя Срул по «уважительной причине» не мог присутствовать при моём, столь радостном нашествии, так как они вместе с дядей Велвлом пребывали в тюрьме, как расхитители народного хозяйства в особо крупных размерах, перестав быть подпольными трикотажными королями украинской социалистической республики.
Мне же всю жизнь не везёт.
Пусть бы я явилась чуть-чуть раньше и хоть месяц пожила бы в семье миллионера хотя бы подпольного.
Нет, прикрыть «лавочку» надо было не раньше и не позже, а как раз к моему приезду!
Четверо гонцов быстро сделали своё дело и в момент, когда тётя в который раз намыливала мне голову, стали стекаться, поднятые по тревоге родственники.
«Майн Гот» и «Вей из мир» стали многократно усиливаться и повторяться, пока не заполнили весь двор, превратившись в недружный хор.
Я кое-как освободила голову из таза с водой, таращила глаза под струями воды, стекавшей по волосам и старалась в этой толпе незнакомых людей хоть кого-то узнать.
Но я никого не помнила из той маленькой счастливой трёхлетней жизни.
Вдруг я остолбенела окончательно: ко мне приближалась моя мама… но молодая, красивая и хорошо одетая.
Она заплакала, подошла, вытерла мне голову полотенцем, взяла за руку и увела к себе домой.
Это была родная сестра моей мамы, добрейшая тётя Рэйзолы, которая согрела мою юность и подарила мне несколько счастливых, безмятежных лет.
У тёти мне показалось красиво, как во дворце.
Дядя Нема, не проронил ни слова, только приветливо улыбался и почёсывал лысину.
Девочки: Эни и Сара тихонько хихикали, разглядывали меня и недоумевали, откуда я взялась и надолго ли.
Пинчик безучастно и без интереса посмотрел на всю возню и удалился, не удосужив разговором.
Тётя накормила меня, приласкала и уложила спать.
На следующий день начали интересоваться подробностями и думать о будущем.
Но тут выяснилось, что с будущим могут быть трудности.
Почуяв" сладкий запах свободы", я сорвалась из Новосибирска как воробей из клетки.
О каком будущем и о каких проблемах можно думать, когда я, наконец, СВОБОДНАЯ!
Такая проза, как справки из медицинского училища, свободных птиц не интересуют.
Приземлившись столь удачно на недоумевающих родственников, мне пришлось поинтересоваться прозой и убедиться, что как бы ни была велика радость, думать о будущем никогда не мешает, хотя бы для того, чтобы не лишиться этой радости.
Но всё кончилось благополучно.
У кого-то кто-то был, кто-то с кем-то переговорил.
Кое-что из бумаг у меня случайно оказалось, и меня приняли продолжать учёбу в Черновицком медицинском училище с условием, что необходимые документы дошлют из Новосибирского мед училища.
И начался один из лучших периодов в моей жизни.
Я получила кое-какую компенсацию за оборванное детство и несостоявшуюся юность.
Я оказалась в нормальной семье, где есть отец, мать и дети, где есть нормальные семейные отношения.
Но! Это же я! Со своими невезениями, где при любой удаче, тут же на горизонте появляется маленькая точечка, которая быстро вырастает в огромное «НО»!
Но через определенное время мне снова пришлось начать самостоятельную жизнь.
Скорей всего я сама в этом виновата.
Однако, примерно два года я была счастлива.
СОН ДЕСЯТЫЙ.
– Все ищут друзей.
Что такое Дружба, ГОСПОДИ!?
– Светлая мечта о единении.
– Что же такое Друг?
– Верность, преданность, терпимость и понимание.
– Как найти настоящего друга, ГОСПОДИ!?
– Попробуй быть верной, преданной, терпимой и понимающей ко всем, кто рядом…
Возможно один из них ответит тебе тем же.
Учёба в училище проходила так, как для меня всегда проходит учёба: я никогда не пропускаю занятий, сижу за первой партой и смотрю в рот учителю.
Во всё вникаю, непроизвольно выскакиваю, где надо и не надо.
Задаю массу вопросов и от всего получаю массу удовольствия.
Но на этом учёба заканчивается, так как дома я всегда только планирую заниматься, но всегда возникают какие-то дела, после которых не хватает времени как раз на учёбу, всё остальное я кое-как успеваю.
Схваченных таким образом на занятиях знаний, каким-то чудом хватает, чтобы на экзаменах кое-что, припомнив, а кое-что, сообразив и всё это с умными глазами, нахально развив, получать хорошие и отличные оценки.
Зато те предметы, где интуиции недостаточно, и которые надо заучивать, как, например, фармакология, для меня большая трагедия и до отличной оценки я здесь не дотягиваю, часто получаю – хорошо, иногда – посредственно.
Завидую тем, кто на переменках и перед уроками, самозабвенно, закрыв глаза, или уставясь в учебник, добросовестно зубрит.
Я ничего не могу с собой поделать, ругаю себя, не люблю и сама себе обещаю, что с завтрашнего дня начну серьёзно заниматься, однако продолжаю гробить драгоценное время переменок на анекдоты, а после уроков на что угодно, только не на учёбу!
Тем не менее, знания постепенно концентрируются, систематизируются, дополняются и все, кроме меня считают, что я толковая студентка, медсестра, врач и т.д.
Я же, в глубине души, тайно считаю, что я просто произвожу хорошее впечатление.
Мне даже поверить трудно, что есть люди, которые уверены в себе.
Позже, когда я работала врачом и мне удавалось ставить верные диагнозы или правильно поступать в экстренных ситуациях, я каждый раз удивлялась, считала это случайностью и покрывалась холодным потом, при мысли, что мне могло не повезти и я могла промахнуться.
Что ещё характерно и неизменно повторяется, где бы я ни была, это соотношение: я и коллектив.
Каждый раз, приходя в новый коллектив, я полна решимости всё изменить, и на сей раз вести себя по-новому, чтобы всё было иначе.
Но ничего не получается.
Я не могу слиться с коллективом!
Я, как будто, общительна, легко знакомлюсь, легко вступаю в контакт, до наивности проста и открыта.
Но всегда оказывается, что коллектив сам по себе, а я сама по себе.
Я шучу, веселюсь, сама и веселю их, они даже говорят, что без меня скучно, но где-то фатально, всегда наступает критический момент, когда выясняется, что КОЛЛЕКТИВ меня не любит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37